Первый день творения Глава 7

ГЛАВА 7

Все пировавшие за столом притихли. По лицам Кор видел, что большинство, как и их господин, были ветеранами шангальской кампании, и снова вспоминали страшные события многолетней давности.
- Добрые Боги свидетели моих слов, в тот день мы навеки прославили рыцарство Короны, - глухо выговорил сэр Джон. - В пешем строю, плечом к плечу, несокрушимой стеной встали мы, отражая бесчисленные атаки. Шангальцы как с цепи сорвались, они бросались на нас, не считаясь с потерями, словно стремились попросту задавить нас.
Они накатывали, подобно штормовым волнам и каждый вал грозил стать Девятым. Каждый из моих друзей этим боем навеки покрыл немеркнущей славой Королевского льва на нашем гербе. Сотни, а может и тысячи мертвых тел окружили наш строй, подобно крепостному валу…
Голос старого рыцаря звучал спокойно и твердо, только глаза выдавали кипевшие в нем чувства.
- Шангальцы отказались от идеи взять нас в честном бою. Они пригнали все, что могло стрелять, и начали расстреливать нас, словно дичь на охоте. Арбалеты, пищали, катапульты, баллисты – казалось, они призвали на помощь всю свою армию. Это была кровавая бойня. Цвет рыцарства Короны, лучшие из всех, что когда – либо получали золотые шпоры, погибали на моих глазах. И тогда мы решились на безрассудный, но поверьте, самый отважный поступок. Нам подвели коней, и, опустив свои копья, славя Короля, мы ринулись в последнюю атаку на шатер их командиров, туда, где реяло на ветру знамя Шангалы.
Рыцарь Бервуд печально улыбнулся притихшей Эмбер и отставил пустой кубок.
- А что было дальше?
- А дальше, милая леди, все закончилось так, как и должно было закончиться. Будь мы в сказке, с небес прилетел бы золотой дракон и прогнал бы всех врагов.  Но, увы, это было по-настоящему. Никто из нас не доскакал до шатра. Все мои друзья сложили головы в этой безумной атаке. Меня же словно хранила сама Судьба. Стрелы усеяли мой щит так, что скрыли под собой герб. Пуля пробила кольчугу, и ранила в плечо. Еще одна ударила в понож, и сломала ногу. Но что хуже всего,мой жеребец, мой великолепный Гром! Копье из баллисты, выпущенное в меня, навеки остановило его бег. Он пал, как и подобает рыцарю, грудью закрыв своего господина.
Старый рыцарь вновь тяжело вздохнул.
- Меня выбросило из седла. От удара с головы сорвало шлем, и я упал без чувств. Не знаю, сколько я так лежал, может час, а может и намного больше. В сознание я пришел, когда меня начали переворачивать на спину. Открыв глаза, я увидел толстого шангальца, пытающегося снять с меня золотые рыцарские шпоры. От слабости я едва мог пошевелиться, но, призвав Добрых Богов, выхватил из ножен кинжал и ударил мародера. Он закричал и рухнул на землю, заливая меня своей кровью. Его товарищи бросились ко мне. Не помню, что было дальше. Кажется, я отразил несколько ударов, кого-то ударил кинжалом, а потом наступил мрак…
Ведро воды привело меня в чувство. Судя по всему, оно было совсем не первым, я лежал в большой луже. Первое, что я увидел, открыв глаза, было лицо шангальца. Это оказался командир корпуса. Он проклинал меня, и бил ногами, вымещая свою злость. Он потерял половину корпуса, потерял всю добычу, так как рассчитывал взять нас живьем и продать работорговцам. Впрочем, - усмехнулся рыцарь Джон. – Меня он все – таки продал. Гребцом, на шангальскую галеру. Там я вдоволь изведал кнута и обжигающей морской воды, которой поливали наши спины после каждого удара. До конца моих дней мне хватило палящего солнца и жаркого ветра, обжигающего легкие… Но в один день все изменилось. Новый невольник, посаженный на весла, оказался продувным малым. Уж не знаю как, но в первую же ночь он исхитрился отомкнуть цепи, и я понял, что судьба дает нам шанс. Разумеется, ни у кого не было оружия, но я удавил ночного стражника и с его мечом в руках ворвался в каюту капитана. Скоро все было кончено. Я вышел на палубу, держа окровавленный меч в одной руке и отсеченную голову в другой, и, размахнувшись, швырнул ее за борт. «За Короля!»- мой клич стал знаком к началу бунта, и освобожденные гребцы бросились на шангальцев, убивая их голыми руками. «За Короля!» - гремело со всех сторон.
