Последний шаман Подкаменной Тунгуски - глава 3

ПОСЛЕДНИЙ ШАМАН ПОДКАМЕННОЙ ТУНГУСКИ.



     Глава 3


- Шаман?!
- Да, – он улыбнулся - представляю, что ты сейчас про меня думаешь – сын деклассированного элемента, дикаря, колдуна и мошенника, хотя вроде как сын за отца не отвечает, но гены мы не выбираем и наследственность никто не отменял… ну, в таком роде. Так?
- Ну…
- Ничего страшного, я понимаю. Ты ведь ничего не знаешь про эвенков и про шаманов в том числе. Очень мало людей знают правду про шаманов. Просто у нас в стране запрещены – практически запрещены – все религии. Все разговоры о свободе совести – не совсем правда. Сам подумай: нам на каждом шагу говорят, что Бога нет – а ты хоть раз где-то по телевизору увидел или в газете прочитал, что Он есть? И не увидишь. Чего же говорить про шаманизм, который даже с точки зрения христианства относится к язычеству. А теперь посмотри сюда – специально тебе принес.

   С этими словами он достал вырезку из газеты, с малюсенькой заметкой. К сожалению, я не переписал ее полностью, только самую суть. В ней говорилось, что в Ленинграде завершилась международная научная конференция «Этнография и народная медицина», на которой рассматривались различные методы народной медицины в разных аспектах – траволечение, психотерапия и прочее. Особенно меня поразило следующее (это цитата!): «профессор, доктор медицинских наук С.А.Семичастный заявил: "шаманские пляски не кривляние, а мощное средство психотерапевтического воздействия"… Профессор Л. Щерток (Франция): "Психотерапевтическое искусство древних врачевателей опиралось на многовековой опыт, и нет смысла отвергать некоторые их приемы только на том основании, что они "шаманские".

- Это «Известия», 1975 год. Эта газета попала мне в руки буквально чудом: я собирался клеить обои и купил в газетном киоске много старых газет, она была среди них. Чудо, что я заметил эту заметку. Ну и видок у тебя! – он опять заулыбался.

   Я действительно сидел в каком-то блаженно-идиотском настроении. Впал в ступор, если можно так выразиться. Никаких мыслей у меня не было, точнее, я не знал, что и думать. Значит, шаманы не жулики, в самом деле чего-то там лечат. Ни один профессор – тем более советский профессор - ничего подобного не скажет без очень серьезных оснований.

   В общем, до этой заметки я Ивану не то, чтобы не верил, но… Критическое отношение сохранял. Теперь же мое мировоззрение дало шикарную такую трещину. Далее, и до самой последней нашей беседы, я отбросил остатки ненужного недоверия. Забегая вперед, отмечу, что был Иван очень неплохим психологом – интуитивно чувствовал, когда и чего говорить нужно. Как будто на весах мерил -  это скажу сейчас, это через двадцать минут, это – завтра. Как с этой заметкой: ведь не показал сразу, два дня ждал, пока я дойду, так сказать, и дождался: выбрал такой момент, что буквально наповал меня сразил. Теперь я был склонен чему угодно про шаманов поверить, даже если бы он сказал, что шаманы дровами топят Солнце, а когда дрова сырые, то много дыма, и потому Солнца из-за облаков не видать. К счастью, человек он был сверхпорядочный, и очень щепетильный, и подобной ерунды мне не говорил. Более того, мне кажется, что он наоборот постоянно принижал, преуменьшал значение тех или иных событий и действий людей.

- Ну вот, теперь ты сам видишь, что все не так, как принято считать. Тайга и тундра хотя и мало населены, тем не менее люди живут там везде, повсеместно. И, как у всех, у них возникают разнообразные проблемы: кто-то сам заболел, у кого-то жена рожает, где-то надо оленя или лошадь лечить. Лето, кочевать надо, оленей гнать на пастбище, а куда? А большинство людей еще и верующие – им нужны обряды: один умер, другой женится, третий пошел на охоту, и тому подобное. Кто все это сделает? Кто предскажет погоду охотнику? Только шаман. Но на шамана нельзя выучиться, им надо сначала родиться, а затем получить дар. Выбирают будущего шамана из детей, приглядываются, у кого есть способности – такие, как у меня – и начинают долго-долго учить. Вообще-то, в основном в шаманы дети шаманов и попадают – из-за способностей, я думаю, они по наследству передаются. У ребенка должно быть девять признаков, по которым и смотрят. Кстати, думаешь, желающих полным-полно? Ошибаешься, в основном не хотят люди. Шаманский дар – это не награда, это тяжкое бремя, от которого нельзя отказаться. За кого ты отвечаешь? За себя, за жену и детей. За кого отвечает шаман? За всех. Говорю же, все возникающие проблемы решает шаман.

