Прости меня!!!

                1Самое начало
Вечером я сидела в бабушкином кресле-качалке и читала очередной роман. Вдруг зазвонил телефон.
- «Это, наверное, Ирка из своего захолустья» - подумала я. Так оно и оказалось.
- Ты чего так долго не звонила? Я уже думала обидеться, – сказала я шутливо-обидчивым тоном.
- У нас тут такая гроза бушевала позавчера. Электричество вчера появилось, А телефоны починили только сегодня.
- И вы так долго сидели без телефонов. – Мне даже стало жалко бедных пеньковцев.
- Здесь в Пеньково люди неторопливые. Когда свои дела сделали, тогда электричеством занялись.
-А как у тебя с этим.., как его? Эдиком?
 - Вадиком. Неужели трудно запомнить простое русское имя? – возмущалась Иришка
- Ну, прости, постараюсь не путать. Ну, так как у вас с ним?
- Супер, мы с ним гуляем, разговариваем. Он красивый, остроумный, в общем классный. Приезжай, я тебя с ним познакомлю. И вообще здесь столько пацанов, и в каждого можно влюбиться.
- А тебе не кажется, что ты слишком ветреная? – я спросила с укором.
- А ты приезжай, посмотрим, какая ты будешь, – отбилась Иринка.
- Смешно. А жить я где буду? – мне очень хотелось приехать в Пеньково к Иркиной бабушке, и познакомиться там с кем-нибудь, и я всерьёз задумалась на эту тему и подводила к ней Ирку
- Поживёшь у нас, развеешься, а то у тебя до пятнадцати лет ни одного романа. Как-то несерьёзно.
- Ну, не знаю, нужно с мамой поговорить. А бабушка твоя согласится?
- Она даже рада будет. Нам вдвоём как-то скучновато.
- Хорошо, я у мамы спрошу. Потом позвоню. Пока.
  Я вернулась в кресло и серьёзно задумалась. Мне действительно пятнадцать лет, и у меня действительно не было еще ни одного парня. Нет, я не уродина, а вполне даже симпатичная. Просто я очень разборчива в вопросах парней. Я не понимаю, как одну неделю можно любить одного, другую – другого. Может это наивно, но я верю, что по-настоящему можно полюбить только один раз. Но ждать своего принца скучно, с кем-нибудь познакомиться совсем не помешает. Я решила поговорить с мамой о поездке…
- Ну, если Ирина бабушка не против, то ты можешь поехать, - сказала мама. Нужно отдать ей должное, она всегда меня понимала и никогда не лезла не в своё дело. На радостях я позвонила Ирке.
- Ирина Владимировна? Это вас беспокоит Марина Андреевна, – это мы с ней так прикалываемся - Короче, мама согласилась!
- Супер! Ты можешь завтра приехать?
- А во сколько автобус?
- В одиннадцать. Устраивает?
- Конечно. А ты можешь меня встретить?
- Хорошо, встречу. Позвони завтра. Пока.               
   Попрощавшись с Иринкой и сообщив маме все необходимые сведенья. Я решила пойти лечь спать, так как завтрашний день предвещал много хлопот.
Хоть спать хотелось безумно, я полночи вертелась в постели. Такое бывает, когда волнуешься.
                2 Приехали…
   Утром я проснулась в восемь часов. Достала свой рюкзак и собрала в него все необходимое: майки, шорты, бельё, плеер, цифровой фотоаппарат, недочитанный роман.
В одиннадцать часов я уже ехала в Пеньково. Ехать было не долго – где-то полчаса.
   Ирку я сначала не узнала. Она загорела и поправилась немного на деревенской еде. Я боялась, что меня ждёт та же участь.
- Ой, Ирка, ты так изменилась: загорела, поправилась, – сказала я и только сейчас поняла, что ляпнула.
- Ну, спасибо тебе. А ещё лучшая подруга. – Сказала Иринка, заливаясь счастливым смехом. – Знакомься, это Вадим. А это Маринка, моя лучшая подруга.
- Очень приятно, – сказал он. У него был красивый голос. Взрослый, мужественный. У него были тёмные волосы и пронзительно зелёные глаза.
Тут до меня дошло, что нужно что-то сказать.
- Мне тоже очень приятно, – я постаралась придать голосу больше уверенности и скрыть волнение. В его глазах я заметила усмешку, что только укрепило мою неприязнь к нему, которую я чувствовала с того момента, когда Ирка только рассказала мне о нём (может, это было волнение за подругу, ведь раньше я знала всех её парней).
- А это тебе, - сказала я Ире, отдавая пакет с фруктами и сладостями – мама просила передать.
-Пойдем домой, бабушка там такого наготовила.
  Мы пошли домой. Кажется, мои опасения по поводу фигуры начинали сбываться. Иришка всю дорогу рассказывала, какой у них тут лес, как там много ягод, и вообще как здорово жить в деревне. Но я её не слушала, меня что-то беспокоило, какое-то предчувствие. Когда мы подошли к дому, Вадим  договорился с Иркой встретиться вечером. Он уходил, а я смотрела ему вслед и не понимала, почему я не могу оторвать от него глаз…
- Ты чего застыла? Проходи, не стесняйся – подтолкнула меня Ирка.
…- Ой, Мариночка, как ты повзрослела, похорошела, – воскликнула Иркина бабушка, увидев меня, - как хорошо, что ты приехала.
Я поздоровалась с Валентиной Сергеевной, переоделась в купальник, и мы с Иркой пошли на речку.
   Река находилась в лесу. Легкий ветерок подгонял её и на некоторое время выгонял из моей головы все плохие предчувствия и мысли. Мы плавали, купались, брызгались, и я даже загорела. Домой мы пришли где-то около четырёх часов.
- Ничего себе – удивилась Валентина Сергеевна, глядя на меня – это ты за несколько часов так загорела?
Иринка пошла показывать мне мою кровать, мы с ней должны были спать в одной комнате.
- Сегодня в шесть часов мы с Вадиком договорились встретиться. Пойдешь со мной?
- Не знаю, у вас вроде как свидание, а я буду только мешать, – я растеряно посмотрела на подругу.
- Ладно, приоткрою тебе страшную тайну. Вадим захватит с собой своего друга. Говорил, симпатичного.
Я задумалась. В конце концов, зачем я сюда приехала! Развеяться, отдохнуть, познакомиться с каким-нибудь парнем. Пойти сегодня с Иринкой – реальный шанс устроить своё личное счастье. Я включила музыку и нечаянно задремала. Мне приснился странный сон:
  Мы с Иркой шли по лесу, держась за руки. Вдруг наши руки разомкнулись, и между нами появился Вадим. Я пыталась его оттолкнуть, но он крепко держал меня за локти и не пускал к Ире. А что она? Она смотрела на меня глазами, полными непонимания и отвращения.
- Зачем ты так? – говорила она, пятясь назад.
   Я проснулась в холодном поту. Вместе со мной проснулось чувство тревоги, засунутое куда подальше. И не просто проснулось, а усилилось. Я ничего не понимала.
Единственное, что казалось ясным, Так это то, что нужно держаться подальше от Вадима. Как мне, так и Иринке.
                3 Вот и встретились!
- Ну что, пойдёшь со мной? – спросила Ира, войдя в комнату.
- Куда? – растерянно спросила я, вовлечённая в свои мысли.
- На встречу с Вадимом. Ты что, забыла? Между прочим уже через полчаса.
- Не иди к нему. Он плохой человек. Я чувствую.
- Успокойся. Ты просто его не знаешь и волнуешься за меня.
Я не хотела говорить Ире про сон, не хотела расстраивать её.
   Ирка сказала, что они с Вадимом решили устроить пикник в лесу. Мы сложили в мой рюкзак овощи, сладости и фрукты. Положили так же два больших покрывала. Ира сказала, что в лесу много комаров, и лучше одеться в более закрытую одежду. Я одела серые, спортивного стиля, брюки и чёрно-белую водолазку, взяла рюкзак и мы пошли. С Вадимом мы встретились у той развилки, у которой останавливается автобус. Сзади робко и медленно шёл парень лет шестнадцати. Это был блондин, высокий и худой. В его длинных руках был пакет.
- Знакомьтесь, – сказал Вадим – Это Андрей. А это – указал он уже на нас – Марина и Ира.
- Очень приятно – сказала я без соответственных эмоций.
- Мне тоже, – сказал он и робко покраснел.
- Церемонии отложим на потом. – Еле сдерживая ухмылку, проговорил Вадим. Кажется, это заметила и Ирка, она с укором посмотрела на него. Андрей молча пошёл вперёд показывать место, выбранное для пикника.
Мы пошли за ним. Остановились на живописной полянке, со всех сторон окружённой лесом.
- Вот здесь мы и остановимся, – сказали парни. Я сняла рюкзак, достала оттуда наши покрывала, расстелила их на земле, и стала выкладывать  продукты. Остальные мне помогали. Мальчики принесли с собой бутерброды, чипсы и чай в термосе. Мы всё разложили, устроились и начали разговаривать.
- Тебе сколько лет? – спросил у меня Андрей
- Пятнадцать. А тебе?
- Мне шестнадцать. А ты кем хочешь работать?
- Не знаю, мама хочет, чтоб я пошла учиться на юриста или на экономиста. Но их сейчас и так много. Я хочу работать учителем или воспитателем.
