Блюз

Девушка очень любила танцевать. Она делала это везде - дома, на улице, в ванной и на кухне, на лестницах и в подворотнях, в гостях у друзей, в кафе и ресторанах, в клубах и на работе, даже во сне ее руки и ноги продолжали выписывать различные па и тело - раскачиваться в такт спящей музыке. Она умела танцевать танго и джигу, риверданс и менуэт, сальсу и вальс, хип-хоп и классический балет. Попадая в гламурную тусовку, она самозабвенно отплясывала r'n'b, а на концерте в консерватории скромно перетоптывалась в сложных фигурах фламенко. Танец был смыслом ее жизни, ее настроением, ее способом разговаривать с миром. И пока она танцевала, она была счастлива.

Она умела зажечь компанию или поддержать веселье, не привлекая к себе особого внимания. И, легко перебирая ногами, она не замечала, как втаптывала минуты в прошлое. А минуты сливались в часы, часы - в дни, месяцы и годы, и девушка взрослела, ничего не чувствуя, всецело отдаваясь единственной страсти, единственному своему таланту.

Однажды она получила приглашение. Оно не пришло по почте, и никто не звонил по телефону. Проснувшись поутру и отбивая ногами зябкий ритм меренги, она обнаружила под подушкой аккуратный картонный квадрат. На нем был лишь адрес, время и дата. И больше ничего. Девушка разразилась бурным танцем любопытства и собралась во что бы то ни было посетить загадочную вечеринку.

Надев любимые бальные тапочки с пышными зелеными помпонами и пригладив длинные светлые локоны, она, отвешивая гранд-батманы, поспешила в таинственный клуб, где ее ждало новое приключение. У тяжелой кованой двери с большими бронзовыми заклепками она помедлила. Все ее тело вибрировало в предвкушении: бедра покачивались, руки сами складывались в изящные жесты, пальцы ног были в полной танцевальной готовности.

Но внутри никого не оказалось. Был пустой темный зал, были деревянные столы, покосившиеся стулья, длинная барная стойка: с пивными кранами и развешанными в строгом порядке бокалами всех видов и родов, с рядами разноцветных бутылок на полках - пузатых и не очень, высоких и приземистых, низких и высоких. Было тихо, очень тихо. Ни музыки, ни шелеста одежды, ни шороха шагов, ничего.

Впервые за всю свою жизнь девушка стояла совершенно неподвижно. Она была смущена. Сбита с толку. Она не понимала, что здесь делает, и зачем ее сюда позвали. Вдруг за стойкой что-то шевельнулось. Там, где совсем недавно был пивной кран, вдруг возник ковбой. В широкополой шляпе, с белокурыми волосами, с беспечной улыбкой на наглых губах, он стоял, прищурясь, и целился в девушку из револьвера.

- Привет, - сказал он и выстрелил.

Девушка схватилась за грудь. Нет, она не почувствовала боли, лишь какое-то странное тепло возле сердца, но ей казалось, что нужно прижать к груди руку, что будет больно, что она умрет. Но ничего такого не случилось. Не было крови, не было боли. Она неожиданно почувствовала пьянящую радость. Не стало ковбоя, зал наполнился светом, откуда-то сверху обрушилась музыка, вокруг появились люди, все засверкало, засияло, заманило. И ноги девушки сами собой рванулись в пляс: она скользила и кружилась, пока не остановилась перед каким-то юношей. Она заглянула в глубину его грустных карих глаз, а он заглянул в ее веселые синие глаза. Руки их сплелись, тела сомкнулись, и их увлек неведомый им раньше танец. Никогда еще девушка не танцевала так, как сейчас. Она не касалась ногами пола - она летела, и юноша летел рядом с ней. И никогда ей не было так хорошо, никогда еще тело не было ей так послушно, никогда еще музыка не увлекала ее с такой страстью.

Они протанцевали рука об руку до рассвета. И когда разноцветье светового шоу сменилось пыльной рассветной полумглой, девушка взяла юношу за руку и сказала:
- Пошли? Я знаю столько мест, где можно вволю танцевать.

Но глаза юноши стали еще грустнее. Он помотал головой и ответил:
- Нет, я не могу пойти с тобой. Мне уже есть, с кем танцевать.

И он ушел. А девушка вдруг споткнулась. Ее тело вдруг обрело вес, а ноги перестали слушаться. Она утратила способность танцевать. Уныло отталкивая от себя землю, она отправилась домой, но и там ей не стало легче. Казалось, каждая ее частица забыла, как двигаться, как следовать мелодии, как отрываться от земли. С тех пор она перебиралась из бара в бар в поисках кареглазого юноши, но нигде не находила. Ее душа тосковала по танцу, по прежней легкости, но тело отказывалось подчиняться. Девушка загрустила. Она пала духом. Она не знала, что ей делать. Тот волшебный танец в загадочном баре пробудил ее душу... но не оставил ей надежды. Ей нужен был кареглазый юноша, но его рядом не было.

- С чего все началось? - спросила ее мама. Маме невыносимо было видеть, как угасает ее дочь, и она пыталась всеми силами помочь. Она нанимала ей самых именитых танцевальных мастеров, она готовила ей любимую овсянку, она приносила ей диски с самыми интересными сериалами - но все было тщетно. Девушка видела лишь карие глаза грустного юноши, а ее ноги неловко вычерчивали несмелые па. Ее кожа была покрыта ссадинами от падений, а душа застыла в безысходном ожидании.

