Конь в лаптях

Давно то было, деду моему его дед рассказывал, так до нас и дошло, не забылось. А ты  своему внуку расскажи, вот память о прадедах и останется.

Наши то деревенские со старым барином хорошо, по-соседски  жили, ладили, ссор не было. Даже ребятня деревенская с барчонком в одном месте купалась, в прятки и лапту играли дружно.Потом много лет сынок барина по заграницам разным наукам учился, в Париже проживал, денежки отцовские проматывал.

 Долго учился, да, видно, совсем заучился. В механизме, что в голове  находится, что-то испортилось, или  повредилось.Как отец заболел и слёг, вернулся образованный барчук в отцовское имение. Недолго барин хворал, умер,  похоронили со всеми почестями в семейном склепе вблизи Константиновской церкви.

 Сынок барина, Владимир Ильич,  стал в бумагах отца порядок наводить, искать, откуда  можно деньги добыть, имение-то совсем захудало, хоть закладывай, или вовсе продавай. Долго в бумагах и планах копался, углядел: луг-то, где испокон веков  деревенские наделы числились, вроде как  спорный.

Живенько в город к землемеру покатил. Планы на столе разложил, просил  по законам   с деревенскими  разобраться. Знал: не к добру с соседями ссориться. Окно у землемера раскрыто, ветер бумагами шевелит, того и гляди, все разлетятся. Пришлось  наследнику  кошелёк толстый сверху на бумаги положить, они и не разлетелись.
 
 Землемер в стол кошелёк убрал, внимательно  бумаги рассмотрел: верно, луг спорный, но барину принадлежит, нечего и сомневаться, всё по закону.Так и прописали, печатью стукнули. Владей, барин, не сомневайся.
 
Деревенские  жители беду не ждали, в гости не звали. Грянул гром, да не из тучи, а из навозной кучи. Собрал новый барин мужиков на сход, речь вёл про луг спорный, планы непонятные на столе разложил, печать всем показал, что под бумагами  стояла.

 Растолковал  всем, что их деревенский луг, не их вовсе, а барина, так вот в бумагах казённых и прописано, печатью подтверждено. Но может барин луг  деревенским продать за  тысячу рублей.

Ахнули мужики, услыхав такое. Луг им ещё от прадедов перешёл. Не имелось  отродясь у всей деревни таких деньжищ, и не будет, а без луга деревенским нельзя, не выжить, без сена скотину не оставишь.

Некуда идти за правдой мужику, супротив казённой бумаги с печатью не попрёшь, горюют, собрались все в пристроечке столярной у Фёдорыча. Он мужик с головой, что-нибудь придумает, худого не присоветует. Сидят, самосадом дымят, а придумать  не могут, как свой луг себе возвернуть.

Федорыч думает, а сам рамки для ульёв мастерит,  сказал: - А что тут думать-то? Надо барину без разговоров  деньги  за луг отдать, или что взамен предложить.

Загалдели возмущённо мужики: - Да ты, Фёдорыч, в своём ли уме? Вся деревня наша вместе с тараканами и клопами меньше стоит, тебе ли не знать?  Какой такой замен?

 Фёдорович рубаночком  стружку снимает, спокойно говорит: - Тихо!  Есть у меня мыслишка. Можно деньги найти, только всё обмозговать надобно. Дальше будете меня слушать и помалкивать, чтобы даже тараканы за печкой ничего не знали.

 Это богачи обманом живут, а мы – умом. Давайте добрым словом старого барина вспомним.
Чудной  был барин и добрый, школу для деревенских ребятишек построил,  от хворей  народ порошками лечил.

 А ещё, любил он лошадей, денег на них не жалел. Привезли ему за деньги громадные, целая деревня меньше стоит, жеребёночка длинноногого,  какой-то там дорогой  и редкой породы.  Барин ночей не спал,  сам мыл и чистил, обихаживал Цезаря, так жеребёночка назвал, словно дитя малое.

Сёмка, лакей барина, худое про него говорил, дескать, учит барин жеребёночка разговаривать по-человечески. Никто Сёмке не верил. Никогда ещё лакеи про своих хозяев хорошо не говорили.

Много денег барин на  жеребёночка потратил.   Вот, считай, и разорился. Хорошим конём стал тот жеребёночек. Говорят, сам губернатор коня смотрел, купить его хотел - не купил, знать, денег не хватило. Осиротел без хозяина Цезарь, жалко животину.
 
Сынок-то его тоже с причудой, известно,  по наследству передалось. Собак бездомных в деревне больше, чем мух на навозной куче, любую бесплатно бери. А наследник привёз за большие деньги из самой Москвы для охраны имения страхолюдную псину,  Цербером дразнят.

