Клин клином вышибают

НЕЛЕПЫЙ РОЗЫГРЫШ


После первого цикла нашего с Пашкой увлечения коридором, нам понадобился отдых. Только потому, что мы стали путать фантазию с реальностью. И оказались в каком-то, совершенно нам не свойственном, положении заторможенности.

Первая тревогу забила Маришка, и не нашла ничего более умного, чем обратиться к нашему бывшему товарищу Бахтияру, он же Гуру. Могу себе представить, как  он расцвел, после того, как выслушал сбивчивый рассказ подруги. Конечно, один бы он не потянул, и поэтому обратился к врачам.

Нас упекли на какой-то хитрый медосмотр, где быстро и тщательно, вывернули на изнанку. Если бы не состояние апатии, можно было бы этим умникам в белых халатах, какую-нибудь подлянку сделать. Но лень и апатия превратили нас в больших морских свинок, ровно на две недели.

Затем Гуру посоветовался еще с одним человеком, посвященным нами в свое время, в некоторые тонкости наших увлечений. И Артур в кои-то веки ошибся, списав наше нервное истощение, на злоупотребление ЛСД. Доказать обратное было невозможно, Артур уже вбил симптоматику в свою умную голову, и ни на какие наши слабые протесты не велся.

И вот тут-то у Гуру родилась великолепная, с его точки зрения, идея, как нас поставить на ноги, за короткое время. Посвятил ли он наших дам, Маришку и Иру в свой «остроумный» план, не  буду утверждать, не знаю. Но они все проделали великолепно.

Итак, Гуру предложил нас отвести в одно место, где тихо и спокойно, где живут добропорядочные люди, и где в мире и согласии мы проживем две недели, и исцелимся от всех наших недугов.

Мы были погружены в машину, Гуру вел себя паинькой, и даже не гундел по дороге, что мы с Пашкой посчитали дурным знаком, да вот только сил не было совсем.

По приезду на место, вначале разместили Пашку и Иришку, а потом уже Гуру завез на место и нас с Маришкой.

Нашими  гостеприимными хозяевами оказалась еврейская пара, очень обаятельных внешне стариков. Гуру, перед отъездом попросил стариков не обижать, и антисемитские разговоры не вести. Сказал, что приедет через неделю, и если мы придем в норму, заберет  нас обратно.

Что уж он наплел Ицхаку Давидовичу и Кларе Карловне, не знаю. Мне было просто безразлично. Хотя меня несколько напрягло то обстоятельство, что только стоило Гуру уехать, как началась гроза. Да, какая! Что вполне могла сойти бы за конец Света. Мы с Маришкой сидели на веранде, и наслаждались видом небесного электричества. Таких молний я давно не видел в таком количестве.

Чертовски хорошо думалось под пушечные удары грома и всплески молний, это была прекрасная канва ко всему тому, что бушевало у меня в голове. И поэтому я даже не слышал, когда вошла Клара Карловна, и быстро сняла со стены большое зеркало. Маришка что-то проворчала, но мне было не до них. Остались не разъясненными вопросы, на которые мне хотелось получить ответы. И поэтому я был занят тем, что прикидывал, как бы мне усыпить бдительность подруги, и, разумеется, хозяев, прокрасться к Пашке, а уж вдвоем-то, мы что-нибудь придумаем.

В половине четвертого вечера, Маришка позвала меня обедать, и хотя в двигательных функциях ощущалась некоторая заторможенность, жракать хотелось без дураков. Поэтому пришлось покинуть удобное кресло, которое выпустило меня  с явной неохотой, и переместиться к рукомойнику расположенному на улице.

Умытый дождем мир меня потряс, подарив какие-то совершенно новые ощущения, и целую лавину ароматов. Маришка нашла меня на скамейке, совершенно забывшим за коим дьяволом я вообще выбрался на улицу.

-Ты уснул?

-Нет. А что случилось?!

-Хозяева ждут нас за столом. Ты поступаешь не красиво, тем более что они стараются для нас.

-Вот как, а мне показалось, что для Гуру.

-Дик, перестань брюзжать, тебе это не идет. Я извинилась за твою заторможенность, но идти надо. И еще одна просьба, старики болезненно принимают некоторые новомодные штучки, постарайся их не отпускать.

