Древнекитайская философия популярный очерк Лао-цзы

ДРЕВНЕКИТАЙСКАЯ  ФИЛОСОФИЯ

(популярный очерк)

ЛАО-ЦЗЫ и КОНФУЦИЙ

ВВЕДЕНИЕ

Период с VI по III в.в. до Р.Х. традиционно именуется Эпохой Великих Учителей. Как нам уже известно, выдающиеся духовные подвижники и мыслители жили и до VI в., однако именно в указанный промежуток, за 300 с небольшим лет, как будто по чьему-то заказу (или приказу?) в разных странах, часто независимо друг от друга  появляются люди, которые сво-ей жизнью и деятельностью совершили подлинный прорыв в духовном, нравственном, философском и культурном развитии человечества. Лао-Цзы и Конфуций в Китае, Будда Гаутама в Индии, Заратустра в Персии, Амос, Осия, Исаия и Иеремия в Израиле, Пифагор, Гераклит, Сократ, Платон и другие  в Греции... Удивительный факт, что все они жили и работали в одну эпоху, простым совпадением назвать нельзя. Можно попытаться объяснить рационально, что в духовных исканиях рода человеческого накопилась некая «критическая масса», в результате чего разрозненное и далеко неравноценное «количество» перешло наконец-то в «качество». Есть и многочисленные мистические истолкования этого феномена.  Так или иначе, пришло время - и они пришли...


ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Китайская цивилизация - одна из древнейших на Земле, однако не самая старшая. Легенда о «первородности» китайской культуры - заблуждение некоторых поверхностно знающих историю людей. Это недоразумение возникло на рубеже XVIII-XIX столетий, когда европейцы начали активно проникать в «Поднебесную империю». Ниже увидим, что китайское национальное ми-ровоззрение очень консервативно, китайцы по природе своего сознания - ревнители старины и традиций, и к моменту встречи с европейцами их тысячелетняя культура и обычаи сохранились почти что в первозданном виде. Это не могло не поразить путешественников, и они привезли в Европу миф об открытии древнейшей на Земле культуры.

В наше время учёные установили, что на самом деле цивилизации Междуречья, Египта, индо-арьев и острова Крит ничуть не моложе, а в ряде случаев и значительно старше китайской - в частности, письменность в Китае появилась много позже падения Древнего Царства в Египте и исчезновения шумерского государства, уступившего место вавилонскому.

Впрочем, у нас нет причин «опускать» достижения великого китайского народа. В конце концов, порох, фарфор, бумага, шёлк и многое другое были изобретены именно в Китае. Другое дело, что страна эта слишком долго, что называется, «варилась в собственном соку», чему способствовало её географическое положение, а также консерватизм, доходящий до подозрительности и высокомерию по отношению ко всему чужому, новому, непонятному. Если в Европе, на Средиземноморье, на Ближнем Востоке жизнь, что называется, бурлила в котле столкновения разных культур, религий, традиций и пр., а такое общение неизменно способствует прогрессу, то некогда высокоразвитая страна на Дальнем Востоке надолго застыла в своём развитии и ещё совсем недавно казалась безнадёжно отставшей от современного мира. Впрочем, в последние годы ситуация стала меняться, и Китай всё активнее включается в общее движение.

Рассмотрим теперь традиционную китайскую религию, это должно помочь нам понять истоки некоторых мировоззренческих категорий, заложивших «стартовый капитал» древнекитайской философии. Как и в большинстве языческих религий, там сохра-нились первичные представления о Едином Высшем Начале, которое сами китайцы называли Тянь (Небо) или Шан-Ди (Господь). Но точно так же эти представления постепенно трансформировались в более приземлённые и понятные неискушённому уму образы. В Древнем Китае эта трансформация была связана с культом предков (Сяо). Шан-Ди из трансцендентного Небесного Отца, Творца всего сущего, в представлении китайцев становится кем-то вроде «отца нации», Предка всех предков, живущих на небе. Он глава небесной империи так же, как император (Ван) - глава поднебесной, наместник Небесного владыки и верховный жрец. С подобными иерархиями у других народов мы уже знакомились. Легко догадаться, что почитание предков стало гражданским культом в Китае. Отсюда происходит и вполне земной принцип почитания старших - не только и не столько по возрасту, сколько по положению. И по сей день чинопочитание в Китае весьма распространено, и любой, даже самый маленький, но начальник имеет некий ореол священности и неприкосновенности.

