Часть восьмая. Плач Златовласки

Я встала в центр плиты. Времени не было – в любую минуту мог ворваться Котовски, я догадывалась, что у него-то замок Златовласки пропал. Зажав в руке её ключ, я дёрнула  закрытую дужку.  Замочек неожиданно открылся, а я думала, будет тяжелее.
-В мир Златовласки! – пожелала я.
Ничего.
Тишина.
-К Златовласке!
Легкие искры в воздухе, запахло озоном…и холодом. Но меня не переместило, поэтому я стояла и лишь растерянно смотрела на ключ в ладони.
Никакой реакции.
Неужели…он сломан?!
С угрюмым лицом я ходила по комнате, пытаясь понять причину. Почему, в чём  дело?

Через минут пять моего хождения туда-сюда появился Велиар. Давненько не виделись…
-Верни лучше сердце Котовски. Это его! – проорал на меня с порога Велиар.- Я так и знал, что додумаешься.
Я лишь непонимающе смотрела на Велиара. Откуда он знает?
-Откуда ты знаешь?
-Я еле успел запечатать её мир вновь.
Так вот откуда искры и холод… Это Велиар помешал мне.
-Я верну, а ты немедленно всё мне расскажешь!
-Сначала отдай мне ключ.
Я доверительно вложила замочек в его ладонь,  вымарав его нечаянно  в крови.
-Расскажешь?
Он кивнул. Но перед этим защелкнул сердце заново, а в самую сердцевину поставил розу.
Словно по привычке, машинально. Он положил запечатанный ключ на стол и стукнул по столешнице:
-К Котовски в Зазеркалье!
И ключ исчез.
-Хорошо, что успел. Иначе мне тебя не спасти.
Я ошарашено смотрела в его глаза.
И молча внимала истории Златовласки.

Она появилась неожиданно, не в мире Велиара, а в Зазеркалье.  Когда Котовски чистил в гордом одиночестве свои картонные рамы. Она сделала пару шагов и запуталась в проводах. Упала…. и засмеялась. Неожиданно засмеялась, а потом попросила помочь выбраться из клубка.
Котовски тогда и влюбился в неё. В вечно веселую, смешную девушку с длинными золотистыми волосами. Уже потом она рассказала Велиару,  что пыталась повеститься в том,  непонятном мире.
Оттого у неё длинные волосы, как веревка, с которой её сняли.
Она единственная была, кто помнил о той, другой жизни больше, чем остальныею
Но и она забыла, опьянённая розами.
-А что Арис? – спросила я, вспоминая ревнивую малышку.
-А что Арис? Она ревновала, да. Он не замечал её, а она бесилась. Всё время Котовски проводил с Златовлаской.А потом…
Потом она исчезла, так же неожиданно, как и появилась. Растворилась в воздухе, в тот самый момент, когда Котовски ради интереса закрыл её ключ-замочек. Удачно закрыл – не пришлось Велиару объяснять, что Златовласка пропала сама по себе, а не по причине, которую никто не знал.
А спустя время она вернулась.
Но уже иная. Черно-серым слизнем проползла мимо мириков и скрылась в своём умершем.
Потому как сама была мертва.
Это была не та улыбчивая девушка. Всё, что от неё прежней осталось, прежней, так это плаксивое серое лицо, слегка похожее чертами. И прядки золотистых волос  на бесформенном теле.
И она плакала.
Постоянно.
Первой её почувствовала Арис. Она всегда боялась её возвращения, боялась потерять Котовски. Нет, она не видела, а только чувствовала. И боялась.
И этот страх питал мёртвую Златовласку,  давал ей сил.
А потом и Велиар почувствовал сам.
Вернее, увидел.
Златовласка пробралась в  его мирик, перепутав его с Арис.  Велиара она не напугала, он слышал о подобном. Но никогда не думал, что столкнётся.
Велиар знал, что делать.
Он просто запер Златовласку  в её мирике, заткнув ей рот великолепными белыми розами.
И сломал вход.
Чтобы никто не мог почувствовать её присутствие. Никогда. И не смог напитать  своим страхом мёртвую.
-А она вернулась…оттуда? – я показала пальцем на окно и Велиар кивнул. Мы сидели на диване и пили чай. Кровь с его пальцев капала на столик, и я уже машинально стирала алые пятна с лакированной поверхности.
-Слушай, а почему ты видишь, что там на САМОМ ДЕЛЕ? А не фанеру с фотообоями?
Велир сделал большой глоток, прежде чем  ответить.
-Наверное, потому, что я понимаю твою игру. Для остальных, кроме Лу, слово ИСТИНА – всего лишь непонятное название.
-А Лу тоже видит Мир?
-Да.
-А почему?
Ответа я так и не дождалась. Придётся опять ждать целый месяц, улыбнулась сама себе.
Кроме меня и Велиара, не следит за временем.
Нет времени- нет пространства.
Никто – ни Арис, ни Котовски, ни Лукреция, ни Руминистэ – не следит за временем.
Не замечают, не знают такое вот понятие.
Только я каждый вечер делаю новую галочку на листке. Отсчитываю почему-то ровно тридцать, вот и месяц.
Ура.
И все мои непутёвые знания – это ОТТУДА-НЕИЗЕСТНО-ОТКУДА…Весело.
Вижу, как Велиар тянется ко мне, его рука хочет коснуться меня, но он, как всегда, боится испачкать меня кровью.
-Да я же умоюсь потом! – восклицаю я и прижимаюсь к нему. Велиар осторожно касается моего лица и солоноватый привкус крови во рту начинает мне нравится.
-Поцелуй меня, - шепчу я и сама тянусь к нему. Его серебристые глаза заворожено смотрят, выжигают во мне всю грусть и превращаются в такие теплые, ореховые…

Когда он ушёл, я налила себе ещё чашечку чая и уселась на окно. Серую плиту в центре комнаты украшала белая роза – это означало, что никто не мог проникнуть ко мне в мирик без спроса.
Мир за стеклом был привычно сер и тускл. Я в сотый раз пересчитывала деревья в парке, лавочки, дома, видимые и невидимые. Разглядывала закутанных в теплые одежды людей.
Все они были одинаковы и нелепы. Ни ушек Котовски, ни шрамов, ни шикарной бутафорной груди. Ничего не напоминало  в том, оконном мире о Лаерене.
И туту я заметила её.
Ту странную, непонятно знакомую девушку. Злость, страх, недоверие  – все эти эмоции превратили её лицо в маску.
Она, увидев меня, достала  что-то небольшое и блестящее, из кармана, пробежала по поверхности пальцами и поднесла эту вещь к уху.
Элвис, лежащий рядом со мной, засветился,  и рядом с медвежонком появилось ЭТО. Похожее на то, что было у девушки в руках. Кнопочки, небольшой экран.
Воздух разрезала непонятная, но такая знакомая мелодия:
-Таа-ам все живы-ы-ы, кто-о любб-юбил меня- яя. Где закат ,как праздник бее-сконечной жи-зниии…*


_____________________________
Ария Закат