Первый день творения Глава 15

                ГЛАВА 15

Кора снова потащили, прижали лицом к стене. Заскрипел открываемый замок, и ободряемый могучим пинком, разбойник на всех четырех влетел в камеру. Все-таки не удержался, последний метр уже пропахал носом по соломе, густо постеленной на пол.
- Ну заходи, гостем будешь! – хмыкнули откуда-то сверху.
Кор медленно встал, озираясь по сторонам. Камера большая, высокий потолок не виден, там плещется темнота, внизу разгоняемая светом факела в коридоре. Вдоль стен грубо сколоченные двухъярусные кровати, в углу подобие колодца, накрытого деревянной крышкой. Каменный пол устлан соломой, если бы не это, холод в камере был бы и вовсе нестерпимым. Но все равно, от стен тянет могильным ознобистым холодком, подземелье дает о себе знать.
Народу человек двадцать с небольшим, все разномастные как камни на морском берегу. И, как те же камни, все объединены, какой-то неуловимой черточкой, что-то похожее проскальзывает во взглядах, в повадках, даже в позах…
- Ну, привет тебе гость дорогой, - повторил тот же голос. – Коли устал с дороги, присядь.
Теперь Кор видел говорившего. Стройный светловолосый юноша в некогда красивом, а теперь замызганном, но добротном зеленом плаще сидел на одной из верхних полок, свесив вниз ногу. Разбойник заметил веснушки и голубые глаза, неожиданно блестящие и яркие. Пользуясь приглашением, медленно прошел к одной из свободных лежанок, присел, не отрывая глаз от юноши. Тот ответил таким же беззастенчивым изучающим взглядом.
- Меня звать Роберт, - представился он. – Можно просто Роб.
- А я Кор. Просто Кор. – бывший пограничник поерзал, пытаясь поудобнее устроиться на жестком ложе, бросил эту затею и подпер подбородок кулаком. – Что это за место?
- Э-э, друг Кор, - Роберт невесело хохотнул. – Ты что, хочешь сказать, что не слышал о милых шалостях нашего забавника – графа?
- Представь себе, нет.
- Да откуда ты вообще родом? – поразился юноша, легко соскакивая с кровати. – Я думал, о привычках Готара известно всем, кроме короля.
- Издалека я. Отсюда не видно, - хмыкнул Кор, вытягиваясь на лежанке во весь рост. Измученное тело настойчиво требовало отдыха, а на остальное ему было плевать.
- С ума сойти, - Роберт начал мерить шагами камеру, будто профессор перед кучкой студиозусов. – Бывают же медвежьи углы! Ну так слушай, друг Кор, раз уж ты здесь. Граф у нас – человек, уставший от жизни. Говорят, скука – злейший враг любого. Вот он с ней и борется. По мере сил, разумеется. Сначала просто таскал себе девок отовсюду, куда мог дотянуться, потом начал искать развлечений поинтереснее…
- Это каких же, к примеру?
- А таких, - прогудел с соседней койки могучий бородач в одной рубашке. – Полюбил наш лорд, скотина высокородная, на чужую кровь любоваться. Чем больше человек мучается, тем ему веселее. И пошло-поехало! Сначала девки, которых граф к себе таскал, домой возвращаться перестали, потом набрал себе не пойми где головорезов, один другого страшнее, всю округу ими запугал и окончательно того, – мужик постучал себе по лбу согнутым пальцем. Звук вышел весьма выразительным. – Сначала просто за провинности вешал, потом начал собаками травить себе на потеху, на кол сажать… развлекается, скот-тина! – бородач врезал кулаком в раскрытую ладонь другой руки.
- Да быть такого не может, - потрясенно прошептал Кор. Заговорил громче, для убедительности стукнув кулаком по койке:
- Если бы какой лорд вздумал творить подобное, от него бы все подданные разбежались! До единого! Такого ж не утаишь, обязательно кто-то бы донес в столицу. Хотя бы для того, чтобы самому сесть в маноре, который у такого владельца непременно отнимут.
