Чужая жизнь

  Я часто чувствую, что я родился не тогда, когда надо, не там, где нужно и не тем, кем должен был. Знаете, как это бывает, когда человеку кажется, что он живёт не своей жизнью? У меня точно так же – сколько себя помню, я всегда хотел чего-то большего, но каждый раз чего-то не хватало: сил, денег, умения, знаний, возможностей… И это ужасно, это гнетёт. Много раз я пересиливал себя и чего-то добивался, но успех был или временным, или не удовлетворял меня.
  Каждый день я вижу этот город, множество людей, зачастую кажущихся серыми и скучными в общей массе, но уникальных и интересных по отдельности. Если научиться заглядывать в чужие судьбы, в чью-то другую реальность, то можно понять, что каждый видит мир по-своему, не так, как остальные. Это разнообразие за кажущейся маской обезличенной одинаковости составляет основу мироздания. Один весел - другой грустит; этот добр, а тот жесток; кто-то идёт на работу, а кто-то творит; кто-то рожает, а кто-то спускает курок. И не важно, в чью голову направлено дуло, в чужую или в свою – каждый раз это порождает только боль, отчаяние и ненависть.
  Город… Порой он кажется мне единым живым организмом, который дышит, питается, вырабатывает энергию и испражняется отходами. Он перерабатывает людей, подстраивает под нужды своей системы, ломает их, а потом исторгает как отработанный материал. Каждый раз мне противно видеть людей, погружённых в собственные проблемы, видящих окружающие вещи через призму собственных переживаний. Наверно поэтому я всегда старался держать позицию стороннего наблюдателя-аналитика, а не активного участника. Ведь если погрузишься в гущу быта – можно уйти туда с головой и никогда больше не всплыть на поверхность.
  Возможно, это и является причиной моего одиночества – я чувствую себя не таким, как все эти люди. Они радуются жизни, решают свои проблемы, едят, спят и совокупляются, создавая круговорот и порождая новый расходный материал для города. Их общество меня напрягает.
  Бывают моменты, когда меня переполняют чувства. Я буквально кожей ощущаю, как внутри пылает страсть, любовь, которую я хотел бы подарить кому-то, но каждый раз меня останавливает осознание того, что я просто не умею этого делать. К тому же, среди массы людей, которых я встречал, не встретилось никого, кто был бы достоин этого. Девушки... Они недолговечны в своих душевных переживаниях, а раз любовь не может быть навсегда, то времени на неё тратить не стоит.
  Этот мир скучен для меня. Конечно, все людские занятия, работа, учёба, развлечения – могут на какое-то время притупить тоску. Но это всё не то. Меня гложет жажда, которую не утолить ни одним из доступных мне способов. Возможно, он есть, вот только я о нём не знаю. Наверно, это можно описать так: ты пытаешься взлететь, ухватить свою мечту за хвост, и у тебя почти получилось – твои ноги отрываются от земли, но в этот момент тебя хватают, бросают на землю и втаптывают в грязь, не давая подняться. И когда эта жажда обуревает меня, ничего нельзя сделать, чтобы унять разгорающееся отчаяние.
  Бывает, я гуляю по набережной, вглядываясь в волны реки, словно бы в поисках ответа на вопрос «что мне делать?» Но вода темна и молчалива. Я смотрю вдаль, туда, где небо соединяется с землёй полоской горизонта, он зовёт меня, но не может помочь мне сорваться с места. Иногда я чувствую, что схожу с ума, и любой «здравомыслящий» человек скажет мне, чтобы я прекращал заниматься ерундой. Но в ответ он получит лишь тяжёлый взгляд существа, которому мало того, что отпущено человеку.
  Ещё я люблю дни, когда идёт дождь. Небо выглядит бескрайним куполом, всё ещё недосягаемым, но всё же таким близким! Дождь очищает, смывает грязь города, прибивает к земле мою тоску и оставляет от моих грехов едва заметные разводы на уже изрядно запачканном полотне души, разрезанном и прожжённом в нескольких местах. В такие дни жизнь замирает, пригибается и старается не вылезать из своих убежищ. Город засыпает, забывается невнятным сновидением, и плачет во сне, скорбя о творящихся в его стенах беззакониях и несправедливости.
