Во все времена

Очерк

Однажды мой напарник по творческому "цеху" задал мне вопрос: бывали ли со мной случаи, когда вдруг неожиданно понимаешь смысл момента, смысл жизни? Я ответила, что да, бывали. Но не всегда такие ситуации удаётся осмыслить, чаще подобные "прозрения" происходят на интуитивном, подсознательном уровне и выражаются во внезапно возникшем ощущении гармонии. Тогда мне и вспомнился случай, произошедший со мной минувшим летом.

Тот день выдался очень насыщенным. Кроме текущих дел у меня были запланированы две встречи, и в девять утра я уже звонила в дверь Раисы Ивановны, о встрече с которой договорилась ещё на прошедшей неделе. Хозяйку я знала совсем немного. Лет пятнадцать назад случилось быть у неё в гостях (уже не помню, при каких обстоятельствах и с кем), но помню, что дом её называли тогда "Музеем чая", потому что было у Раисы Ивановны не совсем обычное для городского жителя увлечение – она собирала всё, что имело отношение к чаю.

И вот моё второе посещение.
Прямо с порога началось узнавание места. Всюду – экспонаты, которых очень много (несколько тысяч, по словам Раисы Ивановны). Экспонаты – это чашки, чайнички, ситечки для чая, блюдца, расписанные подносы, декоративные тарелки, открытки, фотографии, сувениры, фарфоровые куклы. Всего не перечислить.  Кроме того, всюду множество бумаг: на столах, на тумбах, на стульях и табуретах, даже в углах комнат. Сразу видно, здесь каждый  день идёт работа: пишутся статьи, заметки в журналы и газеты, готовятся тексты выступлений на различных мероприятиях.
Ещё встречая меня у порога, Раиса Ивановна обещает напоить удивительным чаем. И вот, отодвинув в сторону материалы для будущей статьи, хозяйка усаживает меня за стол. А минут через десять я и сама уже становлюсь частью экспозиции: вдыхаю запах ароматного, диковинного чая, чувствую себя доброй и домашней, как всё в этой небольшой двухкомнатной квартире.
Раиса Ивановна рассказывает о своём увлечении, делится воспоминаниями прошедших лет и огорчается суетливости двадцать первого столетия:
- Когда я слышу, как некоторые жалуются на нехватку времени, я им, Мариночка, не верю.
Я – гость незнакомый, в разговоре осторожничаю, чтобы ненароком не обидеть хозяйку:
- А я недавно слышала предположение, будто время понемногу сжимается, но мы этого не замечаем. Отсюда и суета…
- Это отговорка. Человек столько может успеть! Главное, чтобы было желание. А ещё увлечённость и, конечно, ответственность. Ко мне почти каждый день приходят гости, а я до сих пор к каждой встрече готовлюсь. И всякий раз волнуюсь, будто перед экзаменом. Вот так. Как Вам, Мариночка, чай?
- Замечательный!

У хозяйки "Музея" есть мечта, чтобы в нашем городе был построен современный Дом чая (что-то наподобие кафе, только во сто крат красивее и уютнее). Раиса Ивановна с удовольствием описывает, каким его видит, какое в нём убранство, как и что в посетителям подают и о чём говорят…
- Вам бы преемника молодого и увлечённого, - говорю я напоследок, - чтобы всё это, - обвожу экспозицию рукой, - в надёжные руки передать…

Два часа общения пролетели незаметно, и я заторопилась.
По пути стала осмысливать встречу. У Раисы Ивановны побывало столько людей! И, наверняка, каждый, как и я, унёс в своём сердце частичку душевного тепла и искренней заботы. Примеряю сказанное Раисой Ивановной к себе: а способна ли я к такой увлечённости, к такому искреннему человеколюбию, чтобы на каждого хватило времени и внимания? Или хотя бы чашечки ароматного напитка?
Занятая такими вот раздумьями, я спешу на следующую встречу.

 …И вот уже машу рукой Ларисе Георгиевне, руководителю экологического кружка, подхожу. Справа от меня - гнездо из скошенной, подсохшей травы, которое издали показалось солнечным бликом посреди зелёной воды. В гнезде сидит крупная морская свинка и водит по сторонам чёрным носом. И то ли от запаха травы, замешанном на прохладе августовских утр, то ли от голосов детворы, играющих с другими зверьками, мне вдруг вспомнилось детство и село, куда каждое лето я приезжала погостить к бабушке. Вспомнилось ничем не засаженное поле, что начиналось сразу за огородом, за полем – высокий холм, на котором растёт сладкая клубника, на вершине холма - сосновый лес… А ещё вспомнился сладковато-горкий запах грибов и проказливые солнечные лучики, соскакивающее с низких ветвей прямо под ноги… Ощущение гармонии.