- Бежать, говоришь, - сердито проворчал бородатый. – Пробовали вначале и бежать, как же без этого. Да только недалеко добежали-то. У графа везде свои глаза и уши, а гвардейцы его таковы, что и звери лесные их стороной обходят. Догнали, и в замок приволокли, а потом сельчанам отдали. По частям. Через три дня, когда уже пованивать начали. С тех пор охота у людишек и пропала, бегать-то. А потом граф еще и указ издал, что за одну сбежавшую семью вся деревня наказание нести должна. Вот и притерпелись как-то…
- Ну, не все притерпелись, - подал голос неприметный жилистый мужичок в рваной собачьей шапке. – Кто-то ушел в леса, сопротивляется. У них там есть предводитель, которого зовут Брасид. С ним нападают на отряды солдат, отбивают обозы с продовольствием… Говорят, что этот Брасид поклялся своими руками убить графа как бешеную собаку. Вроде, граф забрал в замок девушку, на которой Брасид хотел жениться.
- Да чушь все это! – Бородач отмахнулся. – Бабьи сказки, чтобы жизнь совсем уж невмоготу не казалась. Кто его видел, Брасида этого? А что грабят – так куда ж без этого? Везде бывает. Может, сами солдаты в разбойников и рядятся, у графа орлы такие, что за медяк брюхо вспорят, не побрезгуют…    
 - А ты – то сам сюда как попал? – полюбопытствовал Кор.
- Тэган я, - назвался мужик. - За браконьерство здесь. Объявила эта скотина леса и реку своей собственностью. Хочешь рыбу половить – иди к графскому управителю и налог заплати. А у нас вся деревня, почитай, на реке и сидит. Как жить-то?
- И что, поймали?
- Нет. Сам пришел.
Кор вытаращил глаза.
- А что непонятного-то? – насупился бородач. –Денег у нас нет, а управитель и говорит:  хотите, мол, жить как раньше – пришлите в замок самого здорового из деревни. Он за вас всех налог и отработает. Я и пришел, а меня сюда. Думал, что надо будет работу какую выполнять, а оказалось, людев убивать придется. Ох и не по душе мне все это… - Тэган забился в угол, мрачно терзая ни в чем не повинную бороду.
- Та-ак… - протянул бывший пограничник, у которого нехорошо засосало под ложечкой. – А поподробнее с этого момента можно?
- Да отчего ж нельзя, друг Кор? – вступил в беседу Роберт, уже успевший взобраться обратно на свое место. – Теперь уже все можно. И я, и Тэган, и все они, – юноша повел рукой, указав на всю камеру разом. – Мы сидим в этой гостинице и ждем, когда графу захочется зрелищ. А потом пойдем убивать друг друга ему на потеху. Стало быть, и ты теперь с нами, - закончил Роберт.
- Эй, эй, погоди! – Разбойник вскочил с лежанки. – Со мной девушка была. Нас вместе поймали. Куда ее отправили? Что граф с ней сделает?
Юноша отвел глаза.
- Не хочу говорить тебе такое, но твоей девушки, скорее всего, больше нет в живых. В крайнем случае, она будет мертва к завтрашнему утру.
- Что?! – Кор метнулся через камеру, схватил наглого юнца за грудки и швырнул на пол. – Ты что несешь, кретин?
- Эй, как там тебя! А ну не балуй! - подал голос бородатый Тэган, слезая с кровати. – Отпусти, кому говорю!
- Что? Отпустить? – бывший пограничник повернул голову, и от его взгляда начавшие было окружать новичка узники шарахнулись к стенам.  – Я сейчас отпущу вас всех… к Добрым Богам! На место, твари! – Кор уже сам с трудом понимал, что говорит.  Перед глазами стояла красная пелена, кровь стучала у виска, пробуждая звериную жажду убийства.
- Я тебе не враг, - рискнул подать голос побледневший Роберт. Увидев обратившиеся к нему глаза, сглотнул, но продолжил твердо:
- Граф всегда забирает к себе девушек. Пользуется ими всю ночь, и жестоко истязает не то, что за неповиновение – за любую промашку. К утру девчонки сами молят Добрых Богов о смерти как о величайшей милости.
Кор отбросил парня, зарычал прямо в бледные лица собравшихся узников:
- Вы что, с ума посходили? Этого не может быть! Если он к ней… хоть пальцем… - слова застревали в сведенной яростью глотке, наружу рвалось нечленораздельное рычание. 
- Поверь нам. – Роберт уже успокоился, смотрел, как показалось Кору, с жалостью и сочувствием. – У всех  нас за душой было что-то подобное. Нам тяжело так же как и тебе, пойми.