  Любит его молодой барин, ласково Цербиком кличет. Мужики смотреть на него ходили, через забор видно. Ох, велик  и страшон! Такой пополам перекусит, зубы не сломает.

 А если  пасть оскалит, да рыкнет, так и хотелось булыжник побольше взять,  от души припечатать.  Не рычи на соседей! Почитай  и знай своих!  Булыжник на всякий случай возле тропинки  и лежал.

Была у барина в городе зазноба,  богатая красавица- вдовушка купеческого сословия, барин там и пропадал. Самое время дело ладить, снег первый повалил, мелкий выпал, как по заказу.

Фёдорыч,  головастый мужик был, кое – кому шепнул:- Надо, мужики, сегодня ночью Цезаря   со двора  у барина увести.   Пока барин купчихе стихи читает, кофей распивает, на фортепьянах играет,  в доме барском  остался только старый лакей, скучно ему.

 Сёмка -то, Василий, твой кум, до даровой выпивки и закуси  охочь. Устрой сыну именины,  Сёмка на именинах  крестника ведро нахаляву  выпьет, добавки запросит, уважь старика, напои, накорми, спать до утра  уложи.

Засомневались мужики: - А с Цербиком что делать, сытой, зверюга, его косточкой не приманишь, разорвёт.
Фёдорович смеётся: - А ничего с ним делать не надобно, полюбовно с ним дело решим, пусть только Сёмка с цепи его спустит, вроде как сам он от привязи освободился. Деревенских псов запереть крепким запором, из дворов не выпускать, а то всё испортят.

Приготовились мужики, вечерней поры ждут. Только бы Жутя не подвела. Была такая  облезлая собачонка у тётки Груни, но умная и завлекательная.  Тётка не все буквы выговаривала, так и стала Жуча  -« Жутей».
 
Любимицей всех деревенских Полканов, Бобиков  и Шариков была та собачонка Жутя.
Только пробежит Жутя вдоль улицы деревенской, как у всех псов начинается смятение и паника, бегут они в томлении собачьем за своей  возлюбленной.

 Передерутся, перекусают друг-дружку, кровь кругом, шерсть по всей деревне летает, а Жутя издалека посматривает, облезлым хвостиком помахивает, только сказать не может: « Мальчики, не надо ссориться».

Соседи Грунины пошучивают:» Чем эта твоя Жутя кавалеров  деревенских приманивает? Виду в ней никакого,  блохастая, облезлая вся, а женихов, хоть отбавляй»
- Пахнет она хорошо, я её, как выпустить на улицу, диколоном обливаю - смеётся Груня, беспокоится, знает, важное дело предстоит им выполнить - Цербика обольстить.
 
Тётка Груня, как смеркаться стало, свою Жутю на верёвочке мимо барского дома водит туда-сюда, сюда-туда, - и обратно. Заволновался Цербик, воздух нюхает,  носится за забором, воет дурным воем, так ему с Жутей  погулять и познакомиться поближе хочется, подкоп под воротами делает, только каменья летят, - вылезает.

  Тётка  от греха подальше Жутю отпустила. Увела беспородная Жутя своего дорогого породистого кавалера к деревенским стогам. Любовь у них приключилась. Смотрит на кавалера: » Жених, как жених, и чего его люди так боятся?»

Готовы мужики. Двум расторопным и смекалистым деревенским парням напомнили, что и как делать надобно. Споро парни в барской конюшне работают, стараются ничего не трогать, следов не оставлять, даже уздечку из дома принесли, чтобы барину урона не было.

 Погладили Цезаря,  кусочки сахару в горсти дали, съел. Достали тряпки и лапти. Парней дрожь забила, когда услышали, явственно конь сказал: « Вы что со мной делать собираетесь? Лапти зачем?»

Не зря Фёдорович смышлёных парней отправил на дело. Егорка,  вроде как привычный с конями  разговаривать, нашёл, что сказать-«Худого мы, Цезарь, тебе не сделаем. На прогулку до соседней деревни отведём, потом опять на  место поставим, пусть твой барин ночей не поспит, ты вроде как потеряешься.

 А лапти, чтобы полицию запутать  и для твоего же здоровья, на улице-то похолодало, а ты конь благородный, тебе простужаться нельзя»
  « Ладно, пошли на прогулку!» - разрешил конь. Одели на  морду Цезарю торбу с овсом.  Замотали лошадиные ноги толстыми тряпками, обули на копыта лапти.

 Иванка на коня сел, знает, куда ехать надобно, а Егорка конюшню замкнул, как до него было. Еловыми лапками лишние следы до ворот и за воротами замёл, только следы лаптей оставил. На снегу их хорошо видно.