- Все началось с приглашения, - ответила девушка.

Ковбой! Она вспомнила, что там был ковбой со своим револьвером. У нее не было доказательств, она видела этого ковбоя всего несколько мгновений, но сердце подсказывало ей, что все произошло по его вине.

- Мне нужно найти ковбоя! - воскликнула она и бросилась к компьютеру. Впервые она не споткнулась, не подвернула ногу, не упала.

"Ковбой с револьвером" - напечатала она в гугле, но все результаты, которые выдал ей поисковик, ни на йоту не приблизили ее к загадочному стрелку. Однако наутро она обнаружила под подушкой аккуратный картонный квадрат. Нет, на этот раз она не танцевала - она не могла - но бегом побежала по адресу, указанному в приглашении.

Ковбой ждал ее.

- Отдай мне способность танцевать! - потребовала девушка.
- Я ее у тебя не отнимал, - сказал он, - она все еще с тобой. Просто тебе нужен партнер.
- Не нужен мне никакой партнер, - ответила девушка, устало покачав головой.

Долгие годы поисков, переходов из бара в бар, падений, неудач, томлений совсем измучили ее. Да, тот танец был прекрасен - но стоил ли он всех этих усилий? Ковбой прочитал ее мысли.

- Ты ведь даже не пыталась по-настоящему, - сказал он, - ты только переходила из бара в бар!
- Но сколько лет я так ходила! И потом..., - девушка помедлила, - ему уже есть, с кем танцевать! Я не хочу его больше искать, я не хочу испытывать боль. Я хочу танцевать. Отдай мне то, что у меня забрал!
- Все не так, - возразил ковбой, - Мне не нужно отдавать - мне нужно забрать.

И он вынул сердце у нее из груди. Оно было маленькое, испуганное, едва трепыхалось на большой мозолистой ладони, и в его центре зияла рана, а в ране - пуля.

- Если захочешь получить его обратно, - сказал ковбой, - набери в гугле мое имя.

И он исчез. А тело девушки вдруг налилось забытой силой. Пусть в нем больше не было вдохновения, пусть не страсть вела его вперед, но оно следовало музыке, не спотыкалось, четко отзывалось на все порывы. Оно танцевало!

И девушка продолжала танцевать. Шли годы. Светлые волосы стали белыми, усталые суставы по утрам издавали отчетливый стон, но в вихре музыки девушка - а теперь уже пожилая девушка - не замечала пролетавшего времени. Однажды она даже встретила его. Выписывая свои немыслимые па, она вдруг поймала грустный взгляд карих глаз. Нет, он больше не был юношей - нет. Его волосы поседели, талия оплыла, черты утратили юную резкость. Но, увидев ее, он встрепенулся. А девушка лишь пожала плечами - ей не больше не хотелось с ним танцевать. И она понеслась дальше, и затерялась в толпе.

Однажды утром, выйдя на кухню, она застала там пожилую женщину в клетчатом платке с холщовой сумкой. Женщина сидела и вязала бесконечный шарф - только спицы позвякивали в ее ловких пальцах.

- Я пришла за тобой, - сказала она, аккуратно принимая чашку кофе, которую предложила ей девушка, - Но есть одна проблема. Забери то, что отдала - и я возьму тебя с собой.

Девушка загрустила. Не то, чтобы ей хотелось идти за женщиной - другого выбора у нее не было, но ей не хотелось расставаться со своими отточенными и бездушными танцами, заполнявшими ее пустую и никчемную жизнь. Но делать было нечего. Она набрала в гугле забытую комбинацию - и наутро получила приглашение.

- Привет, - поздоровалась она с ковбоем.
- Здравствуй. Какими судьбами?
- Мне нужно мое сердце, - сказала девушка.
- Уверена?
- Уверена.

Ковбой порылся в многочисленных карманах и, наконец, извлек маленький сверток. В нем лежало сердце - подсохшее, заветрившееся, еле трепещущее, с пулей в глубине. И едва оно вновь оказалось в груди у девушки, она вскрикнула. Боль, радость, счастье, горе, наслаждение - все, что составляет смысл любой жизни - вдруг проникли в нее. Она посмотрела на себя - старую, изношенную - и заплакала. Да, ноги вновь ее не слушались - ну и что? Это больше не имело значения. Ее раздирало сожаление: ведь она видела его, она его нашла, того кареглазого юношу, с которым так сладко танцевалось в далекой бездумной юности - и прошла мимо! Что толку в ловкости движений? В чем смысл бесконечного танца? Она не находила ответов на эти вопросы. Казалось, она пропустила жизнь сквозь пальцы ног, не успев узнать, что это такое.

Ковбой смотрел, как она плачет, и качал головой.

- Вот так-то, милая, вот так-то, - сказал он, превращаясь в седовласую женщину с сумкой.

Девушка испуганно вскинула руки.

- Нет! - запротестовала она, - я не могу! Я еще не жила! Я столького не сделала!

- Пойдем, - грустно улыбнувшись, сказала женщина, - Никто не сделал. Ну, что ж, попробуешь еще раз.

И белые волосы девушки вновь стали светлыми, и в ногах веселым вином вскипела прежняя страсть к танцам.