Встреча

- Все, теперь спать.
Молодая женщина задернула занавеску на окне детской и повернулась к кроваткам.
- Мама, расскажи сказку, пожалуйста. А то совсем спать не хочется, - просительно протянула малышка лет пяти, с густыми темными, как у матери, волосами, прижимая к груди плющевого мишку.
Мальчик на соседней кровати, насмешливо хмыкнул, всем своим видом показывая, что уж его-то, десятилетнего мужчину, такие глупости не касаются, хотя глаза поблескивали, предательски выдавая интерес.
- О чем же вам рассказать? – задумалась мама. – Новой сказки я не придумала. Может почитаем?
- Нет, - качнула головой девочка. – Расскажи лучше… Расскажи про эту девушку!
И она показала на картину, висящую напротив. На ней была изображена рыжеволосая стройная девушка, в длинном темном плаще с капюшоном, державшая под уздцы большого вороного коня. За ними вырисовывались темные ветки елей.
- Кто это? Почему ты ее нарисовала? Кстати, бабушка сказала вчера, когда со мной сидела, что у этой девушки взгляд, как у ведьмы, и такую картину у нас в комнате вешать нельзя. А мне она нравится.
- Это хорошо. А бабушке нужно будет объяснить, что девушка вовсе не ведьма. И вообще, если бы не она, мы с вашим папой, может, и не встретились бы никогда.
- Ты же говорила, что вы на твоей первой выставке познакомились, - вмешался в разговор мальчик.
- Правильно, Игорь, все так и было. Но именно эта девушка помогла мне стать художником.
- Она учила тебя рисовать? – спросила девочка.
- Нет. Она научила меня видеть.
- А что, до этого ты была слепой? – даже привстал от удивления мальчик.
- Почти. До этого я смотрела, да не видела.
- А разве так может быть?
- Может, Ляля. Помнишь, ты мне рассказывала, как гуляя с бабушкой, заметила в кустах эльфа, а она нет?
- Помню. Но бабушка сказала, что я все выдумала.
- Вовсе нет. Просто она смотрела, а ты видела.
- А кто все-таки эта девушка? Как ее зовут? – перескочила на прежнюю тему Ляля.
- Ее звали Мариам. По-крайней мере, именно так она мне представилась.
- А как вы встретились? Где она живет?
- О, это интересная история. Хотите, расскажу?
- Да-да! – захлопала в ладоши Ляля,  брат промолчал, но развернулся в кровати, чтобы быть поближе к матери, севшей в ногах девочки.
- Ну, тогда слушайте. Случилось это давно, когда мне было семь  лет. Той осенью я пошла в первый класс и считала себя уже взрослой и серьезной девочкой. Я даже в куклы стала меньше играть, чтобы папа и мама видели, что я уже не маленькая. В конце сентября мы поехали с родителями на дачу их друзей. Дом этот был старый, стоял на отшибе и сами хозяева туда давно не наведывались. Прежде там жили их дедушка и бабушка, а когда они умерли, за домом никто не ухаживал, так что когда мы приехали, я едва разглядела низенький крашенный зеленой краской домик за разросшимися кустами сирени и акации. Хозяева приехали на день раньше, успели уже прибраться, затопили старую русскую печь, но в доме все равно было темно, пахло плесенью и нежилым духом. Так что я, попив чаю, сказала, что пойду гулять. Я надеялась, что встречу деревенских ребятишек и с кем-нибудь познакомлюсь.
«Только не уходи далеко», - предупредила меня мама.