   Понимаешь теперь, каким должен быть человек, чтобы стать шаманом? Можно изучить – с чужих слов – полезные свойства растений и трав, но этого слишком мало. Шаман должен не знать, а чувствовать лечебные свойства травы или мха: мы же не живем в конкретном месте, мы сейчас здесь, а через месяц -  за тысячу километров. Представь себе: к тебе в гости приехал дальний родственник, а тут твоя бабушка вдруг падает в обморок. Врача нет, скорой помощи тоже нет, а человеку очень плохо, умирает. И тут твой дальний родственник выходит на улицу, срывает какую-то траву, потом другую, мнет её, нюхает, пробует на вкус  а затем говорит: вот это, вскипятить, настоять, и пить по ложке перед едой. А сейчас вот это – и дает что-то непонятное и противное на вид. Но делать вам нечего, вы подчиняетесь – и уже через несколько дней ваша любимая бабушка скачет молоденькой козочкой, и печет вам пироги и варит борщ из молодых бураков – из свеклы, то есть – извини,  я все-таки долго на Украине прожил.
- А у вас тоже борщ варят?
- Нет, не варят. У нас свои блюда, национальные. В основном – рыба, ее там такое количество, что поверить не сможешь, это видеть надо.
- У нас раньше много было. Мой прадед еще в пятидесятые годы сомов по пять пудов ловил – в Оке, прямо в городе. А потом всю повыловили, наверное – сейчас мало стало рыбы.
- Больше отравили – грязь-то какая по реке течет, нефть, солярка. У нас-то такого нет, промышленности мало, потому и рыбы столько, что в реках хоть руками хватай – и поймаешь, без преувеличения. Да и рек у нас очень много.

   Мы помолчали, затем он продолжил:
-  Вот так и получаются шаманы. Родился ребенок, и начинают к нему присматриваться: что он может, любят ли его звери, как он думает, что умеет. Я уж сказал – есть девять признаков, которые может и не все, но большинство у ребенка должны быть. Подрастает такой ребенок, и берет его шаман к себе на воспитание и обучение. И продолжается это десять, а то и двадцать лет, и, все равно, не всегда получается сильный шаман. Настоящий шаман должен уметь лечить без лекарств, укрощать огонь, понимать язык животных, уметь видеть духов, уметь с ними общаться, знать имена родовых духов, уметь путешествовать в миры духов, знать все обряды и молитвы, а также знать и хранить все предания, традиции и обычаи своего народа. Как тебе это нравится?
-  Да уж. Ты только говоришь, как на уроке, (он заулыбался, и махнул рукой – привычка, мол) – то есть, шаманы еще и учителя?!
-  В какой-то степени. Мы ведь далеко друг от друга живем, нужно какое-то связующее звено, роль которого шаманы и выполняют. Между прочим, во все времена жрецов всех религий упрекают в узурпации знаний, что вот мол, жрецы знают, и больше никому не говорят, и знать не разрешают – астрономию, к примеру, или самый банальный календарь, между прочим, очень актуальный в странах, где нет зимы. Вспомни, как нас учат: взять хотя бы индейцев майя  в Америке - хитроумные жрецы тайком изобрели календарь, и стали им тайком же пользоваться: посмотрят в календарь – ага, пора сажать кукурузу – так, быстренько устраиваем праздник в честь какого-нибудь Кукурузного Бога, чтобы он разрешил нам приступить к посевной. И все получается у них, вовремя посадили, вовремя все поспело – до дождей, вовремя убрали – а жрецы тут как тут – это мы, говорят, вам помогали, это мы Кукурузному Богу молились, поите нас и кормите, а не то Он прогневается, и будет вам капут. А на самом деле жрецы в основном – носители самой передовой культуры – и ни от кого ничего не утаивают. Сам подумай – разве сейчас не утаивают от нас знания профессора и академики? Ничего они не утаивают, да мы постичь на ихнем уровне науку не можем. Вот пример: в древнем Вавилоне жрецы занимались математикой, в числе прочего составляли и записывали на дощечках таблицы умножения, которыми весь народ пользовался – у них была очень громоздкая система записи чисел. Попробуй хотя бы латинскими цифрами помножить три на девять.
- Двадцать семь.
- Это у тебя автоматом вылетает, а ты попробуй запиши на листке: III * IX = ? Ну как? Или попробуй столбиком XI на XVIII  перемножить.
- А-а-а… как же они, бедненькие, считали-то?
- Вот я тебе и сказал, как. Никто ни от кого никакую науку не утаивает – большинству людей она даром не нужна. Так всегда было, и сейчас так. Ладно, продолжу. На чем я остановился?
- Как берет шаман ребенка, и начинает учить
- Да-да. Ты ведь записываешь наши беседы?
- Записываю в общих чертах, когда ты уходишь. Стараюсь все записать сразу же, чтобы не забыть.
- Отлично. Не знаю, как тебе дальше рассказывать про шаманов. Дело в том, что не обойтись уже только траволечением и гипнозом. Не получается основываясь на материализме о шаманах говорить. Очень сильно они с духовным миром общаются, с вещами, отнюдь нематериальными. Боюсь, ты смутиться можешь.
- Нет, не бойся. Теперь уже не могу я столь однозначно противником духовного мира выступать. Моя материалистическая позиция очень сильно пошатнулась. Да и не хочу я больше верить, что умру, и  вырастет у меня на могиле лопух, и все. Как-то очень сильно мысль о бессмертной душе греет, тем более, что вера в существование духовного мира отнюдь мне не мешает и ни в чем меня не ограничивает. Я правильно понял?
- Не совсем, но это не имеет значения. Со временем разберешься.

