Феликс Янов-Яновский о хорошей и плохой музыке

Этот мир основан посредством музыки и может управляться ею.
Пифагор


На музыкальном небосклоне нашей республики имя замечательного композитора Феликса Марковича Янов-Яновского сравнимо с яркой звездой, при ближайшем рассмотрении которой обнаруживается целая галактика. Творчество заслуженного деятеля искусств Республики Узбекистан, профессора, вот уже более 45 лет преподающего в консерватории, поистине многогранно. Среди его сочинений пять опер, четыре симфонии, Реквием, две Мессы, оратории, кантаты, концерты для оркестра, хоровые и вокальные циклы, а также  произведения для узбекских народных инструментов, эстрадные композиции, музыка к 55 фильмам и 15 спектаклям.


По словам супруги, известного музыковеда, профессора Наталии Соломоновны Янов-Яновской, Феликс Маркович  - «человек редкого душевного благородства», а по мнению его друзей и знакомых, лучший представитель ташкентской интеллигенции. Обладая мощным композиторским талантом который  не раз отмечался различного рода премиями, дипломами и другими наградами на престижных международных и отечественных конкурсах и фестивалях. Ф. Янов-Яновский невероятно скромен и деликатен. Однако, общаясь с этим мудрым, тонко чувствующим человеком, а в особенности, слушая его произведения, невольно испытываешь благоговейный трепет перед этим проводником космической гармонии, как в древности называли создателей музыкальных творений.


- Есть мнение, что сочинение музыки трудно сочетается с исполнительским мастерством. Ведь, когда пишут музыку надо забыть обо всем другом.

- Жизнь наша такова, что нельзя обо всем забыть и заниматься только сочинением или исполнением. Еще есть семья, а у меня к тому же и преподавательская деятельность. Приходится совмещать. Что же касается исполнения музыки и ее сочинения, то одно другому не мешает, а наоборот. Композиторами, как правило, не рождаются, и работа в оркестре помогла мне в свое время понять музыку как бы изнутри. И будущим композиторам я рекомендую, если не играть, то хотя бы присутствовать на репетициях оркестра. А сочинять музыку я начал, еще  учась в школе им. Успенского, тогда я играл на скрипке в оркестре симфонию Гайдна, и мне захотелось написать что-то подобное самому. Поэтому первое сочинение было подражанием австрийскому классику. Вообще, наверное любой композитор в начале своего пути всегда на кого-то похож. Но, конечно, здесь ни в коем случае не надо путать подражание и плагиат.

- Кстати, в музыке бывает неосознанный плагиат?

- Бывают совпадения в какой-либо интонации, но это нельзя назвать плагиатом. Ведь хорошо известны вариации на одну и ту же тему (например, Паганини) у разных композиторов, которые обязательно делают ссылку, что тема взята там-то и у того-то. Если же авторы берут чужую тему и не ссылаются на источник, чем, к сожалению, грешат немало современных песенных «композиторов», то этим лишний раз демонстрируется и уровень их профессионализма, и  нравственные качества.
 
- Каким жанрам отдаете предпочтение? И как относитесь к современной эстрадной музыке?

- Ко всем жанрам музыки я отношусь хорошо, сам немало писал для отечественных эстрадных исполнителей, таких как Батыр Закиров, Рано Шарипова,  Павел Борисов и других. Считаю, что нет плохих жанров, а есть плохая или хорошая музыка. Но то, что сейчас делается на музыкальном пространстве, нельзя назвать эстрадой, это так называемая «попса»,  90 процентов которой составляют песни, чей мотив после прослушивания моментально забывается. Что впрочем, естественно, ведь люди для сочинения подобного суррогата пользуются тремя аккордами, которые как не комбинируй, ничего нового не изобретешь. И такая ситуация не только в России. Большинство популярной музыки в нашей стране заимствовано из той же иностранной попсы. Причем делают это непрофессионалы, часто те, кто только вчера взял в руки гитару и научился пользоваться синтезатором. Национального в этих композициях  - только текст. И это в то время, когда мы в консерватории бьемся над тем, чтобы в музыке молодых была какая-то почвенность, близость к традиционной узбекской музыке. Но почему низкопробный заимствованный ширботреб признается «своим» – для меня полная загадка. 