Прогулявшись по единственной улице, широкой и пыльной, я повстречала только трех собак, заливисто облаявших меня из-за заборов. То ли в деревне жили уже одни старики, то ли дети были чем-то заняты. Одним словом, убедившись, что в деревне нет ничего интересного, и устав от лая собак, не желавших успокаиваться, я вернулась обратно к дому. Обойдя его со всех сторон, я нашла только старый пустой курятник, дровяной сарай, да развалившиеся деревянные клетки, в которых раньше, наверное, держали кроликов. В саду росло несколько яблонь. Яблоки почти все попадали и лежали на траве, мокрые от росы и с коричневыми гнилыми боками. Зато пахло просто замечательно, так что у меня, даже слюнки потекли. Я подняла голову, и заметила на ветках еще несколько уцелевших яблок.  Висели они, правда, высоко, так что я решила, было, позвать папу, чтобы он мне помог, но потом заметила, что у одной старой яблони, росшей возле забора, ствол искривлен так, что по нему легко забраться, а на одной ветке висит ярко-красное большое яблоко. Недолго думая, я быстро вскарабкалась по дереву, дотянулась и сорвала его. Яблоко было очень красивое, без единой дырочки или пятнышка. Ветки там, где я держалась, были толстые, и на них оказалось удобно сидеть. На земле делать мне было нечего, так что я устроилась получше и принялась есть яблоко, и  поглядывать по сторонам. Крыша дома закрывала от меня деревню, зато опушка леса, за лугом, что начинался прямо от забора, видна была как на ладони. И чем больше я туда смотрела, тем сильнее хотелось в лес. Я, конечно, понимала, что одной легко заблудиться, но ведь не обязательно идти далеко. Можно просто прогуляться вдоль первых деревьев. Вдруг там найдется что-нибудь интересное.
И как только я так подумала, словно кто столкнул меня с дерева, и я, даже не предупредив взрослых, побежала с яблоком в руке навстречу лесу. Трава на лугу была скошена, стебли торчали, мешая бежать, поэтому я пошла медленнее и смотрела под ноги, так что и не заметила, как оказалась на опушке. Лес встретил меня тишиной и солнечными зайчиками на траве. Толстый ковер опавшей хвои заглушал шаги. Пахло грибами. Никогда еще я не была в лесу одна. Можно идти куда захочешь. Вон тропинка вьется между деревьев, а можно и так идти, забирая влево от нее. Туда, где не ступала нога человека, - торжественно произнесла последние слова мама и Ляля с Игорем прыснули.
- И вот пока я решала, как же использовать свою неожиданную свободу, - продолжила она, - вдруг прямо передо мной блеснула рыжеватая молния. Я отпрыгнула от неожиданности, но это была всего-навсего белка, которая взобралась на нижнюю ветку дерева и оттуда внимательно меня разглядывала. Хотя, это неправильно так говорить «всего-навсего». Да для меня это было целое событие! Увидеть так близко живую белку. Поэтому я смотрела на нее во все глаза, а белка, очевидно, была не против. Но скоро ей это надоело, она крутанулась на месте, дернула хвостом и перепрыгнула на соседнее дерево, а оттуда на другое. Остановилась и оглянулась на меня…
- Она звала тебя за собой! – воскликнула Ляля.
- Скорее всего.
- Глупости, - категорично заявил Игорь. – Белки не такие умные. С чего бы ей тебя звать?
- Но ведь она повернулась, - парировала мама, - и сидела на одном месте до тех пор, пока я не подошла ближе. Увидев, что я следую за ней, белка спрыгнула на землю, пробежала несколько метров и опять взобралась на дерево. Так и пошло: она перепрыгивала с ветки на ветку, с дерева на дерево, не убегая сразу далеко, а поджидая, пока я ее догоню, а я и думать забыла о том, что в лесу можно заблудиться. Мне так нравилось догонять белку, что все остальные мысли вылетели из головы. Я не знаю, сколько мы так играли, но вдруг зверек мотнул рыжим хвостиком, прыгнул как-то особенно далеко и… пропал. Как я ни вглядывалась, задрав голову и выискивая ее среди веток, белки и след простыл. И вот тут-то я вспомнила, что в лесу совсем одна, бежала непонятно в какую сторону и дороги назад не знаю. Сначала я не очень испугалась, ведь девочкой я была уже большой и самостоятельной, по крайней мере, мне так думалось, а значит, нужно лишь сориентироваться на месте и найти правильное направление. Я повернулась в ту сторону, откуда бежала и пошла обратно, внимательно оглядывая деревья и кусты, стараясь вспомнить дорогу. Но бегая за белкой, я не следила куда сворачиваю, и все деревья казались мне теперь одинаковыми, ни полянок, ни ручьев, которые я могла бы запомнить, не было, и, петляя туда-сюда, я вскоре поняла, что окончательно заблудилась. Вот теперь-то я испугалась! Еще бы! В какую сторону идти не знаю, сидеть на одном месте страшно, родители меня может быть, уже и ищут, так ведь пока они поймут, где искать, да и лес большой – пройдет много времени. «И будет уже поздно», - подумала я, и стало так себя жалко, что  расплакалась.
