Поворот

       - Неееееет, ты скажи! Ты скажи - почему так? Я пахал как этот... Папа Карло, вот! Представляешь? Пахал и день, и ночь, и день... Нет, ночью я все-таки спал... Но не том речь, не о том! Я, чтоб их, старался, собирал оценки по одной, по зернышку, как тощая курица, которую и на мясо пустить жалко... Я же думать ни о чем другом не мог! А меня... Меня... Завалили, представляешь? Один шаг оставался - и заставили споткнуться! На ровном месте...
       Мягкий полумрак бара, почти полное отсутствие посетителей, благодарный слушатель, ну и, несомненно, изрядное количество выпитого благотворно сказывались на красноречии рассказчика. Мужчина средних лет, раскрасневшись и активно жестикулируя, пытался объяснить, чем же его так обидели.
       - Десять лет прошло, представляешь? Десять лет! А я помню! Очень хорошо помню! Каждый год прихожу в бар выпить и чувствую, как вчера было... Как этот профессор... Почему он задал мне вопрос, единственный вопрос, на который я не знал ответа? И четверку влепил, хотя мне нужно было пять... Эххх!
       Рассказчик махнул рукой и, под уважительным взглядом бармена, опрокинул в себя очередную рюмку спиртного.
       - Ахххх! Хорошо... Главное - забыть помогает. Я тебе говорю - первейшее средство от памяти. Проверено!
       Собеседник согласно кивал.
       - Знаю, знаю... Но ты мне вот что скажи... Хотел бы переиграть прошлое?
       Захваченный врасплох мужчина растерянно моргнул.
       - Ааа? Ты о чем? В смысле - переиграть?
       - Ну как в футболе - отменяют результат матча, назначают игру на другое время, проводят и уже окончательно фиксируют итог противостояния двух команд...
       - Бррррр... А теперь еще раз, помедленнее. Ты хочешь сказать, что можно прошлое... Отменить? Я правильно понял?
       - Именно так. Отменить и заменить другим. А каким... ну, это уже от тебя самого зависит. Все в твоих руках. Тем более тот злополучный вопрос ты наверняка наизусть выучил, так?
       - Ага... черт бы его побрал, этот вопрос... Разве что не снится ночью... Но почему ты спрашиваешь?
       - Да так, просто.
       Собеседник щелкнул пальцами.
       - Эй, бармен! Налейте еще мне и моему другу!
      
       Голова жутко болела. Наверное, так чувствует себя кокосовые орех, навернувшийся с пальмы и удачно приземлившийся прямо на камень. А еще не получалось думать. Совсем. Мысли словно вязли в чем-то мягком... В вате, а может, в ириске многодневной давности, которую проще проглотить, чем разжевать. У Арти уже был такой опыт, после чего он перешел на более безопасные продукты...
       Чееееееерт, что ж так плохо-то... Помню, как пили вчера с каким-то чудиком. Помню, как ему что-то рассказывал. Помню, как он что-то отвечал... А дальше? Пустота. Словно из книжки вырвали несколько страниц на самом интересном месте. Вот ведь, а... Как специально. И еще этот шум, который, собственно, и заставил очнуться из похмельного полузабытья... Шорох, не шорох. Нет, скорее - шелест. И едва уловимый стук. Эдакое частое постукивание, будто в соседней комнате, за стеной, вовсю работает швейная машинка. Новые соседи что ли?
       Арти, наконец, разлепил веки и только теперь понял, что находится не в своей спальне и вообще - не у себя дома. Но, при этом, место казалось смутно знакомым... Высокий потолок, белые плафоны ламп, подвешенные на длинных ногах и похожие на перевернутых цапель, парты, черная, покрытая белым налетом, доска... Проклятье! Арти мгновенно вспотел, похмелье как рукой сняло, а мысли разом прояснились. Он вспомнил, отчетливо вспомнил тот день, ровно десять лет назад, когда он не смог ответить на вопрос профессора... Да-да, сидящего впереди, за преподавательским столом, солидного мужчины в стильных очках. Значит, значит...
       Арти украдкой взглянул на стол перед собой. Так и есть! Его работа - списанные аккуратным почерком листки, загадочные рисунки, схемы... Вот оно как. Понятно. Тот самый момент, ключевой, поворотный. Тот самый момент, который он хотел изменить долгие десять лет. Мечтал каждый день, мечтал и не верил, что такое возможно... Арти постарался сосредоточиться, как можно лучше вспомнить события злополучного дня. Итаааааак... Поначалу все было нормально - он, хорошо подготовившийся к испытанию, легко выполнил письменное задание, выполнил быстрее всех. И пошел отвечать - самым первым. И получил вопрос, единственный вопрос на который не знал ответа... Как гром среди ясного дня, как нокаутирующий хук слева в тот момент, когда ты уже считаешь секунды до гонга, означающего твою победу.