- Любишь детей? Похвально.
- А давайте разожжём костёр, – предложил Вадим.
- Сходим за ветками? – спросил у меня Андрей .
Мне не очень хотелось оставлять Иринку одну с Вадимом. А точнее – очень не хотелось. Но я пошла с Андреем. Мы шли и разговаривали. Обо всём: о школе, учителях, увлечениях, любимой музыке. С ним мне было так спокойно, уютно. Я опять забыла о своих проблемах.
   Когда мы принесли ветки, Ира и Вадим уже отгородили камнями небольшой круг для костра. Андрей сбросил туда ветки и зажёг огонь. Мы устроились вокруг костра и продолжили есть и разговаривать. Потом я решила, что неплохо было бы пофотографироваться. Все с радостью поддержали мою идею. Вадим нашёл невысокую пушистую елочку, стал слева, а Ирка устроилась справа. Они чуть-чуть раздвинули веточки и посмотрели друг на друга. Казалось, что они играли в прятки, и очень удивились, сообразив, что прятались за одним деревом. Потом мы с Иркой подпрыгнули, и нас сняли «в полёте». Нам было весело, мы смеялись, прикалывались, бегали, фотографировались.
   Вадим стал со мной, чтобы сфотографироваться. Мы стояли близко-близко, я чувствовала щекой его дыхание и спиной – горячую руку. Во мне всё взорвалось, как новогодний салют, искрило и потом долго-долго дымило. Я почувствовала, что схожу с ума. И я не знаю, почему.
   Домой мы пришли около полуночи. Ирина бабушка уже спала. Мы переоделись в ночные рубашки и легли спать. Не смотря на небольшое волнение, я быстро уснула. Слишком много переживаний для одного дня.
                4 Опять фейерверк
Утром я проснулась в восемь часов. Буря во мне уже улеглась, и я теперь вообще не понимала, как такое могло со мной произойти. Тихонько, чтобы не разбудить Иришку, я встала, надела короткие шорты и майку, и вышла из комнаты. На кухне уже колдовала Валентина Сергеевна. Она готовила блинчики.
- А Ирка ещё спит?
Я кивнула.
- Завтракать будешь? – снова спросила Иркина бабушка.
- Нет, спасибо, – ответила я – сначала пробегусь.
   - Делать вам, что ли, больше нечего? Сначала Ира по утрам бегала, теперь ты. Совсем сдвинутые на красоте и фигуре.
- Сейчас все такие. А вы классно выглядите – похвалила я Валентину Сергеевну, и уже выйдя на улицу, через окно увидела, как она крутилась у зеркала. Все-таки, что бы не говорили люди про лесть, а комплемент для людей значит многое. Он может побудить злого стать добрее, неуверенного в себе – смелее.
Приходя к такому жизненно важному выводу, я дошла до лесной тропинки, откуда и планировала начать пробежку. Я бежала медленно, осматривая  великолепную местную природу. Вдруг на полянке, где я пробегала «круг почёта» послышалось какое-то шуршание. Я не на шутку испугалась. Ирка, конечно, мне говорила, что у них в Пеньково нет диких животных, но мало ли.
Вдруг из-за кустов вылетела огромная, ужасного вида собака (я не разбираюсь в породах). Вместо того чтобы бежать, я стояла как вкопанная. Я даже не могла кричать – страх парализовал связки. Тем временим, страшилище, раскрыв страшную пасть, неслось мне на встречу. Я уже закрыла глаза и приготовилась, как вдруг услышала знакомый голос.
- Тарзан! Ко мне!
Я открыла глаза и увидела смирно сидящую собаку, а рядом с ней – Вадима.
- Что, испугалась? – спросил он с ехидной улыбкой, которая меня разозлила.
- А ты бы не испугался, если бы на тебя такой ужастик полетел?
- Это не ужастик, а моя собака Тарзан. Не бойся, он ещё маленький.
- Ни фига себе маленький. Как ты его вообще без поводка и намордника отпускаешь? – я просто кипела от возмущения.
- Просто сюда никто почти не ходит. Особенно в такую рань.
- Так я ещё и виновата?! Ну, знаешь ли! – я ускорила шаг, но незаметно опять перешла на прогулочный. Вадим догнал меня.
- Ты слишком вспыльчивая. Вот в чём твоя проблема, - он говорил ровным и спокойным голосом, что привело меня в ещё большее бешенство
- Да пошёл ты…
- Пи-и-и – он явно издевался.
- Психолог хренов! – во мне опять взорвался потухший вчера фейерверк.
Внутри у меня было столько его энергии, что я готова была повырывать все деревья с корнями, поразбрасывать все камни и побить Вадима. Я готова была взорваться оттого, что понимала, что схожу с ума и не в силах ничего сделать. Вадим, кажется, почувствовал моё состояние, подошёл ко мне, обнял за плечи.
- Успокойся, всё хорошо. У нас с тобой всё будет хорошо.
   От этих его слов я побледнела. Прошептав:
- Мне нужно идти – я убежала. Я бежала, не разбирая дороги. В ушах звучал голос Вадима: «У нас с тобой всё будет хорошо». Ноги будто сами на «автопилоте» принесли меня к дому Иринкиной бабушки. Я сделала вид, что у меня всё хорошо, и вошла в дом.
- Ну что, набегалась?- спросила у меня Валентина Сергеевна. – Завтракать будешь?
- Да. А Иринка где?
- А я здесь.
От её голоса меня пробрала дрожь. Я будто забыла, как он звучит, забыла о ней и думала только о Вадиме. Точнее, старалась о нём не думать.
- Кстати, это полное свинство – тем временем возмущалась подруга – бегать и не подождать меня. Бабушка, покорми нас.
Валентина Сергеевна поставила на стол тарелку с блинами, блюдце со сметаной. Всё было так вкусно, что я на некоторое время забыла о своих проблемах. После завтрака я и Иринка пошли в комнату.
- Ну что, рассказывай, как вчера с Андреем погуляла? О чём говорили?
- Ну, о школе, об увлечениях, о друзьях. Он интересный, а, симпатичный, весёлый. А вы как?
- Он мне нравится. Поговорили вчера, он столько анекдотов знает.
- Сегодня опять встречаемся все вчетвером? – спросила я. Мне очень хотелось увидеть Андрея. Но я не хотела встречаться с Вадимом. Или всё-таки хотела…
- Я позвоню Вадиму. – Сказала Иришка и убежала. Вернулась она где-то через пять минут.
- Вадим сказал, что вечером они пойдут на подработку, а встретиться смогут в час.
- В час, так в час.
   До часа оставалось ещё часа два, и я решила почитать книгу. Обожаю читать романы, плохо только, что финалы всегда предсказуемы. У плохих всё плохо, у хороших всё хорошо. А с другой стороны – в реальной жизни всегда есть надежда на лучшее.
                5 Записки
Около полпервого я «прикончила» книгу и сообразила, что до сих пор валяюсь в майке и шортах для пробежки. Я слезла с кровати, Достала рюкзак и стала раскладывать одежду на кровати. Очень хотелось выглядеть сегодня красивой.
    Занявшись одеждой, я даже не заметила, что в комнату вошла Иринка. Её голос напугал меня, я вздрогнула.
 - Для Андрея прихорашиваешься?
 - Что? – я вдруг задумалась: Я выбираю одежду, думаю, как лучше выглядеть... А ради кого это всё: ради Андрея или… Нет! Мне нравится Андрей, и я это всё делаю для него. А на Вадима мне плевать!
 - Для Андрея, говорю, прихорашиваешься?
 - А, нет, то есть да, – я совсем не понимала, что говорю.
 - Всё понятно. Волнуешься? 
 - Ага, очень. Помоги выбрать одежду.
   В результате всех примерок я надела короткую джинсовую юбку и зелёную майку, джинсовую кепку и чуть не опоздала на свидание.
- Привет. Классно выглядите. Очень стильно, - сказали парни.
 - Вы разбираетесь в женском стиле? – ехидно спросила Ирка.
 - Мы ещё и не в том разбираемся – сострил Вадим.
 - Звучит многообещающе – отбилась я.
Парни не нашли, что ответить, и мы шли молча.
 - Ирочка! Это ты, что ли!? Какая большая стала! – послышался незнакомый голос. Мы все обернулись. Недалеко от нас стояла женщина лет сорока пяти.
 - Здравствуйте, тётя Вера, - Вежливо ответила Ирка
 - Ну, как ты? Как мама? Она сюда не собирается? А ты давно приехала?
 - Да я…
 - Я неделю назад слышала, что ты приезжаешь. А надолго? А это твоя подруга?..
    Пока соседка расспрашивала Ирку, Вадим, стоявший рядом со мной, незаметно сунул что-то мне в руку.
    Наконец то вернулась Ирка. Подойдя к нам, она с заметным облегчением вздохнула.
 - Вот не люблю таких людей. Вопросы задаёт и сама же перебивает. Пойдёмте, пока нас ещё кто-нибудь не заметил.
…Наконец-то эта долгая прогулка закончилась. Бумажка будто жгла мне руку. Я еле-еле дотерпела до конца. Вернувшись домой, я забежала в комнату и, пока Ирка разговаривала со своей бабушкой, развернула меленький смятый клочок бумаги.