Разбойник, не слушая, бросился к решетке и затряс ее так, что старое железо жалобно заскрипело под пальцами.
- Готар! Готар, ублюдок, я убью тебя! Клянусь, я убью тебя, сволочь!
Подошедший на шум охранник ухмыльнулся, глядя на буйного новенького, и сунул ему древко копья в живот. Кор подавился криком и сполз на солому, скрючившись в три погибели и хватая ртом воздух.
-Не трогайте его. – Роберт остановил  шагнувших к бывшему пограничнику узников. – Пусть так. Ему надо побыть одному.

Утро началось со скрежета отпираемого замка. Слуга, пятясь, втащил бадью с похлебкой и плошки. За ним, с факелом в руках, вошел мастер Ханс, придирчивым взглядом окинул камеру.
- Что, рубежник, не спится? – хмыкнул он.
Кор не ответил. Всю ночь он, не шелохнувшись, сидел на жесткой лежанке, невидящими глазами уставившись в темноту.
- Тяжко тебе, - посочувствовал тюремщик. – Ну ничего, недолго уже осталось, - он гулко бухнул черпаком в округлый бок бадьи. – Эй, смертнички! Подъем!
Внявшие призыву узники сползали с коек и строились в некое подобие очереди. Слуга, лихо орудуя черпаком, наполнял плошки горячей похлебкой. Получившие свою долю отходили, на их место вставали новые.
- Сегодня у вас великий день, доходяги! – ораторствовал мастер Ханс, наблюдая за завтраком. – Его Светлость хочет выяснить, на что вы способны, и сам будет выбирать претендентов.
- На что претендентов? – вопросил Роберт с набитым ртом.
- Как на что? – изумился тюремщик. – На свободу, естественно! Победивший в бою получает свободу и право валить на все стороны света. А, при желании, может остаться и вступить в гвардию Его Светлости. Так что жрите от пуза, а то заморыши какие-то, право слово! - Он сплюнул на пол. – Смотреть не на что. Эй, капитан! – он сердито покосился на бывшего пограничника из-под выцветших бровей. – Тебе что, особое приглашение требуется?
Кор снова не удостоил тюремщика даже взглядом. Его уже изрядно раздражали все эти шумные люди, бесцеремонно ворвавшиеся в его одиночество. Ночью было лучше. Неужели так трудно оставить его наедине с его болью?
- Эй! – мастер Ханс предпринял последнюю попытку достучаться до строптивого новичка. – Тебе драться сегодня, не забыл? На голодный желудок воевать несподручно, это я тебе точно говорю!
Разбойник молчал. Какая разница, что делать? Из жизни ушло то, что наделяло смыслом само существование. Так ли важно теперь, голоден он, или сыт? Они хотят, чтобы он дрался – он будет драться. С людьми, со зверьми – какая разница?
- Тьфу! – снова сплюнул тюремщик. – Что я с тобой вожусь, как с дитем неразумным? Сам решай, что тебе надо, а что нет. Сдохнешь – так сам виноват, я тебе предлагал!
Он с треском захлопнул крышку бадьи и буркнув напоследок: «Посуду соберите, потом заберу», исчез из камеры вместе с прислужником.
Поесть пленникам, впрочем, особо не дали. Снова заскрипела решетка, и камера наполнилась солдатами. Узников согнали в кучу, прижали копьями к стене. В коридоре забилось о стены гулкое эхо шагов, и в камеру шагнул граф в сопровождении пары арбалетчиков. Граненые наконечники тут же уставились в лица пленников, подрагивая в нетерпении. Солдаты посторонились, пропуская лорда. Сегодня Готар был умыт, и даже воронье гнездо, заменявшее Его Светлости волосы, носило следы причесывания. Он шагнул вперед, внимательно вгляделся в лица узников.
- Вот этот, - толстый палец, украшенный массивной золотой печаткой, ткнул в сторону бородатого Тэгана. Еще этот, вон того…
Гвардейцы сноровисто выхватывали из толпы тех, кого выбрал хозяин, сгоняли к выходу под прицел стрелков. Выбрали многих. И недовольный Тэган, и смешливый Роберт, и сам Кор уже перешли к тем, кому сегодня выпало пролить кровь.
- И вот этого! – граф указал на мужичка, рассказывавшего про загадочных бунтовщиков. Тот секунду неверяще вглядывался в лица окруживших его солдат, а потом, побелев как бумага, рухнул на колени и сдернул рваную шапку.
