Про Таню

          Она смотрит в окошко. Сидит на мягком сидении немецкого автобуса и просто смотрит в окошко. Автобус большой и красивый. Когда-то он наверняка был гордостью какого-нибудь небольшого городка Австрии. А сегодня, постаревший и немного уставший, он везёт её по знакомым улицам и вместе с ней радуется её замечательному настроению и выпавшему первому снегу.

          До Нового года осталось совсем немного, и она в рабочее время по хорошей погоде с приподнятым новогодним настроением не торопясь едет по несложным производственным делам.

          Почти пустой автобус, плавно раскачиваясь и уютно гудя дизелем, разогнался на спуске и неожиданно резко притормозил перед поворотом. Он почти уронил сухонькую старушку с ведром, сидящую рядом с Таней, и заставил пропитого мужичка с ужасным распухшим носом повиснуть на поручне. Мужичок держась за поручень смотрел в сторону водителя злыми, маленькими глазками и выкрикивал хриплым голосом какую-то энергичную и нечленораздельную брань. Он напоминал старую маленькую собачку, обиженную жизнью: неожиданно зло и резко начав ругаться, он постепенно стушевался и начал что-то вполголоса бормотать.
 
          Таня бросила в его сторону взгляд, взяла старушку под маленький локоток и помогла ей присесть. Старушка долго усаживалась, причитая и вспоминая бога.  Автобус по большой дуге повернул и, проехав  метров двести, остановился на светофоре. Водитель через некоторое время начал энергично сигналить, а потом долго объяснялся с водителем старенького «Москвича», перегородившего дорогу.

          Таня отвлеклась от водителя и посмотрела в окно. Давно она здесь не была, больше десяти лет, но почти ничего не изменилось.  Трамвайные пути, небольшой сквер, серенькие, немного присыпанные снегом деревянные дома и слева здание института. На скамейке сидят две пожилые, ярко накрашенные женщины, вокруг них бегают трое маленьких детей разного возраста.  Скамейка покрашена в зеленый цвет, и прямо над ней раскидистые, очень старые деревья, покрытые инеем. Величественные и абсолютно неподвижные, а в воздухе блестят мелкие чешуйки изморози.

          Она помнит эту скамейку, помнит как сидела на ней перед вступительными экзаменами, как они здесь с девчонками переписывали практические задания, помнит этого странного и всегда немного растерянного Валю, который ждал её здесь после занятий. Валя был замечательным другом. Он смотрел на неё преданными глазами, улыбался, поправлял очки, брал сумку с учебниками и тетрадками, если она была, и они шли гулять: сначала вниз, потом вверх - в сторону центральной площади и проспекта. Он ей обычно что-то рассказывал своим мягким слегка с картавинкой голосом, смотрел ей в глаза и пытался взять за руку. Конечно, он был очень хорошим, но она его не любила, и не могла она его любить. Разве можно полюбить нескладного мальчишку?

          Автобус наконец проехал перегруженный перекресток и распахнул двери около института. Внутри остановки была миниатюрная кофейня, пахло растворимым кофе и слегка поджаренными подкопченными сосисками. Запах очень раздражал, особенно старушку. Она шевелила носом, поглядывала в сторону кофейни и болезненно глотала. Потом достала маленькую бутылочку с водой и отпила несколько глотков. Двери закрылись, и автобус, наполненный запахами, тронулся.

          Проезжая мимо сквера на территории института, где обычно курили и болтали студенты, она вспомнила Антона, красивого, уверенного в себе, картинно держащего сигарету и всегда улыбающегося. Конечно-конечно, Антон… Но она его, наверное, тоже не любила: слишком часто он заглядывался на других девчонок. Просто увлечение…Красивый мальчик…

          Урча и ругаясь мотором на дорожников, автобус аккуратно полез вдоль трамвайных путей в гору, оставляя шлейф сизого дыма. На выбоинах, присыпанных снегом, изрядно потряхивало, и водитель совсем сбавил скорость, едва обгоняя пешеходов. Въехав на гору и повернув, автобус остановился и долго собирал замерзших пассажиров, переспрашивающих друг у друга, куда идет автобус. Она смотрела на их озабоченные лица, торопливые и нерешительные движения, подошедший трамвай, пожилую женщину, которая не могла определиться, куда ей лучше сесть: в трамвай или в автобус? Стало появляться небольшое раздражение и какое-то неприятное ощущение, очень захотелось вернуться назад к сосискам и скверу, а лучше вообще в безоблачное студенческое прошлое. Она улыбнулась своим мыслям.

