Место, где мы

  Ты знаешь, как говорить с богом? Нет, не с Тем бородатым дядькой, который един в трех лицах, давшим человечеству десять правил поведения, и карающим за малейшее непослушание. Не с Тем танцующим мальчиком, который придумал карму, познал нирвану и вернулся в сансару. И не с Тем, который послал на землю пророка своего, и неразумные последователи которого так гордятся, что убивают неверных во славу Его. Говорить с этими джентльменами весьма проблематично - нужны храмы и посредники, нужна очень сильная вера, и нужно быть немного сумасшедшим, чтобы искренне думать, что все это по-настоящему, что все это всерьез.

«Снова и снова ты будешь встречать
новую теологию, и всякий раз проверяй ее:
- Хочу ли я, чтобы это верование вошло в мою жизнь?»
*здесь и далее открытый наугад «Карманный справочник Мессии»

       - «Алиллуйя! Возьми свет! Откройся Богу и он услышит тебя! Восславим Господа, братья и сестры!» Бог мой, какой же это бред!
       - Расслабься, ты слишком драматично все воспринимаешь. Та вера и те боги находятся за пределами твоего мира, тебе вовсе не обязательно следовать этим догматическим канонам. Если тебе нужен бог, придумай своего собственного, который устраивал бы тебя по всем параметрам.
       Как обычно, он говорил негромко, с легкой полуулыбкой. Я давно поняла, что Андрей никогда не шутит и никогда не врет. Если он сказал «придумай себе бога», то это буквально, то это значит, что все реально и все выполнимо.
       - И что это за бог такой получится? – мне хочется спорить и возражать, - И даже если так, то я не желаю! Мне претит сама мысль, что должен быть кто-то, кто будет распоряжаться моей реальностью. Я хочу делать это сама! Не хочу я никаких богов.
       - Без проблем! «Слово, сказанное на земле, станет истиной на небесах». Ты вольна выбирать любой путь, никто ведь не ограничивает тебя…

«Твои друзья знают тебя лучше
в первую минуту вашей встречи,
чем твои знакомые узнают тебя
за тысячу лет».

       Мы познакомились в Сети, и уже через неделю встретились в кафе. Я присматривалась к высокому, светловолосому тридцатилетнему парню. Ничего особенного! То есть вообще ничего. Ни мистического блеска глаз, ни звучного голоса, подобного звуку трубы ангела, ни божественной красоты. Таких - тысячи и тысячи на улицах этого города и всех прочих городов тоже.
       - Нет, нас не так много. В больших городах – по два-три человека, если повезет найти друг друга, - сказал он просто. – На эту работу мало кто соглашается.
       - Какую работу?
       - Быть богом, - он улыбнулся.

«Забудь о вере.
Тебе не нужна вера, чтобы летать,
Тебе нужно понять полет».

       - Тебе не кажется, что мы чертовски давно не виделись? – оттарабанила я в трубку заранее подготовленную фразу. Я все еще немного стеснялась его уверенного спокойствия.
       - Кажется. Давай погуляем сегодня в три?
       - В окно посмотри. Льет ведь!
       - Это не проблема. Установить хорошую погоду – пара пустяков.
       В два часа дождь и не думал прекращаться, и я с тревогой поглядывала в окно. Но через полчаса подул ветер и разогнал дождевые тучи. Не совсем, но над моим районом обосновалось в меру облачное небо с редкими проблесками солнца.
       - Как ты это сделал? – я не смогла удержаться и все же задала «глупый» вопрос.
       - Что сделал?
       - Ну… Погоду.
       - Это не я. Я – не успел.
       - А кто?
       - Ты.
       - Не издевайся. Мне такое не под силу. Я понятия не имею, как можно изменять погоду.
       - Но ты уверена, что это возможно. Этого достаточно.

«Лучше всего ты обучаешь тому,
чему больше всего хочешь
научиться сам».

       - Я вот чего не понимаю…
       - Подожди, - перебил он меня, - Давай отложим объяснения до конца фильма.
       - Но фильм-то еще не начался.
       - Зато мы уже в кинотеатре. Будем соответствовать времени и месту. И еще, - он вдруг замялся, - Я должен тебе признаться, что иногда мне очень хочется побыть простым парнем, который привел девушку в кино.
       В наших прогулках по окрестностям не было даже намека на романтику. Я всегда спрашивала, он терпеливо отвечал. Собираясь встречаться, я прикидывала, о чем именно мы будем сегодня говорить. И тогда, сидя рядышком в темном зале, мне стало стыдно. Ну почему, почему я никогда не спрашивала, чего хочется ему?!
       - Ты опять драматизируешь, - зашептал он мне ухо, - Я не участвую ни в чем, что было бы мне не интересно.

«Когда, ухватившись за лопасть пропеллера,
начинаешь прокручивать его,
не удивляйся,
если вдруг заработает двигатель».