- Ваша Светлость! Да я ж… пощадите, Ваша Светлость! Я же пахарь простой, я ж и меча в руки никогда не брал…
Граф поморщился, и уже поднял руку махнуть солдатам, чтобы забирали, когда мужичок ужом метнулся между копьями и обхватил его колени.
- Пощадите, Ваша Светлость! Всю жизнь за вас Добрых Богов молить стану! У меня жена, дети малые… Пощадите!
- Жалко его, - шепнул на ухо Кору помрачневший Роберт. – Зря он так. На арене еще мог бы как-то выжить…
- А что будет?
- Смотри сам, - пожал плечами Роберт. – Мне рассказывали, как Готар поступает с такими людьми.
Двое гвардейцев, повинуясь почти незаметному знаку графа, исчезли в коридоре, загремели там чем-то тяжелым. Приволокли железную крестовину с втулкой, в нее всажен мастерски оструганный кол с правильно заостренной вершинкой. У пахаря закатились глаза, он повис в грубых руках. Несколько солдат передали товарищам копья, подняли мужичка на сомкнутых руках, как в кресле.
- Добрые Боги! – прошептал Кор. Он заполошно озирался, выискивал хоть какую-то оплошность стражников, но те стояли так плотно, что разбойник понимал – не успеет даже дернуться, как его подымут на копьях.
Пахарь орал, не переставая. Острие кола, как видел Кор, вначале было тонким, пальца два-три, затем медленно расширялось. Какое-то время еще можно продержаться, если ухитриться обвить ногами гладко оструганный кол, но никто не продержится вечно. Усталость побеждает любого, но немногие решатся сами рвануться вниз и умереть быстро.
Мужик завыл, задергался. Его ноги тщетно скребли выглаженное гладкое дерево. Наконец тело просело вниз, кол обагрился кровью. Он вскрикнул еще раз, запрокинул голову в смертной муке и застыл, нелепый как поломанная кукла.
- Ну, - холодно усмехнулся граф. – Кто-нибудь еще хочет попросить у меня пощады?
Ответом ему была гробовая тишина. Крутанувшись на каблуках, Готар покинул камеру в сопровождении двух солдат.
- Вот так. – Роберт, вновь склонился к уху Кора. – Еще одна жертва графа, друг Кор. Сколько их было, и сколько еще будет?
 - Думаю, мы об этом уже не узнаем, - огрызнулся разбойник. Подталкиваемые древками копий, они в молчании прошли по коридору, свернули в какую-то открытую дверь и оказались в комнате, из которой вверх вела широкая лестница.
- А эт-то еще что такое? – поразился бывший пограничник.
Комната была завалена оружием и доспехами. Вот только подобрано оно было… несколько странно.
-А что тебе не нравится? – раздался от стены знакомый голос. Кор сначала решил, что ему уже мерещится, но потом разглядел в стене небольшое окошко, забранное толстой железной решеткой. По ту сторону решетки нашелся мастер Ханс, деловито наблюдающий за пленниками.
- Что, не ожидал? – довольно усмехнулся тюремщик, разглядывая растерянного пограничника. – У меня ж к тебе любовь, страж порубежный. На миг отвернусь – вишь ты, уже беспокоюсь, сердце так и стучит. Пришел – а тебе тут непонятно чего-то. Чего тебе непонятно, кстати?
- Так… это, - Кор растеряно повел руками на сложенные доспехи и оружие. - Тут же ничего толкового нет, все по кускам!
Вооружение действительно было разнообразным. Даже весьма разнообразным. Легкие шлема соседствовали с массивными кавалерийскими наплечниками, какие не в силах пробить даже рыцарские копья, кольчуги висели на крючках самые разнокалиберные – но без подкольчужников. В углу ощетинился шипами моргенштерн, вот только полагающихся к нему латных рукавиц Кор так и не заметил. Это была не оружейная, а просто в беспорядке набросанная куча железок.
- А зачем тебе толковое? – удивился мастер Ханс. - Толковый доспех нужен, чтобы воина защитить, дабы он из боя вернулся. А вам такое право еще заслужить надо. Зато выглядеть будете устрашающе, для зрелища в самый раз. Так что не привередничай, сокол ты наш пограничный, вооружайся, пока другие не разобрали. 