                Сегодня ночью на тропинке у леса в 1:00.
                Вадим.
   Тут зашла Ирка. Я быстро смяла записку.
 - Ой, я так устала, - счастливо потягиваясь, сказала она, - Но так счастлива.
Моё настроение быстро испортилось. Она счастлива, и это, конечно, связано с Вадимом. Я попыталась сделать счастливое лицо.
 - Что случилось?
 - Вадим мне записку передал.
 - Да!? И что там написано?
Ирка протянула мне точно такой же клочок бумаги, Та же рука неровно, торопясь, вывела:
                Сегодня вечером на тропинке у леса в 22:30.
                Вадим.
Во мне всё оборвалось. Будто я взлетела высоко-высоко в надежде, а потом мгновенно упала в низ от разочарования и больно приосвальтилась. Я очень надеялась увидеть там нечто типа «Давай расстанемся». Я, кажется, только сейчас поняла, что ревную Вадима к Ирке. Я… я влюбилась в парня лучшей подруги! Нет!!! Я не люблю его! Мне нравится Андрей. Стоп! Андрей симпатичный, но меня тянет к Вадиму как магнитом. Глупо себя обманывать. В душе я всё равно знаю это. Что же делать? Что делать! А вдруг Ирка не любит Вадима? Вдруг они просто друзья?
   Эта обнадёживающая мысль вернула меня в реальность.
 - Эй, что с тобой? – окликнула меня Ирка. – Ты какая-то странная сегодня.
 - Я просто устала, прилягу, отдохну. – Я легла на кровать и включила музыку. Потом нечаянно заснула. Мне опять приснился тот сон.
   Мы с Иркой снова шли рядом по лесу, только за руки не держались. Вдруг появился Вадим, и лес стал темнеть. Он снова пытался стать между мной и Иркой, пытался разлучить нас. Ирка пятилась назад и говорила:
 - Не ходи к нему, не ходи…
А Вадим только смеялся. Его смех звучал смело, уверено, Всё громче и громче. Со временем он стал перекрывать все звуки ночного леса, мольбы Иры.
   Я проснулась опять в холодном поту. В голове творилось что-то непонятное: чувство тревоги, смешанное со злостью. Я решила, что пойду сегодня на встречу с Вадимом. Пойду и скажу ему, чтобы отстал от Иры. И увижу его.
   Я посмотрела на часы и присвистнула – восемь часов. С прогулки мы пришли в четыре. Я что, четыре часа проспала?! Слишком много переживаний для одного дня. То ли ещё будет! Через полтора часа Ирка пойдет на свидание. А ещё через два с половиной часа к Вадиму пойду я и выскажу ему все, что думаю. Я не позволю ему поссорить меня и Ирку. Мы с ней с десяти лет дружим, а тут приходит какой-то Вадим, которого Ирка неделю знает, и рушит всё!!! Как бы не так!!! Кстати, что мне там Ирка во сне говорила? Хоть убей, не могу вспомнить. Помню, что что-то важное, а конкретно – не помню. А где сама Ирка?
   Я встала с кровати и пошла в гостиную. Ирка стояла там перед большим зеркалом. Рядом на диване валялась куча одежды. Ирка брала вещи, прикладывала их к себе, ей не нравилось, и она отбрасывала их во вторую кучу на пол. Я пару минут молча понаблюдала за этой картиной, затем не выдержала и спросила:
 - И зачем ты прихорашиваешься? В половину одиннадцатого уже темнеет, сумерки, он же тебя не увидит.
 - Влюблённые глаза видят многое, – счастливо засмеялась подруга, - И вообще, так не честно: я тебе помогла одежду выбрать, теперь твоя очередь.
Вторую часть фразы я пропустила мимо ушей, зато первая застряла в голове.
 - Он признался тебе в любви?!
 - Ну,.. он сказал, что я ему нравлюсь.
 - Ну-ну, - критически проговорила я.
 - Я вижу, что Вадик тебе не очень нравится. Это оттого, что ты его не знаешь. Он очень хороший. Не волнуйся, всё будет хорошо.
                6 «Наивная влюбленная дурочка»
…Я нервно поглядывала на часы: 23:10. Н о чём можно говорить целых сорок минут. Хотя понятно: счастливые часов не наблюдают. Надеюсь, что она скоро придёт.
   Тут скрипнула дверь. Я, чуть не свалившись с дивана, пошла встречать. Ирка была вся красная, с горящими глазами и довольным видом. Я быстро, не дав даже переобуться, потащила её в комнату.
 - Ну, что? Что было, о чём говорили? – Ирка будто летала в облаках. Я, не смотря на её счастливый вид, всё ещё надеялась на положительный для меня исход.
 - Я люблю его.
 - Как обычно или чуть сильнее? – с «нарисованной» улыбкой спросила я. Улыбаться искренне мне совсем не хотелось. Надо сказать, что Ирка – натура влюбчивая. С периодичностью раз в месяц она сообщает мне о новом увлечении, что не мешает ей быть вполне приличной девушкой и хорошо учиться в школе. Иринка очень хорошая, просто она ещё не знает, что значит любить по-настоящему. Наверное, почти все девчонки немного ветреные. Просто у некоторых этот период проходит быстро, а у некоторых надолго задерживается.
 - Ты не поняла: - совершенно неэмоционально сказала Ира. – Это по-настоящему. То самое, о чём пишут в книгах.
   Я посмотрела в её глаза и испугалась: в них было пусто. Ира смотрела на меня и будто сквозь меня. Она будто ничего вокруг не видела и не слышала, была внутри себя, своих мыслей. Потом на смену тревоге пришла злость. Я стала трясти Иру за плечи.
 - Что он тебе сказал?!
 - Я сказала ему, что люблю, а он сказал, что тоже меня любит, – прежним безэмоциональным  голосом говорила Ирка. Как она в таком состоянии вообще до дома дошла. Вот гад ползучий!!! Сначала приглашает меня на сви…нет, на встречу, а потом признаются в любви моей лучшей подруге, зная, что я к нему чувствую. (Я почему-то была уверена, что он всё знает, и в чём-то виноват).
До 12 мы с Иркой пили чай, и я думала, как же отвлечь её и пораньше отправить спать.
 - Ой, я такая взволнованная, до сих пор отойти не могу, так счастлива. –довольно потягиваясь сказа Ира. Первый раз за время нашей дружбы мне по-настоящему захотелось ударить её, хотелось, чтобы она замолчала. Неужели она не понимает, как мне больно это сейчас слушать. Я впервые в жизни ВОЗНЕНАВИДЕЛА свою лучшую подругу.
   12:40. Ирка, кажется, уже спит. Я тихонько встала, оделась. Ира вдруг пошевелилась, открыла глаза и сквозь сон спросила:
 - Ты куда?
 - Я в туалет, спи.
Подруга снова повернулась и уснула. Я перевела дух, потом заметила в углу за кроватью свой рюкзак и положила его под одеяло, посмотрела и добавила ещё несколько вещей из одежды. Если Ира проснётся, то не заметит, что меня нет.
Я тихо вышла из дома и быстро побежала к тропинке. Сердце клокотало и бурлило. В душе поселились сильные нетерпеливость и волнение, заглушить которые никак не получалось.
Вот вдали появились тропинка и до боли знакомый силуэт. Зато куда-то исчезла моя решимость разорвать хозяина этого силуэта на клочки.   Моё бедное сердце уже почти выпрыгивало из груди. Чтобы не показать моё волнение Вадиму, я сходу на него налетела.
 - Привет! Ты ещё со времени расставания с Иркой здесь стоишь или домой успел сходить?! А что, сорок минут прошло: вполне можно успеть!
   По глазам Вадима было понятно, что вначале он был удивлён тем, что я всё знаю и моим выпадом. Но то ли он быстро взял себя в руки, то ли, что казалось мне самым страшным, понял, что мой «налёт» - всего лишь маска, за которой скрывается неуверенность, ненависть и …ЛЮБОВЬ.
 - Успокойся, пожалуйста! Я должен тебе всё объяснить, - Вадим говорил серьёзно, и я бы ему поверила, если бы не маленькие издевательские огоньки, которые танцевали в его глазах, - понимаешь, когда я встретил Ирку, она мне понравилась, но когда ты приехала, я понял, что все девушки, с которыми я раньше встречался – это просто детство.
 - Когда ты это понял? – тихо спросила я, пропустив информацию о девушках мимо ушей.
 - На нашем пикнике в лесу.
 - На пикнике?! – меня пробрал истерический хохот, - Тогда какого чёрта ты мучил Ирку? Почему ты сказал ей, что любишь, почему позволил ей полюбить тебя?
 - Я не хотел её обидеть. И потом, если бы я ей всё рассказал, она бы возненавидела тебя, ты стала бы её врагом, соперницей.
 - Так ты обо мне беспокоился?! Из-за тебя я перестала доверять своей лучшей подруге! Да у меня теперь нет лучшей подруги! Есть девчонка, которую мне очень жаль, которую я не хочу предавать, но предаю.
 - Успокойся, не думай о ней. Она просто наивная влюблённая дурочка.
   Ой, зря он произнёс эти слова. Во мне будто пожар зажёгся. Истерический  хохот превратился в истерические рыдания.
 - А я кто?! Кто я для тебя?! Её подружка?! Ещё одна влюбленная наивная дурочка?!
