Обиженный маленький ангел

Вообще-то Даша редко ездила на автобусах. Она предпочитала передвигаться пешком. Ну и что, что с утра приходилось выходить из-за этого на сорок минут раньше? Зато какая экономия! Это только в один конец 7 рублей. Два раза туда-сюда – 14. В неделю (вернее, в пять рабочих дней) – 70. А в месяц?! Это если на больших считать. А на газельках? Еще по рублю на рейс накидывай! Получится сумма – не выговоришь!
В общем, обычно Даша редко ездила на автобусах. И так учеба в университете дорого обходится – хотя она старалась ничего не ксерокопировать, а все конспекты писала от руки, все равно нет-нет, да и приходилось купить какую-нибудь методичку или чего похлеще. А у мамочки откуда много денег? Едва-едва на пропитание да на квартплату наскребают. Поэтому необходимо туже затягивать пояс на своих единственных штанах.
Короче, Даша почти никогда не ездила на автобусах. Но сегодня она очень устала. А тут еще – завтра стипендия, а с прошлой осталось еще 15 рублей. Как раз можно потратить на сегодня и завтра с утра, еще и сдача останется!
Очень удачно подъехал ее номер. Она зашла и осторожно встала у поручня в самом уголке, рядом с водителем. Нужно занимать как можно меньше места.
Автобус тронулся, Даша качнулась. Остановка за остановкой.
Очередная.
На улице стоял какой-то парень. Очень красивый. Очень, очень!
У нее перехватило дыхание, и даже лицо стало – как посмертная маска. Осталось только подождать перерождения.
Парень неторопливо повернулся, посмотрел на автобус и попрощался с кем-то, с кем до этого разговаривал. Даша даже не поняла, какого пола и возраста был этот человек.
Парень взбежал по ступенькам перед почти закрывшимися дверями. Спокойный, невероятно уверенный в себе. Остановился, зажал под мышкой кожаную папку, которую до этого держал в руках. Светлые, чуть отросшие волосы упали на лоб, он тряхнул головой и немножко улыбнулся чему-то своему.
«Похож на…» - она не додумала. Ни на кого не похож. Просто прекрасен!
Парень неторопливо засунул руку сначала в карман джинсов, потом – в нагрудный карман… Обыскал себя всего, и вдруг – как будто растерялся!
- Черт, дома деньги забыл! – выругался он неземным приятным голосом. – Бесплатно две остановочки подвезешь?
- Еще чего! – шофер нахмурился, открыл двери. – Выметайся! Тоже мне, льготная категория!
- Да ладно тебе!
- Парень, я тя щас за шиворот вытолкаю! Вообще, автобус казенный, права не имею платы не брать.
- Подождите! Не ругайте его, вот, возьмите! – Даша дрожащими пальцами достала из карманчика влажные от собственного взволнованного пота монетки, отсчитала семь рублей и отдала деньги водителю. – Пусть он едет! Человеку же надо, а вы видите – горе, он деньги дома забыл!
Водитель и Он переглянулись. Парень чуть-чуть приподнял брови и улыбнулся. Шофер махнул рукой.
- Горе! Спасибо девушке скажи…
- Спасибо, - весело сказал парень и посмотрел Даше прямо в глаза.
Невероятно: невероятное нечто захлестнуло ее, запульсировало молоточками, забило молниями, закружило в водовороте и качнуло на волнах. Она вспотела, задрожала, с трудом отвела глаза.
- П-пожалуйста…
- Меня Максим зовут. Макс.