Кор плюнул в решетку, но промахнулся.
Яркий свет резанул отвыкшие глаза, в подошвы толкнулись каменные плиты. Он невольно прищурился, разглядывая место, где предстояло проливать чужую, а может и свою, кровь.
- Держись меня, погранец, - бросил ему через плечо Роберт, легко выбегая на арену. – Будет случай, выкарабкаемся.
Большой зал в два этажа полностью переделали под нужды хозяина замка. Первый этаж целиком облицевали камнем, оставив только выходы, перекрытые массивными решетками. На высоте второго этажа тянулись фигурные деревянные перила, отгораживающие зрительские места. Напротив входа расположилась небольшая ложа с бархатными креслами.
Пока вышедшие на арену узники недоуменно галдели, сбившись в кучу, разбойник напряженно осматривался. Дверей всего две, через одну они вошли, другая, Кор готов был поклясться, вела в такую же комнату, где им выдали оружие. Стены выложены гладким камнем, за такой не уцепишься, а перила слишком высоко, не допрыгнуть.
Гулко бухнул невидимый гонг, скамьи начали заполняться зрителями. Кожаные солдатские куртки перемежались с чепцами и передниками служанок, то тут, то там мелькали пышные ливреи слуг.
- Та-ак, - процедил Роберт, неслышно возникая за плечом бывшего пограничника. – На праздник собрались, значит? – Он забористо высказался о своем отношении к собравшимся, помянув сразу их матерей и свору облезлых шакалов.
Снова ударил гонг, и под шарканье ног разом вставших людей в ложу вошел Готар, одетый, по случаю увеселений, в багровый с золотом камзол. Застучали скамейки под рассаживающимися зрителями, и все поплыло перед глазами Кора, будто его лягнул боевой конь. Под руку с графом в ложу вошла Эмбер, побледневшая, с осунувшимся строгим лицом. Свободной рукой девушка поддерживала шлейф роскошного платья, отстраненно перебирая пальцами дорогую ткань.
В пустой голове толкались бессвязные мысли, отпихивали друг дружку, вспыхивали яркими праздничными шутихами. Она жива! Но как? Неужели граф изменил себе? Не верится, но тогда как? Что он с ней делал?
Вокруг были люди, что-то говорил Роберт, а разбойник не двигался с места, душой находясь в ложе, обнимая, целуя…
- Эй, капитан! – Хлесткая пощечина швырнула душу обратно в тело, показавшееся на миг чужим и неуютным. – Хорош мечтать, нас сейчас убивать тут будут!
Роберт не терял времени даром, собрав вокруг себя нескольких мужиков покрепче, чьих имен Кор так и не успел узнать. Среди них осадной башней выделялся Тэган, баюкавший в руках моргенштерн. Ну конечно, такому медведю тяжеленное оружие не помеха. Мельком Кор успел удивиться, как это молодой селянин ухитрился подобрать более-менее сбалансированную команду.
- Держи, - юноша сунул ему в руки треугольный щит. – Пойдешь со мной рядом, у тебя хоть опыт есть.
Сам он уже продел руку в ременные петли такого же щита, и теперь деловито запутывал на другом запястье темляк широкой секиры, успевая при этом командовать своим стихийно образовавшимся отрядом.
- Тэган, станешь за нами. Твое дело - лупить по головам тех, кого мы с рубежником придержим на щитах. Не спорь, - оборвал Роберт открывшего рот бородача. – Это неправильно, я знаю. Но иначе нас убьют всех.
Еще одного мужика со щитом Роберт поставил между собой и Кором, пояснив, что так они его, в случае чего, подстрахуют. Краем глаза бывший пограничник заметил, что так же стихийно начала образовываться еще одна команда. Собрались в кучку, шепчутся, иногда подозрительно зыркая исподлобья.Интересно, откуда граф мог это знать? Или так происходит всегда?
По примеру Роберта Кор затянул на руке темляк легкого топорика, который выбрал еще в оружейной. Доспехов тут, считай, и нет, так что лучше будет сделать ставку на скорость…
- Вот видишь, дорогая, чем приходится крепить свою власть? – Казалось, что Готар стоит прямо за спиной, разбойник с трудом подавил желание глянуть через плечо. – Им только дай волю, сразу отобьются от рук! Смерды должны чуять хозяйскую руку. Работа за страх всегда лучше, чем за совесть.