Вскоре корабль был наш. Мы много дней гребли, ведя его к нашей милой родине. И когда однажды вдали, в туманной дымке, показался берег, я плакал от счастья, не в силах этому поверить. Когда же наш впередсмотрящий разглядел гордого Королевского льва на шпиле у порта, мы пали на колени и благодарили Добрых Богов за их милость… 
Наш король лично награждал всех вернувшихся. Ведь мы, получается, не только смыли с себя позор плена, но и вернулись с трофейной галерой. Так мне и был пожалован этот замок и угодья. Уже потом меня отыскал Арнульф с ребятами.
- Скажите, сэр Джон, - Эмбер кинула на Кора быстрый взгляд поверх кубка. – А у вас старинный замок?
- Конечно, леди! – гордо пригладил бороду старый рыцарь. - Это я поселился в нем относительно недавно, а сам замок насчитывает почти две сотни лет. До меня здесь властвовал некто Моран. Правда, совсем недолго.
- А почему? – заинтересованно уточнил Кор. – Бервуд выглядит неприступной твердыней. Неужели кому-то удалось взять его штурмом?
- Конечно нет! – оскорбился сэр Джон. - Там дело было совсем в другом. Насколько мне известно, отец рекомого Морана, сэр Кэлдон, прозванный Блистательным, был в свое время славным рыцарем. Пожалуй, его можно назвать одним из лучших рыцарей Короны того времени. Но, как известно, судьба обожает оригинальные шутки. Как у такого зерцала рыцарства, как сэр Кэлдон, и его жены, добродетельной леди Алисы, родилось такое уродище?
Время тогда было неспокойное, шла война, и рыцарь Кэлдон отстаивал мечом интересы Короны. Пока доблестный отец, как и подобает настоящему воину, проливал кровь за своего короля, его беспутный сынок прокутил с дружками и просадил в карты половину манора. Вернувшись с войны, сэр Кэлдон застал разоренное имение, которое уже описывали ростовщики. Всего заработанного за компанию рыцарю едва хватило, чтобы выкупить сам замок и пару ближних деревенек. Будучи в гневе, рыцарь Кэлдон устроил сыну изрядную выволочку, отхлестал плетью и изгнал из дома, выделив в наследство коня, оружие и какие-то деньги.
С горя леди Алиса заболела. Материнская любовь слепа, и с этим еще никому никогда не удавалось справиться. Рыцарь Кэлдон безумно любил свою жену, и не мог смотреть, как она угасает на его глазах. Он разослал гонцов по всей округе с приказом вернуть беспутного отпрыска, назначил вознаграждение за любую информацию о нем. Все было бесполезно, Моран словно в воду канул. Через год леди Алиса тихо скончалась на руках своего мужа. Обезумев от горя, рыцарь Кэлдон облачился в боевые доспехи и приказал замуровать его в фамильном склепе рядом с телом жены. Разумеется, дворня не соглашалась, но сэр Кэлдон взял в руки взведенный арбалет, прицелился в каменщика и пригрозил наколоть его как бабочку на булавку, если тот посмеет ослушаться. Говорят, он проверял на прочность каждый уложенный камень, и последними словами ругал дрожащего работника, если тот пытался хоть где-то оставить слабину…
Сэр Джон перевел дыхание и задумчиво отхлебнул из кубка.
- Какая грустная история!- вздохнула Эмбер, заворожено внимавшая каждому слову.
