Белый конь

        Отдав Родине 20 календарных лет беспорочной службы, Толик Мухин ушел в длительный запой. А поскольку ни квартирой, ни иным имуществом движимым и недвижимым на довольствие старшего прапорщика не разживешься, жил Толик в общаге при части. После очередного кошмарного дня службы, он впал в спячку, больше похожую на кому.
        Старший прапорщик Мухин Анатолий Степанович гнал в степи белых лошадей. Табун попался на удивление непослушный и своевольный- жеребцы скалили зубы, не обращали на табунщика никакого внимания и ржали весело и переливисто.
        Сполохи полярного сияния освещали равнину, покрытую зарослями ковыля и полыни. Над головой Анатолия порхали огненные птицы Фениксы, а между ними сновали наглые чертенята с бутылками портвейна 777 и полторашками чистейшего самогона из известной одному лишь Толику торговой точки.
        Анатолий Степанович поднимал к чертенятам голову и жалобно просил налить, протягивая им свой безотказный походный стакан, но коварные твари нагло игнорировали его просьбы.
        - Ну налейте же!- чуть не плакал старший прапорщик.
        - Ха- ха- ха!- смеялись чертята.
        - Пожалуйста! - умолял Толик.
        - Хи- хи- хи!- заливались развеселившиеся твари.
        - Умоляю!!!
        - Н-е –ет!- басом рычали Фениксы.
        - Сволочи!- заорал старший прапорщик и проснулся.
        В глазах еще мерцали отблески сияния, в ушах стояло мерзкое хихиканье бесенят, а во рту ночевала стая бродячих котов, которая там же и гадила.
        Постель представляла жалкое зрелище. Как будто на ней резвилось стадо макак и не зная что делать с простынями и подушками просто сбросило их на пол.
        По телу бежал холодный пот, а самого Анатолия Степановича бросало то в жар, то в холод. Он потянулся к столу, и на ощупь схватил фляжку, в которой всегда хоть на донышке, да что- то было. Взболтнув фляжку и услышав обнадеживающий звук, Толик трясущимися руками отвинтил крышечку и поднес ко рту горлышко заветного сосуда.
        Однако исправно лечившая его до этого жидкость вдруг шибанула его таким запахом, что у бедного Толика свело судорогой все известные ему мышцы. Рука так и осталась в готовности к приему вино- водочных изделий.
        Минуты через полторы судороги прошли, но ощущение противности осталось. Покряхтывая и постанывая Толик слез с развороченного ложа и плеснув на стол немного жидкости на стол поднес зажигалку. Все правильно! По голубоватому цвету пламени легко опознавалась жидкость, которая так здорово лечит от похмелья. Собрав все оставшиеся силы в кулак, Анатолий  Степанович сделал глоток, предварительно зажав нос рукой. Результат не замедлил сказаться. Вся проклятая влага полезла у него изо всех щелей, так и не пожелав попасть в желудок.
        - Предупреждал же Минздрав!- прохрипел Толик и, прихватив непонятную фляжку побрел в медпункт части, на консультацию к начмеду.
        В медкабинете доктор осмотрел Анатолия Степановича, посветил зачем- то фонариком в глаза, а потом выругался длинно, с переходами и очень грязно.
        - Да объясни мне, что случилось- то?- взмолился страдалец.
        - Выжрал ты Степаныч всю свою водку! Изнасиловал свой организм до предела. Теперь только чай.
        - Ну я же не смогу на чайке долго функционировать!
        -  Белых лошадок гонял?
        Толик понуро кивнул головой.
        - Чертей видел?
        Степаныч вновь согласно кивнул.
        - Еще раз выпьешь черти начнут гонять тебя, пока из окна не выскочишь. Белая горячка называется, понял?
        - Жаль!- прохрипел Мухин,- нужно было через день пить, чтобы на всю жизнь хватило. Как жить- то дальше?