я и он

Деня очень тяжело бил, вкладывался в удары, поэтому Мудаков постоянно работал корпусом. Пару раз хватанул навстречу и из глаз посыпались искры. Но, в общем-то, он точно знал, что выигрывает бой без вариантов, Серега был гораздо быстрее. Мудаков работал затяжными сериями, и практически в каждой было один-два точных удара. В конце третьего раунда Деня встал на колено, но потом продолжил бой.

«Мудаков по очкам!» - огласил судья с тяжелым морщинистым лицом по окончании поединка.

Наконец-то какая-никакая существенная победа. В раздевалке ребята поздравляли его с победой, но Мудакову было не до этого, вне ринга он сливал бои один за одним, а это куда более важные соревнования. К тому же в «Ямайке» уже минут сорок сидели его друзья, которых он не видел очень долго.

В зале было полно малолетних барышень и каких-то «козырей», живущих в окрестностях клуба. Вот стол, а за ним Биря, Лысый, Юрис, Лома, Джон, Сы и М. Все такие степенные, обсуждающие тонкости ведения бизнеса, много было так же пошлых историй.

- Прикинь, ну посмотрели, говорят, да везет он в заднице героин, четыре шарика! Ну, ****ь, доктор туда палец, достает, а там дерьмо! В туалет братан хотел просто. – сказал Джон.
- Бляяяя, неблагодарная работа! – ответил Юрис сквозь смех.

Мудаков со всеми поздоровался.
-Ну че, водочки и наверх пивка? – спросил Биря.
- Да нет, только пива. – ответил Мудаков.
- ****ь, режим и все такое. Ниче не меняется, те ж больше некому могз ****ь! Один теперь, послабься!
- Да нет, пива и все!

В это время вышла какая-то девушка, следом за ней парень с гитарой и они начали петь “Unchained my heart” Джо Коккера. Юрис и М. встали и начали приглашать девушек из-за соседнего столика на танец. Мудаков не собирался танцевать, ему принесли пиво, он его потихоньку начал пить. К нему подвинулся Лысый, у того была загипсована нога и порезы на руке, не так давно Лысый ехал в своем Subaru убитый, заснул за рулем и врезался на полном ходу во встречную Жигу.

- Че такой смурной, Мудило? – спросил Лысый.
- Да, ну так, жизнь меняется, я меняюсь, думаю, как дальше быть и че мне делать.
- Могу дать совет, как вывести себя из ступора! – сразу же выпалил Лысый.
- Ну?
- Покупаешь в салоне новую Subaru Impreza, накуриваешься, выпиваешь и со всей дури разбиваешь ее! – сказал Лысый засмеявшись.
- Дим, я все чаще прихожу к мысли, что все проблемы в моей жизни от насилия. Она полна проблем и все оттуда. Ты думал когда-нибудь, сколько насилия мы породили?
- А, понимаю, брат. Это все оттуда?
- Ты не ответил на вопрос. Сколько насилия мы произвели и выпустили на волю? Ты от нехрен делать убиваешься в хлам и садишься за руль, врезаешься во встречную бричку и калечишь людей. Зачем, Лысый? Весело тебе?
- Бля, мы потеряли его! Командор спекся! - вдруг закричал Лысый. - Ты может уже на собрания, какие ходишь. Адвентист седьмого дня?
- Да я ничего не сказал, просто сейчас думаю, в каком хлеву я живу, думаю о том, куда иду и зачем. Только и всего.

Ребята продолжили выпивать. Девушка начала петь песню Sade “The Sweetest Taboo” к Мудакову подошла молодая особь женского пола и пригласила его танцевать. Мудаков отказался, сославшись на то, что устал, но причина была в другом – песни Sade очень любила Кэт.

Ребята, не теряясь, брали номера телефонов у танцующих с ними барышень, а за столом перед ними хвастались делами и прочим жизненными достижениями.

- Ты может и ****ься перестал? – спросил Лысый.
- Ну да, перестал, девушки у меня ща нет.
- Не, я вообще спрашиваю.
- Лысый, ты головой нормально приложился, как я посмотрю.

Лысый засмеялся в ответ.

Приехала В., чья-то там секретарша. Лома и Лысый сразу же начали оказывать ей всяческие знаки внимания, она осталась холодна и реагировала очень нейтрально.

- Ты еще прошлое возьми и забудь. Мы выживали, вот и все, просто не были жертвами! – сказал серьезно Лысый.
- Дим, мы там остались и никуда не едем, просто мы там. Сидим в клубе, а фактически возле подъезда и бухаем. Вот и все.
- Бля, гонишь ты! Телок снимай или подрочи дома! Все пройдет. Мы живем как все! Все работают и мы работаем. Ничего особенного.
- Пацаны да. Они завели семьи и у них другие проблемы. А мы задержались в прошлом. Вот и я теперь хлебаю все это, да и ты тоже, гонщик херов.
- ТЫ ГО-НИШЬЬЬЬЬ!!! – закричал Лысый и начал танцевать, опираясь на костыли.