- А это еще не конец всей истории, милая леди, – сообщил старый рыцарь. Рассеянно взял с блюда птичью ножку, откусил и продолжил:
- Через пятнадцать лет после всего случившегося, к воротам замка усталый конь принес всадника, утверждающего, что его зовут Моран. Была глубокая ночь, хлестал ливень, и в такую погоду никто не хотел бежать открывать ворота, тем более, что за много лет челядь поменялась несколько раз и не осталось никого, кто помнил бы в лицо сына рыцаря Кэлдона и леди Алисы. В конце концов, гостя пустили переночевать на конюшню. Он был очень болен, а к утру впал в беспамятство. Вызванный лекарь опознал какую-то лихорадку, но ничего не смог сделать, утверждая, что никогда не встречался с такой болезнью. К тому моменту все-таки разыскали старого слугу, который в свое время присматривал за молодым Мораном. Он-то и опознал возвратившегося наследника. Никто не знает, где он провел все эти годы. Ходили слухи, что он плавал на корабле под серым флагом… Пиратствовал, если по-простому. Говорили, что бывал за морем, вроде бы в его вещах нашли какие-то морские карты и свитки на непонятных языках…
- А чем все закончилось? – уточнил Кор, захваченный интересной историей.
- А закончилось все так, как и должна была закончиться подобная история. Как бы там не было, Моран умер, а имение отошло в собственность Короны, откуда потом я его и получил, – поведал сэр Джон, снова откусив от птичьей ножки. Хрустнуло, старый рыцарь удивленно покосился на обглоданную кость в своей руке.
- Ваша Милость в благородной рассеянности изволили забыть, что кушает эту птичку уже второй раз, – почтительно прошептал ему на ухо слуга, стоящий за спинкой кресла.
- Брысь отсюда, невежа! – возмутился старый рыцарь и ловко запустил в того костью. Слуга с не меньшей ловкостью уклонился и бесшумно исчез за дверью.
- Нет, вы видели нахала? – сердито вопросил рыцарь Короны. – Как мне не хватает моих оруженосцев! Среди здешних деревенских остолопов навалом таких вот хлыщей. Знатоки этикетов, фу-ты ну - ты! Пусть для начала научатся копье правильно подавать!
- Так прогоните негодяя, - посоветовал Кор, пряча улыбку за краем кубка. Похоже, здешняя челядь любит своего господина. Так, как любят старого задиристого дедушку, не отказывая себе в удовольствии над ним подтрунивать.
- И выгнал бы! – проворчал сэр Джон, постепенно успокаиваясь. – Да остальные еще хуже. Впрочем, я наверно до смерти утомил благородную даму своими бесконечными рассказами. Не судите меня строго, леди Эмбер, все старики бывают несносны. – Сэр Джон явно кокетничал, понимая, насколько несерьезно подобные слова звучат из его уст.
- О, что вы! - улыбнулась Эмбер. - Вы очень интересно рассказываете! Но если вы не слишком утомились от нас, я бы хотела осмотреть замок. Вы позволите?
- Желание дамы - закон для истинного рыцаря! – галантно отозвался сэр Джон, немедленно вставая из-за стола. Кор подал девушке руку.
- Кстати, вынужден предупредить вас, – повернулся от двери старый рыцарь. - Дело в том, что как в любом достойном упоминания замке здесь вы можете встретиться с приведением. Прошу вас не надо его бояться - поспешно добавил он, увидев, как вздрогнула Эмбер. - Оно совершенно безобидно, клянусь честью! Просто иногда пролетает по замку, вот и все. Мне кажется, что кем бы оно раньше не было, оно не слишком настроено общаться с людьми…

Солнце уже давно исчезло за горизонтом, когда спустились, наконец, в подвалы. Сэр Джон долго удивлялся, чего там смотреть, подвалы как подвалы, порывался вернуться в пиршественную залу, но под умоляющими взглядами Эмбер в конце концов уступил.
В затхлом спертом воздухе подземелий висел непонятный, но весьма устойчивый запах. Кор вдруг подумал, что так, наверно, пахнет само время. Память тут же услужливо подбросила все слышанные рассказы о таких вот беспечных гуляках, имевших неосторожность потревожить неведомое Нечто, слухи о нечистой силе, обожавшей подобные казематы вечности как ребенок – петушков из жженого сахара и прочие байки, какие можно услышать вечером у любого костра.