- Почему наши современники в  большинстве своем не любит слушать классическую музыку?

- А где ее можно послушать вообще? Включите любой телеканал или радио – сплошной суррогат, а ведь слушателя, чтобы он полюбил классическую музыку, нужно воспитывать, приучать к ней. Всем известно, что нравится именно узнаваемая музыка, та, которую ты понимаешь. То есть здесь нужно говорить не о вкусах общества, а о тех, кто эти вкусы прививает. По телеканалу проходит реклама очередного концерта, где говорится, что там будет представлен весь спектр российской музыки. И что? Опять одна попса. И это весь спектр?! Неужели вся современная музыка России ограничивается тем, что делает Киркоров и Бабкина? Нет, конечно, но идет сознательное оглупление народа, по крайней мере, молодого поколения. Приведу другой пример. Недавно в Большом зале ташкентской консерватории прошел концерт классической музыки. Зал был полон до отказа, причем людьми, далекими от музыкального образования. Они просто любят классику, скучают по ней. Выступление музыкантов прошло замечательно, зрители долго аплодировали и ушли в восторге. Но такой аншлаг бывает не всегда, хотя концерты с высоким исполнительским мастерством проводятся регулярно,  а главное – совершенно бесплатно. Просто о них элементарно не информируют публику. Афиши о проходящих концертах можно увидеть только в самой консерватории или в школе им. Успенского, а больше нигде их не разрешают вывешивать. Зато идет широкая пропаганда всех этих группок-однодневок, смазливых, но бесталанных  мальчиков и девочек… Ни голоса, ни музыки,  сплошная фонограмма, причем огромные рекламные щиты с их лицами висят на каждом столбе. В результате – полные залы зрителей, которых дурачат за их же деньги, что, собственно, и является конечной целью «производителей» подобных шоу.

- Но концерты Шопена и Бетховена также могут приносить прибыль…

- Да, но здесь нет менеджеров, нет меценатов, способных «раскрутить» исполнителей классической музыки. Впрочем, подобное отношение постепенно привело к тому, что сложилась сложная ситуация с самими музыкантами. Я ничего не имею против женщин в оркестре, но посмотрите, там практически нет мужчин-исполнителей, что определенным образом сказывается на уровне профессионализма. Ведь мужчина-музыкант более мобилен, стабилен в психологическом плане, над ним не довлеют семейные неурядицы, быт, дети. С мужчинами из оркестра уходит очень важный элемент исполнительства. Скажу еще раз, что все это объективная оценка, а не мое личное мнение, я ничего не имею против женского исполнительства.

- А почему мужчины не остаются в оркестре?

- Мужчина должен кормить семью, а зарплаты музыканты получают мизерные. Поэтому многие из профессиональных исполнителей уезжают работать за рубеж. Сейчас даже студенты консерватории отказываются приходить в оркестры, предпочитая подрабатывать в местах, где больше платят.

- Кстати,  где и как нужно слушать музыку?

- Безусловно, все зависит от самой музыки. К примеру, симфонии Густава Малера вы вряд ли сможете слушать в ресторане за поеданием деликатесов. Хотя под ту «громовую» завесу, которую включают в наших ресторанах, создавая некий фон, вообще нельзя принимать пищу. А классическая музыка или современная академическая музыка требует концертных залов, где сама атмосфера способствует  вдумчивому восприятию, движению душевных сил. Кстати,  наши люди в последнее время разучились правильно слушать серьезную музыку. Так, несколько лет назад на сцене ГАБТа выступал всемирно известный маэстро-альтист Юрий Башмет, и я готов был сквозь землю провалиться, когда зрители в зале, услышав знакомую музыку, стали хлопать ей в такт, как обычно это делают на многочисленных эстрадных концертах.