- Ой, бабоньки, что ни говорите, а Дашутку нашу нужно спасать, - Ритка подперла щеку рукой и размешала ложечкой свой кофе в «стопятьтыщмилионный» раз. – Бедовый он, ее Макс.
- Ды да, - печально отозвалась Ася и, положив голову на чашечкой сложенные ладони, задумчиво всмотрелась в заоконную ночь. Одна Аня ничего не сказала, и только часто замолола челюстью, пережевывая темноту.
- Что это, путево, что ли? Она за него долги раздает, она за него в кафе платит, она ему готовит, стирает, убирает, а он? А он – ничего!
- Ды да.
- А тут еще – жениться предложил! Куда это годится? Вообще так на шею сядет – и ножки свесит! Куда это годится, я спрашиваю?!
- Ды да.
- Никуда, вот и я говорю! Нужно Дашку спасать. Нужно их расстать! То есть это… Развести!
- Ды да.
- Вообще-то они еще и не женаты, - лениво, как будто к зубам налипла жвачка, наконец, сказала Аня.
- Не важно, вы меня поняли! – Ритка раздраженно махнула рукой. – Что делать-то будем?
- Можно про него Дашке гадостей наговорить, - осторожно предложила Ася.
- Не… не поверит. Любит сильно, да и вообще. Может, подставить его как-нить?
- Голым, с другой в кровати! О! Я так в кино видела! Героиня после этого еще в окно выбросилась!
- Девочки, вы о чем?! Дашка его действительно любит, да и он ее! То по балкону домой залезет, то цветы с клумбы наворует… Ну, помните, она рассказывала?!!
- Ага, рассказывала! Да сочинила половину, сто пудей! Небось одуванчик с обочины принес, - поморщилась Ася. – Не бывает так, чтоб уж любил!
Ритка от возмущения запрыгала на стуле.
- Да это вы о чем, девочки?!! Любит – не любит – какая, нафиг, разница?! Вы что, не видите, что он ее просто использует? Аня, я с тебя фигею, чем-слово! К тому же мы видели, как он другую целовал, помните?!
- Так в щечку же! И это вообще не он оказался, похож просто! – изумленно моргнула Энн.
- Ага, сегодня «просто похож», а завтра уже – другая семья! Все, решено, их нужно развести. Только придумать бы, как…
- А…
- Никаких «а!», Аня! Ты что, не помнишь, как на этой же самой кухне мы решили, что Дашенька станет нашей общей доченькой, и мы никому не дадим ее в обиду, а? Она для нас столько сделала, столько лекций дала переписать, столько заданий письменных, что мы просто обязаны уничтожить всякого, кто на нее косо посмотрит!
- Ды да.
- Делайте что хотите! – Аня махнула рукой и снова начала жевать торт.
   
После этой поездки вся ее жизнь изменилась. Все было прекрасно, и день – словно больше, и она успевала все, и каждый миг жизни оказался все-таки жизнью, а не существованием, и хотелось летать, а в груди пузырилось шампанское!
Они любили друг друга. Она все время удивлялась, как он мог любить ее, такую замарашку, и смотрела на него все время снизу вверх, и только и могла, что безбрежной любовью укутывать, сомневаться же – как будто даже хотела, но не могла, потому что чувствовала его, как продолжение себя, и чувствовала его любовь к себе так же отчетливо, как и свою – к нему, потому что он был ее половинкой.
Она любила его, любила! И когда он предложил ей руку и сердце, даже кокетничать и брать время на раздумье не было смысла. Потому что оба знали, что они – половинки одного и большого себя.
Подготовка в свадьбе была в самом разгаре. Они налюбоваться друг другом не могли. Любили…
За день до свадьбы ей пришло письмо. Она улыбнулась – наверное, поздравление. Из конверта выпали фотографии…
Она убегала в панике. Она рвала город в клочья. Ее выворачивало замертво в городе, среди ночи.
На той фотографии он был с другой.
На свадьбу она не пришла.

20 лет спустя
- Здорово все-таки, что мы устраиваем такие встречи универских выпускников, правда? – Ритуля хихикала и остервенело размешивала кофе рукой, густо усыпанной кольцами. Рядом с ней переминался с ноги на ногу очередной муж, который, кажется, родился как раз в год ее выпуска из универа.
- Ды да, - Ася бледненько улыбнулась и крепче ухватилась за руку своего пожилого и печального мужа с глазами больной собаки и лысинкой, запутавшейся между тонких желтых волос. – У меня уже старшая на нашем факультете учится.
Аня молча ела круассан.
- Вроде все собрались, да? – Ася повертела головой.
- Да, кажется. И все почти замужем, а переживали, что девушка с образованием учительницы – вечная старая дева… - Ритуля захохотала.
- Нет, не все, - Аня сглотнула и, наконец, выплюнула пару слов.
- А кого не хватает?
- Даши.
Ритка и Ася замолчали.
- Ну… да, - неуверенно согласилась Рита. – Но ведь остальные-то – все?
- Все, - равнодушно кивнула Энн.
Внезапно открылась дверь. В ресторан занырнула мышка.
- Даша? – у Ритки зашевелились волосы.
- Здравствуйте, - Даша тепло улыбалась. Она улыбалась так всю жизнь – тепло, ласково, как весеннее солнышко, чуть виновато и нежно, так, что становилось от этого и грустно, и сладко.
- Привет…

