Александр Грин по книге А. Варламова

Лет 30 назад я Грином увлекалась. Почти все его большие вещи прочла. Но сказать, что меня что-то поразило в особенности... – всё понемногу. Конечно, "Алые паруса" - вариант Золушки. Фильм произвёл не такое впечатление, как книга.
"Золотая цепь", "Блистающий мир", "Дорога никуда", рассказы. Самая чудная "Бегущая по влнам". И опять - экранизации до уровня книг никак не дотягивали. Книги были правдивее киноверсий.
Я думала, он – иностранец. И фамилия – Грин. Потом узнала, что он жил в Феодосии. Ага, значит – наш. Но не задумывалась, почему он писал про иностранцев. Как-то и Александр Беляев тоже всё в зарубежье помещал своих героев. То есть – не удивляло. Тем более, фантастические вещи лучше читаются в иностранном обрамлении. Почему-то представлять, что в России может происходить что-то чудесное – трудно. Все фантасты, кого я любила – это из-за рубежа, или герои помещались в будущее, как у Ефремова, Стругацких. Позже Стругацкие в «Понедельнике…» как бы наши дни показали, только, мол, это НИИЧАВО где-то в дебрях расположено.
И вот Варламов пытается в биографии объяснить – почему герои Грина не живут в России.
Грин остался равнодушен к революции, хотя до тридцати лет был в ней прямым участником – состоял и был активистом-пропагандистом партии эсеров, а потом резко отпрянул в сторону, не захотел участвовать в терактах.
Парень имел только четырёхклассное образование. С 15-ти лет ушёл из-под опеки родителей из-за мачехи. Кем только не работал. Понятно, что ценности жизненные в нём вырабатывались сами, а не внушались. Про таких говорят – «забубённая головушка». Хлеб насущный он зарабатывал писательством, а когда не печатали, то он фактически «побирался» (то есть одалживал без обязательной отдачи).
До революции его печатали с охотой, потом – со скрипом. Был период, когда он даже процветал, но длился он очень недолго.
В основном его упрекали в «отрыве от современности и космополитизме»: что это такое? Где будни великих строек? Где воспитание нового человека? Где вообще Россия? Какой-то Зурбаган, Гринландия…
Писал он очень много. Сюжеты основаны на взаимоотношениях людей и проявлениях людской психологии. Свобода и необходимость, жестокость и милосердие, женщина-спутница и опора и женщина-хищница…
У него в жизни было три жены. Последняя, Нина Николаевна, самая преданная, самая терпеливая.
У него, это он сказал уже на смертном одре, причащаясь, имелся основной грех: разгул. Он пьянствовал страшно. Дома НН его сдерживала, брала с него клятвы, но вне дома, в поездках в столицы, особенно в 30-ые годы, он уже болел алкоголизмом – удержаться не мог. Нелюдимый, сумрачный, неразговорчивый на людях, только с НН он был ласков и нежен. Любила она его и жалела, порывалась уйти, но из опасения, что «он умрёт под забором» - держалась до самой его смерти от рака. А потом смыслом своей жизни положила создать в Феодосии его музей. Но в годы оккупации Крыма, не желая бросать очень больную мать, она осталась в городе и, чтобы не умереть с нею с голоду, работала в городском управлении, то есть у немцев.
Была угнана в Германию, вернулась, сама сдалась в органы и 10 лет отсидела в лагерях за «сотрудничество с врагом», хотя, работая в управлении, немало сделала для облегчения положения преследуемых соотечественников. Это пятно в её биографии не простили партийные органы города, тем более, что гриновский домик оказался на территории двора секретаря горкома и служил сараем. Этот домик-то НН и хотела сделать музеем Грина.
На НН клеветали, распространяли слухи, что она бросила больного Грина, в доказательство ссылались на её повторное замужество после смерти писателя…
Только после смерти НН музей Грина был всё же открыт, и к нему не заростала народная тропа. Сейчас он – за границей.
Я не стану перечитывать книги Грина, а вот читать про его судьбу – это уже отдельный сюжет.
И опять и опять: дар и человек – это совершенно независимые друг от друга ипостаси. Дар может спасти человека. Не будь Грин писателем – обыкновенный неудачник, плохо воспитанный, грубый, неотёсанный, маргинал, алкоголик.
Но он писатель, замечательный писатель – глубокий, с богатым воображением, его интересно читать, он экранизировался.
Молодые читают его вещи с восторгом: там, в его рассказах, действуют и решают проблемы, поставленные жизнью, самобытные люди, подлецы и герои, взятые из жизни или из воображения.
Но самого Грина его герои не спасали, он и они жили – каждый в своём мире.
Разбираясь с хитросплетениями коллизий, в который писатель загонял своих персонажей, свои коллизии Грин решал просто – если плохо или очень хорошо, всё равно – надо пить.
Когда читаешь про поздние браки А. Толстого или М. Пришвина, то понимаешь – женщины шли за стариков из расчёта. Н.Н. Грин с Грином намаялась по макушку, и за недолгие счастливые с ним годы расплатилась с лихвой. Редчайшая женщина, сродни А.А. Андреевой.
«До конца и в радости, и в горе».