Двоякое чувство. глава 3

     Он держал своё слово. Не появлялся…
     Через дней пять она не выдержала, позвонила ему. Он обрадовался звонку. Засыпал её вопросами " что нового на работе? как дела? чем занимается?" Его неподдельный интерес к её жизни, участливость подкупали её.
      - Хочешь, мы где-нибудь встретимся сейчас и обо всём поговорим? - предложил он.
      - Давай через час, если ты можешь, у входа в универсам.
   
     Полина увидела его уже издалека. Он тоже заметил её, пошёл навстречу. Хотел обнять, поцеловать, - она увернулась.
     - Нет, нет, никаких поцелуев. Мы ведь встретились, как друзья, а друзья не целуются.

       - Можешь подождать меня секунду? - спросил он, - я сейчас. И побежал в магазин.   Полина догадалась "за цветами", но остановить не успела.
       - Пожалуйста, - протягивает ей мимозы.
       - Спасибо, но не надо было этого делать. Я ведь не могу прийти домой с цветами. Что я другу скажу? Что сама себе купила цветы? Но я так не делаю. И он это знает.
       - А он дарит тебе цветы?
       - Бывает, конечно, но очень редко. Он просто стесняется дарить цветы - такой он человек. В основном, дарит вещи, которые всегда в хозяйстве пригодятся. Или украшения. Кольцо, цепочку.
      -Ещё раз спасибо. У мимозы такой нежный цвет и приятный запах!
      - До моего дома отсюда можно пешком дойти за минут двадцать. Пойдём? А то на улице холодно, долго не погуляешь, - предложил Арнис.
      - Пойдём, - согласилась она, - только при условии, что ты мне покажешь семейный альбом, и расскажешь всю историю своей жизни. Должна тебе признаться, что собираюсь использовать тебя в корыстных целях.
   Будешь моим учителем латышского языка! Ты ведь слышишь, как мне трудно говорить по-латышски. Не хватает запаса слов, практики.
    
     - А мне нравится, как ты говоришь по-латышски - так старательно, в растяжку произносишь слова, и почти без ошибок.
      -  Ты поправляй меня, если я окончания неправильно скажу.
   
     Они шли к дому Арниса, без умолку разговаривая.
   
      - Вот детский сад, в который ходили мои дети. А там, чуть подальше, школа, в которой они учились. Очень удобно было - всё рядом с домом, - рассказывал Арнис.
    - У меня ведь сын и две дочери. Сын и дочь теперь взрослые, а последней дочке ещё четырнадцать только. Жена у меня русская по национальности, но латышский знала в совершенстве. И с детьми мы говорили только по-латышски. В садик латышский отдали, потом в латышскую школу.
    
    - Не понимаю, - перебила Полина Арниса, - как она могла бросить тебя, забрать детей и уехать в Россию? Вы, что, разлюбили друг друга?


      - Нет, я её очень любил, и она меня тоже. И всё было замечательно до девяносто первого года.
  Распад Союза, независимость Латвии - все эти перемены жена не одобряла - она была ярая коммунистка. Возненавидела всех латышей. Ни слова не говоря, самовольно перевела детей в русскую школу.
      Я не мог ей этого простить. Помимо политической неразберихи, в семье добавились материальные проблемы. Началась страшная безработица - заводы обанкротились.
   Я в советское время работал на Сельмаше, она на Олайнском химкомбинате. Оба неплохо зарабатывали. В девяносто третьем я стал безработным.
    Она постоянно ругала латышских политиков. Я не мог найти работу, ей задерживали выплату зарплат. Мы начали бедствовать. Начались ссоры.
    Потом она решила ехать в Россию к родственникам. Я не смог её остановить. Она очень упрямая. Хотела, чтобы я ехал с ними.
     Но я латыш и не смог бы жить вне Латвии. Вобщем, семья распалась также, как и Советский Союз. Переписываемся, перезваниваемся и всё. Дети забыли латышский. Сейчас уже пишут письма на русском. Каждое лето жду их в гости. Но не приезжают.
   Жена, наверное, так их настроила против меня. И не отпускает. Или сами не хотят. Не знаю. Я теперь уже давно работаю, но зарплата небольшая. Едва удаётся что-то скопить, отправляю им - стараюсь помогать, сколько могу.
   