          Автобус наконец поехал, медленно объезжая стоящие машины и грузовик, в который грузили снег.  Через два квартала она повернула голову налево и немного наклонилась, чтобы увидеть верхние этажи. Здесь было место первой её работы. Самой лучшей, самой романтичной, самой запоминающейся, может даже, самой любимой. Нет уже той организации, она давно не работает в той должности, но остались замечательные воспоминания, которые вызывают легкую улыбку и ностальгию.

          Как они здорово проводили время после работы, какие замечательные были вечеринки прямо в офисе, у кого-то дома или в кафешке. Как интересно это отражалось на рабочей обстановке, переводя производственные отношения в доверительно-семейные. И как не могла она нормально дышать, когда он подходил к ней, как замирала, когда он разговаривал с ней, смотрел на неё, и как ей было хорошо… Как было приятно выполнять свои простые обязанности, но при этом знать, что через два кабинета сидит он. Как было романтично переглядываться с ним, разговаривать глазами и слегка, как бы случайно, но очень нежно касаться друг друга при встрече. Как было здорово знать, что он тебя ждет после работы на улице, чтобы проводить и как было радостно увидеть утром на своем рабочем столе твою собственную, самую лучшую на свете розу.  Сколько было замечательных ощущений, сказочных переживаний и счастливых минут.

          Автобус остановился на очередной остановке. Она сидела задумавшись, смотрела в окошко и улыбалась.
 
          Их отношения быстро развивались и, как они ни скрывали своих чувств, стали заметны сотрудникам. Они относились с возможным пониманием, но немного шушукались, а влюбленные казалось не обращали на них внимания, предосторожности уже стали почти формальными: зачем скрывать красивые чувства и зачем скрывать красивые отношения?
Она не могла без него, чувства захватили её полностью. Она смотрела на него широко открытыми глазами и не могла наглядеться. Старалась как можно больше времени находиться около него, и не заметила, что это постепенно начало его напрягать, отношения стали ухудшаться, пока она не поняла, что он сторонится её и избегает.

          Почему?! Ведь она его, Лешу, так любит. Неужели это его ответ на её любовь, на её чувства, на её душевный огонь… Что с ним случилось?

          Ей пришлось уйти. Она не могла смотреть на его опущенный взгляд, на скучные лица и пустые глаза когда-то любимых сотрудников, она не могла, она задыхалась сидя с ним в одном помещении. Её выводила из себя мысль, что он совсем рядом!

          Глаза её стали влажными, а мысли утонули в воспоминаниях. Таня подняла глаза и поняла, что старушка внимательно смотрит на неё и о чем-то спрашивает. Она чисто машинально кивнула головой. Бабушка стала торопиться и вышла на следующей остановке. Только через некоторое время Таня поняла, что старушка спросила про название остановки и вышла совсем не там где хотела.

          Проехав ещё несколько остановок, подъехав почти к самому рынку, она стала внимательно рассматривать административное здание завода, мимо которого проезжал автобус. Здесь она проработала три года. Хорошие и ровные три года, принесшие много пользы и не прошедшие зря. Простые и ровные производственные отношения, аккуратное выполнение своих обязанностей, вот все, что она могла предложить после своей разбитой любви. Через год за ней начал ухаживать один из инженеров, но она была  совсем холодна. Он оказывал знаки внимания, приглашал в кино, дарил цветы, а она молча и тихо опускала влажные глаза. В дополнение ко всему его звали Алексеем…

          Мама, когда узнала о его существовании и ухаживаниях, ругалась на неё, говорила, что он очень приличный молодой человек, и не надо заранее становиться старухой и убиваться по прошлому, зачем дуть на воду, если обожглась на молоке. Да и принцев на всех не хватает. Она послушала, стала иногда разрешать ему провожать её, а потом несколько раз ходила с ним в кино и гуляла. Он не был весельчаком, но был начитанным и достаточно остроумным. С ним, когда  он был в настроении, было очень неплохо, он так интересно и захватывающе мог  о чем-нибудь рассказать… И он смог растормошить её, вернуть к жизни, сделать живой. Она начала улыбаться. Он писал ей стихи, присылал записки, радовал при любой возможности.

