пятеро проклятых

Бек сурово смотрел перед собой, когда нагнувшись, шарил под передним пассажирским сидением. Он долго рылся и что-то искал, а потом, не слова не говоря, достал оттуда обрезанный довольно большой кусок стальной трубы. С ней в правой руке он обернулся и осмотрел сидящих в машине. У него были абсолютно черные глаза, да и сам он казался черным, по крайней мере, такое впечатление оставалась после разговоров с ним.

- С чего ты взял, что именно Ваха при делах? Вы же с ним не общались по этому поводу. А если не так это? – спросил я у него.
- Монгол пропал? Пропал, это факт! Ваха ходил и синил на него, че-та кому-то базарил про то, что Монгол его кинул. Я это точно знаю. Какого хрена он постоянно не дома? Да и бля, проверить не мешает, у нас есть повод для беспокойства. Монгола нет. Так? Потребуем объяснений, кто кого кинул!
- Мы как-то жестко требовать собрались.
- Да не фони ты, Мудило! Ну, бля, че за детский сад. Ваха обнаглел, он тут наркотический универсам и так на районе устроил. Нихрена он не боится, явно че-та крутит. Надо по-любасу пробиться, не сидеть же на жопе и ждать пока Монгол где-нибудь выплывет. Погнали! – резко ответил Бек и открыл дверь «девятки».

Бек, Борода, Тёма и я вышли из машины и направились прямо к нужному нам подъезду. На этаже было довольно темно – работала только одна лампочка. Бек направился к двери, которая была прямо по коридору, явно намереваясь в нее позвонить.

- Бек, ты че? Нам четыреста девятнадцатая нужна, а это четыреста восемнадцатая. – шепотом сказал Борода.
- Свалите все, чтоб вас не было видно. – ответил так же негромко Бек.

Коридор на этаже был в форме буквы Т, и нам пришлось пройти к лифтам для того, чтобы исчезнуть из поля зрения жильцов квартир расположенных на этом этаже. Сначала Бек долго звонил в соседскую квартиру, но никто не реагировал. После недолгой паузы тон звонка изменился, начала звучать какая-то классическая мелодия. Послышался щелчок замка, затем звук открывающейся двери и резкий возглас: «Ой, бля!»

Выбежав как по команде, мы увидели, что около распахнутой двери нужной нам квартиры Бек сидел на незнакомом долговязом парне и скручивал ему руки, обрезок трубы валялся рядом. На пороге одной из комнат, что была напротив входной двери, стоял Ваха и удивленно смотрел на происходящее.

- Ваха, без глупостей! Мы против бессмысленного насилия! – как какой-нибудь Чак Норрис в фильме прокричал ему Тёма.

Ваха был невысоким, черноволосым, атлетически сложенным парнем. Кличку такую он получил потому, что начал рано лысеть и был смугл. Несмотря на свой довольно грозный внешний вид, Ваха всегда говорил тихо и мягко, почти не используя мат в разговоре.

Судя по всему, хозяином этой двухкомнатной квартиры был подмятый Беком парень. Она была небольшой, густо обставленной мебелью, какими-то буфетами, шкафами, завешена коврами, с картинами на стенах. В боковой комнате, той, что располагалась рядом с балконом сидел, привязанный к стулу Монгол, левый глаз у него был подбит, на губах запеклась кровь. Когда мы вошли, он произнес:

- Бля, ну че так долго?
- Нихуя себе! – ответил ему Борода. – Прости дорогой, больше не повторится.
- Он меня кинул на деньги! Привез мне бодяженый товар, мы на чистый договаривались. Бодяженого везде полно, мне чистый нужен. Димедрол я свободно в аптеке куплю.– спокойно встрял в разговор подошедший Ваха.
- Бек, я все объясню! Отвечаю! Деньги нужны были, хотел просто раз заработать. Бодяжил не я, я ему уже тысячу раз говорил! Это Валик цыган, я с ним дело имел. Я как взял, так и отдал. Я Валика со школы знаю! Он сказал, что чистый и очень дешево! – начал оправдываться побитый Монгол.

Этот еблан Валик жил в цыганском поселке, нам надо было срочно ехать туда, пока не стало известно в округе о том, что произошло. Надежд было мало, цыгане всегда жили разводом и это был нормальный порядок вещей. Они не пускали никого в свою общину и стояли друг за друга горой, невозможно было на кого-то наехать, если ты не одной с ними крови. Претензии к этому самому Валику с нашей стороны, значили претензии ко всей его родне и вообще населению его цыганского поселка. Монгол конкретно проебался. Мы тоже попали, но делать было нечего, не сидеть, же сложа руки. Минимальные шансы были – может Валик ошибся и случайно кинул Монгола, может испугается, может быть его заест совесть и он встретит нас на пороге собственного дома с пачкой денег для Монгола и принесет свои искренние извинения? Решено было ехать в поселок.

