Трусы и молоко

     Андрею Салтыкову
                "Теперь ты мысль..."
                И.А. Бунин         


     Фред разложил шесть пар семейных трусов, вплотную одна к одной, на покрывале кровати и некоторое время разглядывал получившуюся композицию. «Просто Вальс цветов какой-то», - подумал он. Композиция была космополитична. Отечественные ромашки и колокольчики соседствовали с чем-то тропическим. Только вот с чем? Пусть вон те длинные малиновые бутоны будут орхидеями. Это тонко. А рядом с ними что? Лилии или ландыши? Пусть будут лилии. Так аристократичнее. Один из шести фрагментов гобелена был заполнен исключительно маками. Раскрытые красно-желтые пасти звали в мир иллюзий и интенсивных удовольствий.

     Оставшиеся растения Фред опозновать не стал. Важны не детали, а общее впечатление. В этом, согласно Нелли Лефкович, состоял главный принцип импрессионизма. Фред был уверен, что именно так оно и было: эрудиция Нелли сомнений не вызывала.

     «Не детали, а общее впечатление», - мысленно повторил Фред, отступая на три шага от своего нарядного ложа. Он еще раз посмотрел на произведение и остался доволен эффектом. Яркие языки лепестков вперемешку с зелеными, бурыми и синими кляксами листьев показались ему пятнами краски на спецовке развеселого маляра. Впечатление было вполне весеннее
.
     Трусы были приобретены Фредом десять дней назад в магазине с тяжелым названием «Военторг». Повинуясь духу времени и недостататочному обороту фуражек, погон и ремней, руководство магазина выделило часть площади под коммерческую, или как некоторые все еще по привычке ее называли, «кооперативную» торговлю. После появления такого симбиоза армии и частного бизнеса полки, хотя и не ломились от изобилия, но и не дали бы возможности по ним чем-нибудь покатить. Относительное равновесие достигалось через борьбу двух противоположностей. С одной стороны, обалдевшие от нехватки абсолютно всего люди остро желали обменять стремительно обесценивающиеся деньги на что-нибудь мало-мальски полезное. С другой стороны, качество и внешний вид предлагаемых товаров охлаждали самые горячие головы. Не давал расслабляться и ассортимент. Поэтому Фред был поражен, обнаружив сразу шесть расцветок. Фасон, впрочем, был один. Как и размер. Именно размер изделий и смутил поначалу Фреда. С первого взгляда было видно, что любая из шести разноцветных стопок занимала на полке площадь, значительно превосходившую ту, какую мог бы занять он сам.

     Приложив на всякий случай одну пару к своим многое пережившим серым брюкам, Фред обнаружил, что трусы по горизонтали выходили за пределы его фигуры сантиметра на два с каждой стороны, а по вертикали достигали колен. «Бермуды, блин!» – пробурчал Фред. Однако уходить с пустыми руками от такой красоты было обидно. Подумав минуту, Фред все же вытащил по одной паре из каждой стопки и направился к кассе.

      В следующие три дня Фред посетил несколько швейных ателье. К его удивлению, приемщицы, похожие друг на друга как сестры-близнецы, не спешили принять заказ и смущали потенциального клиента дерзким смехом и жестами. Сам Фред не видел ничего странного в желании носить подогнанные по фигуре вещи, включая нижнее белье, и готов был за это заплатить согласно прейскуранта. Однако его законное желание снова и снова разбивалось о профессиональную спесь и предрассудки, как вольная морская волна о тупой и замшелый утес. Он был уже готов сам взяться за иголку, но тут ему, наконец, повезло. Последняя из сестриц-приемщиц, выслушав Фреда, молча достала из стола сантиметровую ленту, сняла мерку и сказала зайти через неделю. И вот теперь комплект радовал глаз не только энергией оттенков, но и совершенством форм.

     Мерять было некогда: время, как известно, деньги, особенно при торговле скоропортящимися продуктами. Убрав обновки во встроенный шкаф, Фред достал с полки, на которой в безупречном порядке стояли переставшие быть нужными учебники, тонкую тетрадку. На зеленой бумажной обложке с портретом Маяковского, поющего республику, фломастером было написано: «Фред Милк Корпорейшн. Ваши деньги – наш сервис”. Фред углубился в записи. Список клиентов располагался слева и обозначался номерами комнат, сначала первое общежитие, потом второе. Оставшееся место на развороте было расчерчено вертикально – по датам. Под каждой датой – четыре колонки шириной в тетрадную клетку с обозначениями: «М» (молоко), «С» (сметана), «К» (кефир) и «Т» (творог). Количество заказанных каждым клиентом товаров записывалось в соответствующую клетку, так что было ясно, что, кому, сколько и когда доставить. Кроме того, в отдельную строку против каждой комнаты заносился текущий баланс на счете, который пересчитывался в конце каждого дня. Фред гордился придуманой им самим системой учета: она была проста в применении и эффективна. Еще больше он гордился другой тетрадкой, называвшейся «Книгой Любви» и содержавшей отзывы покупателей. Все отзывы были восторженные. Студенты, вопреки популярному романтическому мнению об обитателях общежитий, употребляли не только пиво и крепкие напитки. Юноши и девушки любили молоко – просто так или с куском батона, намазанного маминым вареньем. Они с удовольствием кушали творог, залитый свежей сметаной и посыпанный сверху сахаром. Свойства кефира хмурым воскресным утром были целебны.

     За два месяца существования корпорация не только успешно пенетрировала внутриинститутский рынок, но и полностью его захватила, достигнув предела мощностей. Еще бы: «Фред Милк Корпорейшн» подарила своим клиентам качество жизни, значительно превосходившее общегородской стандарт. Дефицитные и полезные продукты появлялись строго в оговоренный срок – с доставкой на дом и символической наценкой в 15 процентов. Клиентам корпорации не надо было с шести утра выстраиваться в сонные, нервные очереди у молочных магазинов. Магазины открывались в семь, а к половине девятого на прилавках и в душах неуспевших к раздаче наступало опустошение, как после цунами.

     Фред был убежден: обидно и унизительно для цивилизованных людей в начале последнего десятилетия двадцатого века больно толкать ближнего локтем в печень ради банки сметаны или бутылки молока. Каждое второе утро он покидал небольшой магазин, где совмещал должности подсобного рабочего, дворника и сторожа, и перевоплощался в другую триединую сущность: генерального директора, главного бухгалтера и отдел доставки корпорации «Фред Милк». Вместе с ним магазин покидали две большие сумки и колоссальный рюкзак, заполненные ассортиментом молочных продуктов в соответствии с произведенными накануне расчетами. Между магазином и Фредом существовал стратегический альянс: продукция приобреталась Фредом по розничным ценам и своевременно оплачивалась. Заведующая Алефтина Федоровна, полная решительная женщина без возраста, благоволила студенту, который, несмотря на хилое телосложение, исправно тягал железные ящики из подсобки в зал и обратно, долбил ломом черный лед возле входа, гонял метлой грязь по двору и после сторожевой смены был, как правило, вменяем. К тому же, Фред ежемесячно преподносил Алефтине Федоровне маленький презент – букетик цветов или шоколадку. Такое внимание растопило сердце заведующей, и проблем со снабжением корпорация не испытывала.

Продолжение:
http://www.proza.ru/2009/05/21/18