«Насилие рождает насилие и его все больше и больше, и больше и так я живу в этом. Это моя привычка. Я не понимаю, как можно жить иначе, просто ничего не вижу дальше расстояния вытянутой руки», - думал Мудаков.

По домам собрались разъезжаться в районе трех. В. предложила их подбросить вместе с Сы, ей было по пути. Они согласились. Когда шли к выходу, к Мудакову подошла совсем молодая девушка и попросила у него номер телефона, такое было с ним впервые. Он не хотел ее обидеть, но и номер давать не собирался. Зачем кому-то давать ложную надежду, плодить иллюзии, его сердце все еще занято, и ни о каких отношениях он в ближайшие месяцы думать не собирается.

Мудаков что-то ей сказал, чтоб отцепиться и твердо направился к выходу.

У В. в ее Audi A4 играл Магомаев, это было необычно. Разговорились, В. знала очень многих дворовых правда помладше, рассказала о них. Кто и что делает. Кто-то спился, кто-то развелся, у кого-то собственный бизнес, ничего примечательного. Жизнь – серое варево.

- Давай, очухивайся, кришнаит! С победой тебя! – бросил ему на прощание Сы.
- Я не кришнаит.
- Подумай о том, как найти правильную девушку в следующий раз!
- Если буду об этом думать, то до конца жизни буду дрочить на портрет Людмилы Зыкиной двумя пальцами! Проблема скорее во мне.
- Ну-ну! Не заигрывайся! Все у тебя будет хорошо, просто так вышло. Давай!

Дома он привычно разобрал вещи, кое-что бросил в стирку. Перчатки и бинты повесил сушиться. Пора было спать, четыре утра, надо

до было что-то еще сделать завтра, какое-то там исследование.

Вдруг зазвонил входной звонок. Мудаков удивился, но направился к двери и открыл. На пороге стоял седой мужчина средних лет – шрамы на лбу кривой нос, на нем хорошо сидящий костюм, белая расстегнутая на две пуговицы сверху рубаха.

- Я войду?
- А ты кто? Поздновато как-то для визита, не так ли, дядя?

Вместо ответа он только усмехнулся и добавил:

- Ну что боксер, ссышь незнакомых ночью в дом пускать. – словно знал, как поколебать Мудакова.

«Бля, забавный старый пердун! Ну, пускай. Думаю, что ничего экстраординарного не случится.» - подумал в ответ Мудаков и отошел в сторону вслед за распахиваемой им дверью.

Гость вошел и сразу проследовал в зал, не снимая обуви, сел на диван.

- Ну и че будем делать? Чем обязан?
- Своему настроению, состоянию и открывшимся перспективам.
- Сразу все стало ясно, так бы сразу и сказал. Ты это, бля, не перепутал ничего? Ты в двести пятьдесят шестую шел?
- Да, к ним. А конкретнее к Сереге, который сейчас растерян и в общем слаб.
- Клево. Че дальше?
- Ничего.
- Такой разговор тупой получается, но я, кажется, понимаю кто ты.
- Да, ты понял.
- Ну и почему ты здесь, странно мне как-то, ебнулся я от всех этих дел и ударов по голове. ****ец!

Он стал более серьезным и сказал:

- Ты на распутье сейчас и у тебя очень высока вероятность полностью все изменить. Я только одна из потенциальных возможностей, есть еще другие и они не настолько привлекательны. Прости, но обоссавшийся и не дошедший до дому мужчина не смог явиться в силу ряда объективных причин. – Мудаков что-то хотел сказать, но гость его жестом прервал и продолжил. - Я к тому, что ты сейчас ходишь что-то думаешь и определяешь как дальше жить, от этого зависит, увидишь ты меня еще когда-нибудь или нет. Все только в твоих руках и все, банально, но больше нечего мне сказать.
- Дурной сон какой-то. Ты мне что-то сказал и загадочно закатил глаза. Что-то произойдет! Ты запорешь собственную жизнь! Но если ты мне отстегнешь косаря три бакинских, то ниче такого не случится. – насмешливо ответил Мудаков и зевнул. – Я спать хочу.

После этих слов гость улыбаясь встал с дивана и направляясь к выходу сказал.

- Ты в любом случае будешь помнить то, что произошло. Скажу только одно, тебе надо задуматься над тем, кто ты и чего ты хочешь, каким ты хочешь быть, а не тем каким ты хочешь быть для кого-то или каким ты должен быть в глазах окружающих. В первую очередь тебе надо быть честным с самим собой вот и все. Когда ты это поймешь, ты обретешь спокойствие, уверенность и цель. А внешнее спокойствие притягивает людей, благодаря этому и обстоятельства будут складываться нужным образом. Просто надо понять себя и идти в соответствии с собственной сущностью дальше. У тебя есть путь, предназначение и все это внутри тебя, сейчас ты теряешь себя. Ты должен всего лишь прислушаться и понять чего ты хочешь. Помни это!
- Ну ладно, понял и наверняка порефлексирую над этим в перерыве между очередным сеансом онанизма и ужином. Может, расскажешь мне поподробнее о себе, чтоб я понял к чему стремиться, был мотивирован. А то только общие фразы. Не иди туда, а то будет ой, не скажу куда идти, сам думай.
- Да нет, ты ж прекрасно понимаешь – расскажу, и все сразу изменится. Не надо. Все что нужно ты знал, я просто обратил внимание твое на это.
- Ну, скажи хоть… - насмешливо начал Мудаков
- Стоит у меня ***, стоит! Мне этой твоей наглости не хватает порой. – сказал засмеявшись и исчез в приехавшей как раз кабине лифта.