Мы зашли в комнату, где действительно был накрыт стол. Я помог Маришке сесть, и только после этого устроился сам, сказав:

-Прошу меня извинить, воздух какой-то волшебный, сел на скамейку, и словно утонул в ароматах.

-Воздух у нас шикарный. Вы в городах уже забыли, как пахнет земля. И каждое растение, имеет свой запах.

Мы ели весьма неплохой борщ. Но поразило меня то, во что он был налит, черт меня подери, настоящий фарфор. И ложка, скорее всего серебряная. Бокалы с водой и вином, имели сложную гравировку, и приятную тяжесть породистого хрусталя.

На второе была подана жареная картошка, с зеленным горошком и спаржей, и неплохо прожаренный стейк. Нож, несмотря на свою тонкость, оказался острым, а трезубая вилка, как нельзя, кстати, подходила ко всем яствам.

Но поразило меня не это, пока мы наслаждались мясом, хозяева ели овсянку, а после тыквенную кашу с хурмой. И только после этого перешли к кофе с коньяком и бисквитами.

-Клара Карловна, все было очень вкусно, - сказал я помогая Маришке убирать со стола, - а борщ, так просто шедевр.

-Спасибо, но относительно борща, лавры должны достаться повару, а повар Ицхак. 

-Неожиданный поворот, обычно борщ варит хозяйка….

-Ицхак Давидович всегда умел готовить первые блюда, это его коронный номер. Но это было столь давно, что начинаю забывать эти славные времена. Но нет, нет, он становится к плите, повязывает фартук и надевает колпак, и чистит картошку. Я смотрю, как из под ножа идет картофельная шелуха, и мне кажется, что это и не шелуха, а время.

-Присядьте молодой человек, и давайте выпьем по глоточку коньяка. Это очень хороший коньяк, мне его подарили наши друзья из Франции, лет пятнадцать назад. Кларочка подай нам бокалы.

Клара Карловна, не смотря на свой преклонный возраст, и обилие вторых, третьих, и энных подбородков, подхватилась и унеслась, словно молодая козочка. Меня внутренне позабавило это сравнение. Но тут же я поймал себя на мысли, не натуральности всего того, что я вижу. Клара Карловна была в толстых чулках, но они уже были не в силах скрывать выступающие вены. А коли так, уж что-то резва не в меру, наша старушка.

Ицхак Давидович, заметив мою улыбку, расценил ее по-своему:

-Старость, молодой человек, самый прекрасный возраст. Юность порывиста, старость медлительна. Плотские утехи отошли на второй план, оставив понимание красоты. А какое наслаждение приносит каждый новый день…

Но тут в столовую вошла Маришка, и по блеску в глазах Ицхака и по его движениям, мне показалось, что он еще в нормальной физической форме. И за подругой надо приглядывать, а то дед мне может и рога прорастить. С подруги станется, ишь, как села, словно она перед барной стойкой.

Ицхак отвлекся, и мне удалось проследить за его взглядом, он своим взглядом словно погладил Маришку от икры до середины бедра. И вредная девка потянулась, старый и проверенный финт. Я думал у Ицхака вставная челюсть выскочит, но ничего, сумел справиться с собой.

Но тут прискакала Клара, подала не только бокалы, но и тонко порезанный лимон. Почему-то подцепляя  шпажкой дольку, я понял, что она будет присолена и чуть-чуть припудрена толченой корицей. Так оно и оказалось.
 
Мы пили восхитительный коньяк. А Ицхак рассказывал, как познакомился с четой приятных людей, в Краснодаре, на какой-то выставке.

Я поднялся, еще раз поблагодарил за прекрасный обед, и направился на веранду перекурить. Маришку увел с собой.

-Приятные старики, - заворковала подруга, выхватывая у меня сигарету, - не прикуривай, я пару раз затянусь и тебе отдам.

-Слушай, здесь что-то не то. Придурок Гуру, втравил нас в какое-то дерьмо.

-У тебя паранойя, Дик. Приятные старики, во всех отношениях, поживем у них с недельку, ты и братец восстановитесь и домой.

-Повторяю, здесь, что-то не чисто. Не удивлюсь если у хозяйки подбородки приставные.

