На Другой Стороне

Вокруг меня только старые лица. Их синюшные выпуклости, собирающиеся в обиженные комки от одного прикосновения, смотрят настороженно, исподлобья. Рябые, пестрящие перекрученными сетками кровеносных сосудов, обвислые морщинистые щёки готовы взорваться потоком затхлых, ссохшихся фраз.
Надо бы облить хлоркой.
В колхозном цеху работают над рационализацией пожарных выделений, задача нелегка, но энтузиазм трудящихся неподделен. Говорит заведующий участком утилизации и обезжиривания Герман Коровко: "Здесь мы отдохнём от души. За излучиной реки есть рыболовная база, можно взять в аренду снасти и отдохнуть от души. Кварцевый песок пляжа чист и свеж, совсем нет насекомых."
Прекрасную культуру отложения костного сырья демонстрирует слесарь шпоночной фабрики Трифон Рылеев. Из-под горбатых пяток его усердно летит асфальт, обнажая всё новые и новые, новые и новые вершины и холмы, каньоны и овраги, поля и луга... Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек, я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит носом человек. Таковы новые ноздри навыпуск.
Перевыполняют план и наши замечательные бундовцы, Никифор Ковров и его жена Ольга. Работа желчевыводящих протоков в норме, больных нет, слив перекиси исправен. Это вам не толстоухое мудачьё с овощебазы - никакой мелкотравчатой праздности, больных нет, прополка рукописей. Главное, ребята - это попасть в струю!
Город-герой Касимов встречает нас радостным рёвом протуберанцев, громогласным шелестом проходных завода "Красное Сормово". Прихожане давят улыбки, маленькие ручные прессы работают безостановочно.
Свободные руки негроидов, облупившиеся от голода и пролежней стены Нижнего Мавзолея. Потолок неслыханно толст. На горизонтальных улицах длинные очереди за нутряным салом.