       Арти поморщился. Все же вспоминать было не очень приятно. Но - необходимо. Если он, конечно, хочет изменить прошлое. А он хочет, оооооочень сильно хочет. Арти оглянулся - большинство студентов пока готовились, усердно строча ответы, пытаясь подглядывать в заранее припасенные шпаргалки (без особого успеха, впрочем) и терзая свой разум в поисках знаний, почерпнутых в последнюю ночь перед экзаменом. Таааак... Примерно полчаса. Полчаса или даже сорок минут и они начнут "сдаваться". Каких-то несчастных полчаса...
       Арти терпеливо ждал. Вот первый студент, самый прилежный, поднялся со своего места и подошел к профессору. Тот бегло пробежался взглядом по листкам с ответом, поправил сползшие на нос очки, зачем-то поинтересовался у студента планами на будущее. Студент неразборчиво буркнул и опустил взгляд, после чего довольный профессор задал какой-то легкий вопрос, выслушал сбивчатый ответ и поставил отметку. Как просто... Если бы и с ним так было. Арти мысленно высказал, что он думает о профессоре, и продолжил испытывать свое терпение. Вот потянулись и другие студенты, прием работ стал напоминать конвейер - быстро посмотреть листки, сделав несколько пометок ручкой (или не сделав - кому как повезет), задать каверзный или не очень вопрос, дождаться ответа и, не переставая довольно улыбаться, огласить полученные баллы. А затем следующий. Следующий. Следующий. Когда Арти, немного заскучавший за время этой муравьиной возни (вся сдача экзамена почему-то напоминала ему муравейник), вновь искоса посмотрел на профессора, тот уже был один. И в аудитории кроме них двоих больше никого не было.
       Холодные мурашки пробежали по спине мужчины. Вот он, решающий момент, момент, который все изменит... Абсолютно все. И сейчас нельзя ошибиться. Второго шанса не будет - это Арти понимал очень хорошо. Даже слишком хорошо, потому что ответственность начала действовать на нервы. Он сложил листки и увидел, что рука, оказавшаяся на парте, мелко дрожит. Он поднялся, держа перед собой работу, и едва смог пойти, с трудом удерживая равновесие, опираясь руками на парты и покачиваясь. Ноги были деревянными, не слушались и дрожали, как пойманный в капкан заяц. Теперь профессор казался не солидным ученым мужем, а наместником дьявола, с нетерпением ожидавшим заблудшую душу. Арти шел, еле-еле волоча ноги, аудитория казалась ему огромной мрачной, как подземная пещера, лампы свисали с потолка острыми сталактитами, ноздри вдыхали запах гари... Он знал, что это иллюзия, порождение его воспаленного воображения и только, но ничего не мог с собой поделать. Ему было плохо. Ему было страшно. Очень-очень страшно.
       - Вот...
       Арти, наконец, остановился перед столом профессора и положил перед ним листки с ответом.
       - Ну-с, посмотрим, что тут у вас, молодой человек...
       Профессор сделал вид, что проверяет работу, хотя, на самом деле, не сводил со своего студента внимательного взгляда. Он был недоволен, весьма и весьма недоволен, хотя всячески старался это скрыть. Наверное, профессору не понравилось то, что Арти тянул до последнего. А может, его просто утомила суматоха, и он хотел побыстрее разделаться с последним студентом. Как бы то ни было, сейчас профессор задаст вопрос, один-единственный, ответ на который Арти знал, как ничто другое...
       - Тэк-с, здесь все в порядке...
       Профессор отложил листки в сторону и вновь поправил очки.
       - Теперь один легкий вопросик и Вы можете идти...
       Ну же, ну же! Арти хотелось придушить профессора, продолжавшего тянуть резину. Ну же, ну же! Задавай свой проклятый вопрос, и покончим с этим! Арти весь напрягся, как гончая, почувствовавшая запах дичи. Еще немного, еще чуть-чуть и он победил... Еще чуть-чуть... Еще... Арти едва смог сдержать пронзительно-тоскливый вой, царапавший его горло. Проклятье! Как он мог забыть... Он же ничего не помнит! Ничего, кроме ответа на один-единственный вопрос! Совсем ничего! Если профессор спросит что-то другое... Задаст даже самый легкий, самый-самый очевидный вопрос...
       "Мне конец!"
       Арти, неуверенно улыбаясь, смотрел на профессора. Тот, сведя густые брови над переносицей, внимательно изучал лицо своего студента. Прошла минута, другая, третья. А потом профессор задал вопрос.
       Один-единственный.