- Для композитора есть такое понятие как «легкий» жанр?

- На самом деле, нет легких жанров. Порой труднее написать песню, чем симфонию. Непросто бывает сочинить музыку к спектаклю или кинофильму.

- Есть любимые детища?

- Все написанное когда-либо мною по своему дорого. Но есть вещи, которые в силу каких-то обстоятельств занимают в сердце особое место. Это мои симфонии, музыка к фильму Назима Тулляходжаева «Вельд», балет «Урашима Таро».

- Что может вдохновить на сочинение музыки?

- Что угодно: прочитанная книга или стихотворение, кстати, очень люблю Лорку и японскую поэзию, увиденное в театре, та же музыка. А вообще мне нравится писать произведения для  необычного исполнительского состава. Например, в Швейцарии проходил конкурс сочинений  для хора, арфы, аккордеона и тубы. Невообразимый состав, но было интересно работать.

- По каким признакам можно определить войдет ли произведение в классику или нет?

- Таких признаков не существует. Мы можем лишь оценить по разным профессиональным параметрам музыкальное сочинение, но сказать, что оно останется на века – очень трудно. Много лет назад об одном достаточно известном композиторе говорили, что его симфония будет жить вечно. Прошло время, и его имя даже не вспоминают. Ведь кроме качества сочинения, есть еще и исполнительский интерес. В мире море музыки, но часто музыканты выбирают хорошо известные имена. Кстати, классики тоже не всегда были признаны своими современниками.

- Сколько не пыталась найти отдельно дисков с вашей музыкой, я никак не могла этого сделать. Отыскала лишь избранные произведения, записанные любителями.

- Как ни печально осознавать этот факт, но отдельных дисков с моей музыкой действительно нет. Существуют пластинки со старыми записями, а вот новые отсутствуют. Между прочим, 
в  нашей стране на сегодняшний день фонотеки серьезной узбекской музыки попросту не существует. Нет и музыкального издательства, которое печатало бы ноты, поэтому произведения отечественных композиторов находятся лишь в рукописях и малодоступны для исполнителей. Причина – отсутствие финансирования и заинтересованности в этом руководящих лиц.

- Немало деятелей культуры и искусства идут в политику, чтобы решить наболевшие вопросы. А вы не пробовали?

- Я и политика – вещи несовместимые. У меня много нерешенных задач на профессиональном поприще.

- Как вы относитесь к музыкальной критике?

- Если критика объективна, то стараюсь учесть все замечания. Но дело в том, что в последнее время у нас в республике музыкальной критики нет как таковой. Раньше при консерватории ежемесячно выходила газета «Мусика» на двух языках, где обсуждались новые тенденции в музыке, деликатно критиковались произведения композиторов, это был своеобразный полигон для музыковедов и музыкантов. Сейчас газеты нет. И получается парадокс – потенциал для критики есть, но со стороны музыковедов абсолютное молчание, вернее, у них отсутствует трибуна. Изредка в центральных СМИ публикуются информации о том, что прошел концерт такого-то, состоялась премьера оперы или балета, но все рассматривается исключительно как констатация, объективной оценки не дается. А ведь вся история музыки показывает, что критика необходима для прогресса.

-  Может ли в будущем электронная, синтезированная компьютером музыка заменить живое инструментальное исполнение?

- Замены никогда не произойдет. Если не будет живых инструментов, музыка просто умрет. Каким бы компьютер ни был совершенным, он не даст того неповторимого звучания, каким обладает человеческий голос или музыкальный инструмент. Компьютер можно использовать как подсобный материал. Ведь в музыке важно исполнительство. Сколько существует дирижеров – и у всех разная трактовка одного и того же произведения. Никакой компьютер это не заменит. Наверное, в этом соединении творческих талантов сочинителя и исполнителя и заключается вся прелесть музыки.