Помнишь ли?..

Пролог


Когда я писала этот мемуар, я не ставила перед собой цели показать, какая я плохая, или какой плохой тот, о ком идёт речь в повествовании. Также я не хотела похвастаться чем-то или кого-то обидеть.

Более того, я вообще не ставила перед собой никакой цели.

Я просто рассказала, как было дело. Поделилась кусочком своей биографии, относящимся по времени к определенному человеку.

Я ничего не приукрашивала, но, возможно, кое-какие детали всё же утаила. Что-то я посчитала ненужным, а что-то - слишком интимным. Но здесь написано достаточно, чтобы понять, как это было в моей жизни.


Помнишь ли?..


Нас познакомил его друг через пять минут после того, как сам познакомился со мной, пригласив потанцевать. Я сразу переключила внимание с танцора на него. Длинные прямые темные волосы, серебряные кольца на пальцах. "Черт, неужели придется сперва быть с этим, чтобы потом добраться до него?" - пронеслось у меня сразу же в голове. Не пришлось.
Я заставила его выбраться с нами, чтобы мы потанцевали втроем. Потом он сам пригласил меня на танец. "The Unforgiven 2" "Металлики".

Перед тем, как я уехала домой, он успел взять мой номер телефона. Пока, мальчики.
На следующий день он позвонил мне. Сам. Я едва успела подумать, додумается ли он мне позвонить, или его опередит тот танцор. Мы протрепались по телефону почти весь день. Обо всём подряд. Вплоть до банальных обсуждений какой-то хрени.

А еще на следующий день мы с ним встретились. Погуляли по центру Москвы. Я усиленно вела себя прилично, хотя давала понять, что не прочь хотя бы поцеловаться. Он упрямо делал вид, что не замечает. К концу вечера попросил мою фотографию.

Мы встретились снова еще через два дня. У меня тогда был первый рабочий день в театре, а он пообещал встретить меня после работы и проводить до дома.

Когда я вышла из дверей служебного входа, вся обомлела: казаки, кожаные штаны, кожаный пиджак, темно-красная футболка и в руках роза в тон футболке. Дешевый понт, но сработало.
Тогда он тоже вел себя прилично и провокациям не поддавался. Сломался через два дня. В саду "Аквариум" на Маяковской. Долго валял дурака в ответ на все мои намеки, пока я не сказала конкретно: "Да поцелуй же меня наконец!"

Это было безумие, коллективное помешательство: мы любили друг друга. Страстно, до бреда.
Я ревновала его ко всем зрительницам в зале и не подпускала к нему ни одну особь женского пола ближе, чем на пять метров. Кроме их клавишницы, разумеется. Я следила за ним и держала на короткой привязи.

Он же ревновал меня к каждому столбу. Но, в отличие от меня, демонстративно отпускал гулять по клубам, гостям и барам. Я отрывалась. Даже, когда мы были в одном клубе. Он сидел в верхнем этаже, пока я зажигала в нижнем. Подозревал о моих гуляньях, но молчал. И всё-таки я ему ни разу не изменила, хотя у меня была куча возможностей. Я любила его.
Мы практически никогда не говорили спокойно. Если спокойно - то на людях. Мы постоянно орали друг на друга, ссорились, ругались и дрались. У меня было легкое сотрясение мозга и пара синячков, он же вечно был в синяках, ссадинах, царапинах и укусах. Перед концертами я заботливо замазывала своим тональным кремом следы собственных зубов у него на шее. Мы всё равно любили друг друга.

Он постоянно надо мной издевался, дразнился и передразнивал. Даже в постели. Мне порой хотелось его убить.

Я же обожала в метро в час пик, в переполненном вагоне или на эскалаторе, довести его до эрекции. А потом с невинной улыбкой сказать: "Я не специально", и отвернуться. Исподтишка поглядеть на него: весь дрожит и пошел красными пятнами. От ярости и возбуждения. Идеальная жертва идеального энергетического вампира.

А еще я могла на него наорать. Где угодно. Всё в том же метро люди на нас оборачивались. Он краснел, злился и шипел на меня, чтобы я заткнулась. Меня это только еще больше раззодоривало.

