Один из случаев, произошедших с нарядом патрульно

… - Товарищ старшина,  разрешите к Вам обратиться, - спросил у сидящего за шатающимся пластмассовым столиком  летнего бара – шатра и пьющего кофе милиционера  молодой  человек  лет двадцати пяти – тридцати, выглядевшего  на все сорок от чрезмерного употребления спиртных напитков, одетого  в старые темные спортивные брюки с логотипами фирмы «Адидас», облезлую кожаную куртку коричневого цвета  и сапоги.
Этот гражданин  в момент обращения к сотруднику милиции уже не так твёрдо стоял на ногах…
- Ты  откуда  такой  взялся,  красавчик, - поинтересовался у него второй патрульный - сержант, сидевший за  этим  же столиком  и наворачивающий с блюдца на вилку  блин со сгущёнкой.
В медицинский вытрезвитель захотел? Сейчас мы доедим, допьём - и поедешь. Отдохнёшь там ночку.
Сорокалетний на вид, немного испугавшись, отошёл чуть назад  и представившись, назвав себя Сергеем, произнёс, обращаясь к обоим:
- Тут рядом, на базаре, где мусор собирают, какая – то женщина лежит. Или пьяная или больная. Одета так, как будто бы  бомжиха. И выглядит  также. Синячит. Что делать?
- Да ты сам не лучше выглядишь…
Сейчас допьём и посмотрим. Иди и недалеко от выхода нас подожди. Пять минут. Скоро выйдем, - ответил ему старшина, отхлёбывая из кружки.
То сдать в «трезвяк» некого - пустой маршрут, то поужинать не дадут – валяются везде… Что скажешь, Александр?..
- Да не говори, - согласился сержант.
Быстро допив и покинув палатку, патруль, ведомый не совсем трезвым Сергеем, направлялся к одному из небольших городских рынков.
- Сам где работаешь? – поинтересовался в пути следования у Сергея старшина.
- На том рынке, куда идём, и работаю, - ответил Сергей.
- Кем?
- Грузчиком. Перевезти или перенести какой – нибудь  товар, мусор вынести. Ну, ещё уборка территории. И так,  по мелочи…
- Сколько платят? - вставил Александр.
- Когда как. Твёрдой цены нет. Здесь всё от объёма и тяжести зависит. Бывает и сто рублей. И больше может быть… За уборку директор платит наличными четыре тысячи рублей в месяц…
Войдя на рынок  и привлекая к себе внимание некоторых продавцов и покупателей,  патруль в сопровождении Сергея  направился в его дальнюю часть, куда сносились все отходы от торговли…
Эта «дальняя часть» представляла собой пространство - двадцать на двадцать метров,  обнесённое  деревянным  забором, с узким  дверным  входом со стороны рынка и двустворчатыми воротами для въезда грузовых машин с другой, заваленное по всему периметру картонными и деревянными ящиками, грудами различного пищевого, в основном плодового - фруктового и овощного мусора, причём последний издавал резкое неприятно - вонючее зловоние и притягивал, как  магнит, неизвестно откуда взявшихся мух, ос и других насекомых.
Находиться на территории мусоросборника было занятием не из приятных… Особенно гадким  был  скользкий  бетонный пол, покрытый  жирным  перегноем бывших плодов, и поскользнуться на котором, как говориться, было «раз плюнуть»…
Вот в таком месте, в углу, на деревянном стеллаже, служившем для подъёма на погрузчике ящиков и другой тары, и застали милиционеры лежавшую, скрючившись, пожилую женщину, облачённую в спецовку, с надписью на спине - «ремонтно – эксплуатационный участок № 4».
- Давно она здесь? – спросил старшина, обращаясь одновременно к Сергею и находившейся здесь же с метлой уборщице, с лицом, указывавшим, что она также не прочь пригубить «горькую», и, не дождавшись ответа,  добавил:
- Видимо, её жизнь дала трещину, если здесь распласталась.
- Наверно. С обеда лежит, - ответила женщина с метлой. – Кое – как зашла через ворота, легла и спит. Вообще никакая.
