Глава 15 История Кин Зеркало

Тацу считал всю эту затею с ужином лишней шумихой. Ему доставило бы больше удовольствия посидеть наедине с братом, послушать его умные речи. Даже просто посидеть с ним в тишине и просто ощутить его понимание, почувствовать его защиту...

Народу действительно собралось много. Пришли командир отряда, в котором служил Кэси, капитан Воронин и несколько его сослуживцев. Тацу льстило, что они приняли его как своего, несмотря на возраст. За столом Винсент усадил его между собой и братом, а Ясото сидела как раз напротив. Она явно наслаждалась вечером. Новая прическа делала ее необычной и привлекательной для гостей. Мужчины говорили ей комплименты. Тацу начинала забавлять ее реакция: девушка краснела, опускала глаза и мямлила какие-то слова благодарности, весь ее боевой дух куда-то пропадал.

- Вместо того, чтобы пялиться на нее, сделал бы уже что-нибудь. Отобьют же, - услышал он над ухом шепот Винсента. Эти слова его никак не задели, но он все же решил, что правильнее будет напомнить другу, что компрометировать девушку подобным образом не стоит. Поэтому, одарив Форэта многозначительным взглядом, он попросил его так больше не шутить и продолжил равнодушно наблюдать, как Ясото отбивается от внимания одного из сослуживцев Ди старшего.

- И ты ничего не сделаешь? - тихо спросил Кэси.

- Поверь, брат, ей не нужна моя помощь, - ответил Тацу, отхлебывая чай. - Ты сейчас сам все увидишь. Гнев растет, через пару минут она не сможет его сдержать и что-нибудь скажет.

- Что скажет? - не понял Кэси.

- Не важно что. Важно как, - ответил Тацу. - Не переживай, я сам только недавно понял, насколько опасен ее гнев.

Он сказал первое, что взбрело ему в голову, но оказался прав. Через пару мгновений Кин, глядя в глаза ухажеру, полушепотом произнесла:

- Оставьте меня в покое.

Однако, как и ожидал Тацу, эту фразу услышали все, а ухажер ретировался, пребывая в небольшом ступоре.

- Ты знал? - спросил Кэси.

- Она это со всеми проделывает. Мне такое уже приходилось наблюдать, идя по окрестностям школы Хи Юси.

- Что это? Дар?

Тацу пожал плечами и вышел из-за стола. Он чувствовал острую необходимость побыть одному и не видеть Кин. Ее неосознанная выходка навеяла на него страшные воспоминания. Мало кто заметил его уход, но именно этого он и желал. Он сел в один из темных углов зала и закрыл глаза. «В темной комнате сидят четыре собаки, которые сторожат четыре сокровища. Чтобы добраться до сокровищ, надо прогнать собак, назвав их имена. Но открыть сокровища может лишь тот, кто осознает их в себе», - по привычке всплыла в памяти Ди загадка, данная ему старцем перед его уходом на последнюю битву. - «Собаки..., собаки...». Он тяжело вздохнул.

- Столько боли я чувствую в этом вздохе, братик, - прозвучал голос Кэси совсем рядом, и теплая рука легла ему на голову. - Мой бедный маленький брат, во что ты ввязался? - Ди старший поставил стул совсем рядом и сел, приобняв Тацу, как в далекие времена детства. Тот покорно положил голову ему на плечо и прошептал:

- В войну.  Уйдя в армию Правительства, я фактически ушел на войну.

- Ты, в отличие от меня, участвовал во многих сражениях.

- И пойду снова при первой же возможности. Я давал присягу, я клялся защищать мою страну любой ценой, и, не смотря на все слухи обо мне, я еще ни разу не отступил от этой клятвы, брат.

- Верю. Но у меня такое чувство, что ты это делаешь именно потому, что дал клятву. И тебя самого тяготит тот факт, что в твоем сердце и кусочка этой страны нет. Оно сейчас пусто и безразлично ко всему. Сначала я подумал, что ты любишь ту девушку, которая смотрит сейчас в нашу сторону. - Тацу открыл глаза и встретился взглядом с Кин. В ту же секунду она резко отвернулась. -  Но я ошибся. Такой труп, как ты, не может никого любить.

- Труп? - переспросил Тацу.

- А разве нет? Я явственно читаю в тебе жажду смерти. Ошибаюсь?

Тацу немного подумал и вспомнил свои ощущения и эмоции, когда был серьезно ранен, и Винсент пытался ему помочь. Он испытывал облегчение и с радостью благодарил Творца за то, что тот дает ему шанс начать все сначала в новой жизни. Внутренне он согласился с братом, но не произнес ни слова.

- Кин красивая, не правда ли? - спросил Кэси, гладя брата по волосам.

- Она моя ученица, поэтому я не смотрю на ее внешность, - уклончиво ответил Тацу.

- Согласен. Но... Что ты думаешь, глядя на нее?

- Я думаю, что эти руки не должны держать меч. Я насмотрелся на мертвых детей, женщин и стариков на севере и западе. И мне не нравится смотреть, когда такие, как она, берут в руки оружие.