Мы не могли жить спокойно. Мы вообще не были созданы друг для друга. Два доминанта. Два упертых барана. Две творческие сумасшедшие личности. Две самоуверенных сволочи, постоянно соревнующиеся друг с другом в сволочизме. Но мы любили друг друга.

Он унижал меня, называл глупой наивной девчонкой. В привате. На людях же я была его Королевой и Богиней. Я говорила, что он слишком много делает "ля-ля" (попросту, несет самоуверенную ахинею), и называла его Лялей. И мне было похуй, одни мы или вокруг полно народу. Он неимоверно бесился. Но он всё равно любил меня.

Когда я начинала совсем скандалить и говорить, что не двинусь с места, он хватал меня на руки и нес, куда считал нужным, не обращая внимания на мои брыкания и попытки его искалечить. Когда я слишком вредничала, кунал меня в снег. Пару раз я умудрилась изловчиться и уронить его вместе с собой.

Он заботливо чистил мне обувь, дарил цветы и подарки, терпел все мои выходки и целовал каждый раз, когда я шевелилась во сне.

Я орала на него, что он совершенно не заботиться о своем здоровье и образовании. Мы с его мамой в этом деле объединились. Он был в ярости и не знал, куда ему от нас деваться.
В его группе меня прозвали Мамой Алисой. Я всё время за ним следила. Не разрешала пить перед клубом водку, заставляла одеваться теплее и не подпускала ни одну фанатку. Я же заботилась о нем.

Он ревновал меня к компьютеру, я же безумно ревновала его к бас-гитаре. У каждого своя шиза.

Он запрещал мне слушать "неправильную" музыку. Я же говорила, что он самовлюбленный дурак.

За все его издёвки я отомстила ему на пике наших отношений - когда прокалывала ухо. Я специально взяла тонкую инсулиновую иглу. Я издевалась над ним два часа, пока наконец сжалилась и с пятой попытки проколола уже иглой от катетера его ухо и вставила серьгу. Оторвалась по полной. Зато ночью он оторвался на мне: это был сумасшедший секс.
Я выносила грандиозный план: отпроситься с работы пораньше, неожиданно придти на его концерт, отдать все его вещи, помахать ручкой и уйти. Он опередил меня на один день. Поступил, как трус: написал смс. После чего я ему позвонила и высказала всё, что по этому поводу думаю.

И я все-таки пришла на следующий день на концерт. Как и хотела, отдала ему вещи, сказала "пока" и отправила его в тотальный игнор на весь оставшийся вечер. Напилась абсенту до галлюцинаций. Бегала по клубу, смеялась, громко что-то весело кричала, позировала фотографу, приставала к директору клуба и к своему другу. До дома в таком состоянии еле доехала. Отмечала своё освобождение. Но мне всё равно было обидно, что он меня опередил.
Наши родители жутко расстроились сему обстоятельству. Ведь мы были идеальной парой. Внешне. Красивый мальчик и красивая девочка. На нас люди оборачивались, когда мы шли по улице, до того мы хорошо вместе смотрелись. Ну просто картинка. Да, более красивого мужика у меня еще не было. Но и более тяжелого - тоже.

К чему я это всё?.. Ах да. Встретились вечером после работы. Теперь работаем поблизости.
Часа три просидели в баре. Вспоминали былое, рассказывали, что и где поменялось, кто чего достиг. Я рассказывала про все свои похождения, он - про свои достижения. Я орала на него матом, что он ****утый, что у него совсем крыша уехала. В ответ он смеялся и пытался передо мной оправдываться. Бесполезно, мальчик.

Еще я предложила отметить нашу грядущую годовщину освобождения друг от друга. Он посмеялся и сказал, что это не тот срок. Вот лет через пять бы...

Уже в метро я как бы между прочим заметила, что уже опоздала на последний автобус. Он спросил меня, сколько стоит поймать тачку от метро до моего дома. А когда я ответила, дал сумму в два раза большую. Приятно.

А завтра я иду на его концерт. Как в старые былые времена, со всей группой и по вписке. Тоска по ностальгии, блин.

02/2006