Он еще спрашивал себя, а надо ли ему все это, а руки уже сами собой скользнули к эфесу, поверили, легко ли выходит клинок из ножен.  Длинный коридор уводит во тьму, ступеньки остались далеко сзади, только факел в руках старого рыцаря ярким платком трепещет в нескольких шагах впереди, ловя одному ему ведомые струйки воздушных течений. Периодически в стенах всплывают разнокалиберные двери, от маленьких загородок до древних, покрытых патиной и плесенью мастодонтов, перехваченных толстыми железными скобами. Многие были заперты, за некоторыми скрывались мрачные комнатушки, заваленные разнообразным хламом. Чем больше удалялись от входа, тем древнее становились двери. Уже несколько подряд заросли непробиваемой коркой из пыли, ржавчины и не пойми чего еще до такой степени, что под бесформенными наплывами с трудом угадывались очертания огромных висячих замков. Коридор кажется таким же бесконечным, как и первородная тьма, что его наполняет, Кор начал опасаться, что так и будут всю жизнь блуждать в чреве гигантского подземного червя, что прикинулся безобидным подвалом.
Наконец неверный свет факела с трудом осветил ровную площадку, с трех сторон каменные стены, ни одной двери. Сэр Джон поколебался, стоит ли доходить до каменной кладки, и так все видно. Кору показалось, что тьма, прижатая факелом к самым стенам, чем-то отличается от простой темноты за спиной.
Впереди, из стены, вроде бы проступили неясные очертания какой-то фигуры. Он поспешно вгляделся, однако тьма  металась по стенам, смазывала контуры, не давала взгляду зацепиться. Кор воровато оглянулся, однако за спиной коридор успокаивающе тянется вдаль, там обычная тьма, что вовсе не тьма, а обычная темнота. Сэр Джон громко выругался, свет метнулся в сторону, когда старый рыцарь с лязгом обнажил длинный кинжал, меч остался в зале. Фигура проступила отчетливей, тьма метнулась в стороны и фигура вышла из ней, словно из складок тяжелого плаща: серебристая, будто вобравшая в себя неверный лунный свет. Полупрозрачная, лицо не разобрать, вроде бы мужчина преклонных лет, но даже в таком облике не потерявший суровой мощи.
- Кто посмел, – проскрежетал он голосом, подобным скрипу точильного камня по лезвию меча, - в мои владения?
Будто ведомый какой-то высшей силой Кор сделал шаг вперед, оставив за спиной старого рыцаря, замершего в напряженной позе с кинжалом и факелом. Мимоходом отметил, что вообще-то ему положено вот так же замереть, или бухнуться на колени и возносить молитву Добрым Богам. Судя по шепоту сзади, Эмбер так и поступила. Однако страх, почему-то все не приходил. Зато сами собой родились слова:
- Кто ты?
Призрак покачивался в воздухе, ноги истончаются, не доходя до пола. Темные провалы, что заменяют ему глаза, вглядываются, будто в самую душу.
- Я рыцарь… - прошептал зловещий голос. Я здесь уже много лет…
Теперь, когда сказал про рыцаря, Кор и сам увидел, что то, что он принял за какое-то подобие одежды, на самом деле старинные доспехи. Вроде, даже мелькнул герб на нагруднике, но призрак все время колышется, меняет очертания, его неверное лунное свечение сглаживает контуры, вот уже снова похож на облаченного в свободную одежду.
- Ты не боишься… - прошептал призрачный рыцарь. Кору хотелось сказать, что очень боится, тем более, что и неустрашимый сэр Джон, застыл за спиной, сам бледнее смерти, только лязгает кинжалом. В ту же секунду понял, что кинжал не причем, старый рыцарь не сдвинулся с места с момента появления призрака, а звук, который доносится сзади, на самом деле издают зубы кавалера Короны.
- Разве ты мой враг? – с трудом разлепил губы Кор.
- Все боятся…
- Как я могу тебе помочь?
Призрака словно ударило о невидимую стену, он качнулся в сторону, наконец прошелестел:
- Ты первый… - голос похож на вой далекого ветра, по коже невольно подрало морозом, - кто спросил… о таком…
Его заколебало из стороны в сторону, словно протянуло незаметным сквозняком, но то ли удержался на месте, то ли оперся на окружающую его тьму.
- Я рыцарь… - повторил призрак свистящим шепотом, от которого по спине снова скользнул неприятный холодок. – Я здесь уже много лет… Зачем я здесь… не помню…
- Постарайся вспомнить, - посоветовал Кор. – От этого зависит все, ты же понимаешь.