- Ты не справедлив. Ты был гораздо младше ее, когда ...

- Дело не  в этом, - спокойно перебил Тацу. -  Не в возрасте, а в способностях. Путь меча не ее путь, ибо однажды он приведет ее на поле, где царит бессмысленная резня, где не всякий мастер может найти в себе мужество и холодный ум, чтобы обезвредить врага, не убивая... А она никогда не станет мастером...

- Ты ставишь на ней крест? - с сомнением спросил Кэси.

- Я говорю факты, - вздохнул Тацу. - Даже если она преодолеет свой предел, отдав всю себя Мамору Тен Рю, ей, чтобы стать мастером, придется победить мою терминальную атаку своей. А это не возможно...

Кэси засмеялся. Тацу приподнял голову и взглянул ему в глаза, чтобы дать понять, что серьезен. Ди старший сразу все понял.

- Я привык думать, что ты – тщеславный маленький брат, не способный понять ничего глубже технической стороны вопроса. Но я ошибся. На одной технике ты бы не смог победить учителя Такаюки. И, если ты тогда был на таком уровне, то на каком же ты сейчас? ... В твоих словах нет хвастовства... Интересно, если я смогу победить тебя, я тоже стану мастером?...

Тацу посчитал этот вопрос провокационным. Ему нисколько не хотелось драться с собственным братом. Кроме того, он отчетливо видел, что тот хочет проделать с ним тот же трюк, что и он сам совсем недавно испробовал на Кин: пролезть к нему в душу во время боя. Он решил ответить так, чтобы у брата отпала вся охота на подобные действия. Ледяным тоном он произнес:

- Я чувствую, тебе не терпится скрестить со мной мечи, чтобы узнать, каким я стал, но в твоем нынешнем состоянии это плохая идея, брат.

- Согласен, Тацу, согласен, - тон брата остался таким же добрым и ласковым, что немного пристыдило Ди младшего. - Твой меч сказал бы о тебе многое... Однако ты мне сегодня сказал более, чем достаточно... Только все-таки ответь мне на один вопрос: Кин красивая, не правда ли?

- Очень, - он сам удивился своему ответу, но знал, что не врет. Он смотрел на Ясото, вытирающую со стола, и в тот момент ей восхищался. Восхищался так же, как во время последней северной битвы при Тояме, когда нашел ее в подвале горящей школы, закрывающую собой детей. Тогда ей казалось, что враги нашли их укрытие. Она шептала ему уйти, и он не мог ее ослушаться, не мог и шагу ступить, пока она не потеряла сознание.  - Я не понимаю, как такой мощный воинский дух умещается в таком хрупком теле.

- Я рад, что ты это видишь, братик. Этот дух должен найти реализацию, и ты, как ее наставник, должен будешь учить ее не просто искусству меча, а именно пути реализации.

- Возможно, я не стану ее наставником, - вздохнул Тацу и снова опустил голову на плечо брата. - Она еще не до конца осмыслила свой выбор. Мы решили подождать неделю. Если через неделю она все же придет ко мне, то я начну обучение.

- Только не ставь ей жестких рамок. Твое искусство для нее не станет главным, ты же сам говорил. Позволяй ей развиваться разносторонне, как это делал ты.

- Хорошо. Ты не поверишь, в ней я вижу себя. Она мое зеркало, - прошептал он и закрыл глаза. Говорить больше не хотелось. Он уже почти отвык от объятий любимого брата, и сейчас давно забытые ощущения заставили его вновь почувствовать себя маленьким мальчиком, лишившихся родителей, у которого остался единственный родной человек – старший брат. Только сейчас он явственно осознал, как страшно было бы потерять этого человека. Он еще сильнее прижался к Кэси и тихо сказал, - Я действительно рад, что ты жив.

- Я знаю, братик, я знаю, - отвечал тот, похлопывая его по плечу. - Скажи, ты хорошо спишь? Я чувствую сильную усталость, сковавшую тебя. - Тацу покачал головой в знак отрицания. Он на самом деле уже и не помнил, когда в последний раз нормально спал всю ночь, когда в последний раз засыпал не раздавленный мыслями, а просыпался не пронзенный кошмаром. - Тебе надо отдохнуть. Почему бы тебе не вспомнить о медитациях? - Тацу кивнул. - Ты это сделаешь позже. Сначала тебе надо выспаться.  - Тацу почувствовал, как пальцы брата осторожно надавили на точку в области шеи, и его накрыло забвение.

Ночь без снов дала отдохновение всему его организму. Разговор с братом вселил в его сердце немного надежды, и неделя ожиданий перестала казаться томительной пыткой, и прошла довольно быстро в трудах по благоустройству постоялого дома, в подготовках и проведении лекций. Теперь ученики его слушали и слушались. Они приступили к изучению трудов древних воинов, полководцев и властителей. Тацу помнил все почти наизусть, чем очень впечатлял студентов. Но их восхищенные взгляды его нисколько не трогали. И он сам, осознавал, насколько эта реакция для него странна. Раньше бы у него чувство гордости достигло бы небес. А сейчас он даже не радовался своему успеху.