 Все ворота изнутри на запоры закрыл, ничего не упустил. Перелез через забор, ни следочка, ни заметочки не оставил. Отправился  к девкам на посиделки, весь вечер плясал, все видели.  Мало ли  что  в имении барском приключается, деревенским это знать без надобности.

 Никто в деревне ничего и  не видел, не слышал, - все спали.Удивились деревенские,  когда днём полицейские на лошадях в имение прискакали, с чего бы это?  Может, что  с барином произошло?

Скоро всё открылось: «а нашего барина-то обокрали». Непонятно, как-то обокрали, ведь собака злющая сторожит, зубищи  всем кажет.

 Всё имение  сыскные люди осмотрели. Увидали, что собаки нет, все ворота изнутри закрыты, конюшня тоже на запоре изнутри, упряжь по местам развешена. Увидали следы, шли воры в лаптях до ворот, дальше следов нет.

 Мистика, иначе не скажешь. Не улетел же конь из конюшни. Говорят, цыгане и не такое делают, может они? Гадают,  да не очень стараются, пускай  у барина голова по такому случаю за своего коня болит.

Начались в деревне допросы, да расспросы. Первым Михайлу, как старосту деревенского, позвали, про лошадь барскую расспрашивают. А как может мужик знать, что в имении творится, если он спит в деревне, за версту от имения.

 Так Михайла честно и сказал, ещё полицейским чинам попенял: - Зря вы, люди государевы,  воров в деревне ищете. Деревенским такой никудышный конь в хозяйстве не нужон. Ни пахать на нём, ни в лес по дрова съездить.

 Мужику в хозяйстве работник нужен, а не  бездельник  на тонких  ногах. Это баре на лошадей любуются, тыщи большие за них платят, среди бар и ищите. Может, сам барин коня продал, или в карты проиграл, а теперь деревенские виноваты.

Полицейские  жителям деревенским долгий допрос устроили, а зацепки никакой. Все спали. Только дед Митрофан по старости лет ночь  не спал,  брюхо прихватило, часто по нужде из дома выбегал.  Видел дед, что над имением в небесах огни горели, вниз столбом светили.

 Внук дедов в книжках вычитал,  есть де в небе жители со звериным обличьем, залетают с других  планет к нам. Уносят, что плохо лежит.
 Дед бывалый человек, всего за свою жизнь насмотрелся, разных чудес,  он и открыл полицейским тайну: «Робята, а ведь это планитяны прилетали, барского коня забрали, потому и следов нету, а собак барский со страху убежал, сховался подальше».
 
Время идёт, а толку никакого, что начальству про дела в имении докладывать, никто не знает.Барин в хандре и в убытках, валерьянку с утра до ночи пьёт, по  Цербику убивается, столько денег уплатил, говорили, лучше сторожа не найти, а тут ни сторожа, ни  породистого дорогого коня отцовского.

Выручил всех молодой толковый следователь, материалы о краже просмотрел,  разговорился за наливкой с барином: - Скажи честно, Владимир Ильич, не затаили ли на тебя мужики деревенские какой обиды. Это для следствия важно.

Стыдно барину в мошенничестве признаваться, да некуда деваться, честно всё следователю рассказал про луг деревенский.
- Верни мужикам луг, Владимир Ильич, лошадь твоя много дороже, про совесть речи не веду.   Коли согласен, давай бумаги, я всё сделаю, твою честь не уроню, коня верну, и  себе чин получу.

Собрали сход в деревне, рассказал следователь, что писарь ошибку допустил, не барину луг принадлежит, а деревне. Тут же, при всех, план с печатью порвал.

Со старостой у следователя разговор  с подходом, особый: - Михайла Фёдорыч, поговори с мужиками, они тебя уважают, может, знают хоть что про коня.

Фёдорыч с мужиками говорил, или нет, только на следующее утро к барину парнишонка  из соседней деревни прибежал: - Ходит какой-то незнакомый конь у нашего стога. Сено ест, чудной конь, ноги у него тонюсенькие, может, барин, это  твой.

Барин на радостях парнишке целый червонец дал. Стоит конь в родной конюшне. Барину ещё одна удача привалила. Привела на верёвочке Цербика к дому барскому  тётка из деревни, смирный идёт,  собачонка облезлая рядом бежит.

- Вот, пёс бездомный к нашему двору прибился, с Жутей моей подружился. В нашей округе таких собак нет, может, возьмёшь, слыхала, твой-то потерялся. А мне кормить его накладно.

Пять рублей барин дал тётке за заботы о Цербике, она про такие деньжищи отродясь и не знала.  Избёнку починила, самовар и шерстяную городскую шаль цветами  купила, всем хвастала:  -Это  Жутя деньги заработала на самовар, шаль и ремонт избёнки.

Цезарь с той поры не разговаривал, может, горло застудил, или на барина обиду держал.