Она и Я

Я прислонился лбом к холодному стеклу. Мимо проносятся деревья, дома, фонари.
Я сижу, спиной к движению. На улице и так жара, а печка рядом с моей правой ногой, настолько нагревает её, что даже больно.
На самом деле я не хочу спать, но всем своим видом показываю, что засыпаю. Просто так, не хочу смотреть на неё. Я просто медленно закрываю глаза, а потом резко поднимаю их, будто заснул и резко проснулся. Прижимаю к себе свой портфель, а когда «засыпаю» тихонько ослабляю хватку.
В этом портфеле бумаги по работе, новый выпуск журнала, который я не понимаю, но всё равно покупаю каждый месяц, влажные салфетки и телефон.  Никогда не ношу телефон в кармане. Это очень глупо, в наши дни. И я говорю не про излучение, влияющее на потенцию, а про всех этих отморозках на улице.
Она спрашивает, считаю ли я это совпадением.
Я вздрагиваю от неожиданности. Моя сонная маскировка разрушена.
Я смотрю на неё и спрашиваю, что она имеет в виду. На самом деле я понимаю что, но не хочу показывать виду.
Она говорит, что этим утром, мы ехали на этом же автобусе и сидели на этих же местах напротив друг друга.
 Я говорю, что не заметил это. Хотя на самом деле я заметил. Этим утром, когда я ехал на работу, она вот также села на это место предо мной, в этом же красном сарафанчике в белый горошек, с этими же длинными  волосами, перевязанными красной ленточкой.
Она улыбается.
Она спрашивает, почему я тогда так старательно не смотрю на неё.
Я говорю, что это не правда, что я просто засыпаю.
Я чувствую, как краснею. Я непроизвольно отвожу взгляд в окно.
Она смеётся.
Она понимает, что я вру.
И я прекрасно понимаю, что она это понимает.
Также прекрасно, как и то, что она понимает, что я понимаю, что она понимает, что я вру.
Замкнутый круг. Но я не хочу признаваться в своей лжи.
Она говорит, что это судьба.
Я спрашиваю, что именно.
Она говорит, что наша встреча.
Я говорю, что всё это глупости и случайное совпадение.
Она улыбается. Вот чёрт, можно сказать, что я признался, что запомнил её.
Она спрашивает, почему я не верю в то, что это судьба.
Я говорю, что не верю в то, что это судьба, потому что такого не может быть.
Она спрашивает, почему я так считаю.
Я говорю, потому что это бред.
Она говорит, что это не ответ.
Я спрашиваю, а какой ответ ей ещё нужен.
 Она улыбается и говорит, что ей нужен внятный ответ на вопрос, почему я не верю в то что наша встреча – судьба.
Я отворачиваюсь в окно и говорю, что я не верю в судьбу.
Она удивлённо спрашивает, почему.
 Я молчу. Она повторяет вопрос.
Я говорю, потому что судьба – это глупости.
Она спрашивает, почему.
Я говорю, потому что, если иначе, тогда всё бессмысленно.
Она спрашивает, что именно бессмысленно.
Я говорю, всё. Тогда всё это просто не имеет смысла. И нет смысла, стараться делать что-то, потому что всё это заранее кем-то предопределено, и если ты стараешься и из кожи вон лезешь, чтобы получить что-то, то твои усилия напрасны, так - как в большой книге судьбы написано, что у тебя этого не будет, а будет у кого-то, кто ничего для этого не сделал, но так - как судьба для него благосклонна, то кому какая разница?
Это и вправду так. Я не верю в судьбу. Я занимаю низкооплачиваемую бесполезную должность, живу один, в тесной квартирке, подлизываюсь к начальству и практически не имею настоящих друзей. И я стараюсь выбраться из этого. Ну а что, если судьба действительно предопределена и как бы я ни старался, мне отсюда не выползти?
У меня на глаза выступают слёзы, но я тут же прихожу в себя.
Хотя, я бы всё равно не заплакал бы. Я уже давно не плакал. Хотя, признаться иногда так хочется поплакать, но я просто не могу. Просто физически не получается.
Она замечает это. Она улыбается
Она говорит, что я – пессимист.
Она говорит, что судьба – не значит, бессмысленно стараться и потерять. Быть может моя судьба это, из кожи вон лезть, чтобы действительно в конце получить то, что хочешь?
Я смотрю на мелькающие фонари и говорю, что возможно она права.
Она просит показать ей свой билет.
Я удивлённо смотрю на неё и спрашиваю, зачем ей он.