- Я рыцарь… - безнадежно протянул призрак.
Догадка пришла внезапно. Скорее по наитию, терять-то нечего, а хуже уже не будет, Кор выпалил:
- Где ты получил шпоры? Ну, отвечай, не мог же забыть!
Призрака тряхнуло, он чуть приподнялся над полом, то ли для того, чтобы быть выше, то ли стараясь получше рассмотреть наглеца, осмелившегося предположить такое.
- Я рыцарь Кэлдон! – его голос грянул, подобно раскату грома. – Я получил свои шпоры из рук самого Короля!
За спиной звякнуло, это сэр Джон машинально отдал салют кинжалом, приветствуя собрата рыцаря, пусть и мертвого, никто же не лишал его рыцарского звания.
- Я жду здесь моего сына, - снова прогремел призрак. – Вы знаете, где он?
Кор почувствовал, как сдавившая сердце ледяная лапа внезапно исчезла. Добрые Боги, как все, оказывается, просто!
- Я принес вам вести о вашем сыне, сэр Кэлдон, - сказал бывший пограничник учтиво и слегка поклонился. – Ваш сын… Моран, я не ошибаюсь?.. Так вот, ваш сын умер много лет назад.
Призрак колыхнулся в затхлом воздухе, голос прозвучал такой же свистящий, но Кор уловил оттенок сильнейшего волнения:
- Умер? Он умер? Вы уверены?
- Абсолютно! – кивнул Кор. – Ваше ожидание закончено, сэр Кэлдон!
Призрак вздрогнул, голос упал до неслышного шепота, потом разбойник уловил:
- …столько лет…я ждал столько лет…
- Пустяки, - утешил Кор. – Теперь вы свободны и … можете спешить на встречу с семьей. Вас наверняка ждут!
Призрак замер на мгновение, затем стена впереди осветилась, возник прямоугольник двери. Голос Кэлдона прозвучал торжественно:
- Благодарю вас, сэр! Вы освободили меня. Позвольте сделать вам подарок.
- Спасибо, конечно, - растерялся бывший пограничник. – Только, не сочтите за невежество, что вы можете мне подарить? Вы, как бы это сказать, все-таки призрак…
- Прежде всего, я рыцарь, - непреклонно прогремел сэр Кэлдон. – Вы, как вижу, тоже. А что может подарить воин воину? Конечно же, оружие!
- Вообще-то я ни разу не рыцарь, - пробормотал себе под нос удивленный Кор, но призрак расслышал. Качнулся вперед, черные провалы глаз впились в лицо человека. 
- Странно, - тоном ниже прогудел сэр Кэлдон. – Я уверен, что не ошибся.
Призрак начал бледнеть, растворяться в воздухе, Кор крикнул громко, страшась не успеть:
- Сэр, подождите! Одну минуту!
Призрак вновь обрел плотность, качнулся вперед.
- Сэр, скажите, у вас были дети, кроме… - сдуру разбойник едва не ляпнул про умершего, осекся, - вашего сына?
Призрак озадаченно моргнул, как будто исчез на мгновение, и тут же появился.
- Незаконнорожденные, может, и есть…
- Эта девушка может быть вашей… вашим потомком? – перебил Кор, указав на замершую на полуслове Эмбер.
Призрак качнулся к ней, облетел, подобно облачку вокруг горной вершины, даже, как показалось Кору, прошел насквозь, затем тихо, будто издалека, донесся его голос:
- Нет…
Потемнело, светящийся силуэт растаял, будто растворился в окружавшей тьме, но на дальней стене прямоугольник двери виден все так же ярко.
Рядом мощно вздохнуло. Сэр Джон ошалело мотал головой, хватал открытым ртом спертый воздух:
- Однако лошади летают! Ну и дела! Да меня бы в полку засмеяли, расскажи я про такое!