- Что раньше милицию не вызвали? - вставил сержант. - Уже шесть часов вечера.
На что уборщица, взяв деревянный ящик, пошла в дальний угол, а Сергей, только скривив рот, пожал плечами.
- Ладно, - отметил старшина. Александр, давай поднимать это тело и стал одевать серые прорезиненные перчатки, заготовленные как раз для таких случаев. – Сдадим её и, считай, часть положенной нам работы за смену мы уже сделали…
- Давай, Валера, посмотрим, что это такое, согласился сержант и наклонился к спящей…
Грязные запутавшиеся волосы, распухшее, но не лишённое былой привлекательности лицо, перегар, почти не открывающиеся в связи с этим усталые глаза, запах, несвойственный женщине, всё это и предстало взору наряда, с трудом удерживавшую поднятую неизвестную.
- Оставьте меня в покое, - вдруг неожиданно для всех прозвучал её приятно – строгий и в то же время нетрезвый голос, от которого постовые только крепче сжали её, боясь, что она сможет вырваться и упасть. – Куда Вы меня ведёте? Я же ничего не сделала плохого…
- Тихо, тихо, спокойно, - быстро отреагировал старшина, медленно выводя её с напарником через автомобильные ворота с территории рынка. – Здесь не место для сна.
Мы определим Вам получше… И безопаснее…
Выйдя за ворота рынка, сотрудники милиции усадили женщину на находившуюся неподалёку скамейку, и Александр по радиостанции стал вызывать патрульную машину, увозившую нетрезвых граждан в медвытрезвитель.  Кроме того, он записал установочные данные задержанной с её же слов, в том числе и место работы.
Женщина подтвердила, что последние два года работает в РЭУ разнорабочей и дворником.
Ждать пришлось недолго…
Вскоре приехал  серый  милицейский  УАЗик – буханка.
Из  передней  пассажирской  двери автомашины  вышел ещё один сотрудник и после  слов  Валерия, обращённых  к  вышедшему из автомашины милиционеру - «к тёще» - (на милицейском сленге – медицинский вытрезвитель), все втроём аккуратно загрузили  выведенную с  рынка  нетрезвую  даму  в  задний  решётчатый  отсек УАЗа.
 Сидя за откидывающимся маленьким, находящимся  в салоне столом, напротив Александра, Валерий  взял  стационарную УАЗовскую  рацию  и  стал  запрашивать:
- «Пажга» – ответь «девятьсот двадцать третьему».
- Слушаю, - раздалось в микрофоне.
- Пробей – ка  мне гражданку: так, Лопытина Нина Владимировна, тысяча девятьсот шестьдесят шестого года рождения, проживает по адресу: улица Лермонтова, дом -  четырнадцать, квартира - семьдесят.
Как понял…
- Ещё раз адрес повтори, - попросили на другом конце…
- Улица Лермонтова, дом -  четырнадцать, квартира – семьдесят, - продублировал старшина. - Ещё раз «Пажга», как поняли…
- Понял, жди…
- Слышали, наконец – то к общей сети нас подключили, почти, как за границей, - просветил сидящих в салоне патрульных водитель. – Теперь мы будем иметь более подробную информацию по интересующим нас лицам.
- Вот сейчас и проверим, как она работает, - отреагировал Александр, после чего все вчетвером стали обсуждать последние служебные новости, свой быт и проблемы, возникшие у общих знакомых…
- Девятьсот двадцать третий, ответь «Пажге», - неожиданно раздалось по рации.
- На приёме, - ответил Валерий.
- Лопытину ты заказывал?
- Да, я.
- Что там у тебя по ней?
- Н/с (нетрезвое состояние).
- Странно. Так, ладно, записывай: Лопытина Нина Владимировна, двадцатого августа шестьдесят шестого. Прописка та же, Лермонтова четырнадцать – семьдесят…
Ранее не привлекалась, не доставлялась… Кроме того, есть дополнительные сведения… Бывший преподаватель университета… Доктор исторических наук, профессор. Шестьдесят две научные работы, какие – то награды и так далее…
Остальное, если есть желание, приезжайте и посмотрите…
Конец связи…