Толстовка

Тыры-та-та-та,- раздался звонок мобильного.
Я взяла трубку и ответила:
- Алло.
- Тебе что,- спросила мама, по привычке без всяких «здрасте – до свидания»,- толстовку или футболку?
- Лучше толстовку,- ответила я, считая, что мама разыгрывает меня. Уж больно сильно хохотала, спрашивая.
- А с чем: Арией, КиШом или волком?
- Лучше с волком, - а может она все – таки не шутит?
- Я же сказал, с волком покупай,- раздался в трубке папин голос.
 Мне стало смешно, все – таки не разыгрывают. Неужели купят. А ведь еще недавно были против, чтобы я носила подобные вещи. Веселые люди – эти родители. Самим хорошо и мне радость хотят доставить. И как можно таких не любить?
Пока я думала, они успели со мной попрощаться.
Через полчаса явились родители. Мама вся красная от непонятно откуда свалившейся радости, сунула с порога мне в руки сумку. То же самое сделал отец, приятно улыбаясь. Если весь сегодняшний день был окрашен в серые тона, то сейчас вспыхнул яркими и сочными красками. Так приятно смотреть на радость других.
Папа снял свою куртку, и под ней обнаружилась толстовка. Так вот почему мама вошла такая веселая. Она предвкушала увидеть изумленное выражение моего лица. Я стояла, опешив от неожиданности. Папа в толстовке выглядел как очень высокий подросток или как повзрослевший юноша, который не в силах избавится от своих привычек. Тут подлетела мама из кухни, разбиравшая там продукты, и в наглую сняла с папы толстовку, и, не долго думая, одела её на себя. Она выглядела озорной девчонкой. Мне показалось, что мама помолодела на половину своего возраста. От смеха закружилась голова, и радость хмелью ударила в голову. Все вокруг понеслось цветной каруселью. Я села на пол, задыхаясь от смеха, не того, который высмеивает в людях недостатки. Нет! Смех счастья овладел мною. Мама тоже смеялась, держась за отца, который сдержанно улыбался.
Он предложил:
- А давайте устроим семейный ужин.
Мы все веселую толпой проникли в нашу маленькую и тесную кухоньку, и от этой тесноты стало еще радостней. Я с мамой нарезала салат, когда на меня натянули толстовку. Папа поставил на огонь большую кастрюлю с водой. Когда вода вскипела, он бухнул туда, не разламывая, как это обычно делает мама, спагетти. Через пятнадцать минут, разобравшись в нашей веселой толкучке, что и где, мы сели кушать. Мама накладывала, вернее, пыталась, спагетти. Они все не желали кончаться. Тогда она попросила  меня принести ножницы. Пока я за ними бегала, папа пилил спагетти вилкой. Вот макароны были всем нарезаны в тарелку. Все дружно подняли вилки высоко над тарелкой и пытались, пролезть под столовым прибором, чтобы ухватить кончик макарон. Я и папа засмеялись, а мама пыталась навести порядок, чем вызвала у меня ещё более бурный хохот.
Спать я ложилась с удовольствием и без чувства гнетущей усталости. Напротив, было легко. Отбывая в царство Морфея, я слышала, как родители нежно перешептываются друг с другом. Как же все – таки радостно, когда другим хорошо.