Кор оглянулся. У Эмбер на лице застыло выражение запредельного ужаса, кулачки сжала так, что побелели костяшки пальцев, неустрашимый рыцарь тоже сбледнул с лица, но держится, даже браво встопорщил усы, мол и не такое видали. С сильно бьющимся сердцем разбойник шагнул к светящейся двери, умом понимал, что он в глубоком подвале, это внешняя стена, за ней наверняка только земля и редкие камни… Дверь беззвучно исчезла. Точнее, исчезло загадочное свечение, а дверь как раз появилась. Широкие дубовые доски усилены медными полосами, на них Кор разглядел гравировку – причудливо переплетенные треугольники. Дверь перекрывал засов. Увесистый, будто вырубленный из свинца брус с трудом вышел из проржавевших скоб. Завизжали петли, давно не получавшие масла, тяжелая дверь неохотно оторвалась от косяка. Каменная кладка пола влажно блестела в свете факела.
- Сэр, будьте осторожнее, - посоветовал в спину рыцарь Королевского льва. – Кто его знает, что там…
- Я буду осторожен, как девственница в портовой таверне, - зло огрызнулся через плечо бывший пограничник, нельзя же так под руку, еще ветеран называется…
Седые наросты паутины причудливыми сетями свешивались с низкого свода, липкие прикосновения с первого шага заставили Кора скривиться. Под ногами тихо похрустывало. С пронзительным писком бросилась прочь от бесцеремонного вторжения крыса, волоча за собой длинный хвост. Ход постоянно сужался, вскоре пришлось протискиваться боком. Чуть получше стало, когда закончился каменный пол и пошли ступени, вырезанные в глине. Стены спуска тоже не были забраны камнем. А глина под ногами оказалась на диво сухая. Воздух заметно посвежел, даже факел это вроде заметил и радостно затрещал. Впереди, стиснутый в плотных объятиях глины, открылся подземный камень, непроницаемо-черный, будто женский грех и подмигивающий факелу десятками крохотных сколов. Небольшая, Кору до груди, дверца отозвалась холодом металла и недовольным скрипом. В прямоугольнике бывший пограничник увидел несколько ступеней, за ними часть полутемного зала, но едва машинально переступил порог, там вспыхнул свет, настолько яркий, будто толща земли нал головой испарилась, а там, наверху, полуденное солнце. Оглянулся – в проеме все те же выщербленные каменные ступени. Здесь круглый зал, словно на вершине маяка. По потолку бегут широкие полосы света, будто из открытых окон, яркими пятнами расцвечивают пол из светлого дерева, покрытого лаком. Посередине стоит стол, самый обычный, с облезшей от времени краской, а на нем…
-Что за… - бывший пограничник проглотил готовые сорваться с языка слова, и подошел ближе. – Да уж, подарочек…
 Больше всего это напоминало яйцо. Самое тривиальное яйцо, чуточку побольше куриного, только непонятно какого цвета. То есть, цвет, конечно же был, вот только Кор не мог понять, какой именно. Ясно только, что темный. Но не черный, не фиолетовый… вроде… На ощупь «яйцо» оказалось неожиданно тяжелым, идеально гладкая поверхность наводила на мысли о речной гальке, годами обтачивавшейся волнами. Ни щелей, ни пазов, ни выступов… Ну и как пользоваться таким оружием, скажите на милость? Может, этой штуковиной полагается стукнуть врага по лбу и ждать, пока он скончается… от чего? Разве что, от старости.
Вдруг Кору показалось, что камень (по умолчанию он решил считать «яйцо» именно «камнем») слегка светится. Поднял камнеяйцо на уровень глаз – свечение вроде прекратилось. Опустил к поясу… да какой там «показалось», действительно светится! Уже всерьез заинтригованный, покачал яйцо на ладони вверх-вниз, даже присел и поводил им по сапогам – свечение менялось, иногда полностью затухая, иногда разгораясь до такой силы, что становились видны какие-то прожилки в литом вроде бы массиве… Случайно он прикоснулся к эфесу эстока – и тут же ладонь обожгло нестерпимым жаром! Шипя от боли, Кор ожесточенно задул на обожженные пальцы – и застыл, пораженный невероятным зрелищем. Яйцо приклеилось к рукояти клинка! Камень раскалился до пронзительно – белого света, бок обжигало жаром… нет, не приклеилось. Больше всего это походило на то, что непонятное яйцо каким-то образом медленно вливалось в рукоять. Кожаная оплетка эфеса уже всерьез дымилась, из тех мест, где витки кожи соприкасались, бил такой же слепящий белый свет. Кор уже решил расстегнуть пояс с ножнами и отбросить от греха подальше, но пока непослушные пальцы пытались совладать с пряжкой, яйцо полностью утонуло в рукояти.