Она улыбается и говорит, чтоб я сам угадал.
Я понял.
Я говорю, что у меня «Встреча».
Я всегда, считаю числа на билете, хотя и не особо в них верю.
Она улыбается. Она говорит, что у неё тоже «встреча».
Я говорю, что этого не может быть.
Она спрашивает, почему я так считаю.
Я говорю, что мы слишком близко сидим  друг - к другу. Если у меня «встреча», то у неё  может быть либо счастливый, либо не счастливый.
Она смеётся и говорит, что я умный пессимист.
Она говорит, что рядом со мной сидела женщина, и у неё был счастливый билет.
И в правду. Разговаривая с ней, я забыл про остальных пассажиров.
Я оглядываю автобус. Он практически пустой. Кроме нас, есть лишь ещё один пассажир. Какой-то мужчина в синих джинсах и чёрной футболке, сидящий на заднем ряду.
Наверное, он думает, что я дурак. Или нет, он думает, что мы оба дураки. Потому что говорим мы, на весь автобус. Но молчит. Мне так стыдно.
Она спрашивает, верю ли я теперь с судьбу.
Я говорю, что это случайные совпадения.
Она спрашивает, чем случайные совпадения отличаются от судьбы.
Я не знаю что ответить.
Я говорю, что случайные совпадения, происходят лишь по счастливому стечению обстоятельств.
Она улыбается и спрашивает, если стечение обстоятельств счастливое, то это совпадение, а несчастливое судьба?
Я молчу. Я не знаю что ответить.
Я говорю, нет.
Она спрашивает, быть может, эти совпадения, уготованы судьбой?
Я говорю, что это глупо.
Она спрашивает, почему же, разве судьба состоит из случайных совпадений, разве нет?
Я говорю, что события судьбы уготованы заранее, а случайные совпадения появляются в непроизвольном порядке.
Она улыбается и спрашивает, откуда я знаю.
Я молчу и смотрю на деревья.
Она спрашивает, хочу ли я погулять.
Я немного удивлён.
Я говорю, что не хочу.
Она спрашивает, почему.
Я говорю, что даже не знаю её.
Она улыбается и говорит, что, вот, и познакомимся.
Я говорю, что уже поздно для прогулок.
Она говорит, что для прогулок подходит любое время, когда ты выходишь на улицу.
Я говорю, что в такое время выходить на улицу опасно.
Она спрашивает, почему.
Я говорю, потому что, много отморозков выходит на улицы в это время.
Она говорит, не правда, их ровно столько же, сколько и в любое другое время, просто в это время исчезают с улиц все остальные.
Я говорю, что это не отрицает, что гулять сейчас опасно.
Она говорит, чтоб я представил, что наш автобус не справится с управлением и врежется в столб.
Я спрашиваю, зачем.
Она говорит, что вот так, ездить на автобусе в это время тоже опасно, потому как он может врезаться в столб.
Я говорю, что это глупости.
Она спрашивает, почему же, с точки зрения физики это вполне возможно.
Я говорю, что шанс такой шанс минимален.
Она говорит, что он равен шансу, быть пойманным бандой отморозков.
Я говорю, что то, что мы можем разбиться в автобусе, ещё не повод идти и умереть в другом месте.
Она смеётся. Что тут смешного?
Хотя да, это немного смешно. Я улыбаюсь.
Я прячу улыбку. Поздно, она заметила.
Она говорит, что скоро будет туннель.
Я говорю, что знаю.
Она спрашивает, загадываю ли я желанья, когда проезжаю под ним.
Я говорю, что не загадываю.
Она улыбается и спрашивает, потому что это глупо.
Я говорю, что именно по этому.
Она спрашивает, почему это глупо.
Я говорю, что они всё равно не сбудутся.
Она спрашивает, откуда я знаю, если не загадывал.
Я говорю, что я взрослый человек и понимаю, что это не возможно.
Она говорит, если я взрослый человек, то должен сам проверить, прежде чем делать выводы.
Я говорю, что в детстве загадывал, но они не сбывались.
Она спрашивает, что я загадывал.
Я спрашиваю, причём тут это.
Она говорит, что если загадывать нереальные вещи, то они и не сбудутся.
Я говорю, что загадывал вполне реальные вещи.
Она спрашивает, верил ли я сам в то, что эти «реальные вещи» могут сбыться.
Я говорю, что конечно верил.
Она спрашивает, тогда зачем я их загадывал, раз верил, что они и так сбудутся.