Затянувшееся неловкое молчание в машине прервал Борода:

- Монгол, я никогда не думал, что ты такой ****ат! Ты, бля, дела крутишь серьезные, полагаясь на цыган? Это кто тебя так научил?
- И еще скажи, откуда ты деньги взял на всю эту операцию? – добавил Бек.
- Да я у родителей под****ил. Думал, что заработаю и верну.

Дорога в направлении цыганского поселка была довольно пустынной, справа от нее тянулись чередой серые девятиэтажные дома, слева лесополоса. Неровные заборы и обшарпанные дома сказали нам о том, что мы наконец-то въехали в царство кидалы Валика.

- Почему ты с нами не посоветовался? Мы всегда все обсуждаем. Самый умный? Ты никогда не слышал, чем все заканчивается для тех, кто не в движении? – говорил Монголу Бек.
- Казалось мне, что дело верняк. – отвечал Монгол. – Да и че я тут за крайнего? Все тут не без греха, или я ошибаюсь? Ты, Бекаев, далеко не святой.
- Я с говном никогда дел не имел. В остальном не думаю, что есть выбор у меня. Если я сам не буду решать что и как, то сразу найдется человек десять, которые будут это делать, говорить, как мне жить и все такое. Вон, тот же Ваха, дай ему только волю. Поэтому я делаю то, что делаю. Время такое, все решают более или менее сильные люди. Ты заедь на район любой – где порядок? Да и с чего это я перед тобой оправдываюсь?

Дом Валика совсем был неказистым, с мутными окнами, покрыт серой облупившейся краской. Бек без спросу открыл калитку, мы вошли во двор. Двор был завален каким-то старым хламом – детскими игрушками, рядом с домом стояла старая ржавая плита, возле забора большой Мерс в 124-ом кузове.

Мы начали осматриваться, Бек нервно помахивал обрезком трубы. Неожиданно, как из-под земли появилась толпа малолетних цыган, начала вешаться на нас и во всю голосить, сработала поселковая сигнализация. На порог дома вышла толстая старая цыганка, хмуро окинула нас взглядом и неспешно спросила, зачем мы явились.

- Нам нужен Валик! – сказал ей Бек.
- Его сейчас нет!
 - А машина че здесь стоит, если нет?
- С друзьями пару дней назад куда-то уехал.
- Когда будет? Очень нужен нам.
- Не знаю, ничего не говорил.
- Явно ****ит. – наклонившись к Беку сказал Тёма. – Может в дом зайдем?
- Да ну, смотри, сколько времени прошло с тех пор как малые свистеть начали. Даже если он в доме был, то зашился или съебался. Они это умеют. А полноценный обыск устраивать никто не будет. Ты представляешь, что такое обшманать весь дом средь бела дня? Нам никто не даст этого сделать. Она в милицию позвонит и ****ос. Едем, нехуй ща нам ловить здесь! – ответил Бек.

Когда мы шли к выходу со двора Бек изменил направление движения, подошел к 124-му и наотмашь трубой ударил по его лобовому стеклу. Стекло осыпалось. У него видимо сдали нервы, он ведь только внешне был спокоен, это было понятно. Бек повернулся к все еще стоящей на пороге цыганке и зло сказал:

- Скажи Валику, чтоб завтра был дома. Если его не будет, мы сначала здесь все разнесем, а потом найдем его и будем базарить совсем по-другому.

Бек смотрел на цыганку, а та смотрела Беку в глаза. Прошло некоторое время и старуха начала что-то бормотать себе под нос, после этого махнула рукой в нашем направлении и ушла в дом.

- Ну че, олень ****ый! Думай, где еще денег с****ить, чтоб ситуацию разрулить. *** мы этого Валика еще когда увидим. – сказал Тёма Монголу когда мы сели в машину.
- Да нормально, разберемся, я его давно знаю, все обсудим и решим. – уже как-то неуверенно произнес Монгол.
- С кем ты решать собрался? С цыганами? Монгол, те че, Ваха совсем мозги там отсушил? Цыгане решают только между собой, больше никак! Слышь, Борода рули на Новинки! Тут все серьезно. – возразил ему Тёма.
- Цыганка ща все рас****ит и завтра уже все будет по-другому. – задумчиво глядя в окно произносит Бек. – Такая бабка серьезная, сразу видно бывалая. Взгляд тяжелый, бойцовский прямо. У них колдуны есть? Мудило, ты все знаешь! Есть у них шаманы, или нет?
- Ты фильм помнишь по Кингу, там, где мужика цыган проклял, и он вес терять начал. Получается, что есть!
- ****ь, я бы сбросил килограммов пять. – сказал улыбнувшись Борода и похлопал себя по животу.