       - Я достаточно отвечал на тои вопросы, теперь ответь мне ты. Зачем тебе это все? Мироустройство, вселенские законы, искусство неслучайности? Почему ты этим так живо интересуешься?
       - Потому что моя душа долгие годы жаждала чуда. И сейчас ты даешь мне его – знание! Это так здорово – знать!
Он помрачнел и замолчал, а потом отрезал:
       - Лучше оставь это. Рожай детей, живи нормальной человеческой жизнью. Вся эта музыка небесных сфер не стоит того, все эти знания и умения. Да, оставь… Я больше не буду тебе ничего объяснять.
Как же я разозлилась! Я кричала, плакала, требовала, но был непреклонен.
       - Значит, я найду кого-то еще, кто даст мне все эти знания.
       - В добрый путь, - он повернулся и ушел.
Но как только его не стало рядом, я с ужасом осознала, что не хочу никого другого. Я хочу его, я хочу быть с ним, я хочу слушать только его. В три часа ночи раздался телефонный звонок:
       - Да понял я, понял, что ты всерьез. Дай поспать!
       - Андрей!...
       - Завтра, все завтра. Я старый, больной человек, пожалей меня. Ты так громко думаешь, что невозможно заняться ничем другим. Легче дать тебе желаемую игрушку.

«Вот тебе тест,
с помощью которого можно определить,
закончена ли твоя миссия на земле:

Если ты жив – нет».

       - В чем заключается твоя работа? – я, наконец, набралась смелости расспросить о столь интересующем меня предмете.
       - Укладка кирпича, штукатурка стен, электрика, сантехника…
       - Не издевайся, - я перебиваю, - Ты же понял, про какую работу я говорю.
       - Аааа… Все тоже самое, только меньшими усилиями. Строительство нравящейся мне реальности в интересующих меня сферах.
       - И какими инструментами ты ее строишь?
       - Силой намерения.
       - А критерии оценки?
       - Нравится – не нравится.
       - Подожди, то есть инструкции «как это должно получиться» не существует в природе?
Он рассмеялся:
       - Конечно, нет! Что же это за бог такой, если кто-то указывает ему, что делать?! Все решения, и вся ответственность остаются на совести автора.
       - А если ты ошибешься?
- Это невозможно. Боги – не ошибаются. Они творят, и то, что получается – верно априори.
       - Жуть какая…
       - Ну… я же говорил, что на эту работу мало кто соглашается.
       - Но тебе нравится?
       - Привык.

«Создавая свой собственный мир,
Ты получаешь в нем то, чего достоин.
Кого винить,
кого восхвалять, если не тебя,
создателя этого мира»?

       - Что-то ты сегодня грустная? Не привык видеть тебя в плохом настроении.
       - Устала.
       - Зачем?
       - Что зачем?
       - Я спрашиваю, зачем ты устала? Зачем ты сегодня решила приобрести опыт усталости?
       - Тебя послушать, так люди сами решают, когда им уставать, а когда нет. Ну, и заодно – когда болеть, когда попадать в несчастные случаи, когда умирать, в конце концов.
       - Естественно сами! Не я же это за них делаю?
       - Погоди-погоди, а разве все это не в зоне ответственности бога?
       - Глупости. Я всего лишь поддерживаю приемлемые условия существования. Хожу, смотрю, открываю закрытые пути, латаю дыры. А куда идти и что делать с собственной жизнью – это уж каждый решает самостоятельно. Здесь я пас!
       - Тогда получается, что каждый человек сам себе бог.
       - Да. Но они не верят. Не знают. Не хотят знать. Почти никто. Поэтому для нас всегда есть работа. Мы, так сказать, «обслуживающий божественный персонал» для «божественного детсада».

«Весь мир -
это твоя тетрадка для упражнений,
на страницах которой
ты учишься складывать».

       - Как? Я не понимаю, как ты, пусть даже обладающий уникальными способностями, можешь повлиять на жизнь целого города? Ты ведь не президент и не правительство, ты строитель.
       - Я уже говорил – силой намерения.
       - Не понимаю.
       - Хочешь, чтобы что-то изменилось, случилось, приключилось или, наоборот, осталось прежним – исполняй задуманное, не на миг не сомневаясь в том, что это верно, и что это возможно. Лучше я, пожалуй, не объясню.
       - Это ж какая ответственность!
       - Перед кем?
       - Ну, перед людьми… А вдруг мои действия и намерения пойдут кому-то во вред?
       - У тебя гипертрофированно однобокая мораль. То, что ты существуешь, тоже может пойти кому-то во вред – ты заняла чье-то место в лицее, вместо кого-то прошла по конкурсу в университет, устроилась на престижную работу, которую хотел получить кто-то другой. Ты же не собираешься переживать по этому поводу? На самом деле ты сейчас пытаешься оправдать человечество за то, что оно закрывает глаза и отворачивается от собственного могущества. Может быть лучше посмотреть на себя и рискнуть?