Я говорю, что она не так поняла, и что на тот момент, когда я их загадывал, я не верил в их вероятность, собственно по этой причине и загадывал их.
Она говорит, что это значит, что я всё-таки загадывал нереальные вещи.
Я говорю, что они были вполне реальны и могли сбыться.
Она спрашивает, делал ли я что-либо помимо того, что загадал желание, чтобы они сбылись.
Если признаться – нет, не делал. Но признаваться я не хочу.
Я не знаю что ответить. Я понимаю, что это был риторический вопрос.
Я смотрю в окно.
Она предлагает заключить пари.
Я спрашиваю, какое пари.
Она говорит, что я загадаю какое-нибудь простое желание, у которого есть шансы сбыться, в этом туннеле, и если оно сбудется, то я пойду с ней гулять.
Я говорю, что это глупо.
Она спрашивает, что, если я считаю, что это так глупо, почему бы не попробовать. Ведь это просто бред.
Я соглашаюсь.
А почему бы и нет? Я имею в виду, какое бы не было желание, оно не сбудется. Это ведь бред. Это ведь, бред?
Мы подъезжаем к туннелю.
Она улыбается и говорит, чтоб я загадывал.
Я не знаю, что загадать.
Что-нибудь простое и реальное…
Птица удариться о стекло?
Нет, это не совсем реально.
Ха, она же сказала, что реально, если автобус врежется в столб!
Нет, не стоит, а вдруг и вправду произойдёт?
Я смотрю на мужчину на заднем ряду.
Точно!
Автобус въезжает в туннель.
Я набираю воздух и загадываю, чтобы этот мужчина вышел на следующей остановке.
По-моему, вполне реальное желание.
Туннель не большой и это хорошо.
Мы проезжаем туннель.
Она спрашивает, загадал ли я?
Я говорю, что загадал.
Мы молчим. Она видит, что я внимательно смотрю на мужчину.
Наверное, она поняла, что моё желание связано с ним.
Мужчина по-прежнему сидит.
Автобус  подъезжает к остановке.
Мужчина поднимается с места и идёт к дверям.
Я непроизвольно испускаю усталый стон.
Она смеётся. Она хватает меня за руку и тащит к двери.
Мы выходим.
Мужчина сразу же исчез. Мы стоим на пустой остановке, освещаемой  лишь мерцающим фонарём.
Кажется, начинается дождь. Пока мне на руку лишь капает немного маленьких капелек. Их даже и не заметишь, если не обратишь внимания.
Она смеётся. Я молчу.
Она спрашивает, верю ли я теперь в судьбу.
Я молчу. Я не знаю, что сказать. Просто сегодня, слишком много совпадений.
Я спрашиваю, что мы будем делать теперь.
Она спрашивает, что я хочу делать.
Я говорю, что хочу домой.
Она говорит, что это скучно.
Я говорю, что ничего не хочу.
Она спрашивает, что я когда-нибудь хотел сделать, но не сделал.
Я пожимаю плечами.
Она улыбается и толкает меня.
Я говорю, что в детстве хотел проколоть язык.
Не знаю, зачем я сказал это. Просто, пришло в голову.
Я и вправду хотел проколоть язык, но мама не разрешила. А потом, как-то забыл об этом.
Она смеётся.
Я спрашиваю, что смешного.
Она говорит, что проколотый язык весьма экзотично будет сочетаться с моим костюмом.
Я оглядываю свой синий костюм. Это своего рода моя рабочая форма. Весь, опрятный, почищенный, все пуговицы застёгнуты. Я выгляжу в нём невероятно солидно.
Я говорю, что хотел проколоть язык, но сейчас не хочу.
Она спрашивает, почему.
Я говорю, потому что я перерос тот возраст, когда хотелось прокалывать себе всё подряд.
Она спрашивает, точно ли я не хочу проколоть себе язык.
Я говорю, точно.
Она говорит, но ведь раньше же я хотел его проколоть.
Я говорю, что это не важно. Я тогда был ребёнком.
Она спрашивает, не обидно ли мне за несбывшиеся желание.
Я молчу. Я пытаюсь оценить степень обиды, за то, что мама не разрешила мне проколоть язык тогда.
Тогда я был обижен. Я был сильно расстроен. Мне так хотелось, проколоть его, и я был уверен, что мама поймёт мои душевные терзания. Но она не поняла. Я ещё долго выпрашивал, но она оставалась твёрдой. Сейчас я понимаю её и даже, наверное, благодарен. Но всё же, наверное, мне обидно. Чуть-чуть.