Сразу потемнело, комнату освещают только те же полосы на потолке. Кор осторожно потащил из ножен эсток. Вроде никаких изменений не видно, та же полированная сталь не раз испытанного клинка. Решив попозже и в более безопасном месте разобраться с загадочным подарком, Кор заторопился обратно, постоянно оскальзываясь на скользком полу и влипая в неопрятные космы седой паутины. Рыцарь Джон так же топтался у тайной двери, пытаясь факелом осветить проход, а бледная Эмбер цеплялась сзади за его пояс.
- Сэр, вы живы! – вскричал коронный рыцарь. – Слава Добрым Богам, мы уже и не знали что думать!
Эмбер  всхлипнула и разрыдалась в три ручья.
Из подвала они выбрались на удивление быстро. Немалую роль в этом сыграл сэр Джон, ухитрившись развить в тесных коридорах ту же скорость, к которой привык на поле брани. В смысле, пер вперед как в атаку на вцепившихся в землю вражеских щитоносцев – на полном скаку. И отсутствие коня под собой замечал вряд ли. Потом рыцарь настаивал на новом пире в честь их благополучного выхода из проклятых подземелий, и Кору с трудом удалось убедить его отказаться от этой затеи, туманно намекая на секретность их с Эмбер путешествия. Взамен пришлось принять участие в уже идущем застолье, которое продолжилось глубоко заполночь. Но, как бы то ни было, время брало свое, и организм Кора возмущенно потребовал отдыха, угрожая в противном случае выйти из повиновения. Пройдя в отведенные ему покои, Кор с наслаждением рухнул на обширное ложе, застеленное одеялом из волчьих шкур, и уже через несколько минут блаженно храпел, распугивая на выдохе случайных комаров, решивших на дармовщинку разжиться свежей едой.

Разбудил его тяжелый грохот, раздавшийся во дворе замка. Судя по яркому свету, пробивавшемуся в окна, было уже часа два пополудни, то есть самое время вставать. Грохот повторился. Проклиная все на свете, бывший пограничник поднялся и начал разминать затекшее тело.
- Что там происходит? – осведомился он у Арнульфа, заглянувшего в комнату на звук шагов. Слуга протянул ему кубок с вином и равнодушно отмахнулся:
- А, это его милость всегда по утрам развлекается.
Потягивая вино, Кор подошел к окну. В углу двора была навалена груда каменных глыб, попадание любой из которых во всадника грозило превратить в реальность легенды о кентаврах.
Рыцарь Короны, обнаженный до пояса, красуясь могучим торсом, по которому бежали ручьи благородного рыцарского пота, одним движением подхватывал с земли камни, и, небрежным взмахом взметнув над головой, отправлял далеко вперед, где стояли выставленные в ряд штурмовые мантилеты. В результате попадания щиты неизменно разлетались в щепки, что вызывало бурю восторга у старого рыцаря, и прежде чем ухватиться за новый камень, он радостно вопил, потрясая кулаками.
- Однако и нравы у них, - пробормотал Кор, залпом допивая вино. – Натуральные ландскнехты, право слово!
Ведро воды, принесенное Арнульфом, окончательно привело разбойника в чувство, и он отправился пожелать доброго утра неустрашимому владетелю замка. Во дворе сверкали мечи. Облаченный в нечищеные и местами помятые доспехи рыцарь Джон стоял в кругу своих воинов, и с нескрываемым удовольствием рубился со всеми сразу. Наблюдая за азартной рубкой старого рыцаря, Кор невольно отметил, что тот одинаково умело работает не только тяжелым фальшионом, но и небольшим треугольным щитом, сбрасывая клинки плоскостью, толкая ею, а иногда и нанося тяжелые удары окованными металлом углами.
- Прекрасный бой, сэр, - поприветствовал Кор рыцарские забавы, подходя к площадке.
- Не желаете ли присоединиться?
- Отчего нет? – Кор потащил из ножен эсток. – Если у вас найдется баклер…
Притомившиеся бойцы охотно разошлись в стороны, и один подал Кору маленький металлический щит размером чуть больше миски. – К бою!