Бывший пограничник все же не выдержал, оглянулся. Эмбер, все такая же бледная, вяло кивает головой, граф доверительно наклонился к ней со своего кресла, обнимает за плечи…
-С-скотина! – сквозь зубы процедил Роберт, меряя взглядом высоту до графской ложи. – Кого он с собой притащил, интересно мне знать? Что за шлюха согласилась лечь под этого выродка?
Кор уже открыл рот, заодно замахиваясь, чтобы ответ хаму получился более убедительным, когда Готар обратил свое внимание на арену.
- Начинайте! – повелел граф, взмахнув рукой.
Вот уж чего разбойник не ожидал, так это того, что вторая команда бывших узников, с которыми они совсем еще недавно делили камеру и скудную пищу, бросится внезапно и сразу, будто стая голодных волков. Зато, как выяснилось, этого ждал Роберт.
- Щиты! – Бывший пограничник автоматически поднял свой, рядом лязгнул щит соседа, сцепляясь краями, выстраивая одну стену…
На трибуне прекратились разговоры и смех, все взгляды устремились на сражающихся. Первое столкновение обошлось дорого. В глубокой тишине, разом повисшей в зале, резко прозвучали первые удары, по арене полетели куски обрубленных щитов, зазвенел на камнях чей-то выпавший меч…
Кор уже не видел всего, что происходило вокруг, мир привычно сузился и из него ушли зрители, стены, даже графская ложа.
Он наносил и отражал удары, точным взмахом срубил какого-то посунувшегося слишком близко идиота, а в ушах звучал злой голос Роберта, успевавшего выкрикивать короткие команды.
- Строй! Держать строй!
Не прошло и пяти минут после начала боя, а на камни уже лилась кровь. Трое корчились в агонии, а сражавшиеся беспощадно топтали их ногами.
По мере того, как редели ряды бойцов, со зрительских мест все чаще раздавались поощрительные возгласы и громкие рукоплескания.
Маленькому отряду пока везло. Конечно, у недавних узников не было выучки королевской панцирной пехоты, чью тактику копировал Роберт, но ее не было и у другой стороны. Строй сцепившихся краями щитов худо-бедно маневрировал, не позволяя врагу зайти со спины, а второй ряд, где основой по умолчанию считался Тэган с его чудовищным моргенштерном, исправно выкашивал вражеские ряды. По всей арене тут и там лежали тела, умирающие бились в конвульсиях. Те, кто мог еще как-то двигаться, старались отползти к стенам, чтобы не быть затоптанными.
Щитоносец рядом с Кором охнул и упал на камни, пропустив жуткий удар по голове. Только теперь бывший пограничник обратил внимание, как поредела их и без того небольшая команда. Он оказался крайним в строю, теперь приходилось отбиваться еще и сбоку, не давая прорваться врагам. Уже несколько раз Кор пропускал весьма чувствительные удары, но верный колет из чудесной шкуры пока спасал хозяина. Все тело ныло, пот разъедал глаза, во рту чувствовался противный вкус крови. Разум давно отключился, он уже не обращал внимания, с кем рубится, забыл, что совсем недавно делил с этими людьми хлеб. Перед тобой враги!  Делай свою работу, солдат! 
Зрительские ряды уже давно гремели многоголосым хором. Бой шел совершенно непредсказуемый, удача клонилась то на одну, то на другую сторону. Стена щитов еще держалась, но этих щитов было мало, очень мало. Момент, когда кто-то прорвется в тыл, приближался, это понимали как бойцы, так и сидевшие на скамейках.
Двое из команды Роберта уже были тяжело ранены. Вяло взмахивая алебардами, они стали бы легкой добычей для врага, не прикрывай их щитами первая линия. Пожалуй, основной ударной силой оставался несокрушимый Тэган. Бородач запыхался, по его лицу ручьями лился пот, но он исправно поднимал тяжелый моргенштерн, удерживая врагов от последнего решающего натиска.
- Держать строй! – прерывающимся голосом кричал Роберт, размахивая секирой. На него насели сразу двое, он вынужденно ушел в глухую оборону, принимая удары на край щита. - Еще немного… и мы победим!
Алебардист за спиной Кора слишком близко подошел к щитам и тут же тяжелый фальшион наполовину разрубил ему незащищенную руку. Грязно ругаясь, раненый рухнул на пол, а топорик Кора расколол голову замешкавшегося мужика с фальшионом.