-Фи, ну, чего ты себя накручиваешь.

Маришка быстро сунула мне сигарету, и кинула в рот мятную пастилку, и в ту же секунду к нам подошла Клара.

-С вашего позволения, мы прогуляемся с Маришей, - сказал я.

-Стоит ли, после грозы сыро и грязно.

Тут же на веранде появился Ицхак, я предложил ему сигареты, но он замахал руками. Но провести дымоглота трудно. На среднем правом пальце его руки, был заметен никотиновый загар. Да и руки, семидесятилетнего деда были намного моложе того образа, который нам усиленно впаривали.

-У меня создается такое впечатление, словно вы не хотите отпускать нас от себя, - спросил я у хозяина.

-Видите ли, молодой человек, Бахтияр рассказал нам вашу историю, немного отступив от истины. Я ему не поверил, много надуманности. Но я понял одно, для вашей и нашей отчасти безопасности, вам не надо пока видится со своим другом. У меня создалось такое впечатление, что вместе вы способны выдумать, если уж не динамит, так хотя бы порох. А в нашем, несколько патриархальном местечке, все течет по своим законам, и нам хотелось, чтобы все осталось именно так, как было до вашего приезда.

-Насколько я понимаю, мы у вас в гостях, а не в плену. И если я решу уйти, я уйду. Или я ошибаюсь и здесь, или вы мне сможете помешать?

-Силы у меня, конечно, не те, что были раньше. Но я думаю, что вам надо прилечь, и постараться уснуть. Сон – лучший отдых. Тем более, вам же хочется спать. Ну, вот, вы зеваете, куда же вы пойдете полусонный.

Спать мне действительно хотелось, голова была тяжелой, и мысли в ней ворочались с трудом. Но все же я вспомнил, как хозяева ели овсянку, когда мы наслаждались хорошо проперченным мясом. Почему? Потому что в куске мяса легче спрятать комочек опия. Черт! Черт!

-Мариночка уже легла, я ей постелила в комнате Адама, ваша комната в мансарде. Вы дойдете сами, или обопритесь на меня.

-Спасибо, я дойду сам, - язык уже ворочался с трудом. А в голове бились мысли: «Черт, что же они нам дали еще, кроме опия. А что дали что-то, так тут и к бабке не ходи».

Я с трудом дополз до своей комнаты, кое-как разделся, и рухнул в постель, уснув еще на лету.

Разбудило меня поскребывание и попискивание. Прокляв мышиный род до самого прародителя, я сел на кровати и взглянул в окно. Черт побери. Все было залито лунным светом, и поэтому казалось неземным. Меня еще несколько плющило от подсыпанного в еду снотворного, но голова работала ясно и четко. Взяв из кармана пачку сигарет и зажигалку, я, неслышно ступая, подошел к окну и открыл его. Да так и застыл с сигаретой в зубах. Сад был залит лунным светом. Яблони, хурма, несколько грушевых деревьев являли собой сюжет какой-то сюриалистической картины, были контрастны и в то же время гротескны. Откуда-то доносилась мелодия. И вот под нее в каком-то странном танце кружились две совершенно нагие фигуры. Я отошел от окна, и пошарил в своей сумке, нашел бинокль, и вновь вернулся к окну. Вот это да. Ицхак и Клара, вернулись в молодость, да какой там вернулись, они были молодыми. Немногим старше нас с Маришкой.

От всех этих волнений у меня пересохло в горле. Я решил одеться и пойти напиться. Стоило мне только влезть в джинсы, как стала открывать дверь. Нож - бабочка оказался в моей ладони быстрее,  чем я подумал, что так просто не дамся.

В комнату просочилась Клара Карловна, с подносом, на котором стоял бокал с водой.

-Вы хотели пить.

-Право не стоило так утруждать себя, я мог бы и спуститься сам. Спасибо, конечно, но…

-Мы еще не ложились, покойной ночи.

Она исчезла, стоило мне взять бокал. Я подскочил к окну, Ицхак и Клара все так же вальсировали. А тут еще снизу раздался звук какого-то военного марша, и сиплый женский голос стал распивать  боевую песню, времен второй мировой войны: «Unsere soldate, deuthe ofiсiren…». Что за чертовщина?!  И откуда старуха узнала, что мне нужна вода? Хорошо, если воду мне принесла Клара Карловна, то кто там танцует с Ицхаком, ее внучка? Откуда она здесь взялась? Нам ее не представляли.