   Рассказ Арниса потряс Полину. Но она не могла поверить в то, что политические взгляды жены Арниса послужили поводом к распаду семьи.
    
    - По-моему, ты виноват в том, что они уехали от тебя. Ты говоришь, что не мог ей простить, что она детей перевела в русскую школу. Но ведь это твои родные дети. И какая разница, на каком языке они говорят? Разве ты их стал меньше любить, когда они заговорили по-русски?
   А каково жене было всё время говорить только по-латышски, ведь она русская! Об этом ты не думал? Ведь и со мной ты сейчас ни слова не хочешь сказать по-русски. Ты что, не знаешь русского? Наверняка, знаешь, но не хочешь слышать русский. Это ужасно. Да ты просто националист! Зачем же ты женился на русской?!
        - Она очень хорошо говорила по-латышски, - твердил своё Арнис.
        - Ну и что? Так, значит, ты подавлял в ней всё русское, её родное. Да ты ужасный эгоист! Ты хоть теперь это осознал? Потому она и не выдержала такой жизни, и бросила тебя. Ты представляешь, как ей трудно пришлось одной с тремя детьми на руках!

   - Теперь послушай мою историю. Я - русская, как и твоя жена. Муж друг - латыш, как и ты. Когда мы познакомились, я не знала ни слова по-латышски.
   Но мы полюбили друг друга и  стали встречаться.. Мы жили в то же самое время, что и ты со своей женой. Но  всегда говорили на двух языках.
   Я говорю по-русски, а друг  по-латышски. И мы прекрасно понимаем друг друга.
   - А я сама? Я приехала из Росссии в Латвию взрослым человеком - мне было двадцать. С первого дня жизни в Риге, мне хотелось понимать, о чём говорят вокруг меня латыши. Что означают все эти вывески, надписи на латышском.
 Я начала самостоятельно по самоучителю изучать латышский язык. Параграф за параграфом, страницу за страницей. Я заучивала латышские слова, читала тексты, переводила их для себя на русский. Меня никто не принуждал, не заставлял. Это были годы с семьдесят третьего по девяностые.
     - Как я радовалась своим первым успехам, когда стала понимать о чём   говорят латыши в магазине, на улице, в транспорте. Да, я ещё долго не могла сама заговорить по-латышски - не могла преодолеть психологический барьер, но мы прекрасно общаемся с моим другом.
 
 Мы во главе всего ставим прежде всего человека, как личность.
 Все мы прежде всего люди и ещё раз люди - а не отдельно взятые национальности.
   Был бы человек хороший, а какой он национальности и на каком языке говорит - это уже второстепенно.
   
  Я прошла натурализацию, получила гражданство Латвии. Живу в Риге уже тридцать три года. Мой дом здесь, и так будет до моего последнего вздоха.

  Моя  жизнь, как и твоя, проходила в трудное перестроечное время, когда всё привычное вокруг рушилось. И создавалось что-то непонятное, новое. Время хаоса и неразберихи.
     Завод, на котором я проработала пятнадцать лет экономистом, обанкротился. Зарплату не платили по полгода. Пришлось уйти с завода. Было непросто, ох как непросто все эти годы.
   Мне пришлось учиться новой профессии. Учиться и сдавать экзамены на латышском.
     Как видишь, я осилила это. И получила приличную работу. Уже пять лет я работаю оператором. Работа мне очень нравится. 
   Я не могу понять, почему у вас не могло быть также? Когда распадается семья, в этом повинны оба супруга.
   А ты винишь в этом свою жену, себя же не считаешь виноватым. И в этом твоя ошибка. Может ещё не поздно исправить всё, предпринять что-то для воссоединения семьи?..
   
       Так, за разговорами они незаметно подошли к его дому...

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.