Подчинение начальствующим и сохранение существующего порядка является религиозным принципом еще и потому, что в понимании древних китайцев всё мироздание зиждется на равно-весии двух начал. Однако древнекитайский дуализм отличается от, к примеру, вавилонского или древнеперсидского: если в последнем случае имеется в виду постоянная борьба сил Добра и Зла , то китайские Инь и Ян - это не «добро и зло», а «женское и мужское», «покой и активность», «холод и тепло», «минус и плюс» и т.д. Таким образом поддержание равновесия, сохранение древнего порядка - основа благополучия земной жизни, а ведь именно к достижению благополучия в этой, земной жизни стремится любая языческая религия. Понятно, что такая религия не могла обойтись без магических ритуалов, которые были очень сложны, но только точное их исполнение могло обеспечить успех. Но даже и обыденным житейским обрядам придавалось магическое значение: от того, как человек поздоровается, сядет за обеденный стол, ляжет спать, и т.п. - зависит всемирное равновесие, нарушать которое чревато. Поэтому вся жизнь, особенно религиозная, в Древнем Китае была полна ритуалов, часто длинных и требующих выверенного действа. Не надо быть профессиональным филологом, чтобы догадаться, откуда пошло выражение «разводить китайские церемонии».

Также огромная роль отводилась искусству предсказания. Причём в Древнем Китае гадатели являлись не членами независимой корпорации, как в Древней Греции, и не придворными, живущими щедротами царя, как на Ближнем Востоке, а вполне официальными государственными служащими, получающими своё жалованье на тех же правах, что и прочие чиновники. Вообще же китайская бюрократия - явление столь же древнее, что и китайские церемонии.

Такова в общих чертах традиционная китайская религия, которая сохранялась практически без изменений в двух древнейших китайских государствах: Шан-Инь (XVIII-XII в.в. до Р.Х.) и Чжоу (XII-VIII в.в. до Р.Х.), а это более тысячи лет! После падения династии Чжоу наступил период феодальной раздробленности и смуты, вековые представления о неизменном порядке мироздания весьма пошатнулись, пошло брожение в умах, в результате чего рано или поздно должны были появиться новые идеи, призванные дать ответ на вечные вопросы. И эти идеи появились...

Лао-Цзы. Его имя можно перевести, как «старый мудрец» или «старое дитя». Родился Лао-Цзы ок. 604 г. до Р.Х., о смерти же его ничего неизвестно. Очевидно, умер он в глубокой старости. Сохранилась легенда, по которой начальник одной из пограничных застав ранним утром встретил загадочного старца, сидящего верхом на быке. Старец ласково поговорил с чиновником, подарил ему свою книгу и отправился дальше на запад, где его силуэт растворился в предрассветном тумане среди гор. С тех пор никто его не видел, и начальник заставы оказался последним, кто виделся и разговаривал с «величайшим умозрительным философом жёлтой расы», как назвал Лао-Цзы великий русский философ Владимир Соловьёв.
Упомянутая книга называлась «Дао де цзин», что в переводе на русский язык означает «О пути и добродетели». Многие фрагменты и изречения из неё дошли до наших дней, благодаря чему мы можем составить впечатление об удивительном учении древнекитайского мудреца.
Нельзя не отдать должное смелости и прозорливости философа. В то время, как его современники-соотечественники, уставшие от неустройства жизни и неопределённости будущего пытались реставрировать старинные обычаи, через магические ритуалы и гадания заглянуть за завесу завтрашнего дня и хоть как-то повлиять на него, Лао-Цзы решительно отметает все эти мелочные магические представления, устремляя свой взор к самой Сущности бытия. «Он возвращается к древнему, первобытному Откровению, к интуитивному постижению Единства, на котором покоится вся Вселенная. В этом священном Единстве философ находит забытый источник Истины, утерянное постижение Реальности».

«Есть бытие, которое существует раньше, нежели небо и земля. Оно недвижимо, бестелесно, самобытно и не знает переворота. Оно идёт, совершая бесконечный круг, и не знает предела. Оно одно только может быть матерью неба и земли. Я не знаю его имени, но люди называют его Дао».

Учение о Дао - центральное ядро всей системы Лао-Цзы. Это слово буквально переводится как «Путь», но его значение столь же широко и ёмко, что и у греческого «Логос». Сам философ признаёт: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть истинное Дао. Имя, которое может быть названо, не есть истинное имя. Безымянное есть начало неба и земли.» Другими словами, Дао - это нематериальное, духовное начало, его нельзя постичь внешними органами чувств. «Смотрю на него, и не вижу, а потому называю его Невидимым. Слушаю его и не слышу, а потому называю его Неслышимым. Пытаюсь схватить его и не могу, поэтому называю его Неосязаемым... Оно бесконечно и не может быть названо... И вот называют его формой без формы, образом без существа.» 