«Любая могучая идея
абсолютно восхитительна
и высшей мере бесполезна,
пока ты не решишься
заставить ее работать».

       - У меня получилось! Представляешь, у меня получилось! Туча растаяла. Огромная дождевая туча. Я решила сделать это сознательно. Специально. И она растаяла, - мне так хотелось похвастаться, а он воспринял мои новости так спокойно, что стало даже немного обидно.
       - Это просто. Слишком просто. Пошли гулять, а по пути организуй мне какое-нибудь маленькое чудо. Другое. Посмотрим, на что ты годишься.
       Петляя по дворам в направлении дома, я лихорадочно соображала, чего же я хочу захотеть. Чего-нибудь нейтрального, но видимого. Андрей не мешал – шел рядом молча. И когда мне пришла в голову одна шальная мысль, я чуть дернулась, а он взял меня за руку.
       - Спокойнее. Представь, что это уже произошло. И забудь.
Легко сказать «забудь». Через пятнадцать минут пешего марафона и безуспешных попыток, я махнула рукой:
       - Не получается!...
Он лишь пожал плечами и начал рассказывать про племяшек. Я пообещала помочь выбрать для них ролики. Разговор вдруг стал таким земным, таким житейским… У самого дома, он вдруг резко остановился:
       - Обернись!
За нами цепочкой, след в след, шли люди. Человек десять.
       - Когда я учился, тоже любил такие шутки. Давай их отпустим уже?

«Слушай свою жизнь.
Она показывает
все, что тебе необходимо знать
насчет того, кем ты можешь быть».

       - Послушай, - я опять начала смущаться. Ну не могу я вот так запросто, земным языком, разговаривать о боге с богом же, - А как ты попал на эту свою работу? Ты же не родился таким вот всемогущим.
       - Как раз родился. Как и все живущие на этой планете. Просто осознание накрыло в юном возрасте, тогда картина мира еще не такая железобетонная. Я просто начал раньше других.
       - И все же. Кто тебя назначил?...
       - Не скажу, - он подмигнул и приложил палец к губам, - Это очень-очень-очень большой секрет! Эта информация доступна только тем, кто уже вступил в должность.
       - Ну и ладно, - я понимала, что он шутит. Так же я понимала, что в этой шутке содержится прямой ответ на мой вопрос, - Значит я займу такую же должность без церемонии инаугурации и без торжественных клятв.

«Связь, которая соединяет
твою истинную семью, -
это не кровные узы,
а уважение и радость, которые вы вносите в жизнь друг друга».

Его имя высветилось на экране мобильника.
       - Привет.
       - Привет.
       - Я тут решил тебе позвонить, - он замялся, - В общем, я подумал, что очень давно не говорил, что люблю тебя.
Я твердо, и наверняка, и стопроцентно знала, что такого он мне не говорил никогда.
       - Я тоже тебя люблю, Андрюша, - ответила я, не озвучив предыдущую мысль.
       - Тогда… спокойной ночи.
       - И тебе спокойной.
Утром я улетела в Египет, чтобы вернуться через две недели и узнать, что его больше нет в моей жизни.

«Всякое событие субъективно:
дело не в том, что оно означает;
дело в том, что оно означает для тебя».

       Много позже я встретила еще одного человека, рядом с которым хотелось одновременно петь, танцевать и тихонечко мурлыкать, прижавшись к его ногам. Кажется, это называется «благодать»…
       Его тоже звали Андрей, он тоже работал в этом городе, вокруг него всегда было много людей, и он улыбался, так, как умеют улыбаться только боги. Он сразу узнал меня – мы всегда узнаем друг друга.
       «Значит все-таки трое. Трое на этот огромный город, - подумала я, - И каждый – сам по себе»…

«Прежде чем ты изменишься,
что-то невероятно для тебя важное
должно оказаться под угрозой».

       Мой «Карманный справочник», написанный богом из американского города, всегда давал честные ответы. Этот «центурион» заставил признаться самой себе, что, отойдя в строну, Андрей не только причинил мне боль - он подарил мне свободу. Свободу от себя, от своих оценок и моих привязанностей. Прошло немало времени, прежде чем мне удалось смириться с его уходом и начать действовать без оглядки на его авторитет. Воистину, это был подарок бога своему зеленому коллеге.

«Все вы
Свободны.
Делать.
Все.
Что вам угодно.
Делать».

       Все-таки, мои история будет неполной, если я не скажу, что я сделаю все, чтобы однажды он появился на моем пороге и сказал «тебе не кажется, что мы чертовски давно не виделись». И у меня есть, что подарить ему в ответ.
       Так будет. Это уже произошло. Я это вижу и знаю, что это верно. Точка.