Больничные рассказы

«Потеряшка»

Привезли его под вечер. С каталки свешивалась рука с поистершимся синим якорем, пегая борода торчала поверх простыни. Медсестра Маша, с которой мы разговаривали перед тем, пояснила:
- Беднягу сняли с льдины. Рыбачок. Предынсультное состояние, шок. Себя не помнит. Документов не было – только ящик с рыбацкой ерундой. Пока напишем «Неизвестный». Мы их меж собой «Потеряшками» зовем.
«Потеряшку» завезли в мою палату, переложили на соседнюю койку. Спрашиваю у Маши:
- Можно с ним говорить?
- Попробуй, если получится. Только не долго – чтобы не волновался.
Я попытался разговорить незадачливого рыбака. Впустую. Он глядел на меня светло-голубыми глазами и молчал. Две недели дед молчал, только морщился слегка, когда игла капельницы вонзалась в его вены. А через две недели в палату вошел парень, внешне очень похожий на «Потеряшку». Взглянул только на койку, и тут же выскочил в коридор:
- Мама!!! Это он!!!
Из-за двери послышались крики, вперемешку с рыданиями, удар тела об пол. Выбегаю туда – женщина средних лет лежит у стены без сознания, над ней хлопочут медсестры. Еще одна женщина, преклонных лет, сидит на скамье и давешний молодой человек сует ей под язык таблетку.
- Нашли свою пропажу, - слышу голос медсестры.
Две недели родственники обходили все больницы и морги в поисках пропавшего деда. Уже и не надеялись найти его живым. А он, будто ждал, когда увидит своих. На короткое время вернулся в себя, увидев жену, дочь и внука. Что-то невнятно промычал, закатил глаза и умер. Фактически, в кругу родных. Назавтра его койку занял другой. А табличку с надписью «Неизвестный» менять не стали. Этот тоже ничего не мог сказать о себе. Лишь в мороке твердил что-то о тридцати рублях, которых у него нет....

Ёжики и другие посетители Борьки

Сосед по больничной палате беспокойный. То и дело ночью вскакивает, бегает курить, что-то бормочет. Утром спросил его о самочувствии. Рассказывает:
- Представляешь, ночью пошел покурить, а там на двери – тетрис. Ну, я давай в него играть. Играл, играл – надоело. Уже уровней двадцать прошел. А как его, заразу, остановить, не знаю – пищит и пищит. Я пошел в ванную. Взял мокрую тряпку и стёр его на фиг.... Устал даже. Пришел, лег на койку. Слышу, что-то в углу гремит. Посмотрел, а оттуда Ёжик ко мне идет, за собой стул железный тащит – он-то и громыхает. Поставил стул у моей кровати, сел на него. Лапки скрестил на груди, и смотрит на меня с укоризною. Молчим. А тут с подоконника слышу голос: «Борька, Борька ... Какой же ты гандон. Я тебя ждала, а ты так и не позвонил даже». Я глянул – а там кошка сидит, черная, в розовой шляпке. Я ей говорю: «Ты кто?», а она мне отвечает: «Лариска я, что, не узнал? Я ж тебя звала в Сокольники, в свой магазин, а ты не пришел».
Вдруг сосед мой Борька вскинулся:
- Вон, вон, в углу! Смотри! Видишь – Ёжик сидит? Это тот самый, что ночью стул таскал!
Я тихо встал и пошел к дежурной медсестре. Вскоре пришел лечащий врач. Вместе с сестрой они увели Борьку, которого навестила «белочка», принявшая вид Ёжика со стулом. Через день Борьку вернули в наше отделение. Но спал он теперь как убитый – персонал вкатывал ему лошадиные дозы снотворного и успокоительного.
Удивляюсь: откуда у простого шофера, который и книг-то не читает, такая дикая подсознательная фантазия – кошка Лариса в розовой шляпке, Ёжик со стулом... Тетрис на двери курилки... А слова какие нашел – «смотрит с укоризною». Темное это дело –мозг человека, ох и темное...