Шопен

Предыдущая глава:
http://www.proza.ru/2009/05/21/59

     – Не прошло и полгода, – проворчала Ира Пантюхина, когда Фред, наконец, привел Сильвестра во двор. Она привязала пони к какой-то детали на упряжи Шопена и взлетела в седло. Верхом на блестящем коне она смотрелась очень эффектно.
     – Ух ты, прям амазонка! ¬ восхитился Фред.
     Девушка покраснела: она не привыкла к комплиментам и была польщена.
     – Слушай, Ирка, на Шопене дашь прокатиться?
     Ира, собравшаяся было уезжать, остановилась.
     – А ты не накатался? – наглость Фреда вызвала у нее на этот раз не гнев, а любопытство.
     – Ну, разочек только, - клянчил Фред, глядя снизу вверх на наездницу.
     – А башку дурную сломать не боишься?
     – Ничего я не сломаю. Я практически жокей. Вон и Павлуша подтвердить может.
     Ира подумала секунды три и сказала:
     – Хорошо. Пошли.

     Кавалькада двинулась в сторону парка, сопровождаемая Фредом и Павлушей, который решил, что упускать такое зрелище он не имеет права.
     На одной из аллей Ира спустилась на землю, отвязала пони и держала Шопена, поглаживая и успокаивая его, в то время как Фред карабкался коню на спину. Кое-как усевшись в седле, Фред вдруг с абсолютной ясностью понял две вещи: во-первых, Шопен оказался еще выше, чем виделось с земли, а во-вторых и в-главных, Фред был во власти чрезвычайно сильного и стремительного животного, об обращении с которым он не имел ни малейшего понятия.

     – Это тебе не пони, теперь все по взрослому, – вторя его мыслям, сказала Ира.
     – Да уж, трахаться будем без трусов, как большие – попытался пошутить Фред.
     – Именно, – согласилась Пантюхина. – Езжай шагом, прокатишься вон до той песочницы и обратно.
     – Слушай, Ирка, а как сделать, чтобы он пошел?
     – То есть, как это, как сделать, чтоб пошел? – не поняла Ира, - Обыкновенно – шенкелей дать.
     – Чего, чего дать?
     – Шенкелей. Ты что, не знаешь, жокей? Ну, пятками по бокам стукнуть.
     – А, ну да, конечно...
     – Готов?
     - Да вроде...- промямлил Фред.
     - Ну, тогда вперед.

     Ира отпустила Шопена, а Фред осторожно щелкнул коня пятками, словно боясь рассердить. Шопен остался стоять на месте. Фред повторил движение, на этот раз немного сильнее, и, когда Шопен, наконец, двинулся по аллее, по инерции еще несколько раз ударил коня внутренней стороной голени. Внезапно под Фредом все затряслось, будто с каждым шагом лошади кто-то давал ему хорошего пинка под зад мосластой ногой. Толчки не прекращались ни на секунду, и Фред понял, что Шопен стал двигаться гораздо быстрее. Чувствуя, что теряет равновесие, Фред схватился за седло и выпустил повод. Шопен сошел с тропы и понес своего неумелого всадника прямо под уходящий за горизонт ряд берез у края аллеи.

     Раньше, чем Фред успел сообразить, что ему делать, удар первой ветки обжег лицо, в кровь разодрав кожу на щеке. Тут же ударила вторая ветка, третья, десятая, двадцатая. Конь нес Фреда вперед через сплошной шквал боли, обрушившийся на голову, шею, руки, которыми он пытался прикрыть глаза. Ветки берез, казавшиеся ажурным узором с земли, вблизи превратились в безжалостные когти, рвавшие одежду и кожу, до живого мяса ранящие каждым прикосновением.

     Павлуша и Ира в ужасе смотрели, как огромная черная лошадь уносила Фреда дальше и дальше, под все новые шомпольные удары выстроившихся в шеренгу стройных белокожих палачей, которым не было видно конца. Вдруг маленькое серое пятно отделилось от большого черного и, описав дугу, воткнулось в грязно-белую массу весенного сугроба.

     – Слава Богу, живой! - выдохнула Ира, обнаружив Фреда, сидящим на снегу. Улыбка на исцарапанном лице придавала ему вид бывалого дворового кота.

     – Ну что, горе ты мое, накатался? Или еще хочешь? – спросила Ира, указывая на Шопена, который, как ни в чем не бывало, остановился тут же неподалеку.
     – Достаточно, – без колебаний ответил Фред. – Хорошего – понемножку.
     – Знаешь, конный спорт не всем подходит, – успокаивала его добрая Ира. – Черчилль, например, терпеть не мог лошадей и говорил, что посередине они неудобны, а по краям – опасны.
     – Абсолютно согласен с господином премьер-министром, – поднимаясь с земли и отряхиваясь, проворчал Фред.

     Когда Ира со своим табуном скрылась из виду, Фред повернулся к Павлуше:
     – Я уже думал все – абзац! Кранты мне... Шенкелей, она говорит, давай... Не знаю, каких таких шенкелей, а звездюлей хороших этому Шопену дать бы не помешало.

     Они шли через парк, обходя лужи и грязь. Фред потирал ушибленные места и что-то бубнил. Павлуша не слушал, глотая пьяный воздух первого дня своей персональной весны.

     – Фред, я думаю, пора устроить небольшое мероприятие – все-таки весна пришла. Завтра как раз суббота.
     – Я хороших перспектив никогда не супротив, – процитировал Фред. – Организуем день благоговения, в лучшем виде. Я ночью работаю, но погулять успеем, и вся хата тебе остается. Оформление стола поручаю тебе. С меня – бабы и общее звездобольство. Возражения есть?
     - Возражений нет! – улыбнулся Павлуша.
     – Ну, вот и отлично. Действуй. А мне надо еще к Оленеву съездить. Этот мажор мне третий месяц денег должен. Сейчас вроде Маринка его приехала, валюты подкинула. Надо брать, пока не поздно.

Продолжение:
http://www.proza.ru/2009/05/21/53