Сделано в Китае

Глава 1.

 

На китайской фабрике Тянь-Ши делали медведей. Официально фабрика была зарегистрирована только на четырех листках, которые помещались в шкафу в комнате директора. Четыре листка были подписаны и имели синюю печать, дающую полное право рождать на свет до шести медведей в день. Ориентация фабрики была мировая. Брат ее основателя, живущий в соседней квартире от самой фабрики, которая, к слову сказать, помещалась в обыкновенной трехкомнатной квартире панельного строения, был знаком с американским бизнесменом. Бизнесмен был человеком честным, но скуповатым, потому, шикарные медведи Тянь-ши обходились по доллару за экземпляр, что, собственно, и поддерживало благосостояние производства.

 

Медведи были хороши. Всклокоченные, с умными лицами они, не имеющие из одежды ничего, кроме синей ленточки, повязанной на шее бантиком, располагались на огромном столе в абсолютном беспорядке. Сосчитать их сразу было невозможно, из этой кучи торчали более сотни мягких лап, носов и ушей. Работники фабрики, коих было четырнадцать человек, даже не смотрели в эту сторону. Все занимались своими делами. Иногда из огромной кучи брали несколько мохнатых зверьков, бережно укладывали в полиэтиленовые пакеты и несли в соседнюю комнату на продажу. При появлении нового Тянь-Ши в журнале учета ставилась галочка и порядковый номер, который уже перевалил за 2000-ную отметку. Проданных медведей вычеркивали по порядку чтобы, в конечном итоге, подводить итог сбыта игрушек.

 

Сегодня у главного, и единственного, бухгалтера Су Хиля был день рождения дочери. Обычно уходивший домой первым, в этот день он задержался и, проходя мимо огромной кучи маленьких симпатичных Тянь-Ши, цапнул одного за мохнатую лапу и потащил во внутренний карман куртки. Сердце Су Хиля бешено стучало. Он встретил в коридоре задумчивого уборщика и, в сильном волнении, стал оправдываться за столь поздний уход. Уборщик, молча, выслушал приостановившегося бухгалтера, добродушно улыбнулся и продолжил скрести шваброй по полу. Конечно, Су Хиль мог бы купить мишку прямо на фабрике, но боялся выйти из скромного семейного бюджета и потому твердо решил похитить животное со стола, будучи уверенным, что пропажу не обнаружат. Мишка, ценою в доллар, сидел в узком холодном кармане.

 

Только дома несчастный Су Хиль обнаружил, что у медведя один из швов был неровный, оттого он оказался несколько скособоченным влево, а ухо почти полностью ушло в эту уродливую складку. Бухгалтер разволновался ещё больше и посетовал на то, что не схватил более симпатичного зверя. Но делать было нечего. Они с его красивой женой положили медведя в коробку из-под обуви, обклеенную цветными кусочками от пакетов, которых на улицах валялось достаточно. Улыбнувшись друг другу, они взяли вдвоем коробку и осторожно подошли к двери, ведущей в комнату уже пятилетней Ки Ламы. Вздохнув глубоко, они легко толкнули дверь и обнаружили девочку, спящей на полу, возле окна, на куче белья. Она ждала отца с работы. Весь день мама обещала, что папа принесет ей подарок и потому Ки Лама не отходила от подоконника. Родители осторожно подняли дочку на кровать, аккуратно уложили ее и рядом положили маленького Тянь-ши, которого та, непроизвольно нащупав, приняла за отцовскую руку и крепко прижала к себе.

 

Утром Су Хиль не видел реакции дочери, потому как был обязан сидеть с восьми утра на фабрике и отвечать на звонки. Он исправно вел дела производства, хоть работа была монотонная и утомительная. Медленно поднимающийся по лестнице, он искренне удивился, спускавшемуся грузчику Као Дее, который нес коробку с логотипом «Тянь-Ши». Поздоровавшись, Су Хиль поспешил наверх и обнаружил в комнате со столом множество коробок, в которых складывали медведей партиями по двадцать штук. Коллеги приветливо поздоровались и поспешили объяснить, что одна известная американская компания, проведав об их производстве, выкупила разом 400 медведей, коих в наличие имелось 321. Директором были применены срочные меры. Состав работников, рождающих Тянь-ши, был обязан за два с половиной дня сшить 75 медведей. В планы входило выкупить четырех, проданных накануне бизнесмену игрушек и отправить заказ в срок. Назначили три часовых перерыва и один двухчасовой ночью, чтобы вздремнуть. Медведей покупали по три доллара, поэтому все фанатично принялись за дело.