«Я действительно труп», - сказал он себе, идя по тропинке школьного сада к месту, которое он назначил Кин для занятий. Если она не придет, это будет означать ее отказ. Солнце уже начинало просыпаться и раскрашивать Ледяную стену в прекрасные цвета и оттенки. Он остановился в условленном месте и стал наблюдать за солнцем.

Ясото задерживалась, и луч надежды, данный братом, начал угасать. «Я знал, что вся эта затея вот так кончится. Она боится меня, моего прошлого. Она никогда не пойдет на такой риск, как общение с психом, или, как верно выразился мой брат, с мертвецом. Неужели я мог...».

Он услышал быстрые шаги и перевел взгляд на тропинку, на которой появилась заспанная, запыхавшаяся Ясото, с растрепанными волосами и в   запыленной форме. Зрелище было забавным и неприятным одновременно, но привнесло некоторую ясность: по крайней мере, она пришла.

- Простите меня, учитель Ди, я..., - начала было лепетать Ясото. - Мне так стыдно....

- Не оправдывайся. Мне тоже стыдно за тебя, - прервал ее Ди. - Воин отличается от дворника призванием защищать страну. И дворник, и воин, и другие граждане – это лицо страны. Но воин в особенности. На нем лежит ответственность за государство. Глядя на тебя, я не вижу, что ты готова нести эту ответственность. В кодексе написано, что воин должен быть безупречен во всем..., - он не смог смотреть на совершенно несчастное личико Кин. Отвернувшись, он бросил, - пять минут на приведение себя в порядок, и мы продолжим.

Ясото убежала в глубь сада и вернулась очень скоро уже в вполне приличном виде. Тацу оценивающе ее осмотрел и остался удовлетворенным.

- Твой ответ? - спросил он, и внутренне приготовился к отказу.

- Я не знаю, - пролепетала она. Для Тацу этот ответ явно был недостаточным. Он выжидающе посмотрел на нее. - Простите. Я ходила к той учительнице. Все было очень странно, но мне понравилось. И я теперь не знаю, что делать. Ведь это не хорошо, если у человека два наставника. Мне бы очень хотелось, чтобы Вы были моим единственным наставником. Однако...

Тацу начал докучать этот сентиментальный монолог, и он прервал ее:

- Не оправдывайся. Ты проявляешь слабость. Сильные люди не опускаются до этого, дабы не вызвать чувства жалости и не унизить себя. Они приносят искренние извинения и все. Но и извиняться тебе не за что. Кто сказал тебе, что учитель должен быть только один? Каждый, кто встречается на твоем пути, может тебя чему-то научить. Надо только понять, в чем твой путь и чему учиться.  - Он подошел ближе. - Верь, я только поддерживаю твои занятия с голосом. Ты сейчас не контролируешь свой дар и можешь нанести кому-либо вред. Кроме того, если не развить в тебе этическую сторону воинского искусства, ты сможешь его использовать сознательно против людей, для достижения своих целей, - последняя фраза была сказана им несколько резче, чем он хотел, расстроенное личико Ясото сразу показало ему это. Он решил сгладить ситуацию. - Ты пойми, я смотрюсь в твою душу, как в зеркало, и вижу много черт характера, которые есть у меня. И я тебе с уверенностью могу сказать, что если бы твой дар был у меня, я бы, не задумываясь, по головам бы пошел для достижения своих целей, используя и его в том числе. Когда ты осознаешь свою силу, ты тоже пойдешь. И кто-то должен тебе не дать этого сделать. Для решения вопросов ты любишь подавлять людей. Но это происходит в конечном итоге из-за твоей слабости. А я сделаю тебя сильной.

Кин молчала. И Ди не мешал ей решать сложную задачу.

- Я согласна, но... у меня нет меча для тренировок, - неуверенно проговорила Ясото.

Тацу готовился к такому ответу целую неделю. Он вырезал деревянный меч, сбалансировав его с помощью металлически вставок. Он молча протянул его ей. Та не знала, что сказать, от восторга, радовалась, как дитя новой игрушке. Тацу почувствовал, что в ней что-то изменилось. Он по-другому ее ощущал. Эта перемена ему нравилась. И он в душе поклялся, что станет лучшим учителем для нее и сделает из нее человека чести и доблестного воина. А для этого ему, во что бы то ни стало, надо сбросить груз прошлого. «В темной комнате сидят четыре собаки, которые сторожат четыре сокровища. Чтобы добраться до сокровищ, надо прогнать собак, назвав их имена. Но открыть сокровища может лишь тот, кто осознает их в себе. Ясото – мое зеркало. Судьба столкнула меня с ней, чтобы я в ней увидел этих собак и эти сокровища», - думал Тацу, покидая поляну после первого занятия с Кин, первого занятия, где он был наставником, учителем кэндзюцу школы Мамору Тен Рю.