   Вся в слезах я убежала. Не помню, сколько бродила по деревне, по лесу. Слёзы застилали глаза, и я ничего не видела вокруг себя. Оказывается любовь – действительно сложное чувство. Банальные слова, но они, к сожалению, правдивы. И это первое сложное чувство я представляла себе по-другому. Она обязательно должна быть взаимная и счастливая. Не понимала я раньше, почему двое влюблённых людей не могут быть вместе, если все внешние обстоятельства это позволяют. И какие вообще на фиг внешние обстоятельства, если любишь?!
Так я разочаровалась в самом первом, самом светлом чувстве человека. Но интуиция подсказывала, что не всё в жизни так, как кажется юной девушке.
…Домой я пришла около трёх часов, легла и сразу же уснула.   
     Проснулась я из-за яркого света, который бил прямо в глаза. Первая мысль была: «Ну и сон мне приснился!» Потом я потянулась за рюкзаком, не обнаружила его на привычном месте за кроватью и всё вспомнила. Это был не сон! Это была РЕАЛЬНОСТЬ!
                7 От жалости до любви и обратно.
Два дня я жила как лунатик. В голове не было ни одной более-менее ясной мысли. Казалось, ноги сами собой ходили куда-то, руки что-то делали, Язык что-то говорил, Но всё это было помимо моего желания. Да и самих желаний не было. Мне хотелось лечь, свернуться клубочком, заснуть и оказаться дома. Ни о чём не думать. Хотелось жить так, будто не было никакого Вадима, Иры, Пеньково…  Вокруг была пустота, и во мне была пустота. А Ирка как обычно бегала на свидания с Вадимом. Андрей уехал в город, и я с ним не встречалась.
  Этот день начинался тоже вполне обычно. Но утром у меня вдруг зазвонил мобильник. На дисплее совершенно незнакомый номер.
 - Ало, - тихо сказала я, - кто это?
 - Мариночка, подожди. Только не бросай трубку. Это Вадим.
 - Что ты ещё от меня хочешь? – спросила я устало-измученным голосом.
 - Давай с тобой встретимся. Пожалуйста, не отказывай мне.
 - Хорошо. Через 15 минут на том самом месте. – Я не знаю, зачем я согласилась на эту встречу. Я знала, что мне нельзя видеть Вадима, нельзя о нём думать, но всё же согласилась. Меня будто тянуло к нему, как бы я не сопротивлялась этому притяжению. Хотя сейчас сопротивляться уже не было сил…
  - Я слышала, тебе кто-то звонил. У тебя всё хорошо? Вид у тебя какой-то обеспокоенный. – спросила Ира
 - Всё нормально. Мне Андрей звонил, просил встретиться. Я пойду уже, пора.
 - Какая ты сегодня общительная и многословная. Интересненько Андрею будет с тобой общаться.
 - Да, наверное.
   Когда я пришла к тропинке у леса, Вадим уже стоял там и ждал меня.
 - Привет, я очень рад, что ты пришла. – Было видно, что он не знает, с чего начать разговор и цепляется за любую соломинку.
  Тут произошло то, чего я не ожидала от себя. Мне вдруг стало до омерзения жалко Вадима. Бедненький мальчик… Он совершенно запутался в девушках. Не знает, кого выбрать, и поэтому пудрит мозги обеим.
 - Марина, прости. Я дурак, я всё скажу Ире.
 - Как же у тебя всё легко. Она же любит тебя. Она думает, что ты её любишь. Так ведь нельзя.
 - Да, я знаю. Но я-то думал, что у неё это пройдёт. Я думал, что это просто игра. А вчера она сказала мне, что никого никогда не любила по-настоящему. Помоги мне.
   Мне показалось, что Вадим как-то поменялся за несколько дней. В нём не было уже той уверенности, тех смешинок в глазах. Он стал более серьёзным. Может, именно это меня сейчас и подкупило. Сначала я хотела всё высказать Вадиму. Выговорить всё, что у меня наболело, а потом уйти, забыть всё, Уехать домой не столько от Вадима, сколько от памяти о нём. Но сейчас он не показался мне таким ужасным, как был раньше. Мне хотелось ему помочь ему, поддержать, разобраться вместе со всеми проблемами и быть счастливой с ним. Когда мы гуляли с ним в это утро, для меня не было никаких Ирок, Андреев. Были только я и Вадим. Но уже не тот, уверенный в себе и даже грубоватый, а новый – добрый, немного беспомощный, как ребёнок. Вот так за несколько дней человек может поменяться сам, и за несколько минут поменять мнение других о себе.
 - Извини, - сказала я, - мне нужно идти домой. Ира, наверное, будет меня искать.
 - А она что, не слышала, как я тебе звонил?
 - Слышала. Я сказала, что это Андрей звонил. А кстати, откуда у тебя мой номер?
 - Ирка дала его мне, чтоб я дал его Андрею.
 - А ты передал?
 - Я что, дебил, что ли?
 - Ай, заговорщики! – счастливо-сердито сказала я. Вадим поцеловал меня. Я ответно чмокнула его в щёку и убежала.
…Я побежала не домой. Бродила где-то ещё полчаса по лесу, а перед глазами только ЕГО лицо, в ушах только ЕГО голос. Вновь поверилось в счастливую первую любовь, в счастливый исход этой сложной истории, о сложности которой я и не помнила в тот момент.
   Вдруг, выходя на основную тропу к дому, я увидела Ирку.
 - Ну что, как погуляли с Андреем? – спросила она.
 - Хорошо, а ты куда идёшь?
 - Мне Вадим позвонил и пригласил погулять, – счастливым голосом сообщила Ира и убежала. Моя радость омрачилась жалостью к ней. Она же сейчас от любимого человека услышит самые неожиданные и самые страшные слова: «Я тебя не люблю». Это, наверное, так больно… А если Вадим расскажет, что любит меня? Мне придётся уехать. Я потеряю не только Вадима, но и подругу. Что же делать, что делать?! Уехать! Через полчаса автобус и я могу успеть.
   Я так же бродила по лесу, как минуту назад, растерянная. Но теперь не от счастья, а от страха, от отчаянья.
                8 Хочу умереть   
Нет! Уехать глупо. Пройдут эти два месяца каникул, начнётся учебный год,  и мне всё равно придётся объясняться с Ирой. Только потом будет уже сложнее. Она всё придумает сама, поверит в это, и переубедить её будет уже невозможно. Уж я-то знаю, я же её подруга. Что я говорю?! У меня уже несколько дней нет подруги! Есть только соперница! Нужно подождать, пока Ира вернётся со встречи, всё ей объяснить и уехать. Потом… Не знаю, что потом. Главное сейчас – спокойно ждать Ирку, и не сойти с ума.
…Но не сойти с ума оказалось не так-то просто. Внешне я казалась абсолютно спокойной: не бегала по дому, не грызла ногти не устраивала набег на холодильник. Я смотрела фильм, сопереживала героям, представляла себя на их месте, свои мысли, действия. Делала всё, как обычно, по привычке. Но где-то глубоко-глубоко внутри меня бурлил настоящий гейзер, который не подчинялся спокойному разуму. А разум не понимал, что всё это – покруче, чем в сериале. Это всё – РЕАЛЬНОСТЬ!!!
…Время тянулось, как жидкая карамель. Только ожидание не казалось таким уж сладким. Прошла целая вечность до того, как стукнула входная дверь. «Ну всё – пронеслось в голове – теперь всё станет ясно». За секунды, пока Ира шла в комнату, я успела подбодрить себя любимым анекдотом, который вспоминала, когда начиналось что-то необратимое и волнующее: «Понеслась – сказали куры, и дружно поднатужились». Но это не произвело должного действия. Ира, будто нарочно, копошилась в прихожей. И вот вошла… в этот момент я ожидала чего угодно: крика, истерики, упрёка, заплаканных глаз, но только не улыбки, искренне-счастливой, по-детски наивной. Ира за своей радостью не заметила моего смятения, изумления.
 - Марина, я счастлива, - сказала мне она. – Я готова взлететь!!!
 - Что случилось?! – я была удивлена. Слышала, конечно, что из-за глубоких потрясений человек может быть не в себе. Но ведь расставание с Вадимом – это не такое уж сильное потрясение.
 - Я только сейчас поняла, что хочу связать своё будущее с Вадимом. Мы с ним мечтали, как повзрослеем, поженимся, какое у меня будет платье, как мы будем счастливы вместе, - тут Ира на секунду замолчала и посмотрела на меня, - Мариш, с тобой всё в порядке? Ты какая-то бледная.
 - Да, не выспалась просто. Пойду, подремлю. На свадьбу не забудь пригласить.
Я вошла в комнату и без сил опустилась на кровать. Какой же всё-таки гад! Я ведь только стала опять счастливой. Вообще после сегодняшней встречи я забыла настоящего Вадима. Я забыла ту боль, которая пришла ко мне вместе с ним. Мой Вадим, тот, который оказался иллюзией, - добрый, мягкий, самый любимый. А тот, про которого рассказывала мне сейчас Ира – на самом деле лживый, двуличный, бессердечный. Мне очень не хотелось сейчас верить, что МОЙ Вадим, и этот предатель – один и тот же человек. Это просто не укладывалось в моей и так квадратной голове. Это не могло быть правдой, и от того, что это так мне, хотелось умереть…
…Да, мне впервые в жизни по настоящему хотелось умереть. Ранее я говорила какие-то слова, типа «я умру, если…». Но я не собиралась ничего такого делать. Я слишком любила эту жизнь, у меня было слишком много желаний, планов, чтобы просто так всё бросать… Да и сейчас я не собиралась резать вены, лезть в петлю, бросаться под машину. Моё желание скорее было пассивным. Просто захотелось уснуть навсегда.