 

Ему, как бухгалтеру, предстояло вывести баланс появившихся на свет медведей. Не хватало только одного Тянь-Ши, пребывающего теперь в доме Су Хиля. Он обливался потом, но никак не мог скрыть украденного медведя. В приказе стояла навязчивая цифра, которая гласила, что медведи точно посчитаны и обязаны быть на месте в срок. Су Хиль вышел из кабинета и попытался незаметно проскользнуть мимо коллег. Люди весело пришивали игрушкам лапы и хвосты, отпускали шуточки и, без тени намека, интересовались, все ли сходится в подсчетах. Бухгалтер покраснел и поспешил к выходу. Распахнув дверь, он наткнулся на бизнесмена и директора, отчаянно сговаривающихся в цене за проданных Тянь-Ши. Директор, увидев Су Хиля, пожаловался вслух на обнаглевшего бизнесмена, который требовал по пятнадцать долларов за зверя. Су Хиль внимательно посмотрел на них, твердо назначил цену в семь долларов и стал спускаться вниз по лестнице. Бизнесмен поскакал за ним, попутно назначая цену в тринадцать с половиной. Спустившись до первого этажа, они остановились на девяти, пожали руки, после чего Су Хиль отправился дальше. Он шел по улице мимо привычных зданий и смотрел себе под ноги, не замечая ничего вокруг. Его раздирала совесть. Дорога домой казалась бесконечной.

 

Су Хиль вошел в подъезд, поднялся на четвертый этаж и обреченно вошел в квартиру. Его неожиданный приход необычайно порадовал семью. Жена и дочь кинулись обнимать отца, который не знал, как сообщить им страшную новость. Ки Лама убежала в комнату и вернулась, крепко обнимая теплого медведя. Растерявшийся отец, молча, стал вынимать животное из рук дочери. Объятия ее разжались и она, словно во сне, увидела, как ее друга складывают во внутренний карман куртки. Мама только произнесла: «Давай тогда купим его». Су Хиль отвернулся и отрицательно покачал головой. Он вздохнул, выпрямился и, чтобы не видеть глаз жены и дочери, стремительно вышел.

 

Су Хиль принес недостающего Тянь-Ши на фабрику и незаметно положил того в общую кучу. В комнате царил веселый гомон и суета. Он вошел в кабинет и, проклиная жадность, вывел идеальный баланс плюшевых медведей.

 

Глава 2.

 

На фабрике уложились в срок. Оказалось, что у бизнесмена здесь оставалось ещё семнадцать медведей, которых он планировал отправить в Европу через месяц. Они были проданы по одиннадцать долларов за штуку в последние дни назначенного срока. Фабрика крайне нуждалась в них. Уставшие, обычно молчаливые работники настойчиво требовали купить их даже в счет своей зарплаты. 20 коробок с логотипом «Тянь-ши» поплыли в Америку. В итоге на столе остались два лишних медведя. Одного мишку основатель фабрики забрал себе, другого честно купил бухгалтер. Мягкого нового и безумно красивого Тянь-ши, после трехдневного отсутствия Су Хиль принес домой. Ребенка обмануть сложно. Ки Лама виновато улыбалась, но рук к чужому медведю не протягивала. Так он и остался сидеть один в комнате, никому не нужный, что является фактической смертью всякого существа.

 

Путешествующие медведи прошли бессчетное количество таможней и проверок. Некоторых вспарывали и придирчиво ощупывали на принадлежность взрывчатки или наркотиков. К 17-ой коробке таможенники, обычно, успокаивались, и потому наш скособоченный Тянь-ши остался невредимым в поездке. Пароход пережил два сильных шторма и потерял часть драгоценного груза, среди которого были и две коробки с маленькими Тянь-ши. До места назначения добрались с четырьмя пересадками 18 измученных коробок, две квитанции об утере и счет страховки, которые бережно приняли и спешно отправили на грузовой поезд до Нью-Йорка.

 

Поезд был красивым и быстрым. Медведи тряслись и перекатывались друг через друга, постепенно теряя товарный вид. До пункта назначения добрались без происшествий, прошли сканирование на обнаружение нелегальных веществ и подвезены к небольшому фургону с надписью «we presents is happiness». Постоянно смеющийся грузчик, заглядывая в коробки, кричал медведям: «Welcome!» и, пересчитав их, укладывал в кузов. Получив расписку, две квитанции и счет, он вежливо поблагодарил работников вокзала и повез коробки на склад.

