Чертополох

            Репортаж из поднебесья.
               

      «И увидел Бог свет,
что он хорош; и отделил Бог
      свет от тьмы».
Ветхий завет. Гл.1.Ст..4.
               
      «Боги говорят с нами  лицом   
к лицу только тогда, когда
у нас у самих есть лицо».
                К.  Льюис.
               
               
                Вместо пролога.
      
       «Время понятие относительное. Её можно сжать до размера песчинки и наполнить абсолютной  правдой. А потом превратив в пыль развеять во Вселенной, создавая новую Галактику истиной правды. И снова  искать истину среди миллионов звезд?»
      
       День на удивление выдался ясным. Весь предыдущий день и вечер я тешил себя надеждой, что будет нелетная погода, и отложат прыжки. Но тщетно. И вот старенький  «кукурузник», качнув  зелеными облупившимися крыльями,  оторвавшись  от  бетонки, набирал  высоту. Прыгнуть  с  парашютом для человека, которому  стул, поставленный на стол, чтобы завернуть лампочку,  была уже высота - кружилась голова и, тряслись поджилки - была  мечтой   всей   жизни.
       - Такого страха раньше не было, - говорил я инструктору, синеглазому «однокашнику» Иршату Шарипову, бывшему летчику, сохранившему оптимизм, несмотря  на жизненные неурядицы, стараясь перекричать рев мотора. - Мы же с тобой в летное училище  поступали, страх появился потом. Когда я сдуру по бесплатному билету профсоюза полез на Останкинскую башню, посидеть в Серебряном зале с двигающимся полом. Попивая  шампанское  полюбоваться огнями вечерней Москвы.
       Но когда нас, изрядно накачанных  не только шампанским, вывели на смотровую площадку с прозрачными полами, сердечко и ёкнула. Я почему-то под собой почувствовал не высоту, а бездну пропасти и от падения в которую отделяло лишь тонкое стекло, словно треснувший лед. Пришлось поменять профессию промышленного альпиниста на плотника.
Вот и сейчас, боязнь высоты, даже хуже чем на  горе Ай-Петри в Крыму. Помню, так же дрожали колени там, наверху, когда я, желая посмотреть на море с высоты птичьего полета, к желтым ограждениям  подошел только после трех стаканов «Черного полковника». Вино придало мне смелости и силы, стал ощущать себя как-то по-новому. А может, все-таки надо было «дернуть» грамм сто пятьдесят коньяку. Для храбрости!?

       - Ничего, клин клином вышибают, вот прыгнешь с парашютом, и все пройдет!
       - Тебе легко сказать, прыгнешь, но как это сделать? Признаться,  один раз я  уже прыгал  в  Коктебеле в Крыму во время летнего отпуска.  Хотя  ощущения  были  неописуемыми,  назвать  это прыжком   было  трудно.   За  пятьдесят  гривен, вместе с парашютом подцепили  с  берега   на  длинном  фале,  потаскали  за  катером  над  заливом  и  бросили  в холодное море у горы Хамелеон.  Да и страх не прошел.
       А  мне  хочется  свободного полета, как во сне  -  раскинуть  руки – крылья  и  парить  над  землей.
       - Сейчас полетишь!
       И вот я в дверях с извечным Гамлетовским вопросом, облаченный  в  комбинезон, каску, кроссовки, очки, и два  парашюта: спереди  и сзади.
       Я последний. Прыгнувшие до меня разноцветными зонтиками рассыпались под моими ногами и, описывая замысловатые круги, летели к земле. Последние  наставления  Иршата:
       -  Отсчитай до десяти, а потом со всей дури тяни вот за это кольцо, если  вдруг парашют не раскроется, отцепишь основной, как я тебя учил, и дернешь вот за  это кольцо, орать можно, но только не матом – внизу все-таки девушки-спортсменки.      
Легкий толчок в спину и я  уже  лечу  к  матушке  земле...
    
       Ощущения были странными, сначала захватило дух, и все сжалось пониже живота. Так бывает на качелях когда, уходишь вниз, и в маленьком самолете  на воздушных ямах. Но тут была одна бесконечная  яма.
       - Ирша-а-ат! Чтоб тебя, - орал я  на всю округу.
 Потом меня закрутило, воздух забивался в рот так, что невозможно стало дышать. Закрываю рот, открываю глаза и вижу, мало того, что меня раскручивало, но я еще летел лицом вверх. И вмиг осознал, что мой парашют в таком положении не откроется. Пытаюсь перевернуться -  не получается. Не знаю, как это вышло, но я дёрнул за кольцо. Наверно, с перепугу. Я ждал обещанного Иршатом хлопка, но его не последовало. Посмотрев наверх, вместо купола увидел нечто похожее на кусок простыни  с подушкой, от которого к моим ногам тянулись «бельевые» веревки.  Меня охватил дикий ужас и перед глазами замелькали кадры из моей прожитой и будущей жизни, пронеслись годы и тысячелетия, спрессованные  в мгновения…

            ГЛАВА ПЕРВАЯ. МИГ ПЕРВЫЙ.

       …Старый  родительский дом.  Тускло  догорала засиженная мухами керосиновая  лампа, со сколотым закопченным стеклом,  подвешенная  к  матице  кривой  ржавой  проволокой. В воздухе висел запах сгоревшего фитиля, прелых листьев и полыни. Из щели в матице торчала ветка можжевельника – верное средство  от нечистой силы, и прутик тальника – незаменимый воспитатель, который служил для нас с братом, скорей всего как наглядное пособие, чем как орудие возмездия за наши детские шалости, которые иногда выходили за рамки «мелких». Справа на бревенчатой стене была прибита вывернутая наизнанку, уже сухая шкурка жертвенной козы, рядом тикали часы-ходики, отчитывая последние секунды, потому, что гиря вместе с ножницами для стрижки овец и ржавым висячим замком уже коснулись пола, что означало – часы вот-вот  остановятся. Вместе с часами должно было остановиться не только мое время, но и время всей Вселенной.
Потолка  и  крыши,  почему-то  не  было, и с  высоты, без единого облака, осеннего неба, зловеще  подмигивали  звезды.  Я  лежал  на  широкой родительской кровати с резными спинками. На стекле старого серванта отражалась моя перебинтованная голова.Видимо где-то я сильно приложился.  Рядом  на  скрипучем стуле сидела  старушка – мать, и  концом   большого  цветастого "французского" платка  украдкой утирала предательские слезы,  с  трудом  сдерживая вырывающуюся из груди ужас отчаяния.
       «Уходишь  ведь,  сынок...»
       «Куда  это», - в недоумении  спросил  я.
       «На сабантуй...»
        Я пытался вспомнить, и не могу понять, где это так меня угораздило. Но видимо где-то  сильно приложился головой, что не только тело, но мозги оставались без движения.  И я лишь  подсознанием  понимал,  куда  именно уходил, я ощущал  каждой  клеточкой  моего  еще  молодого  организма,  как  по  капелькам,  по  частицам,  уходила  моя, может быть и никчемная, но моя  собственная  жизнь.  Дальше  была  темнота.  Небытие...
       
        Небо  осветилось  зеленым  мерцающим  светом...

        Продолжение в книгах "Чертополох"   
https://ridero.ru/books/chertopolokh/ и "ДИАЛОГ" https://ridero.ru/books/dialog_1/ (скопировать в поисковую строку).

        Дорогой читатель и собрат по перу, заказывая книги в интернет-магазинах вы помогете не только в продвижении книги, но и самому себе делая свой вклад  в защиту многострадальной ПРИРОДЫ и делу МИРА, который стоит на краю пропасти...