   Не знаю, сколько времени я пробыла в полудрёме. Я не плакала, не билась в истерике, просто лежала, подчиняясь убийственно-медленно бегущим мыслям. Сообразив, наконец, что моё долгое отсутствие может вызвать подозрение, я встала. Ничего, кроме мертвенной бледности, не выдавало моё состояние. Я устало улыбнулась отражению, пытаясь вызвать хоть какие то положительные эмоции. Наверное, получилось.
В соседней комнате сидели Ира с бабушкой, и смотрели какой-то фильм. Наверное, настолько захватывающий, что они не сразу заметили меня.
 
                9 Три слова.
- Ой, Маринка, ты проснулась? – улыбнулась мне Ира. Я позавидовала ей. Она счастлива - хоть не на долго, хоть кратковременно, но счастлива. Она не знает всю правду о своём любимом человеке, она ему доверяет.
 - Вот хорошо. А то мы уже начали беспокоиться. Кушать будешь? – ласково спросила Валентина Сергеевна. Я глянула на часы – полпервого. Получается, что я тупо пролежала почти три часа. На вопрос Валентины Сергеевны я молча кивнула.
 - Замечательно! Пойду суп разогрею, а то мы с Ирой ещё тоже не обедали.
Когда Валентина Сергеевна вышла, Ира сказала:
 - Андрей через Вадима просил передать тебе записку, - она протянула мне небольшой сложенный квадратик бумаги. Я раскрыла его. На до боли знакомом листке, до боли знакомым нервным почерком были написаны слова до боли знакомого содержания:
                Сегодня в 24:00 на том же месте.
                Люблю.
                Целую.
                Жду.
 - Люблю, целую, жду, – задумчиво повторила я, даже не подозревая, что Ира всё это может услышать.
 - Что-что-что!? Он тебе уже и такое пишет!? Вот это да!!! – она всё же услышала, - Как это всё быыыстро у нынешней молодёёёжи! – это Ира произнесла уже занудно-старушечьим голосом.
 - Девчонки, кушать! – донеслось из кухни.
 - А что он тебе ещё написал? Читай, давай. Только с выражением! – бедная Иринка, кажется, искренне радовалась за меня и, видя мою не особо радостную физиономию, старалась подбодрить шутками и подколами.
 - Сегодня в двадцать четыре ноль-ноль на том же месте. Люблю, целую, жду, – промямлила я.
 - Сегоднявдвадцатьчетыренольнольнатомжеместелюблюцелуюжду, - передразнила меня Ирка, - что за тон? Её тут на свидание приглашают, в любви признаются, а она, блин, мямлит!!! Где радостный тон?! Где огонь в глазах?
 - Сама же только что сказала – в глазах. А чего ты радуешься? Меня ж на свидание приглашают, а не тебя. Или ты меня решила свести с Андреем? – я решила «поиграть в хорошее настроение».
 - Во-первых, не свести, а познакомить, устроить твоё личное счастье…
 «Ага, устроила, блин. Спасибо огромнейшее!!!» - подумала я.
 - …а во-вторых, - продолжала Иринка, - только познакомились, а уже какие-то свои места заводят, секретики. А лучшая подруга как всегда обо всём узнаёт последней! И где справедливость!?
 - Ну-ну! Хватит корчить из себя оскорблённую, брошенную, никем не признанную подругу! – я даже засмеялась, - пойдём есть!
   Если бы бедная Иришка знала, как мне сейчас невесело, и как невесело будет ей потом…
…Остаток дня прошёл как обычно. Точнее даже как-то слишком обычно. Мы смотрели фильмы, разговаривали, шутили. О Вадиме не вспоминали ни Ира, ни я. Будто сговорившись. Мы снова были лучшими подругами, нам снова было весело. В воздухе витало ощущение безмятежности, лёгкости. Но чем ближе был вечер, тем неуловимее было это ощущение. Я, как Золушка, с ужасом ждала двенадцати.
И вот, наконец, почти настал «час Икс». Иришка, кажется, волновалась больше чем я. Она подвела меня к зеркалу, выпотрошила из моего рюкзака всё содержимое и стала всё это ко мне прикладывать, примерять. Я стояла как манекен – не двигаясь, и не сопротивлялась. А вы когда-нибудь пробовали сопротивляться цунами или вулкану?
               
 
                10 Опять тону
Подходя к тропинке у леса, я уже точно заранее знала, что увижу: сначала – силуэт в темноте; потом, подойдя чуть поближе – лицо моего любимого гада, ехидную ухмылку, издевательски-пляшущие огоньки в глазах. Я уже настроилась на это, морально приготовилась, подготовила «коротенькую» речь часика так на полтора. Хотела сказать, какой он гад, как подло он поступил. Конечно, глупо рассчитывать, что Вадим измениться, услышав всё это, пересмотрит своё поведение, раскается. Я просто хотела высказать ему всё, что накипело, показать, что он мне противен, что на меня он уже не может надеяться.
   Но, подойдя к Вадиму, я опять увидела те самые глаза. Мило-грустные, самые любимые. Это был МОЙ Вадим. Тот самый, утренний. И я снова поняла, что схожу с ума, тону в его глазах. Во мне не было уже той злости. Я будто окунулась в свою любовь, и она вымыла из моей головы всю ярость, всю решимость, все мысли, оставив только туман. Его горячие губы прикоснулись к моим, и всё вокруг заискрилось, задымилось, быстро-быстро завертелось и остановилось. Я ослепла и оглохла: не было для меня больше привычных звуков ночного леса, тёмных устрашающе-огромных деревьев. Вся прошлая жизнь была далеко-далеко, за непреодолимым барьером, который и не хотелось преодолевать. Это был мой первый настоящий поцелуй. До сих пор помню лицо Вадима, его глаза, и не понимаю, как всё могло так случиться.
«Боже, что же я наделала!? - запоздалое раскаянье, - Я только что целовалась с парнем моей подруги!». Эта мысль пришла, будто новая, хотя на самом деле она уже до боли знакомая, может, разумная, но от этого как-то не легче.
     Каждый человек хочет быть счастливым. Это так же естественно, как желание ребенка походить по лужам, или желание взрослого человека достичь чего-то большего в работе, жизни. Так почему же я считаю себя вправе лишать счастья Иринку? Она ведь такой же человек, как и я. Как я бы чувствовала себя на её месте?
   А почему я должна ставить себя на ее место? Я тоже имею право на свою любовь и на счастье! Почему я должна уступать Ире? Потому, что она первая встретила Вадима? Кто первый встал, того и тапки? Я ведь люблю его! Искренне, по настоящему! Это моя первая любовь! Я ведь так ждала её! А у Иры каждый месяц появляется новый парень. Вадим для нее – просто очередная придурь! Он ведь любит меня! Делая счастливой Иру, мы делаем несчастными себя! А что лучше: своё счастье, пусть даже на горе другого, или жизнь с осознанием того, что упустил свою мечту, свою любовь, просто подарил её другому?!
   Каждый, наверное, когда-то понимает, что не всегда получается уступать людям. Кроме ощущения собственной доброты и великодушия иногда ощущаешь эгоизм и боязнь за цели, мечты, желания.
   Когда я пришла домой, Ира уже спала. Я так же быстро переоделась и легла. Не хотелось ни о чем думать, ворошить. Я, будто боялась затронуть что-то горькое, болезненное для меня.
                11 Открытие
Конечно же, на следующий день Ира стала расспрашивать меня о свидании  с «Андреем».
 - Ну, как всё прошло?!
 - Три «П».
 - Это что ещё за зверь такой? – удивленно спросила Ира.
 - Погуляли, поговорили,…
 - Поцеловались?! – перебила меня Ирка, - и куда: в щеку или в губы?
 - Вообще-то третье «П» это «попрощались», но и поцелуй тоже был.
 - Наконец-то! После недели свиданий!
Неделя… Неделя обмана. Неделя страданий и невероятной эйфории, резко сменяющих друг друга. Неделя завораживающего страха и сумасшедшей безбашенности. Неделю я живу как предательница, чувствую как предательница, люблю как предательница. Маленький день рождения меня, как предательницы. Так странно это осознавать. Я всегда считала себя доброй, честной, скромной, тихой, спокойной… Таким идеалом духовной и нравственной красоты для всех. И тут понимаю, что я не идеал. Я одна из тех, кого я осуждала, ругала, не понимала. Не очень приятно это осознавать. Не больно, не страшно. Просто пугающе-ново, непонятно, странно…
Андрей… я даже не знаю, приехал он, или до сих пор в городе. Лучше, конечно, если в городе. Интересно, на что я надеюсь. Рано или поздно всё это дело выползет наружу. Ира всё узнает и будет скандал. Этого не избежать. Может лучше прямо сейчас всё это разорвать?  Меньше слез, меньше нерва.
