Пашулик

История от Пашулика.
Пашулик -   совершенно реальный персонаж. Он - друг моей  подруги Иришки.  И   эту историю я услышала  у них в гостях.
 Пашулик  против пересказа не возражал.

 Он, правда, иногда отрывался от салата и  возглашал, что и сам когда-нибудь все опишет, но я заметила, что люди, обещающие написать книгу, никогда этого не делают. В случае с Пашуликом мне этого искренне жаль.
 Итак, Пашулик жевал салат оливье и ритмично покачивал головой в такт разговору на другой половине стола. Разговор, видимо, был нервный, потому что покачивания перешли в подергивания, потом - в неровные взмахи, а потом Пашулик всхрапнул, раздувая ноздри, и произнес: "Все это сильно напоминает мне о тех годах, когда я жил с лошадью".
Поскольку было совершенно непонятно, имелась ли в виду лошадь с маленькой буквы, или же Лошадь с заглавной, все заинтересованно замолчали, а Иришка нервно обернулась.
"Где это ты жил с лошадью?" - лениво спросила я. "И, главное, зачем?"
"До жизни такой меня, естественно, довела проклятая водка", - многозначительно сказал Пашулик.
И поведал нам следующую историю.



 - Как вы все знаете, я какое-то время являлся - да и сейчас являюсь в душе - жителем канадского города Ванкувер.
 Мы знали, этот факт давно был доведен до нашего сведения.
-  И вот судьба в одну из холодных зим заставила меня лететь из Ванкувера во Флориду. Самолет летел с пересадкой в Северной Каролине,  и, к несчастью, за время пересадки разыгралась непогода, и рейсы были отменены на долгое и неопределенное время.
Летел я сильно налегке, при очень стесненных материальных обстоятельствах, денег на гостиницы бюджет мой не предусматривал, а вот машину взять таки пришлось, ибо в Америке даже и за пределами Северной Каролины без машины - полный крах и трындец.
Машина была моим кровом, а вот стол надлежало еще поискать. И вот среди всего разнообразия кабаков внимание мое привлек один, с вывеской, обещавшей, что каждый, кто купит еду, получит выпивку - водку - в подарок. Естественно, отказаться от такого предложения я не смог.   

И всего через несколько минут бармен поставил передо мной на стойку мой сэндвич и миниатюрную стопочку с прозрачным напитком.
Душа моя вскипела обидой и негодованием.
"Что это? Порция росы для утреннего умывания Дюймовочки?" - вопросил я, указывая кончиком ногтя на стеклянный наперсток.
"Это - наш бесплатный подарок, порция водки!" - ответствовал бармен.


 На этом месте Пашулик отвлекся и дал нам пояснения из истории американской культуры.
- В Америке одна порция крепких спиртных напитков называется shot. что в переводе на русский обозначает "выстрел". А знаете, почему?
Именно такая порция алкоголя в старые времена стоила в барах Дикого Запада двадцать пять центов. В те времена двадцать пять центов - это была сумма, которую далеко не каждый ковбой мог отыскать среди крошек махорки в карманах своих кожаных штанов.
И неизвестно, как бы выкручивались ковбои из такой неприятной ситуации, если бы не одно приятное совпадение - как раз двадцать пять центов стоила и пуля, обычная свинцовая пуля для тех пистолетов, которые ковбои носили за поясом, в количестве не менее двух. И если денег у ковбоя могло не быть, то уж пули-то у него были всегда. И в минуту жизни трудную ковбой всегда мог рассчитаться с барменом, уплатив за алкоголь цену одного - или нескольких - выстрелов.
Я был возмущен.
"А знаете ли вы, что в приличных местах, например, в славном городе Ванкувер, водку принято подавать в посуде совсем другого калибра?" - спросил я бармена.
"Кроме стопок у меня есть только стаканы" - меланхолично ответил бармен и выставил на стойку стакан тюльпанообразной формы. На взгляд емкость тюльпана примерно соответствовала граненому стандарту в "200 грамм".
"Вот и налей мне сюда вашей бесплатной водки, раз уж я купился на вашу дешевую рекламу" - попросил я.
"Не могу. Если ты столько выпьешь, ты умрешь, а я не хочу идти под суд" - ответил бармен.
"Чего это я умру?" - возмутился я. "Спорим, не умру! Наливай!"
"Хорошо", - сказал бармен. "Только подожди минуточку, я позову ребят. Они не должны этого пропустить".
И вскоре вокруг стойки расположился десяток заинтересованных зрителей-реднеков.
"Это точно за счет заведения?" - спросил я, наблюдая, как стакан заполняется до самых краев. Бармен успокаивающее поднял руку - мол, не сомневайся, все о`кей.
Я выдохнул, взял стакан и принял на грудь, закусив сэндвичем. Реднеки захлопали в ладоши.
"Силен, парень", - восхитился бармен.
"Еще нальешь - еще выпью. Если за счет заведения, разумеется", - не растерялся я.

Бармен налил. Я выпил. После чего с некоторым запозданием, как оно обычно и бывает, понял, что пора бы остановиться. Я расплатился за сэндвич и отправился в машину. Первоначальное намерение в машине и переспать было смыто в бездны бессознательного двумя стаканами водки, и я отправился искать ночлег.
В качестве ночлега меня привлекло какое-то заведение с яркими огнями, я попытался в него прорваться, наткнулся на совершенно неудовлетворительный и хамский сервис и долго ругался, отстаивая свои потребительские права. Я не помню подробностей, и, возможно, это к лучшему - не исключено, что я все равно не смог бы вам их пересказать по причине моей крайней воспитанности.

