По теме 210 лет А. С. Пушкину. Мои письма

Дорогой Стас! Я уже стал тревожится, что реже переписываемся, хотя сам и
виноват. Есть многое, с чем хотелось бы поделиться именно с тобой. Так
обычно и бывает, - откладываю всё на потом ответ и переписку именно с
теми, кто мне особенно дорог. Например, Винарский. В последний раз,
когда я его видел (год 1975), он сказал мне "Я тебе Друг", и мне тогда
комок подошёл к горлу. Такое от него - да ещё именно по отношению ко
мне - я никак не мог ожидать. А я всё еще не решусь написать ему, хотя у
меня уже есть его электронный адрес и всё прочее, - прислали мои древние
друзья, для которых у меня тоже именно по той же причине точно так же не
находится времени.

Сейчас я с трудом сижу на стуле. Грипп. Но постараюсь не откладывать с
ответом тебе на этот раз. "Трибуну Стасу!", как всегда, просматриваю
ежедневно, не единожды. Получить от тебя знак персонального внимания мне
особенно лестно. Всё не соберусь поделиться с тобой кое-какими деловыми
рассуждениями, вообще-то скептическими, но по поводу А.С. Пушкина хочется
именно тебе первому кое-что доложить, хотя я не уверен в том, как даже ты
к этому отнесёшься. На это не первым, но одним из первых обратил
внимание мой приятель, - филолог, пушкинист, уникальный лингвист и
полиглот Григорий Туберт. В России его знали миллионы телезрителей по
передачам о его поразительных находках в его областях. Всюду перед ним
открывали двери к сказочным условиям для работы, но каждый раз он
поступал самым неожиданным образом, отклоняя руку судьбы. Сейчас живёт в
вакууме, почти ни с кем не общаясь.
Я отвлёкся.

Последние полгода я почти ничего не опубликовал в OLSHANITZA.INFO, но
начал засыпать короткими заметками ПРОЗА.РУ. Взгляни. Там есть и
кое-какие намёки, касающиеся Пушкина.
Обрати внимание на заметку "ШКОЛЬНИЦЕ". Это та самая А.Ш., которой лишь
в августе исполнится 17 лет. Умница редкой деликатности. Подбирает
слова, отвечает не сразу, обычно лишь по пол строчки. Сейчас сдаёт
экзамены за 10-й класс. Как старый хулиган я как-то послал ей файл с
рассказом "Памятник Дантесу", который, возможно, произвёл впечатление на
её одноклассников, сверстников тех школяров, что установили тот
памятник в городе Козельске, хорошо известном из истории. Попытаюсь и
тебе переслать тот материал, в пяти частях, эффектно озвученных.
В жизни Пушкин был далеко не святым. Оставил после себя своей семье
баснословные по тем временам карточные долги, покрытые самим царём.
Продул в карты и твоему предку, так и не вернув ему тот долг.
История с графом Воронцовым, 
выдающимся героем Отечественой войны заслуженным государственным
деятелем в области освоения южных земель Российской империи - тоже
весьма неприглядна в глазах тех немногих, кто знаком с подробностями
вокруг гаденькой эпиграммы на Воронцова, которую школяры обязаны зубрить
наизусть.
Между прочим, напомню, что я иногда спал у своей тётушки по адресу Арбат
53 кв.3, очень вероятно, именно под тем окном, за которым работал А.С.
Если со стороны Арбата заглянуть во двор по этому адресу, где теперь
разукрашен музей А.С.Пушкина, то в глубине того двора увидишь пару окон.
Из одного из них удобнее всего можно было видеть, чья карета въезжает во
двор, да и вообще обращать внимание на то, какова интенсивность движения
карет по Арбату в любой момент.
Я, как и все, кто вырос в России, воспитан в русской культуре. Поэтому
меня, как и любого, не надо спрашивать, как я отношусь к Пушкину.
Правда, всего наизусть я его не знаю.

Пушкин был не безгрешен, но он заслужил такое отношение, чтобы о его
грехах не вспоминали. И не только как поэт, - во всяком случае, в
моих глазах

В заметке "НЕИЗВЕСТНОЕ О ПУШКИНЕ" я намекнул кое о чём, подсказанном мне
Гр. Тубертом, умеющем находить сногсшибательные материалы в истории
России, да и не только. Я попробовал поделиться впечатлениями об этом с
другим своим приятелем столь же уникальным эрудитом в таких вопросах,
- с доктором наук Савелием Дудаковым. Тот и слушать не захотел. Но я и сам не мог,
стоя на одной ноге, убедительно связать тончайшие обстоятельства, как это умеет
другой уникум из знатоков российской истории, Григорий Т.

В коротком письме мне сейчас тем более не удастся это сделать, но я всё
же намекну ещё чуть-чуть.
Годы жизни А.С.Пушкина помнит в России каждый ребёнок. А годы жизни
российских императоров помнит далеко не каждый россиянин. Отцов церкви
помнят ещё меньше. Умонастроения Пушкина царю были известны в мельчайших
подробностях от своры доносчиков, окружавших поэта, чрезвычайно
влиятельного на умонастроения российского народа.

Гусударь Император и Церковь были очень обеспокоены тем, что Пушкин
после дуэли может умереть без причастия, а им нужно было, чтобы народ
знал, - Пушкин умер христианином. Слишком большие опасения всегда
вызывало расширяющееся и углубляющееся влияние жидовствующих на Руси, -
людей русских.

Даже я теперь способен уже написать многое, свяывая любопытнейшие
обстоятельства вокруг этой темы. Разумеется, не в таком письме. Да я и
не знаю, как ты, человек верующий, православный, воспримешь это письмо.
Твой ИХО.