Не подумайте чего. Мы... просто съездили в УТО

....Опупев от безделья и жары, кручу ручку настройки бортовой связной радиостанции в поисках музычки, устав от многочасового ожидания своих высокопоставленных пассажиров, коих привёз на месторождение Карачаганак, под Уральском.
Сидим вдвоем в кабине, с почему то быстро вернувшимся назад, одним из них - немцем, который ни бельмеса не понимает по-русски, как и я, по немецки.
Разве что «хенде хох», да «ферфлюхте швайн» ... и то, куда их пристроить?

«Щёлк, щёлк» - перескакивают частоты настройки радиостанции и вдруг, в наушниках послышался, то затихая то нарастая влекомый неустойчивым эфиром, бодрый речитатив Бубы, более знакомого всем как Вахтанг Кикабидзе: «Чеми симгэра ам зем ам халхма ам зецам шоба"...

И как будто это было вчера, встала вдруг перед глазами картина полного зала в "Доме офицеров" в Свердловске, и Буба расхаживающий по сцене при полной тишине
в зале, периодически разрываемой громом аплодисментов.

Мы, заждавшись своей любимой, почти "Аэрофлотовской" песни, встали во всей красе - в шитых золотом погонах  на тёмно-синих кителях, и начали громко и намекающе настойчиво, аплодировать певцу и актеру.

После очередной песни Вахтанг – друг вертолетчиков и всесоюзный Мимино, увидел нас, и приветственно помахал рукой, а потом, не дожидаясь аккомпанемента, запел вдруг тихо, про «птичку невеличку».....
А мы, - мы хоть и были молоды и бесшабашны, чуть не заплакали, правда слегка  хмельные, потому, что много друзей наших «унесла» эта птичка к тому времени, в мир иной.

Мы - это дружная и энергичная команда молодых  ребят - «камикадзе», как нас звали в Аэрофлоте, за бесстрашные полеты на «сырой» тогда, ещё, и довольно аварийной технике.

Мы - умудрились за месяц учёбы в УТО (учебно тренировочный отряд, как мы ласково звали его - Устал Товарищ - Отдохни), практически свести с ума нашу завобщежитием.
Ей никак не удавалось «застукать» нас за запретным здесь приготовлением пищи, хоть она и врывалась внезапно не раз, унюхав запах жареной картошки - в комнату, где не было ни одной розетки! - а на столе, посреди комнаты с трёх с половинойметровым потолком, всегда УЖЕ бодро и победно, шкворчала «на электроплитке без тока», жареная картошка :)

Мы - умудрились сдать все экзамены на пятёрки. Даже «по метео», что было редкостью в УТО вообще, и не только всей «казахской группой», а большинством. При этом, одному нашему «богатырю» сломали ...ногу, во время упорной.... «учёбы, на катке»...и, он, благополучно лежал во время экзаменов в больничке, со вставленными штырями в кости.

Мы - толпа «Двоечников», поставили «на уши» банкетный зал в ДК офицеров на двадцать третье февраля, и увели с собой, понравившуюся девчонку.
Там я впервые увидел предельно откровенные глаза прекрасной половины человечества, с затуманенными винными парами мозгами, которые орали о бешеном желании, прямо здесь, в зале, среди толпы.
Её, «благосклонно подарили» нашему одинокому  пилоту из западной республики,
чему они оба несказанно обрадовались.

Мы - так были веселы и общительны, молоды и настойчивы, что возле нашей аудитории всегда вертелась стайка стюардесс, привлекая нас,- таких же молодых, как и они сами.
Наши гостеприимные местные ребята - Серёжка П.- общительный, местный почти шеф-пилот, ясное дело какого корабля, и его неугомонный друг, а также Вовка из одного северного городка, были всегда в ударе, и теперь специально - на переменке, девчонки дефилировали возле нашей, сотрясаемой взрывами смеха на всё УТО аудитории, где «м»учились» молодые и никогда не унывающие «камикадзе» со всех концов, тогдашней страны Советов.   

Мы - уже получили конкретные обещания, обязательно набить наши морды.
Два раза.
Один раз в "Доме офицеров", а второй - в приёмном пункте ремонта обуви, где при женщинах работающих там же, мастеровые ребята под стук молотков громко и грязно матерились. Посчитав подобное оскорблением ушей прекрасной половины человеков, сказал им об этом.
Но, оказалось – это норма общения, в этой части России, что было для меня полным шоком.
Хотя от готовности  «выйти для сатисфакции» не отказался, мастеровые видно передумали чистить «фейс», поняв наверно, что у этого мужика в странных погонах, похоже просто крышу снесло.

Мы - грузились на самолёт, домой:  двое в своей форме и на «своих-двоих», а один – на «четырёх», без погон и пуговиц, зато - с костылями под мышкой. Законспирировались значит, чтобы никто не догадался, что мы и он, из одной компании .
Нам уступали лучшие места, уважительно глядя на выбритых, подтянутых и молодых лётчиков.
Сейчас, возможно такое?!

Стюардесса  Мария - тоненькая как тростинка девчушка, всё свободное время в полёте, проводила возле нас, хотя не делали никаких усилий для этого .
Она была рядом просто потому, что мы для неё были из её обычного окружения, и наверно чувствовала, что жалеем и любим её как сестру, - девчонку, отдавшую небу молодость и здоровье и не имеющую нормальной личной жизни при этом.

Мы - выгрузились в родном аэропорту, где нас приняли радушно, и доставили Вовку прямо к дверям квартиры. На распахнутые глаза супруги в дверях, никак не прореагировали, сказав только: не переживай,  всё - уже хорошо!
И ведь на самом деле всё было хорошо! 
Наверно потому, что были молоды, уверены, полны сил и энергии, хотели работать,
и думаю, что были-таки необходимы своей стране.

...Я сижу в кабине своей вертушки, «улетев в мыслях далеко-далеко», позабыв о потухшей сигарете в онемевших пальцах, и успокаиваю «пулеметную очередь» от нахлынувших чувств в груди...

И только "мой немец" вопросительно поглядывает: чего это «руссише пилёт» затих
на своём  кресле и не строит ему рожи, мучительно пытаясь завести разговор на одному ему – пилоту понятном, тарабарском языке.