- Бедная мама, - пожалела ее Ляля.
- От слез стало легче, я даже начала вслух сама с собой разговаривать и себя утешать, что все обойдется и меня найдут. Успокоиться я успокоилась, зато очень захотелось есть, а как только я это поняла, вдруг вспомнила, что кроме белок в лесу водятся еще и другие звери – волки и медведи, а вот это уже не шутки. От таких мыслей у меня даже ноги покосились. Села я в траву и замерла, как мышонок. И оказалось, что в лесу совсем не тихо, просто до этого я сама так шумела, что других звуков и не слышала. А теперь  - то там что-то зашуршит, то здесь стукнет, то ветка треснет, то птицы вдалеке зачирикают. Там, где я сидела, кустов  и молодых деревьев почти не было, росли могучие старые ели. Стояли они поодаль друг от друга, так что видно было далеко. Начала я озираться, и тут вдруг как зашумит сзади – сразу было ясно – кто-то большой пробирается. Вскочила я и бросилась наутек, не разбирая дороги. А шум все приближается, и я бегу быстрее и быстрее. Деревьев вокруг все меньше,  вот впереди засветлело, и я выбежала на опушку, да только совсем не там, где был дом.
А преследователь мой все ближе, и тут, как нарочно, подвернулась мне кочка под ноги, и я растянулась во весь рост. А следом за мной из лесу вылетел вороной конь, и верхом на нем девушка в развевающемся длинном плаще. Это я со страху не разобрала стук копыт и думала, что зверь хищный за мной гонится. Девушка остановила коня, спрыгнула и ко мне подбежала. Помогла подняться, начала осматривать и спрашивать - не ушиблась ли я и что у меня болит. Теперь я могла получше ее рассмотреть. У девушки были рыжие волосы, подобранные сзади, чтобы не мешали при езде, красивые большие глаза. Нельзя было сказать, что она красавица, но было в ней что-то интересное.
- Как тебя зовут? – наконец спросила она.
- Лена. А вас?
- Я – Мариам. Ты как здесь очутилась? Ты одна? Где твои родители? – засыпала она меня вопросами,  и я рассказала ей, как погналась за белкой и заблудилась.
Мариам покачала укоризненно головой, но ничего не сказала.
- Мне нужно обратно в деревню, вы мне поможете? – спросила я. – Мы к друзьям в гости приехали. Деревня называется Марьино.
- Да, я знаю, где это, - ответила она. – Конечно, помогу. Удивительно, как далеко ты забралась. Наверное, устала и хочешь есть?
Пришлось признать, что она права.
- Тогда по дороге заедем ко мне домой – перекусишь. Согласна?
Конечно, я согласилась. Мариам посадила меня в седло впереди себя, обняла крепко рукой, и конь, не дожидаясь команды, взял с места галопом. Это было так здорово! Мне казалось, что я лечу! И было совсем не страшно. И, как ни странно, я вовсе не удивлялась тогда ни всаднице, ни ее странному для нашего времени костюму, принимая все, как само собой разумеющееся. И когда мы, миновав луг, обогнули купу деревьев, растущих невдалеке от лесного массива, как остров вблизи суши, и подъехали к большому двухэтажному дому, больше напоминавшему маленький замок, я тоже ничуть не удивилась его появлению в наших краях, но во все глаза рассматривала стены, увитые плющом, высокие стрельчатые окна, черепичную крышу, массивную резную дверь.