 

Склад был на окраине города в небольшом ангаре. Большая часть была отведена под нелегальную мини-фабрику, которая исправляла дефекты в поступающем товаре. Расписавшись и получив медведей, женщина внушительного вида в серой униформе, коротко распорядилась нести всю партию на мини-фабрику. Там медведей бережно извлекали. Коробки с огромным количеством наклеек отправляли на свалку. Ярлычки «made in China» срезали и вместо них пришивали аккуратные «Teddy. Made in USA». Зверей ровно складывали в небольшие ящики и, прицепив к уху кусок картонки о наименовании товара и защищенных правах, отправляли медведей в магазины по всей стране.

 

Сначала кривого Тянь-Ши не хотели пускать в оборот. Его дефект довольно отчетливо был виден среди других бракованных медведей, которых по одному укладывали среди аккуратных и красивых. Но часть партии была утеряна, и американцы выходили из нормы. На всякий случай, обругав китайцев, работники осторожно уложили его в ящик с четырьмя красивыми собратьями. В Китай отправили письмо с благодарностью и честно выслали деньги за всю партию.

 

Тедди выпало ехать в небольшой американский городок под названием Сандуски, в штат Охио. Его посадили на полку в одном из лучших магазинов, среди безумного количества мягких игрушек. Со всех сторон надписи призывали приобрести плюшевых друзей «сейчас, почти даром». Некоторые посетители покупались и забирали новых друзей в свои уютные дома. Кривой Тедди располагался во втором ряду у стены и пролежал  там почти полтора месяца. Широкий ценник на нем гласил, что «идут последние дни тотальной распродажи классических мишек Тедди - символов храбрости и достатка в доме». А также «Мишка Тедди в 2006 году взял гран-при в номинации «Лучшая игрушка Америки» и серебро на фестивале «Медвежьих сувениров» в 2007 году». Цена в 35 долларов была перечеркнута и красовалась красная «30». Купленных медведей упаковывали на кассе бесплатно в красочные коробки с блестящими бантами. Остальных постоянно поправляли и следили за тем, чтобы их не украли.

 

Возможно, ещё долго сидел бы Тедди, если бы однажды в магазин не вошла девушка невысокого роста с неспокойными глазами. Она спешно искала подарок. Ей нужно было возвращаться на днях на Родину, потому она металась среди стеллажей, попутно сгребая в корзину товары, явно говорящие о принадлежности к Соединенным Штатам. Русская студентка свободно объяснялась по-английски с упитанным консультантом, который, тяжело дыша, повел её вдоль рядов к мишкам и достал с полки одного из представителей Тянь-ши. Пушист тот был до чрезвычайности.

 

- Красив, нечего сказать, - скептически отозвалась студентка, ощупывая страдальца – но банален.

 

Коротко вздохнув, она потянулась наверх, чтобы положить медведя. Внезапно полка рухнула, увлекая, по пути, остальные вниз. Игрушки покатились по полу. Раскрасневшийся консультант суетливо ползал, собирая медведей и котов, что были «этажом ниже». Девушка громко смеялась, помогая собирать тому несчастных животных. Когда звери вернулись на место, в руках у студентки оказался кривой Тедди.

 

- Морда-то! Морда какая! Вы поглядите! – показывала она вспотевшему мужчине медведя, который по всему не разделял ее радости.

 

Девушка пошла на кассу и, расплатившись, помчалась к выходу.

 

- She is crazy. – Глубокомысленно произнес подошедший консультант.

 

- Russians. – Также многозначительно ответила кассирша.

 

Веселая студентка мчалась по улице, искренне улыбаясь прохожим. Она забежала в холодное метро и поехала к себе в номер, в котором временно проживала. Весь вечер она рассказывала сожителям, о приобретении медведя с умными глазами. Она наглядно показывала, как собирала игрушки и помогала поставить полку.

 

- Я назову его Теодором! Американский медведь Теодор! – весело кричала она, крепко обнимая маленького мохнатого зверя к груди. Через пару дней им предстояло лететь в Россию.

 

 

 

 

 

Глава 3.