          Она до сих пор помнит одну записку: «У Солнца нет выходных, оно не может заболеть, оно просто иногда уходит чтобы лечь поспать, чтобы привести себя в порядок и выглядеть как всегда привычно ослепительно, чтобы сиять над головами идущих по улице людей, даже не задумывающихся о том, что оно им светит своей красотой».

          Да, она ожила, стала улыбаться. Но когда он ей что-то рассказывал, очень тепло и внимательно смотрела на него. На его движения, на его мимику. Рассматривала глаза, губы, нос горбинкой, большие и слегка оттопыренные уши, руки теплые, сухие и очень уютные. Она искала в себе по отношению к нему что-то большое и нежное, похожее на любовь, но находила только приятельскую неопределенность.

          Их частые встречи, не находя продолжения, стали становиться постепенно реже, а его попытки объясниться натыкались на её дружеское непонимание.

          Через несколько месяцев он на две недели уехал к заболевшей маме. По возращении подошел к ней и, держа за руку, долго смотрел ей в глаза.  А потом сказал, что увольняется, потому что маме нужна его помощь, и он нашел место у себя в поселке. И вообще, он сошелся со своей бывшей женой, которая оказывается всё это время ухаживала за его мамой. Наверное, она его по-настоящему любит… И он почти всё время был со своей пятилетней дочерью, по которой уже скучает. А в конце он сказал, что просит простить его, если чем-то обидел, и поцеловал её в щеку.

          Они с женой пару раз приглашали её в гости, но она не ездила… Всё-таки он хороший…

          Автобус подъезжал к её остановке. Пора было выходить. Она смотрела на идущих за окном людей, на весело разговаривающую парочку, идущую в обнимку. А ведь у неё в жизни после этого не было ничего серьезного. Она ждет чего-то: чувств, обстоятельств, встречи! Ждет своего принца, ждет свою настоящую любовь…

          Таня встала с сиденья, поправила волосы и стала проходить к задней двери. Метрах в ста сзади автобуса она увидела группу костюмированных всадников. Может историческое шоу или съемка фильма. Крепкие ребята в кольчугах с копьями и мечами. Впереди выделялся русоволосый парень без шлема на белом коне. Он изображал знатного человека. На плечах у него развивался алый плащ.

          «Вот и принц на белом коне»,- подумала она, отвела глаза и улыбнулась. Автобус притормаживал, всадники догоняли, уже можно было разглядеть глаза принца. Он улыбнулся и помахал ей рукой, искренне, как мальчишка. Она улыбаясь только уголками глаз, вдруг улыбнулась вся, как раскрывается цветок. Её наполнило хорошим настроением, забытой романтикой и свежестью ощущений. Она смотрела на него не отрываясь. Неужели и в её жизни произошла такая встреча! Так не бывает…

          Двери открылись, она вышла из автобуса, но всадников уже не было. Копыта стучали где-то впереди. Настроение упало, жизнь свернулась в маленькую тряпочку и отдавала горечью… Она застыла на месте…

          И вдруг кто-то тихонько, чтобы не испугать, взял её за руку. Она обернулась и чуть не упала. Рядом стоял он! Парень из сказок, принц, русоволосый герой. Он внимательно смотрел на неё своими немного близорукими глазами, коснулся усов и сказал, мягко картавя: - Таня? Ты меня не узнаешь?

          Не узнавая его и не отдергивая руки, она вглядывалась в его лицо, скользя по нему взглядом, пока не уловила знакомые черты своего старого институтского друга.
          - Валя?! – удивленные глаза её округлились. - Как ты изменился!
Улыбаясь в усы, он сказал: - Прошло много времени…

          Оглянулся на свою группу, взял её руку обоими руками, поцеловал и медленно проговорил: - Извини, я очень спешу!
Она была ещё в шоке: - Как ты?!
Он вгляделся в её лицо и как-то ностальгически улыбнулся: - Да всё хорошо! Жена, двое детей…
Вздохнул и начал торопиться: - Рад был тебя увидеть!

          Они ещё раз встретились глазами, и он нежно пожал её руку, держа в своих руках, пожал и медленно отпустил, как будто вылил воду из ладоней… И быстро, не оглядываясь, пошел…