  Хотя… если всего этого не избежать, то не лучше ли извлечь из этого пользу? Может лучше наслаждаться пусть недолгими, но счастливыми днями с Вадимом?
  Отныне я ни о чем не беспокоюсь! Всё это время до «расплаты» я буду жить так, как хочу! Как там,...лучше ужасный конец, чем ужас без конца? Так, кажется. И будь, что будет!
 Фух, как камень с души! Действительно стало легче! Будто я долго ходила с опущенной головой, а когда подняла её, увидела, что мир полон ярких красок, звуков, простого счастья простых людей, у которых полно мелких проблем, но они не подозревают, что когда-то может случиться что-то более страшное. Потому они счастливы. Или должны быть счастливы. Конечно, у меня есть ощущение опасности, но оно настолько уже очевидно и даже привычно для меня, что я уже не боюсь! Я свободна!!! Пусть уже не такая правильная, немного эгоистичная и где-то даже жестокая! А самое страшное – мне даже нравится быть такой!
   Наверное, это моё освобождение как-то отразилось на моем внешнем виде. Когда я вышла на кухню, Ира увидела меня, что-то, наверное, заметила.
 - Что-то случилось? Ты какая-то странная!
 - Какая? – с усмешкой спросила я.
 - Такая… новая, со свободным и независимым взглядом!
 - Просто я кое-что поняла, что поможет мне жить дальше! Я теперь верю, что всё у меня получится! – я была так взволнована своим открытием, что готова была всем поделиться со своей соперницей!
 - Ты молодец! – бедная Ирка, кажется, была искренне за меня рада. – Я надеюсь, что у тебя всё получится! Я искренне за тебя рада!
Я отправила на радостях и на эмоциях Вадику смску: «Теперь всё будет хорошо! Я уверена!» Просто захотелось поделиться с кем-то своей, может быть непонятной и необоснованной, радостью. Через минуту пришел ответ: «???». Глупенький мой, любимый. Не можешь ты понять, как важно девушке ощущать душевную легкость, свободу, уверенность. И уж тем более не сможешь понять, что эта легкость и уверенность может придти почти просто так. От одной неожиданной мысли, правильно сделанного вывода, нечаянно сказанного слова. А может и уйти. Опять же от одной мысли, вывода, слова…
                12 Немного разочарована
Естественно, мы с Вадимом опять встретились вечером. Он был удивлен, поражен или даже испуган изменениями во мне.
 - Тебе следует быть осторожней. Ира не знает, куда ты ушла? – спросил он, увидев меня.
 - Ай, не знаю! Какая разница? – я улыбнулась.
 - Что значит, какая разница?! А ты знаешь, что будет, если она узнает всё?! Это ж будет скандал! – в глазах Вадима замелькал испуг, а в моих – удивление и даже презрение, скрытое пока даже от меня самой.
 - Что? Ты боишься какой-то мелкой девчачьей истерики? Не ожидала! – кажется, я немного смутила Вадика.
 - Нет, просто, зачем нам портить себе нервы, если можно спокойно жить?
 - Возможно, ты прав, - в этот такой замечательный день не хотелось портить настроение ни себе, ни любимому человеку, - но зачем прятаться от всех, если мы любим друг друга? Мы же имеем право на своё счастье! Или нет?!
 - Имеем. Но давай не будем портить счастье Ире. А мы то с тобой и так счастливы. Или нет?! – Вадим улыбнулся. Я окунулась в эту улыбку. Ослепла от её света. Она ещё больше укрепила моё желание бороться за своё счастье. Счастье с Вадимом…
… - Будь осторожней, – сказал Вадим, поцеловав меня на прощанье, - если Ира всё узнает, то…
 - Знаю-знаю! – перебила я, - будет большой скандал, а нам это не нужно. Я всё уже помню.
   Странный он какой-то, Вадим. Когда я с ним познакомилась, он казался таким независимым, пренебрежительным, даже, наверное, немного грубоватым. А теперь такой… немного бесхарактерный, боязливый, неуверенный. Не знаю, радует меня это или пугает. Я полюбила его, кажется именно потому, что нашла в нем крепкое плечо, поддержку, мужественность. Я наверное, немного разочарована. А с другой стороны вот такой вот мягкий, нежный Вадим будет всегда меня понимать, сочувствовать, поддерживать. Или же мне придётся всё время его понимать, сочувствовать, поддерживать. Придется быть для него мамочкой. Но он же будет всегда рядом, мой самый любимый, самый нужный, самый-самый лучший Вадим. Эту нежность я в нем тоже люблю. Люблю свою жалость к нему.
                13 И опять к жалости
   Дни летели как-то незаметно, ничем не отличались. Один убивающее-монотонно сменял другой, плавно-тускло переходил в такую же серую, безэмоциональную ночь. Так прошла неделя. Она была значительно легче предыдущей. Не было больше мук совести, убивающей меня жалости, новых, неприятных событий. Только как-то менялось моё отношение к Вадиму. Неощутимо, подсознательно. Я начинала что-то понимать, но не признавала это понимание. Даже как-то боролась с ним. Я как-то привыкла любить, ощущать что-то, что определила для себя, как счастье. Я привыкла бежать к нему на свидание, скрывать всё от Иры. Когда всё было хорошо, я испытывала облегчение. Легкость и уверенность опять куда-то делись. На смену им пришли апатия и полубезразличная радость. То есть это такое состояние, когда счастье начинает надоедать и становится как-то скучно. Состояние приевшейся сытости.
   Ночью я проснулась от всхлипываний, доносившихся откуда-то со стороны Ирки. Перепуганная и уже совсем не сонная от страха, я вскочила с кровати. Ира лежала, повернувшись к стене. Плечи её мелко-мелко дрожали.
 - Ира. Ириша! Что случилось? Ты чего?! – я осторожно повернула подругу на спину. Щеки были все в слезах, а глаза были закрыты. Ира плакала во сне. Я побежала в другую комнату.
 - Валентина Сергеевна! Ира во сне плачет! Помогите!
Сонные глаза бабушки немедленно раскрылись. Она быстро встала, надела халат и побежала в комнату и Иринке, крикнув мне на ходу:
 - Вызывай скорую!
   Через полчаса у ириной кровати сидел врач из городской больницы. Ириша уже проснулась и смотрела на всё удивленно-испуганными, всё ещё заплаканными глазами. Врач велел принести ей горячий сладкий чай и дал каких-то таблеток.
 - Солнышко, что случилось? У тебя какие-то проблемы? – обеспокоено спросила Ирина Сергеевна, - Ты плакала во сне.
 - Не помню. Мне что-то снилось. Что-то плохое. Не помню.
 - Можно вас на минуточку? – обратился врач к Ирине Сергеевне.
 - Да, конечно. – Это к врачу, - Подождите, мы скоро.  – Это уже к нам с Ирой.
 - Ира, что случилось? – серьезно спросила я, глядя ей в глаза.  – Ты же знаешь, что можешь рассказать мне всё.
   Я почувствовала некое беспокойство за Ирку, и, чего там скрывать, даже вину.
 - Не знаю, – растеряно ответила она, - просто в последние две ночи мне снятся плохие сны, я чувствую тревогу целыми днями.
 - И ты, как маленькая испугалась страшных снов? – снисходительно улыбнулась я. – Давай, рассказывай, что тебе снилось.
 - Мне приснилось, что Вадим…
 - Ну вот, опять Вадим! Разве из-за какого-то Вадима нужно так расстраиваться, портить своё здоровье?
 - Просто я очень боюсь его потерять. Я люблю его и хочу быть только с ним.
Я посмотрела Ире в глаза. Они говорили  больше, чем слова. В них читалась тоска, любовь, страх, смятение. Прости меня, Ира, прости! Как же я виновата перед тобой! Я никогда не скажу тебе, о том, что люблю Вадима! Я уберегу тебя от этого! Ты будешь счастлива! С ним или без него, но будешь! А я буду счастлива даже скрываясь, даже если придётся делить его с тобой! Главное – чтобы с ним. И сохранив дружбу с тобой.
   Когда Ира, наконец, уснула, я отправила смску Вадику: «Срочно на нашем месте!». Через минуту пришел ответ: «Уже иду».
                14 За несколько минут…
Я бежала как сумасшедшая. Ветки кустарников били в лицо и царапали руки. Наконец то! Тропинка. Вадим. Родные глаза. Беспокойные, озабоченные.
 - Солнце, что случилось?!
 - У Иры серьезные проблемы. Она очень обеспокоена, нервная, плачет во сне!
 - И при чем тут я? – спросил Вадим и зевнул, - Ты ради этого меня звала?
 - Что?! – я была как-то удивлена, ошарашена, что ли, - Как ты вообще можешь так говорить? Ты же знаешь, что это из-за тебя!
 - И что? Очнись! Мы же любим друг друга! При чем тут Ира? Главное, что мы с тобой счастливы! Ты же сама когда-то говорила эти слова мне, убеждала меня в этом!
 - А ты убеждал меня в том, что нужно пожалеть Иру, не рушить её счастье! Ты же сам хотел этого! А теперь, когда у неё проблемы, ты не хочешь ей помочь? Знаешь, я наверное, разочаровываюсь в тебе. Я не думала, что ты… Ты трус!