Зрители ревели и аплодировали, граф вскочил и перегнулся через перила ложи. Он едва дышал, захваченный зрелищем развернувшейся внизу бойни.
Еще один враг подставился под секиру Роберта, но тут же рухнул щитоносец между ним и Кором. Одним безумным прыжком бывший пограничник перепрыгнул через упавшее тело, сомкнув щиты с молодым крестьянином. И в ту же секунду был сражен последний алебардист. Теперь их оставалось всего трое.
Зрительские ряды загудели как пчелиный рой. А потом повисла такая тишина, что наверху услышали тяжелое, прерывистое дыхание бойцов.
- Вперед! – сорванным голосом прокричал Роберт.
И они бросились вперед. Два сомкнутых щита врезались во врагов, ухнул вниз шипастый шар моргенштерна, снося голову замешкавшемуся противнику, и Кор вдруг понял, что их шансы уравнялись. Трое стояли против троих. Но если с одной стороны стояло двое измученных, едва держащихся на ногах, невредимых воинов, и селянин, то с другой оказалось трое растерянных израненных крестьян. Это был конец. Они победили.
 Один из уцелевших крестьян кинул по сторонам безумный, затравленный взгляд и, отшвырнув меч, рухнул на колени.
- Я сдаюсь! Пощадите! Не убивайте, прошу!
Крик еще не затих под сводами зала, как граф повелительно вскинул руку.
- А вот этого я не ожидал, - выдохнул сквозь пересохшие губы Роберт.
К перилам подбежали арбалетчики, взяли на прицел бойцов.
- Никому не двигаться! – повелел Готар, перегнувшись через перила своей ложи. Впрочем, его слова были излишни. Играть со смертью в замкнутом помещении охотников не было. Пронзительно заскрипела открываемая решетка под ложей.
- Всем отойти к стенам!
Под прицелом арбалетов бойцы прижались спинами к холодному камню. Из открывшейся клетки пахнуло холодом, и запахом... Очень знакомым запахом.
- Что за… - слова застряли у Кора в глотке.
На арену словно вырвались два сгустка изначальной Тьмы. Огромные доги в украшенных шипами ошейниках нещадно натягивали цепи. Удерживающие их псари с трудом сохраняли равновесие, оскальзываясь на каменном полу. Граф кивнул, слуги разом отпустили цепи. Спущенные псы бросились, словно два демона смерти, роняя с клыков хлопья жаркой пены.
- А, да будь оно проклято! – сорванным голосом завопил Роберт. Оттолкнувшись от стены, он метнулся в сторону. Бывший пограничник еще не сообразил, что происходит, но тело привычно ушло в противоположном направлении. Он успел вовремя, арбалетчики оказались нервными ребятами. Граненый наконечник высек сноп искр из камня над головой, а разбойник уже распластался в прыжке, замахиваясь топориком. Одну псину Роберт уже перехватил на полпути, без затей снеся голову тяжелой секирой.
Казалось, время замедлило ход, пока Кор наносил свой удар, потом огромными скачками бежал под стену, волоча за собой просившего пощады. Подскочил Роберт, прикрыл их щитом, угрожающе вскинув секиру. Только тогда разбойник почувствовал спиной холодный камень стены и, задыхаясь, привалился к ней, пользуясь короткой передышкой.
- Глубже прячьтесь, - велел Роберт, мелкими шажками пятясь назад.
Теперь они были недосягаемы для стрелков, стоя прямо под выступающими перилами. Небольшой карниз давал хорошее прикрытие, и стрелять отвесно латники не могли. Секундой позже под щиты втиснулся Тэган, на удивление почти невредимый. Ему оцарапало болтом плечо, но бородач выглядел вполне бодро и был готов драться дальше. Оставшимся повезло намного меньше. Тяжело попасть в бегущего человека, а стоящий на месте сам напрашивается на стрелу. У Кора мелькнула мысль, что, в общем-то, все совершенно справедливо. Есть вещи, которых человек допускать не должен, в каком бы он не был положении. Можно придумать любые оправдания бездействию, и все они будут лживы. Кто остается в стороне, надеясь что все разрешится без него, тот все равно выбирает сторону злодейства. Третьего тут не дано. Кто подчинился графу, тот и получил причитающуюся награду – болт в сердце. Все честно. А вот нечестно то, что сейчас на арену выбегут гвардейцы и в капусту искрошат трех наглецов, не желающих умереть по приказу.