При это всё видимое бытие бесконечно ниже Дао; более того, всё возникло и живёт лишь благодаря Дао. «Дао растекается повсюду. Оно может быть направо и налево. Дао - начало всех вещей, оно рождает вещи.»

По убеждению Лао-Цзы, человечество отпало от Истины, заменив естественный закон Дао своими измышлениями, оказавшись в плену собственных страстей. «В древности тот, кто был способен к просвещению, знал глубочайшую тайну... Они знали Дао...»

Какой же метод предлагает Лао-Цзы желающим вернуться к Дао? Примечательно, что в качестве первейшего шага он называет нравственное очищение. «Нет большего несчастья, чем незнание границ собственной страсти, и нет большей опасности, чем стремление к приобретению богатств. Драгоценный вещи заставляют людей совершать преступления.»
«Хочешь изменить мир - начни с себя. Побеждающий людей - силён, побеждающий себя - могуществен.» «Кто свободен от страстей, тот видит чудесную тайну Дао».

Мудрец иронизирует над современными  понятиями о добродетели: «Добродетель» появляется после утраты Дао, «гуманность» - после утраты добродетели, «справедливость» - после утраты гуманности, «почтительность» - после утраты справедливости. Почтительность - признак отсутствия доверия и преданности. Она - начало смуты.»

«Слышал я, что хороший купец скрывает от людей накопленные им богатства. Добродетельный человек старается показать, что он глуп. Бросьте свою заносчивость и чрезмерные желания, напыщенные манеры и низменные страсти - они не принесут вам никакой пользы.»

"Если делаешь зло - держись подальше от плахи, если творишь добро - держись подальше от славы..."

Другой важный момент учения Лао-Цзы - отрешение от мирской суеты. Закон Дао управляет всеми существами и ведёт их к совершенству, которое заключается в Покое. «Покой есть главное в движении. Возвращение вещей к своему началу и есть Покой». 
            
«Я спокоен и не выставляю себя на свет. Я подобен ребёнку, который не явился в мир.
Все люди полны желаний, только один я подобен тому, кто отказался от всего...
Все люди пытливы, только один я равнодушен. Я подобен тому, кто несётся в морском просторе и не знает, где ему остановиться.»

Для того, чтобы достигнуть совершенства, нужно возвы-ситься над временным и спокойно плыть по великой реке Жизни, и это, по Лао-Цзы, самый естественный путь к совершенству, изначально данный каждому. «Голубь белый не потому, что он каждый день купается». «Настоящий мудрец постигает Дао, не выходя из своей комнаты».

Как сложилась дальнейшая судьба учения Лао-Цзы? С его именем обычно связывают религиозное направление, называемое даосизм. Несомненно, влияние мудреца на эту школу весьма велико, однако было бы ошибкой считать, что даосизм и есть по сути учение Лао-Цзы в практическом воплощении. Внутри самого даосизма существует множество разных школ и сект, каждая из которых претендует на то, что именно она сохраняет неповреждённым древнее и истинное учение о Дао... впрочем, ту же самую картину мы наблюдаем и в христианстве, и в буддизме, и в исламе, и даже в такой узконациональной религии, как иудаизм. Религиозный сепаратизм - тема отдельной работы. Ныне даосизм популярен в Китае, Гонконге и на Тайване, а также среди интеллигенции в Европе и Америке. Подлинное же учение Лао-Цзы так и осталось наставлением одинокого мудреца для одиночек. Из более поздних философов наиболее близок учению Лао-цзы Чжуан Чжоу (Чжуан-цзы), автор знаменитых "Даосских канонов", дошедших до наших дней.

Конфуций. Обратимся теперь к младшему современнику Лао-Цзы и - даже можно сказать так - его антиподу. Действительно, если использовать традиционную китайскую терминологию, то учения и образ жизни двух величайших мудрецов Поднебесной соотносятся так же, как пресловутые Инь и Ян . Отрешённый от мирской суеты, устремляющий свой взор в Вечность Лао-Цзы, и - прагматичный, деятельный, ориентированный на решение земных проблем Конфуций. Лао-Цзы ещё в молодости оставил почётную службу при царском дворе, - Конфуций всю жизнь искал правителя, который прислушался бы к его советам; Лао-Цзы отбрасывает всякий ритуализм, посмеиваясь над искусственной человеческой «вежливостью» и «почтением», - у Конфуция этикет лежит в основе всего и вся; Лао-Цзы прожил и ушёл одиночкой, - Конфуций собрал вокруг себя большую группу учеников и постоянно был погружен в общественную деятельность...