- Ну, давайте же все расскажем о себе! Все, все! Давайте, по кругу, начинаем! – пьяная и лохматая Рита со стоящими торчком черными короткими волосами стучала о пустой бокал из-под шампанского ложечкой и приседала от переизбытка чувств.
- Ды давайте. Я вот замуж вышла… Деток двое… Умнички у меня… Я сама не работаю… - нетрезвенькая Ася улыбалась блаженно.
- И я замужем была. Сын-молодец. В армию пошел. Работаю администратором… Нормально все. Потихоньку, - и Аня снова взялась за торт.
- А я учительница всю жизнь, - Дашин голос звучал еле слышно. Она пригладила дрожащей тонкой рукой седые мягкие волосы. – Так что, можно сказать, многодетная мама.
- А муж? – требовательно спросила Аня.
- Да что вы, девочки, какой муж, - Даша густо покраснела, так же, как краснела и двадцать лет назад. – Нет… Я Максима очень любила.
- Максима?! Ды вы же с ним всего-то полгода встречались!
- Он был моей половинкой… Я даже чувствовала на расстоянии, когда ему хорошо, а когда – плохо… И он меня – тоже чувствовал. Так что теперь моя семья – школа.
Аня и Ася подавленно замолчали.
- Я, девочки, счастлива…
- О-о-о-ой, ну а я даже не знаю! – Рита прикрыла рот рукой и пронзительно захихикала. – Что я могу рассказать о себе?! На пятом курсе я вышла замуж в первый раз – это, я надеюсь, все помнят? Ха-ха-ха… Ну, это был брак по страсти… Потом разошлись… Еще раз… И еще… В общем, Боренька у меня девятый! Аха-хах-ха-ха-а-а! – Ритка прижала руку к груди и закатилась.
- А что ж ты не говоришь, что второй муж твой – Максим? – вдруг резко спросила Энн.
- Что?
Весь ресторан замолчал. Весь бывший поток смотрел на Ритулю.
- Что?..
- Что не говоришь, что твой второй брак – с Дашкиным Максом?! И что вы с Аськой Дашке перед свадьбой подделанные фотки прислали?!!
- Ды а ты тоже не против была!
- Я?! Я протестовала, но против вас разве попрешь?!!
- Ды конечно, конечно, ты – очень даже «за» была!
Юный муж Ритки ей мороженое. Ритуся, раскрыв слюнявый рот буквой «о», переводила взгляд с одной на другую.
Через полчаса, когда трех сцепившихся баб разорвали, в ресторане не досчитались одного человека.
Не было Даши.

- Может, бабоньки, не надо идти?
- Ды надо, Ритка, надо. Мы ведь действительно ей добра желали. Она должна хотя бы это знать.
- Ну, пойдем. Анька, шагай.
Маленькая квартирка. Пахнет немножко старостью. Толстый пушистый кот – единственный мужчина в квартире за все то время, что в ней живет Даша. Куча фотографий бывших выпусков, среди них – один знаменитый ученый в рамочке. И много, ужасно много книг на полках вдоль стен.
Она и в универе читала больше всех.
- Здравствуйте, девочки. Заходите, - маленькая старушка. Шесть ног неуверенно ступали по чистому вытертому ковру.
Разговор был долгий, тяжелый и зыбкий. Три бывшие подруги представлялись Даше провинившимися школьницами.
- Прости…
Наконец. Упало.
- Почему же вы развелись? – она смотрела в окно.
- Он… сидел на моей шее! Приходилось платить за него! За все! Абсолютно! И даже за водку!
- Что?
- Даш, извини… он спился.
- Я… чувствовала, - она прижала руку к груди. – Мне кажется, он уже умер…
- Ну, согласись, в итоге все вышло хорошо, ведь правда? Зачем тебе жизнь с алкоголиком? Тебе же ведь не хватило бы духу развестись… Он бы тебя разорил! Он был ужасный! Он… он… он… дрался!
- Не ври, - под столом Ритку пнула Аня.
- Ну, хорошо, не дрался… Но пил – страшно! И, кто знает, может, тебя бы и бил… Ты худее, чем я, сдачи б не дала! Я тебе добро сделала! Я не для себя его уводила! Мы через несколько лет потом совершенно случайно столкнулись! И вообще, я не думала, что ты так его любишь! Я как лучше хотела!
- Да… конечно…
- Ну прости меня, Дашка! – Рита внезапно свалилась со стула и упала перед ней на колени. Пожилая учительница даже не взглянула на нее.
- Ладно уж, встань.
- Я клянусь… Я добра хотела! Прости! – хотела поцеловать руку.
- Дура! – вырвала тонкую ладонь. Первое грубое слово за жизнь. – Дуры!
- Прости!
- Уходите.
- Прости.
- Я не злюсь.
- Врешь!
- Дуры… просто я его любила.
И на подоконнике болтал ногами маленький обиженный Амур.
25.04.09