  Несправедливость города меня так же убивает. Как велика пропасть между теми, кто гуляет в отглаженных костюмах по чистым и тихим коридорам власти и теми, кто тратит последние деньги чтобы купить буханку хлеба! Можно подумать, что каждый получает то, что заслужил, но это не так. Бандит, грабящий человека на улице, вызывает всеобщее возмущение, неважно, для чего он грабил: из алчности или от отчаяния. Но его отчаяние ближе к мирскому, моё – дальше от него. Но те же самые бандиты сидят в администрации, грабя народ, а народ лишь хмурится, когда его что-то не радует, и хлопает в ладоши при звуках очередного оптимистичного лозунга. И даже те, кто понимает суть вещей и в корне с ней не согласны, предпочтут обойтись лишь словами.
  Иногда мне хочется иметь железные руки… Это смешно и глупо, но это так. Это символ. Символ того, что я мог бы что-то сделать. Например, выйти на улицу ночью и «вершить справедливость». Не думаю, что кому-то стало бы от этого ощутимо лучше, но это могло бы притупить мою тоску. Эгоистично… трудноосуществимо. В нашем мире есть место подвигам лишь другого рода.
  Во время моих прогулок по городу я редко смотрю вверх – обычно и на уровне глаз есть на что поглядеть. К небу я поднимаю взгляд, когда выхожу на балкон покурить. Обыденно, это факт, но если относиться даже к такому простому ритуалу как к чему-то большему, становится не так скучно. Я смотрю в небо и понимаю, как сильно мне не хватает крыльев. Меня неудержимо тянет ввысь – взмыть над душным пыльным городом и подняться до облаков, повторив порыв Икара. Но за каждым взлётом всегда следует падение, а я всего лишь человек. Хоть последнее время я чувствую себя им всё меньше и меньше…
  Я пробовал читать Библию, но так и не понял, что люди находят в этом. Великое учение, Святое Писание – на деле, просто страницы… Возможно, вера во что-то высшее даёт им надежду. Я не такой. Я не умею просто верить. Когда понимаешь, что по духу ты рождён для высшего, но нет возможности преодолеть больше, чем позволено, не можешь просто сидеть сложа руки и верить. Бумажный бог опрокинутого мира… Но серебряный крест на шее не даёт мне об этом забыть. Это напоминание. Символ, как и металлические руки, как несуществующие крылья за спиной, которые мне никогда не расправить.
  Иногда я плачу ночами. Тогда становится не так страшно. Когда никто не видит твоих слёз – это правильно. Напоказ страдают лишь клоуны и лицемеры – и те, и другие в корыстных целях. В такие моменты в моих глазах отражаются звёзды, делая меня чуть ближе к тому, чего мне так не хватает. Каждый день я жду момента, когда побагровевший диск солнца опустится за манящий горизонт, и тьма укроет город. С его пылью, мусором, жестокостью и несправедливостью.
  Я родился не в своё время, не в том месте и не тем, кем мог бы родиться, но теперь уже ничего не поделать – в реинкарнацию я не верю. Можно попытаться приспособиться к этому миру, стать частью целого, живого организма города. Или можно пытаться искать свою судьбу, что равноценно поискам иголки в стоге фальшивого бумажного сена. Можно попытаться таскать каштаны из огня, но это чревато – встав на этот путь, можно не найти дороги назад. Но в одном я уверен точно, делать что-то надо. Порой судьба, на поиски которой люди тратят целые жизни, сама находит их. Я буду верить в то, что моя тоже найдёт меня. Верить той верой, что верят миряне в своего нелепого бога. И тогда, я уверен, жизнь с судьбой переплетутся в тугой клубок, открывая на выходе тысячи дорог, огромный выбор путей, пойдя по каждому из которых я неизбежно приближусь к своей заветной мечте…