Командарм Первой конной

Один из моих читателей просил продолжить воспоминания о встречах (пусть и случайных) с интересными известными людьми.

Прямо напротив Советской гостиницы, что на Ленинградском проспекте Москвы, стоит пятиэтажный кирпичный, ничем не примечательный дом* старой постройки. Для меня этот дом дорог своими детскими и юношескими воспоминаниями. Правда, мемориальной доски на нём с упоминанием моего имени до сих пор почему-то нет. А жаль, не ценят нас, авторов, при жизни…

Но суть-то вовсе не в этом, а в воспоминаниях.

Во дворе нашего дома стояла хорошая конюшня конноспортивного общества «Пищевик», куда мы, мальчишки в годы войны старались попасть, чтобы помочь конюху убрать лошадиные денники. Удовольствие надо сказать - сомнительное. Зато после добросовестной уборки каждому счастливчику выдавался кусок подсолнечного жмыха, который хватало на несколько дней и мы мусолили это угощение, словно сладкую карамель.

То ли регулярное посещение, конюшни, то ли её специфический запах, а скорее дружелюбное доверчивое лошадиное фырканье и ржание привлекло меня уже после войны в школу верховой езды по выездке. С лошадью у меня сложилось полное взаимопонимание, поэтому вышагивала она грациозно, выполняя послушно под музыку такие пируэты, которые шахматному коню и не снились.

Иногда школу «Пищевик» внезапными наездами навещал Семён Михайлович Будённый, благо находилась она почти в центре Москвы. Словно выполняя какой-то ритуал, он проходил  по конюшне, а лошади, ощущая его неравнодушие и любовь, били копытом и тянули свои морды навстречу маршалу. Иногда Будённый смотрел и наши занятия, не делая каких-то грубых замечаний даже при допущенных всадниками ошибках. Правда упрекал тогда:
- Тот, кто не любит лошадь, никогда не научится на ней ездить.
Но чаще подбадривал молодёжь.

Не знаю, каков Семён Михайлович был человеком, но близкие к нему люди отмечали веселый и приветливый нрав, хотя, в то же время, как «человек позы», он был достаточно честолюбив и тщеславен. Мне кажется, что кавалерия и лошади были смыслом всей его жизни.