  Иван замолчал. Я же подумал, что вот, приходит ко мне обычный человек, невысокий, скромный, одет неброско, но аккуратно – типичный школьный учитель, а начинает говорить – и через пять минут передо мной уже существо из другого мира, непонятно даже, как он может жить среди нас, ничем не выделяясь, настолько сильно в нем духовное начало. Колдун не колдун, а … собственно, шаман? Почему и нет?
- А ты сам – шаман?
- Нет. Наверное, пока нет. Не знаю. Я же сказал тебе, что уезжаю, там видно будет – для меня этот путь не закрыт.
- Почему же ты сразу – после армии - не вернулся домой?
-Я же тебе рассказал все. Ну, почти все: ты «Олесю» Куприна читал?
- Читал, конечно. Причем она тут?
- Моя жена и была, как Олеся, с особенными способностями, как и у меня самого. В прежние годы ее бы ведьмой назвали. Закарпатье – оно место какое-то странное, колдовское, там наши способности – в порядке вещей, не как здесь. Здесь нет таких людей, а там мы друг друга как-то околдовать сумели, жаль, не навсегда.
- Эта … ну… а чем она занималась?
  Иван откровенно рассмеялся:
- Да нет, не колдуньей она работала. В школе, вместе со мной, учителем. И так же, как и я, была атеизмом отравлена. Мы все пытались логическое обоснование способностям своим найти. У меня знаешь, как получилось? Я же с детства с отцом был, мне все это в порядке вещей казалось, к тому же я и сам многое умел – с рождения, ничему не учившись. А когда достается что-то с рождения, этого не ценишь, воспринимаешь, как данность, кажется, что это само собой разумеется. Я о многом даже не догадывался, что это что-то необычное: я никогда в детстве не думал, что одеть, выходя из дому: я знал, какая будет погода – тепло или холодно, будет дождь или нет. Я только в армии заметил, что большинство людей не чувствуют погоду. Честно говоря, это даже и не я сам заметил, это ребята наши заметили, ну и прозвали меня – и тут Иван покраснел! – шаманом.  Отец меня еще и научил многому, собственно, он мне все свои знания в основном передать успел, но умер рано слишком. И получилось у меня, как довольно часто получается, к примеру, у священников: пока дети маленькие, и в церковь ходят, и все прочее, а подрастут – и ушел из церкви в мир, бросил все. По правде говоря, до сих пор любое событие сначала пытаюсь с точки зрения физики или биологии объяснить.
- А разве не так? Я всегда думал, что чудо – это какое-то редчайшее явление, обросшее фантастическими подробностями.
- А чем ты объяснишь, что беседовать нам осталось два или три – не больше – вечера?
- Почему это?
- Заберут тебя в армию, вот почему – он улыбнулся – очень просто.
- Да нет, мне сказали, что до весны оставят, уж конец декабря.
- Не оставят. Ты запиши, а потом посмотришь, подумаешь, какой физикой это объяснить. Я же просто это знаю – и все.
  Я сидел сильно озадаченный. Думал: неужели это правда? Не может быть. С другой стороны: а почему не может быть? Вдруг у него какая-то чрезвычайно развитая интуиция? При чем тут интуиция? А в армию все равно неохота.
  Из этой мысленной каши вывел меня голос Ивана:
- Время мало. Я оставлю тебе адрес, где тебе скажут, как меня найти. А сейчас продолжим, я и так тебе только самое основное рассказываю.

                _________

  Забегая вперед, скажу, что так все и вышло: через три дня я приехал домой, где меня дожидалась повестка в военкомат на завтрашнее число, я даже не успел рассчитаться с работы. В войсковую часть же я попал вечером 31 декабря. Первое время меня предсказание Ивана сильно занимало, а потом как-то обвыкся. Необычность его предсказания была в том, что оно было конкретным: то-то и то-то, тогда-то и тогда-то, никаких тебе «дальняя дорога в казенный дом» и прочей муры, которую так любят предсказатели. Мне же остается только продолжить его рассказ.


     Глава 4


- Мой род очень, очень древний. Древнее Москвы, древнее Рязани и Владимира.


     Продолжение следует.