Бывший пограничник кинул последний взгляд на графскую ложу, но из своего укрытия разглядел только низ балкона и часть точеной балясины.
- Ну что, друг Кор? – Роберт утер со лба пот и половчее перехватил секиру. – Извиняй, если чем обидел. Жаль, не получилось с тобой выпить…
Над их головами зародился непонятный шум. Зашлепали ноги, откуда-то послышался звон железа. И никто не выходил на заваленную телами арену. Через какое-то время разбойник рискнул осторожно высунуться из – под карниза. Первое, что бросилось в глаза - это опустевшая графская ложа.
- Чего там? – Роберт не покидал укрытия, продолжая следить за тяжелой решеткой входа.
- Погоди, - отмахнулся Кор. – Тут что-то непонятное творится, все вроде сбежали…
На открытое пространство он выходил медленно, настороженно шаря глазами по балконам, готовый в любой момент метнуться обратно. Но зрительские места бесповоротно опустели, только с перил сиротливо свисал забытый женский шарф.
Убедившись, что все спокойно, бывший пограничник махнул рукой. Роберт безбоязненно вышел почти на середину, вальяжно забросив секиру на плечо.
- Это что ж такое творится, а друг?
- А я откуда знаю?
В недрах замка нарастал невнятный гул. Вскоре из топота множества ног и лязга боевого железа вычленились голоса, повторяющие на манер боевого клича: «Бра-сид! Бра-сид!»
- Брасид? – удивился Кор. – Это что получается, замок штурмуют разбойники? Ну, дела…
- Не надо звать их разбойниками, друг, - каким-то чужим голосом проскрипел за спиной Роберт. – Большинство из них весьма достойные люди!
Оглянувшись, Кор поразился перемене, произошедшей с молодым парнем. Протянул раздумчиво, глядя окрашенное лихорадочным румянцем лицо:
- Не называть, говоришь? Да пожалуйста, Роберт… или это не настоящее твое имя, Брасид?
Ответить тот не успел. По балкону прогремели подошвы тяжелых сапог, через перила свесились две небритые рожи.
- Командир!!!
Эхо испуганно забилось в каменных объятиях, не в силах вырваться наружу.
- Тут он, тут! – надрывались сверху. – Живей веревку тащите, бараны!
Роберт, заметивший, что взгляды всех выживших на арене скрестились на нем, пожал плечами:
- Ну да. Я и есть Брасид.
- Э-э… так ведь… - Тэган, доселе тихой мышкой приткнувшийся в углу, шумно поскреб затылок. – Брасид, он ведь, это… - бородач развел руками, показывая, каким, по его мнению, должен быть легендарный лесной предводитель. Размеры вышли весьма впечатляющими.
- Уж какой есть, - скривился Роберт – Брасид, в свою очередь разводя руками. - Может, и такой сгожусь?
До этого момента Кор и не подозревал, что несколько взрослых мужчин вместе способны так истерично хохотать.
С балкона сбросили веревку и выжившие бойцы, все еще глупо хихикая, полезли наверх. Последним, обвязав подмышками, вытащили крестьянина, которого еще недавно спасали. Бедняга до сих пор не пришел в себя. Он бессмысленно хлопал глазами и невпопад улыбался в ответ на поздравления столпившихся вокруг солдат Брасида.
- Доложите обстановку! – велел Роберт. Выбравшись из ямы, молодой боец разительно переменился. В движениях появилась скрытая доселе властность, голос звучал уверенно и твердо. Теперь перед Кором был пусть молодой, но опытный предводитель, занятый своим привычным делом.
- Мы продолжаем штурм замка, командир! – протолкался вперед обритый наголо жилистый солдат в распахнутой на груди бригантине. – Двор уже наш, первый этаж тоже. Сейчас штурмуем второй этаж, там, где графские покои, и сам, слышь, граф со своими.
- Потери?
- Нескольких наших во дворе с арбалетов постреляли, а остальные целы, - бодро доложил бритый.
- Это пока, - помрачнел Роберт (Кор до сих пор с трудом мог звать молодого парня, к которому успел привыкнуть за короткое время, Брасидом). –Двор вы проскочили внезапностью, а наверху уже готовы к обороне. Все, хватит болтать. Веди!