Мариам остановила коня и помогла мне спуститься на землю. Из-за угла дома вышел мужчина в темной куртке. Он поприветствовал нас кивком головы и, взяв вожжи из рук девушки, увел коня за собой, вероятно на конюшню. Мы же вошли в дом. Прихожая, или лучше сказать, холл – был просторным и темным, здесь не было ни одного окна. Стены обшиты дубовыми панелями, паркет тоже был темным и лежал ровными квадратиками с более светлым центром. Наверх вела широкая винтовая лестница с резными перилами, а у ее подножия стояла статуя красивой девушки в старинном одеянии с яблоком в руке. Высокие двойные двери справа от нас были открыты, и Мариам ввела меня в комнату. Бордовые занавеси на окнах были приспущены, в камине горел слабый огонь, его блики скакали по стенам, где висело множество картин. Такое я видела до этого только в музее. Они были разными, и на самой большой под луной танцевали люди в красивых ярких нарядах с венками на головах. Луна была яркой, как фонарь, она притягивала взгляд, так что я не заметила человека в комнате, пока он не шевельнулся в кресле, стоявшем возле камина. Я повернулась на звук и вскрикнула от ужаса.
В глубоком кресле, запахнувшись в черный бархатный халат, из-под которого выглядывали манжеты и воротник серой рубашки, сидел мужчина, еще не старый, но длинные волосы, стянутые в хвост, были совсем седыми. Лицо было бледным и худым, прямой острый нос и тонкие губы делали его еще более строгим и некрасивым. А темные глаза под белыми, как снег, бровями, смотрели внимательно и цепко. Но не это напугало меня. Правая половина его лица была страшно изуродована шрамами, оставшимися вероятно от ожогов. С первого взгляда это производило весьма отталкивающее впечатление.
Однако, Мариам улыбалась, нежно глядя на него. Обняв за плечи, она нежно подтолкнула меня к креслу:
- Это Лена, - сказала она мужчине. – Белка завлекла ее вглубь леса и убежала. Девочка устала и проголодалась. Так что, прежде, чем я отвезу ее домой, она немного отдохнет у нас.
- Хорошая мысль, - ответил он. Голос у мужчины был низким, но не грубым, к слову сказать, гораздо приятнее внешности, так что я старалась не смотреть на него, а только слушать.
– Надеюсь, ты не очень испугалась? – обратился он ко мне.
Я пробормотала, что вовсе нет. Я ведь не трусиха, да и теперь это все уже позади.
- А вот я так думаю, теперь тебе куда страшнее, чем в лесу. Верно? Ты меня боишься?
Я молчала, глядя на огонь. Лгать не хотелось, а правду говорить было неловко. Наверное, я покраснела, потому что оба рассмеялись, и Мариам сказала:
- Не смущай ее. А ты не бойся, здесь никто не причинит тебе вреда. И вообще, учись судить не по внешности. Нужно видеть сущность вещей, а не только смотреть на их оболочку.
- Как это? – удивилась я.
- Смотрят глазами, - объяснила она, усадив меня на диван  и позвонив в колокольчик, стоявший на столике рядом, - а видят сердцем.
Я тогда не очень поняла ее слова, но не стала расспрашивать, чтобы не показаться вовсе уж глупой. К тому же на зов пришел давешний человек, снявший куртку и оставшийся в теплой безрукавке поверх голубой рубашки. Мариам что-то негромко объяснила ему. И через десять минут тот вернулся с подносом, придвинул столик ко мне и накрыл обед. Все выглядело аппетитно, и я так проголодалась, что, поблагодарив, тут же принялась за еду. Мужчине и Мариам принесли чай. Они смотрели, как я ем, и довольно улыбались, не отвлекая меня разговорами. Обед вышел очень вкусный, а на десерт мне дали изумительное пирожное, которое буквально таяло во рту.
