Пирамидальный юмор

  Это случилось в конце апреля. Числа 25 или 26 примерно, я не очень точно фиксировал. Но не в этом дело. Важно то, как всё происходило.
  Я подключился к Интернету в марте 2009 года, тогда как раз была акция моего нынешнего провайдера, удалось получить подключение месяца на три или около того, так что денег на обслуживание хватило надолго. Сразу после подключения я начал активно заседать в Интернете и даже зарегистрировался на нескольких сайтах и в ряде сетей, кое-где нахожусь и сейчас. Как и полагается, с появлением точных данных, на мою страничку ни "Мире" (Mail.Ru) и на других сетях ("В Контакте", "Привет") посыпались письма, часть из которых была вполне нормальной, часть - агрессивной, часть - просто мусором.
  Среди гостей страницы на "Мире" (здесь важна она, поскольку вокруг неё всё и крутилось-то, собственно говоря) появлялись разные люди - от тех, кого я искал сам (пара ведьм, панки, любители татуировок и пирсинга) до одноклассников, которых я по большей части уже и не помнил и не думал встретить где бы то ни было. Попадались и случайные люди, среди которых была некая Галина Тимофеева. Сама по себе Тимофеева ничем не блистала - так, мадам бальзаковского (даже старше) возраста, немного интересующаяся музыкой (сама петь пытается) - отсюда и вопросы по оборудованию, которые она задавала. А вот рядом с ней крутилась наша героиня, Гульфира Негамеджанова её звали.
  Итак, Негамеджанова начала переписку. Переписку запутанную, с длинными по меркам "Мира" письмами, в которых она развивала какую-то "шамбалистскую" философию пополам с достаточно настойчивыми предложениями поработать у неё в компании. Так как подобная деятельность мне кажется мутноватой, горький опыт столкновения с "сетевиком" Юрой Гербалайфом и деятельностью компании "Neways", члены которой воспользовались тем, что тёзка и однофамилец организатора рок-концертов в Омске Николая Пархоменко является членом их шайки-лейки, решили вербануть меня к себе (а знал ли "нужный" Пархоменко или его спонсор меня, было неважно - повод прицепиться нашёлся бы). Плюс ещё и то, что Негамеджанова имела привычку темнить и использовать методы, уже мной изученные в ходе исследований антикультовых организаций, так что меня не могла не насторожить подобная риторика (как то же частое упоминание моих "хороших качеств для работы в организационной сфере"). Я отвечал ей письмами, которые были по большей части не очень тактичными вопросами, связанными с тем, каков смысл её писаний кроме простого желания общаться и зазывов на фирму поработать, объяснял, что меня в этом мире интересует, а что - нет. На моё замечание, что меня, к примеру, интересуют люди, увлекающиеся Виккой, она отвечала, что в курсе, что это такое, даже писала некую дефиницию на этот счёт, а "отговорку верой" считала отсутствием этой самой "веры". Галине Тимофеевой она, по её собственным словам, помогала, как "энергетической сестре". В ответ на мои жёсткие высказывания сыпались суждения класса того, что подобные энегретические удары для неё не страшны, хотя я-то стремился всего лишь направить беседу в русло выяснения того, что она там хотела. Тимофеевой я писал на этот счёт несколько недоумённые письма, в которых всё же пытался рассказать и о том, что она спрашивала, что забавно, после письма, в котором я написал, как можно грамотно оснастить студию, в разговор вмешалась Негамеджанова, которая заявила, что "Гале проще брать частные уроки по вокалу". Ближе к концу, когда, видимо, Негамеджанова поняла (а не понять сложно, когда твой бизнес впрямую называют "Гербалайфом") и открыла мне тайну, что её фирма "Анкрод" занимается банальной перепродажей канцтоваров. Поняв, что меня мало интересует этот вопрос, она извинилась за некорректное ведение бизнеса и исчезла.
  Но лишь с Интернета, поскольку уже в конце апреля, когда я и думать забыл про неё, она позвонила в домофон. Отец пошёл узнавать, кто там и зачем. Подумал, судя по всему, что его, но потом выяснилось, что не его, а меня. При этом Негамеджанова темнила в разговоре, отвечая на вопросы в стиле "а вам не всё ли равно, кто мне нужен". Меня позвали к домофону, и когда я спросил. кто, мне было сообщено женским голосом "без особых примет", что со мной говорит "оппонент по Интернету". Уже повод насторожиться и не выходить, я ведь не просто бла-бла-бла разводил в сети, а писал социально-критические статьи, которые могли и обидеть кого из оппонентов, а после гибели отнюдь не одного-двух человек из antifa в разных городах России опасения такие весьма серьёзны. Негамеджанова (я не знал тогда, что это она, так как она не представилась) начала ещё на ранних стадиях подкидывать вопросики типа "слабо выйти и поговорить". Я вышел, на всякий случай взяв ключ от двери - в глаз ткнуть, так мало не покажется, длины хватит, если что, даже при моих нулевых навыках бойца. Да и переговоры по домофону можно вести только с улицы, а попасть обратно можно только с ключом, или я бы позвонил, а мне бы открыли. Но соседка по подъезду открыла дверь, и выходить не потребовалось. Мы встретились у почтовых ящиков.
  - Ну, я вас слушаю, - сказал я. - Ваши претензии.