Я покурил у окна, на минуту отвлекся, и все закончилось. Я не видел, куда подевались танцоры, неожиданно смолк патефон, и все погрузилось в тишину. И как-то осторожно пришло спокойствие.

Для начала я оделся, затем выскользнул вначале на навес, а потом по шпалере спустился на землю. Я не боялся разбудить хозяев, как я помнил, их спальня размещалась в правом крыле. И желая убедиться, что все нормально, заглянул в их окно. В комнате стояло две кровати, и на них лежало по человеку. Но я никак не мог понять, где Ицхак, а где, эта гора мяса и жира, Клара. Но тут моя ночная спутница Луна упростила мне задачу, и осветила комнату своим лучом.

И от увиденного, я отпрыгнул от окна, со всей поспешностью. У лежащих в постелях, были совершенно белые лица, подведенные глаза, и кроваво красные рты. А это наводило на очень неприятные размышления.

Я быстро пробрался в комнату Маришки, чтобы убедиться, что с нею все в порядке. Уж кто спал, так это она, раскинувшись на широкой постели, слегка прикрывшись, шелковой простыней, цвета морской волны.

Я уже собрался уходить, но мне вновь помогла Луна. Я бросил взгляд на подругу, и понял, что остался один. На шее Маришки, имелось характерное вздутие. Два бугорка, они уже не кровоточили. Зато наволочка была в крови, и простыня.

Я ушел на полсекунды раньше, когда стала открываться дверь. Успел забрать  свою сумку и кроссовки, и мягко спрыгнул в сад. Меня душила такая злость, что если бы мне попался сейчас Бахтияр, я бы его вколотил в землю.

Остаток ночи я просидел в каком-то саду. А как только рассвело, я увидел подругу, которая куда-то направлялась бодрым шагом.


-Ну, что ты теперь скажешь, - приветствовала меня Маришка.

-А что я должен сказать?

-Почему ты убежал?

-А что у тебя на шее?

-Что-то укусило. Клара Карловна прижгла ранки бальзамом и уже не чешется.

-Если я увижу придурка Гуру, я постараюсь сделать ему так не хорошо, что трущобы Бомбея покажутся ему раем.

-С чего бы это вдруг?

-С того, что он притащил нас сюда, и сдал на руки двум психопатам, которые пляшут голыми при Луне.

-У тебя паранойя.

-Возможно, но я верю своим глазам. А я видел их с белыми рожами и кровавыми губами. И к тому же твой укус, очень уж похож….

-Да у тебя просто крышу сорвало. Представляю, что с братцем сейчас творится, бедная Ирка.

-А тебе не кажется странным, что вчера нас с тобой не отпустили погулять, а сегодня ты одна и без охраны?

-А что тут странного. Я сказала, что пойду к Ирине, и пошла.

-Естественно, ты уже своя, и никуда не денешься. Но я отсюда подрываю.

-А мне здесь в отличие от тебя нравиться, и я поживу некоторое время.

Я не стал больше разговаривать и перепрыгнув через забор, рванул, что есть духу по какому-то не то саду, не то скверу. Жалея только об одном, что не узнал у подруги, где остановился Пашка с Ириной. Но моя встреча с компаньоном случилась даже быстрее, чем я предполагал. Мы буквально столкнулись лоб в лоб.

-За мной, береги дыхание и не задавай вопросов.

Мы проскочили село, которое на наше счастье было небольшим, и первый раз перевели дух на каком-то кладбище. Было решено зайти и отдышаться среди вечного спокойствия. Но не тут-то было, стоило только плюхнуться на скамейку, как я тут же подскочил.

-На осу сел, - съязвил Пашка.

Но я показал ему взглядом на надгробие, с которого на меня смотрели супруги Вайберы Ицхак Давидович и Клара Карловна.

-Ты что, привидения увидел, - потолкал меня Пашка.

-Это те, у кого нас поселил с твоей сестрой, этот придурок Гуру. Если их прах здесь, то кто тогда в доме?