 

Так Теодор отправился дальше путешествовать по миру. Вернувшись, домой на Родину в небольшой город Зеленодольск, она крепко спала два дня. Брат ее был будущий ветеринар Андрей, которому она везла заграничного медведя. Он окрестил зверя Теодором Васильевичем Вагнером и назначил его литературным критиком. Они усадили его на самое почетное место - книжную полку. Жизнь медведя пошла своим чередом. Вагнера брали в руки все гости, приходящие к Андрею в гости, слушали историю его приобретения и, улыбаясь, возвращали на место. Веселый студент наделил Вагнера свойством писательского дарования и, временами, усаживал возле себя, когда писал на белых листах письма. Глядя в умные глаза медведя, он спрашивал: «Ну как?» и весело смеялся. Бывало, что сестра Андрея укладывалась спать с Вагнером, но это случалось крайне редко. Зверь был неприхотлив и вполне довольствовался короткими минутами общения с новыми хозяевами.

 

Следующий год был назван Годом Китая. По всей стране стали распространять китайскую атрибутику. Политики налаживали крепкие дружеские отношения. Была создана организация благотворительной помощи малоимущим семьям Китая, которая взяла на себя ответственность по сбору вещей и игрушек. Студентка собрала дома все, что было не жалко отдавать, начиная от одежды, в которую больше не влезала, вплоть до книг русских классиков. Зачем они китайцам сестра не задумывалась, ей важно было осознавать, что она приносит пользу. Она также склонила и брата к добродетельному поступку. Андрей сложил в пакет пару футболок, карандаши и несколько тетрадей. Больше отправлять было нечего. За день до этого они решили, что посылка непременно должна попасть к ребенку, поэтому, не сговариваясь, медведя аккуратно уложили с остальными предметами. На следующий день Андрей приклеил бумажку «Russia Zelenodol’sk Zhukov st» и сестра помчалась по улице в пункт приема, одухотворенная, не зная границ своему счастью.

 

Посылку приняли, поставили печать и порядковый номер. Угрюмые грузчики уложили посылки в ящики и перекидали их в грузовик. Машина приехала на вокзал, груз поместили в холодный грузовой вагон и, с легким сердцем, отправили в Китай.

 

Глава 4.

 

Утро было обыкновенным. Су Хиль смотрел в серое окно на жилые дома. Рабочий день только начинался. До его ушей донесся веселый хохот сотрудников. Он встал и пошел посмотреть, что их так развеселило, в надежде хоть как-то скрасить свое пребывание. Возле стола с медведями стояло с десяток человек, которые разглядывали предмет, весело рассуждая. Заметив вошедшего, люди расступились и, навстречу ему вышел сияющий грузчик Као Дее, протягивая маленького, мохнатого зверя.

 

- Самый уродливый за все время существования фабрики! – Весело кричал он – Вчера получили!

 

Су Хиль мгновенно узнал животное. Он протянул руку и крепко вцепился в кривого Тянь-Ши.

 

- Из России, вы только представьте! Уникальный случай! – Не унимался Као Дее, но рук не разжимал.

- Действительно уникальный – пробормотал бухгалтер и попросил - Отдайте его мне.

- Но он не принадлежит фирме – стал оправдываться грузчик – мне вручили его бесплатно. Кажется, я могу оставить его себе. Мои дети тоже любят мягкие игрушки, Су Хиль.

 

Су Хиль посмотрел на соперника, увидел его беззлобные глаза и предложил поменяться на более аккуратного медведя, который по сей день находился в квартире бухгалтера. Као Дее был человеком непринципиальным, поэтому договорились сразу.

 

Вечером, ворвавшись в тесную прихожую, Су Хиль, свежий от мороза, принялся целовать дочь и жену. Потом он медленно достал Тянь-Ши и протянул его дочке. Ки Лама сразу узнала своего друга. Руки ребенка потянулись к медведю. Родители были счастливы и мысленно благодарили всех, кто был причастен к возвращению Тянь-Ши. Медведей, вскоре, обменяли и, кривой Тянь-Ши стал бессмертным символом «храбрости и достатка в доме». Хотя ярлычок гласил, что рожден он был в Соединенных Штатах, да и шкура его не была мягкой и чистой, как прежде, он оставался членом этой семьи, прирожденным китайцем. Так закончились путешествия маленького Тянь-ши, Тедди или Теодора Васильевича Вагнера, медведя, сделанного в Китае и, пожалуй, самого счастливого на земле.

 

Декабрь 2008.