- Теперь тебе лучше? - спросил мужчина.
- Да, мне так хорошо, - вырвалось у меня и они опять рассмеялись.
То ли потому, что я плотно поела, то ли потому, что привыкла, но он теперь не казался мне таким уж неприятным и пугающим. Было в нем скорее что-то печальное, а еще – сильное.
- Вот что я имею в виду, когда говорю, что дети свободны от предрассудков, - непонятно сказал он Мариам. – Ну, раз ты меня больше не боишься, пойдем. Я покажу наш дом.
Мужчина поднялся, опираясь на трость, которую я раньше не заметила. Это была толстая черная палка с серебряным набалдашником в виде головы дракона. Прихрамывая, он пошел впереди меня, Мариам осталась. Дом был большой, мы не спеша проходили по коридорам, где на стенах висели картины, заглядывали в комнаты. Везде было очень интересно и красиво, но не так, как описывают в книжках сказочные дворцы, где все покрыто позолотой и украшено драгоценными камнями. Я видела много старых вещей, некоторые из них до сих пор мне не понятны, мебель не блестела лаком, а была уже кое-где потерта, но каждая комната, каждый поворот был как отдельный мир, где все связано и едино. При этом они были совсем не похожи друг на друга. Наконец, мы спустились по лестнице и вошли в просторную библиотеку, где не было ни одного окна. Полки с книгами поднимались до самого потолка, под ними стояли уютные диваны с пестрыми подушками, посредине невысокий массивный стол, к которому с двух сторон придвинуты стулья.
- Как здорово! – сказала я.
- Тебе здесь нравиться? Я так и предполагал. Ты любишь книги?
- Да. Читать  интересно, и картинки красивые. Словно сама переносишься в сказку.
- В таком случае, тебе очень повезло. Здесь много книг, и ты сможешь отыскать свою.
- Свою?
- Сейчас поймешь. Осмотри не спеша полки и возьми ту книгу, что больше всех приглянется.
Я подумала, что это будет трудно, ведь на взгляд они все одинаково интересны, но когда я послушно рассматривала корешки, одна книжка на третьей полке вдруг показалась мне самой лучшей, меня так и потянуло к ней. Взяв книгу, я показала ее мужчине, и он качнул головой.
- Правильно. Можешь сесть и почитать.
Меня не нужно было просить дважды, любопытство так и бурлило во мне, словно в книжке было написано про меня саму. Я принялась перелистывать страницы и так увлеклась, что не заметила, как мужчина ушел. Я читала и читала, но потихоньку глаза стали слипаться, голова клонилась на грудь, и я уснула. Мне снился сон, который как бы продолжал книгу, будто теперь я проживала все, что там написано. Много раз потом я пыталась все подробно вспомнить, да вот беда, не получается. Я не могу сказать, о чем говорилось в книге, но сон, что я увидела, был поистине волшебным.
Проснулась я оттого, что Мариам легонько трясла мою руку.
- Леночка, вставай, - сказала она. – Уже вечереет, тебе пора домой.
Я вскочила, сразу вспомнив, где я и как сюда попала, а еще испугавшись, как же, наверное, меня теперь будут ругать папа с мамой.
- Не бойся, - угадала Мариам, - родители тебе обрадуются, и ругать не будут. Пойдем, я тебе кое-что покажу на прощание.
Она взяла меня за руку, и мы вышли из библиотеки, а потом поднялись по лестнице на два этажа. Открыв белую дверь, мы оказались в маленькой пустой комнате, с косым потолком, потому что она располагалась под самой крышей. И во всю стену здесь было большое окно. Оно поднималось над головами, поэтому хорошо было видно небо до горизонта.
- Смотри, как красиво, учись видеть, - сказала Мариам.