Я говорю, что мне немного обидно.
Она спрашивает, так почему бы мне не проколоть его сейчас.
Я говорю, потому что это глупо. Меня не поймёт моё начальство.
Она спрашивает, так ли мне важно их мнение.
Я говорю, что оно для меня очень важно, потому что именно эти люди дают мне деньги на существование.
Она спрашивает, поэтому я ставлю их мнение превыше своего желания.
Я говорю, что есть элементарные правила, элементарная форма.
Она говорит, что я не люблю свою работу.
Я говорю, что не говорил этого.
Она говорит,  тем не менее я её не люблю.
Я молчу.
Я соглашаюсь, я не люблю свою работу.
Она спрашивает, так как же мне разница на их мнение.
Я говорю, что они могут меня уволить.
Она спрашивает, смогу ли я найти работу лучше.
Я молчу. Она повторяет вопрос.
Я говорю, что наверное, могу.
Она спрашивает, хочу ли я проколоть себе язык.
Я не знаю. Хотя… Почему бы и нет? Я хотел этого в детстве. Да и работу свою не люблю. Так что если меня уволят, то я не особо буду горевать. Да и начальство своё ненавижу. Мне плевать на их мнение, на самом деле. Почему бы и нет?
Я говорю, что хочу проколоть себе язык.
Она улыбается.
Она говорит, что знает, где поблизости можно проколоть язык.
Она хватает меня за руку и уводит в тёмный лабиринт бесконечных дворов.
Я был прав, начался дождь. Это всё те же, маленькие капельки но они падают уже с заметным постоянством.
Я спрашиваю, откуда она знает, об этом месте.
Она говорит, что любит гулять по городу.
Она спрашивает, люблю ли я гулять по городу.
Я говорю, что в детстве любил.
Она спрашивает, а теперь.
Я говорю, что одному гулять не так интересно.
Она говорит, что всегда гуляет одна.
Я спрашиваю, почему.
Она поворачивается и улыбается.
Она говорит, по той же причине, по которой я больше не гуляю по городу.
Ясно. Ей не с кем.
Мне становится её жалко. Я понимаю её. Это одиночество. Мне хочется сделать ей что-то приятное. Я не знаю что.
Я вижу, что она ждёт ответа, но я не знаю что сказать.
Она улыбается. Она понимает это.
Она берёт меня за руку, и мы опять устремляемся по дворам.
Она что-то спрашивает.
Я переспрашиваю её.
Она спрашивает, что у меня в портфеле.
Я останавливаюсь.
Она удивлённо смотрит на меня.
Портфель. Мой портфель. Я смотрю, на этот кожаный портфель, который я купил в первый свой день работы. Тогда он мне казался очень солидным и приятным. Именно с такими портфелями ходят все деловые люди. За все эти годы, мне так осточертел этот портфель. Из признака солидности, он превратился в признак трусости. Всякий раз, как меня отчитывал очередной начальник, всё что я мог, лишь прижимать этот жалкий портфелишко к груди. Каждый вечер я ухаживал за ним, и поэтому до сих пор он выглядит как новенький. Чёртов портфель… А почему бы и нет?
Я раскручиваю этот портфель и кидаю его в темноту двора. Прощайте проклятые мной бумаги по работе, катись к дьяволу журнал, который я не понимаю, но продолжаю покупать каждый месяц, уйдите из моей жизни, снобиские влажные салфетки, исчезни телефон, на который никто не звонит.
Я улыбаюсь.
Я говорю, что в нём ничего нет.
Она улыбается, и мы опять устремляемся по дворам.
Когда мы выходим из очередного двора, дождь уже приобретает весомость. Теперь это крупные капли, размерено падающие на землю.
Кажется, я понимаю ,где мы находимся.
Где-то в центре города. Вон, круглосуточный магазин, если пройти дальше попадём в парк, пройдя через который выйдем к театру со стороны фонтана.
Странно, не думал, что здесь где-то по близости можно проколоть язык.
Она ведёт меня к дому напротив магазина. Ах - да, там же какой-то салон. Не интересовался ни разу.
Мне становится не по себе.
Я говорю, что они уже, наверное, закрыты.
Она улыбается и говорит, что они допоздна.
Мы заходим.
Какие-то жуткие обои в темно-фиолетовых тонах.
Каким же я был дураком, что согласился на это.
И выбросил портфель. Боже, я выбросил свой портфель!
Я смотрю на неё.
Она смотрит на меня и улыбается.