Мы добросовестно обошли погост, и через несколько минут застыл Пашка, указав мне на обелиск, под котором покоились Джабриевы, умершие через три года после Вайберов.

-Сколько до «железки», - просипел Пашка, и я тут же прикурив две сигареты, сунул ему одну, и, достав фляжку, сделал добрый глоток из нее, и только затем передал флягу другу.

-Что с Ирой?

-Я проснулся, а у нее вся шея в крови, пульса нет, я думал, ей глотку перерезали, а потом рассмотрел укус.

-У Маришки тоже самое.

-Вот…. – выругался Пашка, - что же нам делать?

-А ты знаешь, у меня появилось желание размяться.

-В смысле?!

-А вот сейчас докурим, а потом пойдем и начистим рожу одному эмигранту.

-Гуру всегда козлом был, так что я с тобой, за сестру поквитаюсь, и вообще.

-Пашка, это розыгрыш….

-Ну да, я не отличу кровь, от краски.

-Не отличишь. На зуб ты ее не пробовал, а отсутствие обаяния…

-Ну, начни, все мои пороки вспоминать.

-Я тебе говорю, этот придурок Бахтияр, нас развел, как пацанов. И за это я ему рожу набью.

-Ты толком можешь объяснить?

-Могу, хотя здесь все ясно и просто. Он выбивает клин клином. Он решил так нас с тобой вывести из транса, это все розыгрыш. Но только нас то нельзя разводить на нашей земле. Мы же с тобой не пальцем деланные, и тропок натоптали немерено. У тебя шокер с собой?!

-Если бы, я же, как собирался, только деньги и успел взять. Да еще сестричка у меня отбила немного грошей.

Из своей сумки я достал все, что мне было нужно, Пашка засопел. Я натянул боевую перчатку, зафиксировал кольца, протянул провода. Пашка отвернулся, и тогда я отдал ему кольчужные рукавицы, друг повеселел. Шокером я осажу всех ретивых, остальные отведают Пашкиного угощения. Мне пришлось основательно поработать фонариком - «жужалкой», пока не зарядился основной аккумулятор. А потом мы ушли. Но я все же оглянулся, и увидел, как к погосту подъехала машина Гуру. Он то же знал наши привычки.

Хорошо было бы его атаковать, пока он растерян, но тогда нам придется по одному вылавливать всех его актеров. Нет, пусть все идет, как идет.

Мы сделали сразу многое, узнали, когда придет нужный нам поезд. Потом перекусили в столовой. В универмаге приобрели все, что нужно нам было для второго шокера, и Пашка заметно повеселел. А после, мы отправились к нам. Но пошли не по дороге, а тылами. И вышли в тот самый момент, когда дружная компания, азартно резалась в карты на поцелуи. Пашка придержал меня рукой:

-Погоди, тут дело семейное. К тому же если моя сестренка взвоет, все село сбежится, и за чем нам такие проблемы? Так, что я первый, а ты пока делом займись. Вон топор валяется, сделай штук десять колов, мы им тоже, гадам, спектакль сыграем.

Колы можно было сделать и потом, а вот с Пашкиным примитивным шокером могли возникнуть проблемы. Поэтому пошли вдвоем, и атаковали с двух сторон, то-то воплей было. Но самое главное, когда основные участники розыгрыша пришли в себя, то оказались крепко привязанные к деревьям, а мы с другом прямо перед их носом готовились к «неприятной процедуре». То есть изготовляли колья. Пашка передавал мне заостренный кол, я доводил клин ножом до нужной остроты. Рядом с нами лежало несколько молотков и молотов.

-С кого начнем, - поинтересовался компаньон, - пока они в отключке, давай сделаем это быстро.

-С Ицхака, проверенный вампир, а потом уже и всю мелочь.

-Нет, сначала пойду, проверю как там костер. Я в сарае две тачки угля загрузил, так что высыплю, пусть разгорается. А то начнем этих таскать, возьмет и потухнет.

Пашка насвистывая, подхватил топор и пошел в сторону дома.

Первой голос подала подруга:

-Дик, что вы собираетесь делать?!

-Из наших материалов и походов ты знаешь, что мы относимся к вампирам с пренебрежением. И стараемся истреблять их, где они попадутся. Чтобы вампира добить до конца, сначала забивают ему кол в сердце, а затем отрубают голову. Затем тела надлежит сжечь.