- Да, но ваше оружие? – неуверенно заметил кавалер Короны. - Мне кажется нечестным сражаться против вас в полном доспехе.
- Оружие, дорогой сэр, – Кор отвесил поклон. – Штука условная. Начинайте!
Рыцарь резко выдохнул сквозь забрало, и его меч со свистом рассек воздух. «От головы до задницы», - мимоходом отметил Кор, припадая к самой земле. Фальшион снова вспорол жалобно свистнувший воздух, мелькнув там, где только что была голова Кора. Хорошо, что ее там не оказалось. Сэр Джон  качнул корпусом назад, одновременно укрывая щитом живот, и зло провизжала оковка нижнего угла. Склонив голову, рыцарь Королевского льва с интересом осмотрел узкое лезвие, упершееся в бедренную артерию, и коротко хохотнул:
- Великолепно, мой друг! Вы позволите мне попытаться еще раз?
- Разумеется, сэр, - улыбнулся Кор, поднимаясь с земли. – К бою!
В этот раз сэр Джон отбросил священные для любого рыцаря декстеры - синистры и пошел в атаку, наглухо укрывшись щитом, охраняя голову лезвием фальшиона, обухом лежащего на верхней кромке щита и угрожая Кору острием. Впрочем, рыцарский маневр особенно и не скрывался – показать укол в грудь и тут же стремительным горизонтальным взмахом снести противнику полчерепа. Или остановить тяжелое лезвие у виска, это уж как получится. От фальшиона Кор ушел легко, но прозевал удар углом щита в грудь и рухнул на землю, быстро перекатываясь в сторону. Поединщики закружились, сэр Джон вновь сменил тактику и осыпал противника быстрыми тяжелыми ударами по разным секторам. О контратаке можно было и не мечтать, разбойник лишь отступал по кругу, с трудом сдерживая бешеный натиск, больше предугадывая удары, чем успевая их отражать. Разумеется, такое не могло продолжаться вечно. И в какой-то момент он не угадал. Кор вскинул эсток в тщетной попытке прикрыться от падающего широкого лезвия… и узкий клинок сверкающей молнией мягко перерубил фальшион у самой гарды! 
- Однако лошади летают! – изумился рыцарь Бервуд, откидывая забрало. – Как это вы так, сэр? Хороший же был фальшион, добротный. Не мог он сломаться, ни в жизнь не поверю!
Кор тяжело перевел дух, отметив, что старый рыцарь только слегка вспотел от их беготни, словно и не нес на плечах пару пудов боевого железа.
- Подарочек сэра Кэлдона помог! – признался он. –Мне кажется, что это не конкретное оружие, а какой-то магический усилитель. Я к нему меч приложил, вот он и стал рубить все подряд.
- А… а больше нету? – срывающимся голосом спросил сэр Джон, словно ребенок, выпрашивающий конфету.
Кор смущенно развел руками.
- Ну ладно, мне - то еще жаловаться, - рыцарь Короны отбросил бесполезную рукоять. – Меня и так не обделили.
- А что, вам призрак…то есть, я хотел сказать, сэр Кэлдон тоже что-то подарил? – удивился бывший пограничник. – Вроде он с вами не разговаривал…
- Конечно! – сэр Джон расстегнул ремешок шлема и с наслаждением подставил ветерку вспотевшее лицо. – Он сказал, что рад, что теперь его замком владею я… точнее, не сказал… я не знаю, как объяснить… в общем, он прошел сквозь меня, а когда исчез, я уже знал, как он ко мне отнесся… и про подарок тоже… - старый рыцарь замялся, явно не желая продолжать рассказ.
- Да Добрые Боги с ним, с подарком! - преувеличенно небрежно отмахнулся Кор, хотя червячок любопытства вцепился зубами не хуже боевого пса. – Скажите, сэр, а какую заточку меча вы предпочитаете – нашу или старую волнистую? И, кстати, что у нас на завтрак?
Кор мог поклясться, что в глазах рыцаря Бервуда плеснулась благодарное понимание.
- Дорогой сэр, - рыцарь Короны широким жестом обнял его за плечи. – Наша забава достойна хорошего финала. Пожалуйте в трапезную!