Поэтому, чтобы не затягивать повествование, скажу, что под утро выяснилось, что это не гостиница, а лыжный курорт с саунами, лечебницей и прочими прибамбасами, и я самого утра зачислен в штат работников.



Не знаю, в чем там было дело, но признаюсь - по пьяни во мне просыпаются какие-то неосуществленные детские мечты, и я представляюсь всем доктором. Иногда - бывшим доктором, иногда - безработным доктором. Но ни у кого не возникает сомнений, что когда-то вот эти плечи - и Пашулик расправил гордо свои   плечи - украшал белый халат.
Гвоздем этого  курорта являлись процедуры по орошению толстой кишки. Очевидно, спьяну я представился крутым специалистом по орошению именно толстой кишки, и вот передо мной открылись неограниченные возможности для орошений, по пятьдесят баксов с каждой отдельно взятой кишки, по-научному - колон.

Чуть-чуть оправившись от удивления, я понял, что мне сказочно повезло, ибо что такое орошение толстой кишки? Да просто клизма. Что стоит мне хоть целый день подряд делать клизмы, если они приносят мне по пятьдесят баксов за штуку? Да я бы и за тридцатник делал это со всем удовольствием. От меня, конечно, потребовали какие-то документы для оформления зарплаты и прочих прелестей жизни, но с этим у меня не было никаких проблем. У меня был целый воз документов, все они были, конечно, липовые, но это уже никого не волновало.


 Я день-деньской орошал толстый кишечник обывателям с толстыми кошельками, был доволен жизнью, купил домик, завел знакомства. Лучшим моим другом стал, естественно, человек, взявший меня на работу в своей клинике - человек, который по жизни являлся полным моим антиподом. Потому что если я с самого рождения устраиваю геморрой всем своим близким, то мой начальник этот геморрой всю свою сознательную жизнь лечил, в отличие от меня, за кругленькие бабки.

Я заинтересовался процессом, ы выяснилось, что эскулап лечил всех одной и той же чудодейственной мазью. Что такое геморрой? Это выбухающая и тонкая стенка сосуда. Специальная мазь сжимает эту стенку, и сосуд магическим образом сокращается, практически исчезая из виду. И вот это знание просто перевернуло мою жизнь.
"А если намазать этой мазью не задний проход, а совсем наоборот, лицо? Сократятся сосуды?" - осторожно спросил я.
Эскулап пошевелил бровями и сказал, что да, наверное, будет работать и так, но его в принципе не интересует любая область тела, что находится выше впадинки между двумя полужопиями.
а мне было все равно. Я разжился большой банкой мази и начал создавать свой имидж. Поутру к лечебнице и косметическим кабинетам начинали стекаться американки всех сортов и видов. Я нацеливался на те экземпляры, что имели особенно отечную от постоянного бухалова морду и набрасывался на них, как коршун. Совершенно бесплатно, распинаясь и рассыпаясь в комплиментах, я мазал им кожу под одним глазом. И исчезал, оставив телефон.
Через полчаса они появлялись под моими дверями, милые, как ангелы, что получаются посмертно из самых смирных собачек, с кошельками в передних лапках и с разительным контрастом между двумя половинами лица.
Мазь продавалась у меня по двести баксов за банку. Чтобы ни у кого не возникло сомнений в ее чудодейственности, я не продавал ее направо и налево, а создал искусственный дефицит, введя в американский быт понятия дефицита и блата.
Я стал не только богат, я стал знаменит.


Соседи полюбили меня (этому способствовало то, что в те годы ни одного человека, рожденного в стране с гордым названием СССР, в окрестностях Северной Каролины не было. Русские были птицей редкой и диковинной).
Я понял, что любовь их ко мне достигла апогея, когда городской судья пригласил меня на барбекью.
Но дорога к месту барбекью была очень сложна - через лес, налево после второго пригорка, потом через   ручей и вниз по холму. Я сказал, что не уверен в вездеходности своей машины, поскольку не успел обзавестись бронетранспортером-амфибией.
"Зачем машина?", - удивился судья. "Туда надо ехать на лошади. Не хотите же вы сказать, Поль, что у вас нет лошади?"
Мне пришлось признаться, что лошади у меня нет и откланяться с позором.
Утром следующего дня я встал, потянулся и вышел перекурить во двор, блаженно почесывая пузо. То, что я там увидел, едва не довело меня до инфаркта.
За дверью стояла толпа соседей - человек двадцать. Увидев меня, они начали аплодировать. Посреди толпы соседей стояла невозмутимо настоящая живая лошадь. На ней была соломенная шляпа, а рядом стоял тюк со снаряжением - сбруя, бриджи, все, что положено.
"Примите, Поль, от нас этот скромный дар. Наша община не может себе позволить, чтобы такой ценный член общества отсутствовал на наших скромных дружеских вечеринках. Мы все скинулись понемногу, и жaждем послушать ваших историй нa сегодняшнем барбекью".
Вот так я и стал коневладельцем и жил с моей милой лошадью ровно до тех пор, пока судьба не бросила мне очередной вызов.