«Я он, а он это я. Будущее неопределено и я одна, лишь одна из возможностей реализовавшегося прошлого. Я здесь и двигаюсь вдоль возможностей. Соперник грозен и неизвестен, я выхожу из угла и вижу его глаза. А он видит мои. Никаких эмоций, концентрация на собственных желаниях, склонностях и чувствах. Первый раунд – разведка, а потом я начинаю путь к победе, просто работаю, как умею, показываю все, на что способен. Надо выигрывать текущий момент, реализоваться в каждом отрезке боя максимально – это и есть движение веред…»

Заспанный Мудаков вышел из метро, перед ним вечерний город. «Еб твою мать! Рома Зверь! Ракенрол, гореть тебе в аду!» - подумал Мудаков. Довольно морозно, все переоделись в более теплую одежду. Из толпы, которая прямо у выхода вырулила и в направлении него движется девушка, с виду совсем юная. Низкорослая, короткие волосы, курносый нос, голубые глаза, улыбалась.

- Ты Мудаков! – бодро сказала девушка.
- Аха. А ты Галюня. – зевая ответил Мудаков.
- Да! – сразу же ответила она. – А знаешь, как я тебя узнала? Мне Ракенрол сказал, что ты боксер, как вышел из метро, так я и поняла! У тебя лицо чисто боксерское.
- Ты очень оригинальна и наблюдательна, меня обычно за профессора-астронома принимают, и место в транспорте уступают.

Она на некоторое время замолчала, а заспанный Мудаков начал думать о том, как пережить этот концерт для девочек.

- А у меня несчастная любовь была, он был старше меня и снимал мне квартиру. Обещал от жены уйти, но так и не ушел. Я ждала год, а потом пошла и ей все рассказала. – внезапно ее прорвало.
- И че дальше?
- Он остался с женой. Мы больше не общаемся.
- Бывает.

Они шли дальше, Мудаков не был настроен на то, чтобы продолжать беседу. Уже подходя к Дворцу спорта, она добавила:

- У меня была попытка самоубийства. Этот козел узнал и ничего не сделал. Прикинь! А ты бы как себя повел на его месте?
- Я? Нос бы тебе сломал за такие дела.

Песни «Зверей» конечно, говно полное, но Рома оказался хорош. Было полно народу, и он этот зал раскачал на раз, по духу настоящая рок-звезда, правда, для младшего школьного возраста. Весь концерт Галя танцевала и прыгала. Иногда хватала за руки и пыталась расшевелить стоящего Мудакова. Когда он отказывался, она кривилась и высовывала язык, потом продолжала свое.

«****ец! В таком возрасте глотать таблетки, чтоб умереть, они не понимают, что делают и что такое жизнь, а у них уже такие мысли. Что такое козел, который ее трахал и потом вернулся к жене? Ничто! Таких будет полно у еще нее.» - думал Мудаков, глядя на танцующую Галюню.

По дороге к метро Галя восторженно говорила о том, какой Рома Зверь классный и что она готова за него пойти замуж. Возле самого выхода они начали прощаться.

- Клево! Спасибо! – сказала она и поцеловала его в щеку.
- Давай! – подумав Мудаков добавил. - Я позвоню на неделе?
- Мне показалось, что я тебе совсем не понравилась, но ты прикольный, типа Доктор Хаус, так что звони. Ракенрол ведь дал тебе мой номер. – сказала она и развернувшись и пошла ко входу.

«Жопа толстовата», - подумал Мудаков глядя ей в след.

В вагоне метро было мало народу, Мудаков рассматривал собственное отражение в стекле вагонной двери и размышлял о собственных возможностях, в конце концов подумал: «Способности есть в каждом, главное – реализация вовне. Необходимо что-то делать только так. Способный человек – это ничто, реализовавшийся – это совсем другое дело.»

Дорогой, старый пердун!


Не думаю, что меня глючило. Все-таки это было…

Я заканчиваю этот рассказ таким образом, хотя, в общем-то, могу этого и не делать, ты и так будешь в курсе.

Я на самом деле воспринял все, что ты мне говорил. И, в общем-то, несмотря ни на что, думаю, что все делаю правильно.

Я не скажу, что жизнь моя похожа на сказку, все так же. Я ничего не менял, просто я стал понимать, что делаю и так мне значительно легче. У меня есть друзья, вокруг люди, которым я интересен. Я точно двигаюсь вперед.

В мою жизнь, наконец-то, пришел эгоизм, но не тот, который сейчас повсюду. Просто теперь я знаю, что мне нужно и стремлюсь к этому.

Скорее всего, я должен написать тебе: спасибо!

И я это написал.


С уважением, Серега Мудаков.