 - Опять… Опять я понимаю, что не разбираюсь в людях. Опять я разочаровываюсь в них, в себе, в чувствах. Вот так за пару минут можно потерять любовь, покой, счастье. За пару минут можно понять всё о человеке. Хотя, за пару ли минут? Я ведь в самом начале подозревала Вадима, и… влюбилась в него. Потом, когда он стал другим, я полюбила его ещё больше. За его нежность, беззащитность, за мою жалость к нему. Потом любовь переросла в скуку, когда всё хорошо, но это уже не радует. Жалость стала презрением. Сначала – скрытым. Я сама боялась признать, что он становится мне неприятным. Жалко было расставаться с мечтами, планами. Когда всё уже представишь, придумаешь, поверишь, трудно добровольно от этого отказаться, трудно понять, что этого уже никогда не будет. Даже если во всём этом уже нет необходимости. Главное – найти смелость понять, что нужно отказаться от мечты сейчас и найти силы не пожалеть об этом потом…
Наконец-то я пришла домой! Эмоции просто распирали! Я пошла в нашу с Ирой комнату. Всё бы отдала за то, чтобы не видеть то, что увидела в следующую минуту. Ира лежала на кровати с закрытыми глазами. В полураскрытой ослабшей руке лежала тёмная стеклянная бутылочка. Я видела такую недавно у Валентины Сергеевны. Кажется, там было снотворное. В следующую секунду до меня дошло, ПОЧЕМУ Ира лежит на кровати с пустой банкой от таблеток и ПОЧЕМУ она не шевелится! Она умерла… За несколько минут я потеряла подругу…
…Вот уже полчаса Мы с Валентиной Сергеевной сидим в городской больнице перед дверью реанимационного отделения. Люди постоянно входят туда и выходят, громко хлопая дверью, но никто почему-то не выходит именно к нам. Каждый болезненно-равнодушный хлопок этой двери становится всё громче и громче, давит на голову, отнимает воздух. Я безумно качалась на стуле, глядя в одну точку, повторяя шепотом одни и те же слова:
 - Прости меня! Это я! Прости…
Наконец-то дверь сжалилась и выпустила к нам врача, который нарушил эту сводящую с ума тишину непривычным уже голосом и равнодушно-шаблонными словами.
 - Мы сделали промывание желудка. Её физическое состояние в порядке, а вот психологическое…
 - Она что, сумасшедшая? – ошарашено спросила Валентина Сергеевна.
 - Нет, что вы. Просто если человек, а особенно девушка-подросток, решается добровольно уйти из жизни, то для этого есть серьезные предпосылки, и попытка самоубийства может повториться. Вам лучше не оставлять её одну. Скоро в нашу больницу приедет психолог из Витебска, для проведения консультаций, он может поговорить с Ириной. А пока побудьте с ней. Обеспечьте ей положительные эмоции: позовите друзей, родителей, приготовьте ей любимые блюда, принесите интересную, веселую книгу – в общем, делайте то, что доставит ей радость. А ты кто? – доктор, наконец, обратил внимание на меня.
 - Это Марина, Ирочкина лучшая подруга. Она отдыхала у нас в гостях.
 - Лучшая подруга? Замечательно! Ты можешь посидеть в палате у Ирины?
Я кивнула.
Хорошо, Мариш, пойдем, - сказала Валентина Сергеевна, готовая уже идти в палату.
 - Стойте, - сказал доктор, - пусть лучше Марина идёт одна. Так Ирина быстрее пойдёт на контакт и сможет всем поделиться. Легче всё рассказать подруге, чем бабушке. Одни мысли, одно поколение…
                15 Непокаявшаяся предательница.
Я зашла в палату и села на стул у окна. Ира спала, отвернувшись к стенке. Это, наверное, даже хорошо. Можно морально подготовиться, всё продумать. А думать есть о чем. Нужно что-то ей сказать, как-то успокоить. Нужно что-то спросить. Тупое «как самочувствие»? Или «почему ты это сделала»? Да и так понятно. Вадим обиделся на меня и всё ей рассказал. Я же говорила, что нельзя делать ей больно, я же предупреждала! Через некоторое время Ира проснётся и предстоит тяжелый разговор. Мне придётся очень многое объяснять. Это всё из-за него! И из-за меня! Мне не хочется это всё вспоминать. Боюсь всё это ворошить, опять переживать, чувствовать. Быстрей бы она уже проснулась!!! Не могу ждать! Проще всё это сейчас рассказать и уйти. Навсегда уйти и никогда больше не встречаться ни с Ирой, ни с Вадимом. Проще не думать, что чувствует Ира. Не представлять себя на её месте, как я это обычно делаю. Но я так не могу. Мне жалко Иру. Я сломала её чувства, может быть первые настоящие, своими. Пусть тоже первыми и настоящими. Но она ещё переживает и предательство подруги.
   Жалко себя. Да, мне жалко себя! Глупо делить мир на черное и белое. Люди бывают не только плохими и хорошими. Да они и не бывают только плохими или хорошими. Это утопия. В человеке смешано много чувств и эмоций. Столько, что он сам не в силах разобраться. Если постараться, то в самом плохом человеке можно найти что-то, чтобы понять его. На преступления и обманы толкает любовь, желание спастись и спасти близкого человека.
 - А, это ты? – раздался знакомый, слегка приглушенный голос. От неожиданности я даже вздрогнула.
 - ой, Иришка, ты проснулась уже, – очень хотелось сделать вид, что ничего не случилось, и замять ситуацию. Но надежда оказалась глупой.
 - Морально убила, теперь пришла физически добивать? Ну что же, начинай.
 - Подожди, Ириш, я поговорить пришла, - начала я и поняла, что не знаю, что сказать.
 - Поговорить? О чём поговорить? О том, что ты встречалась с Вадимом, зная, что я его люблю? Или будешь говорить, что ты не хотела, он тебя сам влюбил в себя? Ах, злой и коварный Вадим! Ах, подлец! – Ирка стала картинно всхлипывать и размахивать руками. – Знаю я эти сказки. Могла бы придумать что-то пооригинальнее.
 - Знаешь, я… Я понимаю, что сделала тебе больно, понимаю, что ты не простишь меня теперь. Не требую от тебя понять меня, встать на моё место. Я знаю, что сложно это сделать, но понимаю, как сложно тебе. Просто выслушай меня, чтобы не обвинять голословно. Да, я действительно любила Вадима. Сначала боролась с этим, а потом поддалась. Потому и виновата, что поддалась. Он ведь мне не понравился сразу. Эта неприязнь меня притягивала. Потом он вдруг изменился. Стал таким добрым и нежным. А за добротой и нежностью скрывалась трусость и подлость.
 - Зачем ты мне это говоришь? Ты же видишь, как мне больно. Ты хочешь меня добить? Я ведь не игрушка. Я же могу чувствовать любовь, боль, Я же любила его. Это же была моя первая любовь. Я же всем с тобой делилась. Я же тебе доверяла.
 - Знаешь, кажется, наш разговор не клеится. Может быть, я зайду в другой раз. Хотя вряд ли ты захочешь меня видеть. Я задам тебе только один вопрос: Это Вадим тебе обо всем рассказал?
 - Нет. Андрей приехал, спросил о тебе. Мы всё обдумали и всё поняли. А теперь уходи.
 - Обещай мне только, что ты никогда больше не повторишь свою попытку.
 - Было бы из-за кого. Я слишком люблю жизнь, чтобы лишать себя её из-за предателей.
   Я вышла из палаты. Не знаю, огорчила меня последняя фраза или порадовала. С одной стороны я рада, что Иришиной жизни больше ничего не угрожает, она больше не будет ничего с собой делать. А с другой – осталось чувство тяжести. Она ведь так и не поняла меня, не простила. Она считает меня предательницей, так даже и не разобравшись ни в чем. Хотя на самом деле я и есть предательница. Хотя проще быть покаявшейся предательницей.
   Ещё почему-то огорчило то, что Андрей всё знает. Это даже хуже, чем с Ирой. С Ирой всё было уже неизбежно, она уже знала, что я предала её. А Андрей считал меня доброй, красивой, умной, почти идеальной. Я могла ещё на что-то рассчитывать. А теперь.… Теперь нужно будет разбираться с ним и всё ему объяснять. Хотя в этом уже нет смысла, и я не представляю, как я это сделаю…
                16 Пакет от Андрея
   И что теперь делать? Идти к Валентине Сергеевне? Ну уж нет. Она спросит, почему я не у Иры, и что я ей отвечу? «Извините, Валентина Сергеевна, но я обманула Иру, она из-за меня отравилась и по какой-то непонятной причине выгнала меня из больницы»? Абсурд! Хотя не помешало бы собрать вещи. Бабушка тоже не будет рада меня видеть, когда Ира всё ей расскажет.
   Я зашла в дом.
 - Ой, Мариночка, ты уже пришла? А кто с Ирой? Ты её одну оставила?!
 - Нет, успокойтесь. С Ирой медсестра посидит. А я пришла за вещами. Я тут подумала: мне будет гораздо удобнее уехать в город и ходить в больницу из дома, чем ездить из деревни на автобусе. Хотя если вам нужна помощь, то я останусь.
 - Нет-нет, что ты, езжай, конечно. Так действительно будет удобнее, и с Ирой ты можешь пробыть больше времени.