Сохранилось предание о том, что в молодости Конфуций посещал таинственного старца , желая узнать его мнение об этикете и ряде других вещей, казавшихся Конфуцию принципиально важными. Лао-Цзы в пух и прах раскритиковал убеждения молодого реформатора, причём тот сам рассказывал об этом, нимало не смущаясь и не тая обиды - так восхитила его мудрость «старого младенца». Но тем не менее, убеждений Конфуций не изменил, оставшись стоять на своём и посвятив идеалам молодости всю жизнь.

Рассмотрим теперь жизнь и учение Конфуция подробней. Начнём с того, что «Конфуций» - это латинизированная форма имени мудреца, в оригинале же оно звучит Кун-Цзы, что в переводе означает «учитель Кун». Родился он в 551 г. до Р.Х., умер ок. 479 г. до Р.Х. О жизни и деятельности Конфуция известно многое, поскольку тот всегда был на виду, да и сам любил рассказывать о себе ученикам. Забегая вперёд скажем, что учитель Кун был весьма демократичен: никогда ничего не скрывал от своих последователей, выслушивал упрёки младших, даже порой оправдывался перед ними и вообще поддерживал со своей паствой простые дружеские отношения, за что его искренне любили. Но это касалось только внутренней жизни школы - в масштабах государства Конфуций был ревностным приверженцем строгой иерархии и чёткого выполнения каждым гражданином всех предписанных обязанностей и ритуалов.

Кун-Цзы являлся потомком знатного, но обедневшего рода. Отец умер, когда он был ещё ребёнком, и будущему мудрецу пришлось рано начать трудовую жизнь, чтобы прокормить мать и младших братьев и сестёр. Тогда же в нём проснулась неудержимая тяга к знаниям. Не имея возможности платить за обучение, Кун занимается самообразованием, много читает, отдавая явное предпочтение древним трактатам. Очевидно, тогда у него сформировались первые представления об идеальном государстве, в котором властитель был мудр и справедлив, чиновники честны и исполнительны, войско преданно и отважно, простолюдины трудолюбивы и добры, женщины верны и нежны, земля плодородна и обильна.

Достигнув совершеннолетия, Конфуций поступает на государственную службу, где ему поручают должность надзирателя за продовольственными поставками. Молодой человек поначалу с воодушевлением принялся за исполнение своих обязанностей (вот где можно начать возрождение древних идеалов!), однако тут ему пришлось столкнуться с картиной прямо противоположной и гнетущей: князья были жестоки и праздны, купцы алчны и хитры, коллеги-чиновники продажны и нерадивы.

Такое потрясение многих выбило бы из седла, заставило приспособиться или попросту бросить всё и уйти. Но Конфуций только ещё более укрепился в своих убеждениях, истово веря, что только возвращение к древним обычаям и порядкам может вывести страну из хаоса и несправедливости.

Около тридцати лет Кун-Цзы приступает к активной проповеди своей доктрины. «Вскоре вокруг него обирается первый кружок молодых людей, видевших в нём своего наставника. Он читал вместе с ними старинные рукописи, толковал тексты, объяснял обряды, делился своими мыслями о золотом веке, который хотя и ушёл давно в прошлое, но может быть воскрешён вновь.

Когда Конфуция называли проповедником какой-то новой концепции, он горячо протестовал против этого: «Я толкую и объясняю старые книги, а не сочиняю новые. Я верю древним и люблю их». Свою главную цель он видел в «умиротворении народа»; только ради этого нужно знать заветы святых царей.»

Легко догадаться, что учение Кун-Цзы было весьма прагматичным, далёким от высоких материй, направленным на обустройство прежде всего земной жизни. О его содержании мы можем судить по книге «Лунь юй» («Суждения и беседы»), составленной учениками Конфуция из высказываний учителя и воспоминаний о нём. Один из учеников написал там: «От учителя можно было слышать о культуре и о делах гражданских, но о сущности вещей и о Небесном Пути от учителя нельзя было услышать». Сам Конфуций, как бы продолжая давешнюю полемику с Лао-Цзы, говорил: «Дао недалеко от человека; когда он выбирает путь, далёкий от разума, это не есть истинное Дао».  Согласно Конфуцию, Дао - это не нечто «туманное и неопределённое», а конкретный социальный и этический идеал.