-  Она у нас всеобщая любимица, очень общительная, - рассказывает о морской свинке Лариса Георгиевна, - жаль, Вы вчера не пришли, у нас как раз экскурсия была, больше бы увидели и узнали…
Грызунам пора "домой" и дети начинают рассаживать их по клеткам.
- Многим не нравятся запахи животных, - Лариса Георгиевна человек общительный, рассказывает и рассказывает, - конечно они резкие, а как же? У зверьков ведь нет туалета. Хотя вот крысы очень чистоплотные и почти не пахнут. Ну, пойдёмте, пойдёмте…
Мы вошли в здание Экологического Центра, и после второй по коридору двери в нос ударил резкий и неприятный запах. Правда, к нему я быстро привыкла.
Комната оказалась небольшой, в ней разместилось пять или шесть столов, на которых стояли клетки с грызунами.
- Ой, крысята! – я приблизилась к одной из клеток.
- Им четыре дня.
Крыса-мать сидела в углу клетки и что-то грызла. В противоположном углу клубком копошились детёныши, размером не больше детского мизинца. Ещё двое барахтались в другом углу. Крысят было штук двенадцать, и они казались совершенно беспомощными.
- Крысята питаются материнским молоком? – спросила я.
- Да.
- А почему мать их бросила? Они же передавят там друг друга.
- Мать их потом вместе соберёт и покормит.
- А…
- Лариса Георгиевна, смотрите, а эти, кажется, глаза открывают, - к своему руководителю каждую минуту подходят ребятишки.
- Ага, открывают… У нас ещё одна скоро помёт принесёт.
- Скоро? – спросила самая старшая из девочек.
- Денька через два.
Мы подошли к клетке с крысятами постарше. Я наклонилась. Глаза зверьков были похожи на тоненькие щёлочки.
- Звери лучше людей. Они никогда не предадут…. Если бы они могли говорить!
- Лариса Георгиевна, можно я  Тошке банан дам? – спрашивает другая девочка.
- Конечно. Он тебе сто раз спасибо скажет. А вот эту клетку нам родители подарили. Да Вы возьмите крысу, не бойтесь. Правда, красавица?
Я осторожно взяла крысу в руки. Несколько секунд она сидела смирно, потом стала вырываться:
- Ой, открой скорее клетку, а то уроню.
Одна из девочек отодвинула дверку, и я впустила крысу в домик.
- Я говорю детям: "ну зачем вам животные дома? Кролики, например? От них  - очень неприятный запах. А у нас, пожалуйста, приходи в свободное время, ухаживай. И всем хорошо. А то ребёнку животное быстро надоедает. К нам приносят: "Возьмите, пожалуйста, а то пропадёт". Попугай вот этот у нас приёмный. Да, не каждый может животное полюбить. Вон от них сколько мусора, да и запах. Ежедневный уход нужен и забота. Жаль, они вслух слова доброго сказать не могут, отблагодарить. Что с них взять?
- Так мы завтра с ребятами корм можем принести?
- Конечно.
(С детьми из любительского объединения мы проводили акцию добрых дел и планировали на следующий день принести грызунам корм.)
Я увидела в клетке у крысы куриную кость:
- Неужели крысы и мясо едят?
- И мясо… Да, а вот недавно мы с ребятами взяли шефство.
- Шефство? Над кем?
- Над яблоневым садом.
- …
- Хотите, сходим сейчас, и Вы сами всё увидите?
- К сожалению, у меня другие планы. Как нибудь в другой раз.
- Но если Вы пойдёте мимо двести двадцатой школы, посмотрите обязательно… Деревья совсем молодые. За ними уход нужен, чтобы окрепли, встали…  Да разве это плохо? И красиво. И яблоки детям…
Домой я специально пошла мимо двести двадцатой школы, но сада не нашла. Решила, что просто не поняла, где он точно располагается, быть может, совсем в другой стороне?

Всё же мне очень хотелось увидеть яблоневый сад.
И вот в один из замечательно-тёплых осенних дней я снова прошла мимо той школы. Трава в это время уже пожелтела и легла к земле. Наверное, поэтому я сразу и увидела яблоневый сад. На самом деле это были две маленьких аллейки молодых саженцев. Тоненькие, в несколько веточек деревца, стояли двумя небольшими рядками, каждый стволик был заботливо привязан к деревянной реечке, яблоньки покачивали на ветру редкими листочками, и всё напоминало старательно написанный ребёнком рисунок. Проходя по одной из крохотных аллеек, я улыбнулась – представила, какими будут деревья лет через десять. Наверняка, здесь станет приятно тенисто и ароматно в сентябре…
На душе было радостно и светло. Быть может оттого, что увидела эти деревца ещё совсем "детьми"? Или оттого, что стала свидетелем чьего-то доброго дела? Вспомнила Ларису Георгиевну, руководителя экологического кружка, которая учит детей добру и заботе, вспомнила Раису Ивановну, простую пенсионерку, квартира которой и есть, наверное, тот самый Дом чая, о котором она мечтает… И я сказала сама себе: "Вот на чём держится жизнь! На созидании увлечённых какой-нибудь идеей людей!" Кто-то, возможно, назовёт их чудаками. Но во что превратилась бы наша жизнь без таких вот "чудаков"? В сухую, ветряную пустыню?
А у всех "чудаков" есть нечто общее, это внутренняя неуспокоенность и "хроническая" неуёмная надобность творить: картину или скворечник, себя или другого человека, заботиться о чём-либо или о ком-либо. Каждый день возделывать, возделывать, возделывать.

Я решила проходить мимо яблоневого сада каждое утро. Хотелось снова и снова ощущать так часто ускользающий от нас момент прочувствования некой простой истины. Простой, и всё же ускользающей. О том, что человеческая жизнь, часто напоминающая стремительный поток реки, закручивающийся и ревущий на быстринах, в определённые моменты вдруг затихает, склоняется к самой душе и шепчет о ненадуманной, искренней  радости, о людях, совершающих, казалось бы, обычные, но такие нужные в повседневной жизни дела.
Кто знает, быть может, завтра станет модным быть таким вот "чудаком", и оценивать человека будут по количеству созидательных стремлений и творческих порывов, позитивных мыслей и слов? И тогда никто не усомнится, что добро всегда побеждает зло, что красота спасёт мир. И что жизнь есть сумма созидательных дел. Потому что, возделывая себя, возделываешь и мир вокруг.