Я улыбаюсь в ответ.
Мы подходим к стойке.
За стойкой стоит высокая девушка. Всё ей лицо в проколах. А волосы заплетены в дрэды. Она жует жвачку и читает какой-то журнал.
Девушка поднимает глаза.
Девушка спрашивает, что нам нужно.
Я кошусь на неё.
Она ожидающе смотрит на меня.
Я вздыхаю и говорю, что хочу проколоть язык.
Девушка кивает и просит пройти за ней.
Она проводит нас в глубь, в комнату.
Меня бьёт дрожь. Что я здесь делаю?
В комнате сидит здоровенный мужик с глупой бородкой. Он одёт в кожаную жилетку. На его руках многочисленные татуировки.
Он меня пугает. Мне страшно. Мне очень страшно.
Девушка говорит мужику, что мне нужно проколоть язык.
Мужик кивает.
Мужик говорит, чтобы я садился в кресло.
Я покорно сажусь в кресло.
Меня всего колотит. Мне страшно. Очень страшно. Я не хочу здесь находиться!
Я умоляюще смотрю на неё. Я хочу чтобы она была рядом. Потому что мне очень страшно.
Она улыбается. Она понимает. Она подходит и берёт меня за руку.
Я сжимаю её руку.
Мужик надевает перчатки.
Страшно. Это очень, очень страшно.
Мужик говорит, мне согнуть язык.
Я не понимаю, что он от меня хочет.
Мужик, просит открыть рот и согнуть язык.
Я не понимаю, что он от меня хочет. Меня всего колотить. Так страшно. Мне очень страшно.
Мужик повторяет свою просьбу.
Я открываю рот.
Как это согнуть язык? Что он от меня хочет? Я поднимаю язык.
Мужик говорит, согнуть язык.
Я выкручиваю языком различные финты, пытаясь понять ,что от меня требуют.
Я умоляюще смотрю на неё и сжимаю руку. Она улыбается мне.
Мужик ловит мой язык.
Он втыкает в него иглу.
Я закрываю глаза, из них текут слёзы. Как же мне страшно. И больно. Язык тяжелеет.
Я сжимаю её руку. Я весь дрожу.
Я чувствую, как на язык что-то давит. Что-то упорно давит на мой язык в одном месте. Мне страшно открыть глаза. Я сильнее сжимаю её руку.
 Наконец, я слышу голос мужика.
Мужик говорит, что я должен идти и рассчитаться на входе.
Я открываю глаза.
Я чувствую себя так легко. Всё вокруг плывёт.
Какое облегчение всё кончилось.
Я чувствую, как бьётся моё сердце. Мне так легко.
Я смотрю на неё. Я благодарен ей, за то что она рядом.
Я не вижу её лица.
Я встаю. Всё вокруг кружится.
Желудок подбирается к горлу.
Я пытаюсь на ощупь выбраться из комнаты.
Она поддерживает меня.
Мы выходим к стойке.
Я достаю из внутреннего кармана пиджака деньги и не глядя, сую их ей.
Я прошу её рассчитаться с девушкой.
Так странно. Будто бы я держу что-то во рту.
Я пробираюсь к выходу.
Мне тяжело дышать. Нужно больше воздуха.
Я открываю дверь, и мне на голову тут же выливается ведро воды. Нет, это ливень. Дождь перерос в полноценный ливень. Сплошной стеной. Как же это великолепно.
Я делаю пару шагов вперёд и поскальзываюсь.
Я лежу на дороге под ливнем не в силах подняться.
Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох.
Я проколол язык.
Зачем я вообще это сделал? Потому что мечтал об этом с детства.
Как бы то ни было. Я сделал это. Да! Я сделал это!
И я рад.
Я поворачиваюсь на спину.
Она стоит надо мной заложив руки за спину и улыбается.
Я улыбаюсь ей в ответ.
Я начинаю смеяться . Она подхватывает мой смех.
Я встаю. Она протягивает мне деньги. Я не глядя засовываю их в карман брюк.
Она просит показать его.
Я улыбаюсь и показываю ей язык.
Она говорит, что это круто.
Я соглашаюсь. Это и в правду круто.
Как неудобно вдруг говорить. И это тоже круто.
Она спрашивает, доволен ли я.
Я говорю, что более чем.
Она спрашивает, что теперь.
Я смотрю на неё. Она вся вымокла под дождём.
А почему бы и нет?
Я говорю, что у меня есть одна идея.
Она смотрит на меня с ожиданием.