  - Посмотреть на вас хотела, - ответила мне она (дамочка неопределённого вида, на вид лет 45-50, одетая в брючный комплект "от дяди Мустафы со Стамбульского рынка", включая белую куртку и кепку из искусственного меха, на трёх резцах - золотые коронки довольно вульгарного вида, при себе дешёвая сумочка "без особых примет", самое дорогое - очки-"хамелеоны" с небольшими диоптриями).
  Я ещё раз напомнил, что хочу знать, что ей от меня нужно. Даже грубовато сказал, учитывая то, что "ближе к ветру" - это достаточно прямолинейный намёк собеседнику, чтобы он начинал говорить по существу. В качестве ответа (боюсь, что испытанный метод Остапа Бендера с лампочкой мало помог бы разговорить её раньше, чем она сочтёт нужным) я получил лишь (спустя несколько заданных мной вопросов) замечания, что в реальности я не такой , как в Паутине, и что у меня "очко играет" (не совсем точная цитата, но смысл был такой же). Под конец Негамеджанова решила добить интригу, закрученную на зависть иному киноманьяку, рытьём в сумочке и вручением мне визитной карточки своего "предприятия", которое работало через сеть "Канцелярские товары", чей офис... Но об этом позже. Главное было в том, что она сказала, что я её ещё вспомню.
  Несмотря на заверения родственников, что это не нужно, и что у дамочки не всё в порядке с головой, я решил всё-таки проверить, что там на самом деле за фирма такая. Дело в том, что на визитке (я ещё по электронной карте пробил это дело) был указан неправильный адрес офиса "Канцелярских товаров" (сеть их магазинов находится в разных районах Омска). И это наталкивало на мысль приехать и узнать. а работает ли там такой сотрудник, и связана ли с их бизнесом фирма "Анкрод" ("гербалайфы" иногда пускаются на уловки, чтобы не терять клиентуру). В случае, если мои выводы оказывались правильными, и Негамеджанова махинирует что-нибудь там, у неё могли начаться настоящие проблемы. Если работает там... Это было уже сложнее, но просто можно было хотя бы выяснить, что за новый метод маркетинга они там изобрели, что ли.
  Я долго блуждал в окрестностях СКК Блинова и рядом, отмахав пешим ходом весьма приличное расстояние, пока, наконец, не обнаружил указатель в сторону улицы Куйбышева, а уже во дворе поблизости спросил, где мне искать такой-то дом. Ответ был не сильно точный, но всё же уже подспорье, потому что после этого я нашёл нужный мне район без лишних усилий, так как офис находился невдалеке от ресторана "Дали" и СКК Блинова. Дальше - дело техники.
  Как заправский ниндзя, я надел боевые когти, забрался на крышу и нырнул в дымоход, успев по пути переложить в удобные места мешочки с тетраэдрическими шипами и шариками, а сякены подготовив к бою. Это шутка.
  На самом деле я прошёл мимо вахты и показал вахтёру визитку, данную мне Негамеджановой. Что странно, последовало строгое, но вежливое предложение пройти внутрь, и я это сделал. Кабинеты, кабинеты, кабинеты, не разберёшь, куда с претензией-то подходить. В глубине коридора - прилавок с товаром, в каких-то дверях - что-то вроде "выставки товаров". Я прошёлся по помещению, где людей было немного, и никто не задал мне лишних вопросов, что мне нужно. Вообще не подходили. Я обдумывал, к кому бы подойти с аккуратным вопросом по визитке и дипломатичными претензиями относительно странных способов приглашения на работу в компании, пройдя, кажется, до второго этажа.
  Ситуация разрешилась так же неожиданно и просто, как всё и началось. В мою сторону двинулась... Да-да, Гульфира Равильевна Негамеджанова собственной персоной. Судя по её виду (демисезонная куртка сменилась относительно новым красным свитерком - а на улице ещё не лето было, даже дождик место быть имел), она тут не просто ошивалась, а работала в одном из кабинетов.
  Я (насколько мог, строго и жёстко) спросил, какое сегодня число. Она дала несколько недоумённый, как мне показалось, но достаточно точный ответ (27 или 28 апреля было, если я чего не путаю). Я сказал, что она что-то запоздала с шутками (отсюда, кстати, и вопрос про число - не первое апреля, мол), что у меня тоже нервы не стальные, поэтому так шутить нельзя. Негамеджанова слушала это всё с подчёркнутым спокойствием - наверное, когда она сидела у компьютера и строчила мне свои "шамбальские" суждения о словесных атаках и том, как она их отражает, оно было таким же. Наконец, я прямо и, как у меня могло получаться, жёстко сказал ей, чтобы она забыла мой адрес и меня лично. Она сказала: "Хорошо" и ушла по своим делам. Я вышел из офиса, посетовав на странности работников компании, и поехал домой. Дома я сказал, что буду искать адреса, где занимаются шелкографией и тому подобными вещами, а на предположение, что я буду гадить "Канцикам", объяснил, что это незачем, просто я буду платить их конкурентам, вот и всё.
  Про случай в Интернете я написал рассказ "Приходится быть Майком Гомесом", а 27 апреля разослал, куда мог, информацию по Негамеджановой - чтобы ей сложнее было дальше идиота валять. Пока кроме шутки пана Артиста и отсутствия какой-либо реакции ничего не видно, что только радует.
  Такой вот курьёз природы и человеческого юмора.