 - Тогда я пойду собирать вещи, автобус через двадцать минут.
 - Хорошо, иди.
   Я уже отвернулась и готова была идти, как Валентина Сергеевна меня окликнула:
 - Постой, чуть не забыла. Тут приходил какой-то парень…
Я остановилась и стояла как вкопанная. Сердце прыгнуло куда-то в область голосовых связок, и там, содрогаясь в предсмертных конвульсиях, чуть не выпрыгнуло наружу.
 -…Этот, с которым тебя Иринка познакомила. Андрей, кажется. Он просил тебе передать пакет. Вот, держи.
 - Спасибо, - я обалдело повертела в руках маленький пакетик с чем-то плоским внутри.
Руки «на автомате»  собирали в рюкзак одежду и вещи, а мысли были совсем о другом.
Интересно, с какого перепуга этот Андрей будет передавать мне какие-то вещи? Мы с ним виделись всего пару раз, он, наверное, надеялся со мной встречаться, и должен, если не ненавидеть меня, то презирать. А он мне пакетики передает. Я бы на его месте вообще не подошла теперь ни ко мне, ни к дому, шарахалась бы, как от прокаженных.
Собрав вещи, я вышла попрощаться с Валентиной Сергеевной. Она предложила мне поесть, но я отказалась. От любопытства мне кусок в горло не лез. Я вышла из дома. Как-то всё тихо и спокойно было на улице. Лёгкий ветерок гладил волосы, глаза, мысли. И как-то легко стало у меня на душе. Только память слегка отягощала душу, но и её я почти не чувствовала. Наверное потому, что я еду домой. Наконец-то домой. Снова родная квартира, мама. Снова любимые стены в ярко-зеленых обоях будут защищать меня от всего, что произошло здесь. Километры будут между мной и этим местом. Останется только мысль, что Ира в больнице. Из-за меня. Но и это ненадолго.
     Когда я пришла на остановку, до прихода автобуса оставалось ещё пять минут. Я  села на скамеечку под деревом и развернула, наконец, пакет, который передал мне Андрей. Там оказалась толстая тетрадь. Конечно, я её открыла. Ой, зря я это сделала! Зачем я вообще её взяла, и как она оказалась у Андрея?
                17 Дневник побед
   И так, я открыла тетрадь. Перед глазами сразу поплыли буквы, написанные знакомым почерком. А в памяти встали три слова, написанные тем же почерком на сложенном листке бумаги:
                «Люблю.
                Целую.
                Жду.»
Эта тетрадь – дневник Вадима. Конечно, нельзя читать чужие личные записи, но то, что я прочла, отбросило все сомнения.
 «2 июля. Я тут решил завести дневник, потому, что намечается одно преключеньице.  К нам в деревню приехала одна девчонка. Зовут её, кажется Ирка. Вроде симпатичная, ничё так. Можно будет поухаживать, посмотреть. А то совсем от скуки усохну. Надо как-то познакомиться»
«4 июля. Познакомился сегодня с этой… Ирой. В магазине она в очереди стояла. Я подошел, сказал нечто типа комплемента и она уже в щенячьем восторге. Пригласил погулять сегодня вечером. Посмотрим, что из этого вылезет.
…Только что вернулся со «свидания» Ира так ничего. Глупенькая, конечно. Ну, напел ей там про звезды, погуляли по лесу. Поцеловал в щеку. Продолжаем ухаживать дальше.
«5 июля. Сегодня она призналась мне в любви. Маленькая, влюблённая дурочка. Мне как-то даже жалко её стало. Это, наверное, её первая настоящая любовь. А я так бездарно всё разрушу. Какой я подлец!=)))»
   И так дальше в том же духе. Автобус уже давно ушел, а я все сидела и читала дневник Вадима. Скотина! Я ведь теперь всё поняла про него, но не думала, что он такой… такой…!
Я ведь думала, что он просто слегка влюбился в Иру, а потом ему понравилась я. Но оказалось, что он изначально её обманывал. Он просто играл. Ещё в начале этой истории. Несколько дней он просто описывал, какая Ирка дурочка, какая она смешная и наивная! Он подробно, во всех красках расписал, что она ему говорила, как признавалась в любви, как смотрела на него!
   Потом появились записи обо мне:
«12 июля. Ира попросила меня встретить с ней её подругу. Встретили. Видно было, что я ей неприятен. Ну, посмотрим. Говорят, от любви да ненависти один шаг. Скорее всего, это не так. Неприязнь к любимому человеку копится годами. А вот обратно – от ненависти до любви – вполне возможно. О, да я философ!=))) Держись, народ, самое интересное ещё впереди!»
«13 июля. Эта Марина тоже ничего такая. Она меня боится. Кажется, она боится влюбиться в меня. Я чувствовал, как она дрожала, когда я приобнял её, чтобы сфотографироваться. А сегодня утром она вообще чуть не взорвалась, когда я с Тарзаном дяди Миши гулял. Чем больше она меня ненавидит, тем больше её ко мне тянет. Или наоборот. Не знаю, не важно. В любом случае я выбрал правильную тактику».
   Всё! Дальше читать уже не было сил! Не было сил копаться в той грязи, которую вылил на нас с Ирой Вадим. У меня действительно было ощущение, что меня вываляли в грязи и ещё пару ведер сверху добавили. Хотелось побыстрее бежать отсюда. От этих людей, событий, дневника. Только там, дома я смогла бы по-настоящему всё это стереть, освободиться. Но нельзя сейчас. Нужно идти к Вадиму. Разберусь с ним, а потом домой и всё это, наконец, закончится.
   
                18 Сюрприз.
   Вадима я встретила, когда шла к нему домой. Сияет, гад, улыбается! Но вот увидел меня. Кажется, мой внешний вид действительно был очень грозным, потому что улыбаться он перестал. Я сразу «перешла в наступление»:
 - Ой, привет. Вот тебя-то я и искала. Скажи, пожалуйста, что это? – я показала Вадиму дневник. Он переменился в лице:
 - Откуда он у тебя?
 - Птичка на хвосте принесла.
Вадим на пару секунд задумался, а потом спросил:
 - А птичку случайно не Андрей зовут?
 - Даже если и так, то при чем здесь Андрей? – я даже как-то растерялась.
 - Да ты, судя по всему, не всё прочитала. Да и он тоже. – Вадим забрал у меня тетрадь, перелистнул несколько страниц и снова отдал мне. – Читай здесь.
«17 июля. Андрей предложил кое-что замутить. Типа я весь такой поменялся: добрый, нежный, даже несчастный. Посмотрим, как Марина себя поведет….» - Дальше я не читала. Перед глазами прыгали только три слова. «Андрей.… Предложил.… Замутить… Андрей.… Предложил…»
 - Как, Андрей? Он же… он такой добрый, тихий, скромный! Он не мог!
 - Ты следующую запись прочитай, – посоветовал Вадим.
«18 июля. Я отказался от предложения Андрея. Совесть проснулась. Глупо как-то это самому осознавать. Это уже действительно подло. Одно дело, когда игра, а другое – Иру и Марину лицом к лицу сталкивать. А Андрей сказал, что всё расскажет Ире и Марине. Честно, не ожидал от него такого. Всегда тихоня такой, а тут…. Неприятно, когда тебя предают. Что же я наделал! Почему я так поздно всё понял. Почему именно тогда, когда уже ничего нельзя изменить. Бедные девочки. Как им теперь объяснить, что не люблю их. Им теперь сложно будет любить и доверять. Очень сложно. Вряд ли они меня простят.
 - Но этого не может быть! Ты специально это всё дописал! И попросил Андрея мне отдать! – я до сих пор не могла поверить. Этого я никак не ожидала. Человек, которому я, если не доверяла, то уважала, которому я не сделала ничего плохого, так со мной поступил.
 - Дура ты! Смысл мне про себя в начале такое писать, если я хотел это тебе показать! Если хочешь, пойдём к Андрею и прижмем его.
 - Нет!!! – крикнула я и убежала.
                19 Всё!
 Не хочу ни в чем разбираться! Не хочу никого слушать! Не хочу никому сочувствовать! Мне надоело во всем этом копаться! Тошнит уже от той грязи, в которой я находилась. Все, силы уже кончились. Я не хочу знать, чем закончилась эта история, знает ли обо всём этом Ира, простила ли она Вадима. Меня там уже нет.
   Жалею ли я о том, что произошло? Наверное, да. Я больше не смогу относится ко всему так же непосредственно, по-детски. Не смогу больше так беззаботно верить людям. Да и свою любовь мне будет найти уже сложнее.
   А с другой стороны эта история дала мне возможность многое понять. Я поняла, что нет только плохого или только хорошего, только белого и только черного. Вся жизнь – это смешение цветов, оттенков, качеств, событий. Всё зависит от того, как воспринимать эти события, качества, цвета.
   Я знаю, что я частично виновата во всём, что произошло. Не ругаю себя и не оправдываю. Человеку свойственно ошибаться, как бы банально это не звучало. Я совершила эту ошибку, я пыталась её исправить, до последнего пыталась. Но не хватило сил. Это не моя вина. Почти не моя. А может и хорошо, что не хватило сил. Если бы я успела до конца во всём этом разобраться, то наверное меня ждало бы ещё больше открытий. А мне и так хватит разочарований, я хочу опять научится жить и доверять…