Небо было алым от заката, и большие густые облака уходящее солнце красило в фиолетовые и желтые цвета. Они почти не двигались, но незаметно менялись, оставаясь все такими же прекрасными. Их было много, все разные и особенные, Глубокое небо чашей раскинулось над головой, мимо окна пролетели птицы и стали подниматься все выше и выше, теряясь в безбрежной синеве, а я словно летела вместе с ними. И вот тут что-то случилось с моим зрением, картина была слишком велика, чтобы я могла сразу окинуть ее взглядом, а упускать ничего не хотелось, ведь этот миг был неповторим. И я поняла, что вижу сердцем, чувствую сразу все небо!
Мама замолчала, задумавшись, потом посмотрела на притихших, внимательно слушавших детей, и улыбнулась:
- А потом мы спустились в холл. Двустворчатые двери в комнату были закрыти, и когда я захотела войти и попрощаться, Мариам отрицательно покачала головой. Вновь она посадила меня в седло впереди себя, натянула вожжи, звонко крикнула: «Азазель!» - конь заржал и встал на дыбы, но девушка хорошо держалась в седле, и мы помчались к деревне. Остановившись на лугу, в нескольких метрах от забора дома, Мариам помогла мне спуститься:
- Прощай, дитя мое. Не забывай все, что увидела и узнала сегодня. Держи. Это тебе на память обо мне.
Она протянула руку, и когда разжала ладонь, я увидела там фигурку совы из черного дерева, почти сливавшуюся по цвету с ее перчаткой. И едва я взяла подарок, Мариам круто развернула коня, и умчалась.
«Спасибо!» – прокричала я ей вслед.
- Тебя ругали? – опасливо спросила Ляля.
- Не очень, - улыбнулась мама. – Как и говорила Мариам, родители были так рады меня видеть; за то время, что искали, они успели напридумывать всяких ужасов и во всем винили себя. Так что меня лишь для порядка пожурили и, конечно, заставили торжественно пообещать, что я никогда и ни за что не буду больше уходить одна в лес. А когда я рассказала про все свои приключения и показала сову, про наказание и вовсе забыли. Друзья родителей лишь разводили руками – они никогда не слышали о таком доме. Папа и мама хотели поблагодарить Мариам и ее друга за помощь, которую они мне оказали, к тому же, я думаю, им самим хотелось все увидеть. Так что на следующее утро, перед тем, как возвращаться домой, мы поехали искать замок. Но, сколько ни старались, ничего у нас не вышло. Мы кружили по проселочным дорогам, подъезжали к лесу то с этой стороны, то с другой. Раза два я видела точно такие купы деревьев, что накануне, но дома не было и в помине. В конце концов, родители решили, что сову я нашла случайно на дороге или на опушке, а все остальное мне просто приснилось, когда от страха и усталости я заснула в лесу.
- Думаю, все так и было, - сказал вдруг Игорь. – Ведь дом-то вы так и не нашли, а все это приключение очень похоже на сказку. Так не бывает.
- Бывает, очень даже бывает! – обиженно закричала Ляля. – Почему ты не веришь маме?
- Я верю! Просто думаю, что ей действительно все это приснилось.
- А как же сова? – лукаво спросила мама. – Она была совсем новенькой, да и сейчас такая.
Женщина кивнула на полочку у изголовья кровати дочки. Среди прочих вещичек, там стояла маленькая, искусно вырезанная фигурка птицы.
- Ну… я не знаю, - сдался сын.
- Вот и не говори, раз не знаешь, - удовлетворенно подытожила сестра.
- Не ссорьтесь. Как бы там ни было, приснилось мне все это или было на самом деле, но именно с того дня я изменилась. Вроде бы все осталось как прежде, но стало совсем другим. Точнее, я видела это по-другому. И стала потихоньку рисовать, чтобы показать другим то, что я вижу.
- А как ты думаешь, - тихонько спросила Ляля, придвинувшись поближе. – Я могу когда-нибудь встретиться с ней.
Девочка взглянула на портрет.
- Думаю, да. Если ты этого хочешь. Только, пожалуйста, не вздумай специально для этого убегать в лес, - улыбаясь, сказала мама. – Запомни, если встреча должна быть, она обязательно состоится. И не важно: где и как.