-Я надеюсь, ты шутишь?!

-Какие же тут могут быть шутки. Луна бешенная, если ты помнишь, то на эту пятницу приходится число – тринадцать. И я не могу позволить, чтобы вы в впятером, перекусали всех жителей данного населенного пункта.

-Интересно, а я тут причем?

-Так тебя же укусило что-то за шею, что именно ты не помнишь. Но представь, даже если это был простой комар. Он же насосался уже вампирской крови, и инфицировал тебя, так что мы решили не рисковать.
-Вы просто чокнулись оба, и крышу вам сорвало. Какие вампиры?

Возможно, подруга и дальше развивала бы свою мысль, но тут появился Пашка с топором, лезвие которого хищно блеснуло, а весь  он по самую рукоять был  в крови.

Я вопросительно посмотрел на компаньона.

-Она меня простила. Представляешь, сама держала кол, пока я его вбивал. Никогда бы не подумал, Ирка мне такой трусихой казалась….

Маришка тоненько завыла, и сбила брата с мысли. Я перекинув ему сначала прикуренную сигарету а потом и флягу, требовал подробностей.

-Кол вбил, и как поперло с нее, кровь черная, вонючая, как с болота. А вот голову, с одного удара отсек, никогда не ожидал, как куренку. Ты не знаешь, у них в доме аптечка есть?

-Зачем тебе?

-Палец обжег, когда Ирку в костер отправлял. Ну, начнем, помолясь.

Маришка старательно привлекала внимание брата, и когда ей это удалось, зашипела в лучших своих традициях:

-Ты что серьезно?

-Ну, сама посуди, какие тут могут быть шутки? Иринка вон, мне даже помогала, представляешь, насколько прониклась? И ты должна понять…

-Паша, ты же мой брат. Что ты родителям скажешь?

-Да с родителями напряженка будет. Но, я им объясню, что спас твою бессмертную душу.

-Паша, давай начинать.

Наши пленники, так воняли, что воздух сгустился до липкости. И тут раздался голос Гуру:

-Вы что побесились на таком костре жарить, одни кости уже остались. Мирон, Клава, где вы черт вас подери?

Маришка, обрадовавшись такой поддержке, издала свой знаменитый вопль. Одно плохо, Гуру от него отвык, и дернулся всего лишь на мгновение, и этого мгновения нам хватило. Когда Гуру пришел в себя, он оказался в одной дружной компании.

Пашка привел его в чувство, потыкав колом. Гуру тут же взвыл еще круче, чем давеча подруга, за что и получил по физиономии от Пашки.

-Погодите, - заблеял Бахтияр, - мы договорились с Арутюном, и он порекомендовал выбить клин клином. Все для вашего же блага, а эти ребята, согласились мне помочь.

-Знаешь Бахтияр, я ведь правильно решил, удалив тебя из команды. Ты большой козел. Как же ты нас хотел подловить на вампирах? Что же ты позабыл, что первым делом приходя в населенный пункт, мы осматриваем кладбище. Розыгрыш, хорош лишь тогда, когда все участники работают в одном ключе и не стараются перетянуть на себя одеяло. Ты просто забыл об этом. И увлекшись, переиграл сам себя.

Мое слово последнее, если ты еще раз возникнешь у нас на пути, не обижайся, я лично сдам тебя Птичкину. Мне за такой подарок все грехи простят. А тебя проверят по полной программе, раз и навсегда….

-Дик, ну, послушай, я действительно хотел вам помочь, я старался….

-Пошли, Пашка, нам еще идти столько, а до поезда полчаса осталось.

Ицхак или не Ицхак, нагадил столько, что у нас закралось подозрение, что он весь на кал изошел. Пашка проходя мимо него, погрозил ему колом, и тот заскулил:

-Это не кровь была, это сироп вишневый….

-Если за что-то берешься тоньше играть надо, - Пашка сунул ему кол подмышку, и мы ушли.

Маришка дулась на нас с Пашкой целую неделю. Но я знал, чем ее можно умаслить, и умаслил очередным купальником. Иришке за все мучения, Пашка, как настоящий романтик, подарил кактус в горшке. Но это уже совсем другая история.