Я хватаю её за руку и бегу в сторону круглосуточного магазина.
Мы вбегаем в магазин.
В магазине немного посетителей. Скорей всего просто поздние прохожие решившие переждать ливень.
Я не обращаю на них внимания.
Я держу её за руку и пробираюсь внутрь магазина.
Наконец, я нахожу секцию с мыльными принадлежностями.
Я хватаю первый попавшийся шампунь с запахом ментола и бегу на кассу.
Кассир, толстая женщина лет сорока удивлённо смотрит на меня, когда я весь вымокший покупаю шампунь.
Но, какая мне разница, о том, что она обо мне подумает?
Мы выбегаем на улицу, ливень ещё больше усилился. Сплошная стена дождя, что может быть лучше?
Она спрашивает, что я собираюсь делать.
Я улыбаюсь и говорю, что не знаю как она, но я собираюсь помыть голову.
Она смеётся и подставляет ладони.
Я выдавливаю полбутылки в её ладони, а остальную половину лью на свою голову.
Шампунь затекает мне за шиворот.
Она моет голову, даже не развязав свою ленточку.
Мы смеёмся и моем головы под ливнем. Пенная вода стекает по нашей одежде. Ментол щиплет глаза и захватывает дыхание.
И это так здорово. Боже, как это здорово!
Я спрашиваю у неё, чего она хочет.
Она удивлённо смотрит на меня.
Я повторяю вопрос.
Она говорит, что не знает.
Я говорю, чтоб она подумала.
Она молчит.
Я смеюсь.
Она обижено смотрит на меня и тут же начинает смеяться тоже.
Она говорит, что в детстве хотела искупаться в фонтане.
А почему бы и нет?
Я говорю, что если пройти через парк мы попадём к фонтану.
Она улыбается. Она говорит, что я не так уж и не знаю города.
Я улыбаюсь и говорю, что не говорил, что не знаю его.
Мы идём к парку.
Дождь превратился в сплошную массу воды, падающую с неба.
Мы заходим в парк и идём сквозь него по алее.
На одной из скамеек сидят два каких-то пьяных типа.
Моё сердце замирает.
Они выглядит, как один из этих чёртовых отморозков, нападающих на людей.
Они столь заняты распеванием какой-то уродливой песни, что кажется даже не замечают дождя, падающего на их бритые головы.
Она испугано смотрит на меня.
Она спрашивает, хочу ли я обойти их.
Я хочу. Очень хочу.
А почему бы и нет?
Я говорю ей постоять здесь.
Я подхожу к ним.
Они смотрят на меня.
Я говорю, что они дерьмово поют.
Через некоторое время я лежу на лавке, головой у неё на коленях. Кровь из моего разбитого носа и губ, смывается дождём, который уже перерастает в град вниз. Кажется, у меня заплыл глаз, и денег у меня больше нет. Но я смеюсь. И она тоже смеётся со мной.
Наконец я поднимаюсь и говорю, что нас ждёт фонтан.
Она улыбается и весело кивает головой.
Мы подходим к выходу из парка.
Наконец я понимаю, что хотел сказать.
Я останавливаю её.
Она удивлённо смотрит на меня.
Я говорю, что больше она не будет гулять одна.
Она удивлённо смотрит на меня.
Её глаза наполняются слезами. Она улыбается.
Я хватаю её за руку и мы бежим в сторону фонтана.
Град больно бьёт меня по лицу, но какая разница.
Около фонтана нет совершенно никого. Оно и к лучшему.
Это большой красивый фонтан выполненный в каком-то классическом стиле. Но, кому какая разница?
Я подбегаю к фонтану и начинаю расстёгивать пуговицы на пиджаке.
Она быстро сбрасывает с себя сарафан и развязывает ленточку в волосах. Она стоит в одном промокшем нижнее белье.
Я говорю, чтоб она подождала меня.
Я быстро развязываю галстук, снимаю рубашку, оторвав пару пуговиц, сбрасываю брюки, туфли, носки.
Мы запрыгиваем в фонтан.
В принципе, для фонтана довольно глубоко, если присесть, то вода почти доходит до шеи. Но в нём довольно тесно для плаванья, поэтому мы просто сидим рядом, отбрасывая из фонтана, редко проплывающие мимо, окурки.  С неба уже открыто сыплется лёд и фонтан, даже чем-то спасает нас.
Мы весело смеёмся.
Она спрашивает, что будем делать теперь.
Я смотрю на неё. А почему бы и нет?
Я спрашиваю, а как насчёт поцелуя?