Многоэтажка в которой жил Бек была самой заурядной – серой, верхняя ее часть выкрашена зеленой краской, через дорогу от нее располагалась детская площадка, а за ней огороженная железным забором школа.

- Завтра мне скажешь, где возьмешь лаве для Вахи. Мы все впряглись уже за тебя, не дай Бог ты пропадешь и я тебя не смогу по каким-то причинам найти. – сказал как-то устало выходя из машины Бек Монголу. – Мудило, зайдешь на чай?
- Можно, но я ненадолго. Мне завтра на учебу, рано вставать.
- Да ладно, чаю погоняем и все. Баяны рвать никто не собирается. Пока, пацаны!

Подъезд, в котором жил Бек был заплеван и изрисован, как, впрочем, и все в нашем районе. На самом подъезде черной краской было крупно написано:

ТОСКА ЗОВЕТ КУДА-ТО ВДАЛЬ

И чуть ниже:

WELCOME 2 THА HELL

Квартира трехкомнатная, в ней вместе жили Бек, его родители, двое младших братьев. Его мать вышла из зала, услышав, что кто-то открывает дверь ключом. Она была пожилой спокойной женщиной, работавшей когда-то завучем в школе.

- Здравствуй, Сергей! – поздоровалась она со мной.
- Добрый вечер!
- Пошли на кухню. – сухо бросил Бек.

На кухне Бек включил чайник и достал из холодильника начатую бутылку водки.

- Будешь? – спросил он указав в мою сторону бутылкой.
- Не буду.
- А, ну да. У тебя же режим.

Бек налил себе полстакана и залпом выпил. В это время закипел чайник, он взял две чашки наполнил их кипятком и бросил в них по пакету Дилмаха, одну из чашек поставил передо мной. Сам со второй в руках сел за стол и облокотился спиной о стену.

- Бека, по-моему ситуация вся эта… Это полная жопа. Монгола наебали, как последнего лоха. Ваха по-любому прав, он просто разбирался с разводом. На любой стреле нам абсолютно нечем крыть. Поедем рулить с цыганами и ничего не добьемся, а если начнем беспределить, то нас там и похоронят. Валика этого уже не будет. Че делать? – прервал я возникшее молчание.
- Слушай, Мудило, а вот ты учишься все, учишься. Книжки читаешь. Кант-***нт и все такое. Скажи мне – что такое счастье? В чем смысл происходящего? Зачем мы живем? Че там про это твои мертвые мужики пишут? – ответил Бек, словно не слыша моих слов. По его глазам было видно, что он захмелел.
- Каждый свое пишет. Если бы написали что-то стоящее по поводу того, что такое счастье, так и нужда в философии отпала бы. Стало бы ясно все. А так кто-то что-то придумывает, для данного момента это подходит и все восхищаются, потом проходит какое-то время, обстоятельства меняются и все понимают, что молодец тот парень был, но чего-то не хватает и дальше начинается эта канитель. Смысл жизни? Никто не может сказать, что вот я существую затем-то и затем-то. Человеку этого не дано. Существуют какие-то стандартные схемы – жениться, завести детей, работать, деньги зарабатывать, но они не универсальны. Каждый должен искать счастье, постоянно искать и слушать себя, что внутри происходит. Мы смотрим со стороны на различные события и говорим об их причинах и значении, но все случается, потому что случаются и все. Волки живут в лесу, едят слабых животных, размножаются. Человек проанализировал их поведение и сказал, что роль их в природе очень существенна - они санитары леса. Ты че думаешь, волк бегает и думает о том, чтоб избавить лес от заболевших животных, предотвратить распространение различных эпидемий? Смешно, он просто живет, как живется. Вот и мы так. Думаю, что сможем понять смысл собственного существования только, когда вынырнем из потока жизни и посмотрим на все со стороны. Умрешь и все поймешь, Бек. Кто-то поймет, что впустую здесь время провел, а кто-то нет, вот и будет кому-то...

В это время в прихожей зазвонил телефон, трубку сняла мать.

- Слушаю. Да, можно. Подойди, тебя к телефону!

Бек встал и пошел в прихожую.

- Да. – сказал он.

Бек сосредоточенно начал слушать чью-то речь и через какое-то время произнес:

- Да, Ваха. Я понял, конечно. Все так.

После этого он опять начал слушать, что ему говорят. Через некоторое время на его губах появилась скептическая усмешка, будто ему рассказали знакомый анекдот, он его знал, но должен показать, что оценил и понял тот юмор, который заключался в нем, чтобы не обидеть рассказчика.

Я с интересом следил за ним. Бек и дальше что-то односложно отвечал, я стоя смотрел на него. Так тянулось время, минута за минутой все ближе и ближе приближая наш ад, ад для пятерых, запутавшихся в жизненных обстоятельствах, человек. Шел девяносто какой-то там год, тогда все было против нас, рассчитывать мы могли только на себя.