«Небо безмолвствует», - часто говорил Кун-Цзы, а на вопрос о загробной жизни отвечал: «Мы не знаем, что такое жизнь, можем ли знать, что такое смерть? Мы не знаем, как помочь живым, как же можем знать, как помочь умершим?» И всё же религиозные обряды для Конфуция имеют первостепенное значение для поддержания нравственности и порядка: «Если мы не будем старательны в исполнении долга по отношению к предкам, то нравственность народа не будет улучшаться».

Два опорных столба учения Конфуция - Жэнь и Ли - Гуманность и Этикет: «В тот день, когда человек победит себя и вернётся к Этикету, мир возвратится к гуманности». Тогда-то, по мнению Кун-Цзы, будет воскрешён золотой век.

Третий опорный столб - принцип Чжун-юн (Середины). Это то идеальное состояние общества и его членов, которое достигается умеренностью, обдуманностью поступков, неторопливостью и педантичным исполнением правил.

Отсюда вытекает и концепция гармоничного человека по Конфуцию: «Когда природа берёт перевес над искусственностью, мы получаем варварство, когда искусственность берёт перевес над природой, мы получаем лицемерие, и только равновесие природы и искусственности даёт благородного человека».

Как уже было сказано, Конфуций много путешествовал по родному Китаю, пытаясь найти князя, который послушал бы его и поручил бы ему провести социальные реформы. «О, если бы кто призвал меня! - восклицал он. - Я бы за год произвёл большие перемены в стране». Наконец, поиски увенчались успехом, и правитель провинции Лу назначил Конфуция губернатором города. Но тут утопическая доктрина Кун-Цзы снова столкнулась с суровыми реалиями жизни. Народ в большинстве своём не понял и не принял реформы, начался мятеж. Всё кончилось тем, что Конфуций, вопреки всем своим гуманистическим идеалам, был вынужден приговорить к смертной казни главаря мятежников. После этого философ оставил мечты об идеальном государстве, но не отступил от своих убеждений - теперь он будет свободным учителем, будет нести свою проповедь простому народу...

Умер Кун-Цзы в глубокой старости, пережив жену, сына и любимого ученика, причём смерть последнего потрясла его гораздо больше, чем смерть родных. Последними словами мудреца было восклицание: «Кто после моей смерти возьмёт на себя труд продолжать моё учение?!»

В дальнейшем конфуцианство прошло трудный путь, прежде чем было признано в Китае повсеместно. Были времена, когда последователей Конфуция преследовали, как политических преступников... Однако в итоге сила заложенных в учении нравственных идеалов привлекла людей, а в 174 г. до Р.Х. сам император принёс жертву перед гробницей Кун-Цзы, объявив его «величайшим мудрецом нации и посланником Неба». Даже коммунизм не смог уничтожить память о философе-идеалисте, выдающемся общественном деятеле...

Подводя итоги скажем, что учение Кун-Цзы по сути не является религиозным, свои надежды он возлагает на гуманность и этикет, взятые «сами по себе». Это созвучно атеистической морали, и неслучайно в Европе XVIII века философы «эпохи просвещения» встретили Конфуция, что называется, «на ура». Однако те же деятели «просвещения» в Великую Французскую революцию ради этих отдельно взятых высоких идеалов отправили на гильотину тысячи людей, как и за две тысячи лет до них поступил Конфуций. И в который раз приходится убеждаться, что нравственность, лишённая веры, взятая «сама по себе», при необходимости легко отодвигается в сторону во имя чего-нибудь другого. Впрочем, сам Кун-Цзы в этом не виноват. Он жил и учил искренне, а нам и сегодня есть чему у него поучиться.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сравнивая учения Лао-цзы и Конфуция ловим себя на мысли, что это воистину диалектическое «единство и противоположность» двух школ отражает основные тенденции развития всемирной философской мысли. Действительно, в последующие эпохи философы либо исследуют человека как социальное существо и занимаются (на бумаге или, если им дают, на реальном, так сказать, материале, причём во втором случае как правило безуспешно) конструированием идеального общества, либо стремятся проникнуть мыслью в надмирные сферы, постичь Единое Начало, осознать перед Ним себя. Возможно, других задач, по большому счёту, у философии и нет, а отними эти – останется одна «Тошнота»…
 
ЛИТЕРАТУРА

1. Древнекитайская философия. Собрание текстов, т. 1 – М., 1972
2. Мень А.В. У врат молчания. Духовная жизнь Китая и Индии в середине первого тысячелетия до н.э. – М., 1992
3. Философский словарь п./ред. Фролова И.Т. – М., 1986
4. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии – М., 1981
5. Энциклопедия мистицизма. Сост. Дядьков Н. –
С.-Пб., 1997

И ДР.