Безумный мир

(психоделическая зарисовка)

Primum

   Безумный мир... Мир полный непонимания, неподатливости. Не гибкий, невосприимчивый... Мир полный безумств, этнического света и этической темноты. Хотя, в последнее время, и просто темноты.
   
   Впрочем, даже очень хорошо, что сейчас за окном темно, и не видно этого мира. И это просто замечательно. И даже часы стоят и молчат. И только стук клавиш печатной машинки напоминает еще о мире...
   
   В принципе, мира как такового уже нет. После того, как в конец развалившаяся интеллектуально-кибернетическая система ООН объявила "время апокалипсиса", стало сложно. И особенно сложно стало после бомбежки поверхности планеты ядерным оружием... Они сначала все за головы хватались, мол, "как же это так!!!". Потом, вроде, успокоились. Тогда система разнесла в клочья все остальное. Сложно...

   Сложностей и так предостаточно, как ни крути. В нашем остывшем мире отвлекаться нельзя даже по серьезным вещам, даже для того, чтобы вколоть себе очередую дозу сыворотки правды... или неправды. Даже для того, чтобы увидеть в расплющенном таракане физико-психологическое устройство вселенной. И уж тем более для того, чтобы его описать...

   Мир - это как "мама мыла раму". Вче вроде просто, но ведь сколько в этой фразе той неосязаемой материи, которая как и все вокруг должна бы обладать стабильным полиметрическим спектром, однако ж... Правда, вот, нашлись какие-то умельцы, которые взвесили эту мнимосуществующую субстанцию и насчитали в ней аж 29 граммов...

   Сбиваются пальцы с ритма. Стук-стук... По клавишам уже ползут - не бегают. Глаза не видят... Почему не видят? Видят, как медленно и криво строятся буквы в слова.

   Как медленно... Как скупо... Некредитоспособен...


Mediale

   И тут я внезапно стал Богом... Нет, серьезно. Все люди как люди, а я - Бог.
 
   Печатаю полуслепым методом. Первую половину слова печатаю, глядя на клавиатуру, а вторую - проверяя то, что уже написал. Напрягает...

   Все люди как люди, - а я с нимбом... И крыльями... Все сходят с ума, а я стабилен в своем врожденном гениальном разуме... Бывает. Нет, я все понимаю. Ведь нимб - это стабилизатор моих умственно-мыслительных потоков... И вот я летаю с этими крыльями в бессмысленно сияющих, словно отполированных, звездах и смотрю на всех сверху вниз... Глупо бегают муравьи, их глупо едят муравьеды... Муравьедов глупо отстреливают охотники и с улыбками дебилов поедают их... Охотники эти потом глупо мрут, а их глупые и мертвые тела потом глупо и бессмысленно пожирают муравьи... Примитивная циркуляция, круговорот поддерживает работу столь сложной и непостоянной системы... А глупые не понимают сего противоречия, сего нонсенса, не испытывая при этом катарсис чувств...

   Но я ведь действительно их понимаю... Я ведь с крыльями. А таким как я все понятно... С высоты-то. Правда, звезды иногда мешают смотреть на них. Звезды - это тоже люди. Они тоже дохнут как тараканы...

   А иногда я спускаюсь в этот полуразрушенный подвал и начинаю ностальгировать. Я вспоминаю, как впервые взлетел над домами, освещая себе в темном небе путь сиянием нимба. Или как я нашел превосходно сохранившийся склад с галоперидолом...

   А когда не спускаюсь, я просто летаю и смотрю... Смотрю на тех, кого нет. Или на тех, кто есть... Но только в моменты несварения...


Exitus

   И вот я сижу в этой комнатенке, радуюсь тишине, вспоминаю с умилением шелест листьев. Как будто я дерево. В принципе, я и есть дерево. Да и без принципов, я - дерево. Великий и могучий тысячелетний Дуб... С суровой корой и коричневым оттенком лица, поросшего бородой зеленого мохового ковра... Сквозь медлительность и сонливость сквозят мощь и величие древнего меня... Мне лет тысяча. Или две. И солнце над кроной словно нимб... И крона, как крылья, развернутые над головой... И взлетаю опять мириадами птиц. И вижу сверху вниз и снизу вверх... И деревом мне намного удобнее быть. Волосы, опять же, деревянные. Цвет, такой, природный. И покой, и отдохновение разума...
   
    Правда, нет больше деревьев. Вымерли в ледниковый период ядерной зимы... Один взрыв, один порыв ледяного ветра, обжигающего приблежающейся к абсолютному нулю температурой, и...

   ...я огромный мыльный дирижабль, влачащий свое жалкое существование в безвоздушном пространстве металличесих труб. Сквозь серые пыльные хитросплетения металла, которые переплетаются друг с другом, а через время, к вечеру - дают потомство, несусь я с помутневшими от грязи, но все еще переливающимися боками к неведомой мне цели.

   Еще одна маленькая трубка, еще одно маленькое ответвление - и завтра уже новая труба, продолжающая жизненный цикл металлического клубка, преграждает мне путь... А я внутри - и не знаю, куда поворачивать в этом безумии, ведь путь один - только вперед. И выбор поворта - это просто мнимость. Но ведь думаем...

    И продвижение по трубам становится все труднее и труднее. Впереди яркий свет. Яркий и теплый... Обжигающий. И я в этом пекле держусь, отвердеваю, размягчаюсь и... лопаюсь...

   ...и вот я бабочка... Я сижу на карнизе, свесив все свои лапки вниз. Как же это прекрасно... Ласковый ветер обдувает крылья, теплое солнце греет тельце, - и не важно, что я сдохну через день. Пока есть все - нужно жить. После будет...

   ...я снова мыльный пузырь, с величественным нимбом и зелеными лиственными крыльями. Своим копьем из сгустка металлических труб я поражаю глупых муравьев во имя Тысячелетнего Дуба, не склоняясь пред жидким азотом, обжигающим своей стужей... Система-интеллектула из ООН - создатель глупых муравьедов... Они убили мир...

   Я кто? Кто это я? Я мыльный Бог...

   Я это кто? Это кто?

   Кто здесь еще?.. Я Бог ООН... У меня есть крылья из стальных труб, нимб из птиц и копье из листвы... Я вас не боюсь!.. Или боюсь?Или не я? Кто же тогда? Кто???

  ...и лишь эхом отозвалось в пустых стенах заброшенной психиатрической лечебницы: