Камея

В Бухенвальде Быстрову не взлюбили сразу же и прозвали "Слепой камбалой" из-за огромных очков. Младшая группа театральная студии при районном детско-юношеском центре звалась Бухенвальдом с легкой руки руководителя Нины Григорьевны после очередного выступления в другом городе, где младшие - восьмиклассники - после бокала пива еле ползали по сцене.
Хорошо еще во время репетиции. На вопрос руководителя, чем они вчера вечером после отбоя занимались, заводила младших - Славик-Муравик - честно брякнул:"Бухали".
- Сопляки! - гремела режиссерским голосом в отеле Нинон,- Понахватались у старших, им-то уже почти восемнадцать, их бокалом пива не прошибешь! Завтра играть, как миленьким! Ишь! Тоже мне... Бухенвальд!

Звонкой пощечиной словечко пришибло мелких, да так к ним и приклеилось. Чуть позже, уже дома среди одноклассников, Славик-Муравик перерассказал всю историю в другом свете, чуть ли не с гордостью, группа восьмиклассников в студии тут же согласилась с ним и гордо стала звать Бухенвальдом себя сама. В следущие поездки Нинон уже звала свою старую подругу, Быстрову. Как любая творческая личность, Нинон страдала пожизненной жестокой непрактичностью. В свое время один маститый партийный руководитель целовал ей руки. В засос. Уж очень он с ней желал познакомиться организмами, и - если знакомство понравится - возможно теми же организмами крепко подружиться без бытовых забот. Нинон непрактично отказала партийной лысине и распрощалась с карьерой театральной актрисы - кто-то мимоходом сверху на все театры цыкнул: "Не брать", и тут хоть трижды будь талант. Та же непрактичность Нинон преследовала с деньгами.
Зато невероятным даром разумно распоряжаться бюджетом отличалась Быстрова, которая с Бухенвальдом не особо нянчилась, за что и стала активно ненавидима. Плотная, лобастая, с бульдожьей челюстью, Быстрова ставила мелких на место с опытом педагога старой закалки. Избалованные вниманием одноклассников, модно одетые, часто покуривающие, подростки восприняли такое поведение как личную обиду. Еще бы, у них папы на джипах рассекают, а тут какая-то Слепая Камбала смеет ограничивать свободу. В каком веке мы живем? То-то же.

Скандал назревал пару дней и разразился как летняя гроза - внезапно, хотя прогноз погоды о ней предупреждает чуть ли не за неделю. Пара дней - это вполне достаточно для любой стайки подростков, дабы начать активно отстаивать свои права. Тем более новоявленым звездам детско-юношеских театров. На кануне скандала Быстрова собирала накладные, чеки, какие-то документы, что-то доказывала администраторам отеля насчет "Это бюджет студии, не мой, имейте совесть". Те молча багровели в ответ, но совесть у них имелась: попробуй лишиться такой многочисленной группы в следущий приезд.
- Слепая Камбала идет, - прятались по своим номерам в отеле мелкие после отбоя, чтобы через полчаса собраться играть в карты.
Старшие удивленно пожимали плечами, репетировали, читали тексты, спорили о том кто с какой стороны сцены и в какой момент должен появиться. Даже не удивились, когда Быстрова выдернула из их кучки тонкую и гибкую Асю. Асе прочили будущее химика-полиглота - свободно владея в семнадцать лет тремя языками, она сходила с ума по колбам и таблице Менделеева. Русая коса до пояса и карие глаза с поволокой не помешали Асеньке играть на сцене с душой.
- Такая красавица, талантище, и вдруг такая умница, - сказала про нее Нинон,- Удивительно.
- Гу-гу-гу,- гудела басом Камбала Асе,- Поня...гу? Угу-га-гм.
Асенька послушно кивнула, вспорхнула юной бабочкой и подлетела к старшим, сияя нежным румянцем.
Именно тогда "Бухенвальд" не выдержал, вызвал Нинон в номер Славика-Муравика и закатил натуральную истерику.
- Да чего она к нам все время лезет!- пищала тоненькая Лидочка, игравшая в сказках Принцесс,- То стойте рядом, то оденьтесь теплее, то не шумите.
- Да, Нин Григорьн,- кивнули двойняшки Кравчук.
- И постоянно одергивает,- бубнил Славик.
- Да, Нин Григорьн.
- А еще ходит, проверяет после десяти вечера, укладываемся ли,- тихо вспомнила Аннушка Синицина, кроткая двоечница, которую в студию родители отпускали чтобы по подъездам не шаталась. Аннушке завидовал весь "Бухенвальд" - ее никто не дрючил за плохую успеваемость и не грозил отписать из студии за двояки.
- Да, Нин Григорьн.
- Вы с ней старших больше любите, посерьезней роли им даете,- Лидочка уже чуть не плакала.

Нинон успокаивала, утешала, объясняла. Про тяжелый характер, про заботу Быстровой о том, чтобы в копилке студии остались как можно больше копеек, про то, что не им решать какие роли играть, черт побери, про то что завтра у них конкурс и нужно взять себя в руки. Что сейчас не до детских обид, и не до претензий - тем более раз вы в студии первый год.
- Надеюсь, до вас хоть что-то дошло?
Дружно сплотившийся Бухенвальд угрюмо, враждебно молчал в ответ.
- И чего эта камбала вообще тут делает? - прошипел в спину Нинон Славик-Муравик.
- Да, слушай,- согласились двойняшки Кравчук.

Вечером после спектакля за общим столом вдруг застучала вилкой по стакану с пепси Асенька.
- Тихооооооооооооо! - завопили басом конаны-варвары под два метра из старших,- Будет тооооооооооооост.
- Дорогая Нина Григорьевна, закройте глаза!
- Опять какой-нибудь подкол с вашей стороны? - проворчала Нинон.
- Опять! Опять! - завопили старшие,- Ну пожалуйста! Пожааааааааалуйстааааааа!!!
Они прыгали вокруг нее, тормошили, умоляли, парни становились картинно на одно колено, девочки манерно заламывали руки. Нинон смеялась своим красивым контральто, откинув голову. Наконец Асенька просто закрыла ладошками ей глаза и кивнула оркестру в ресторане. Баррррррррабанная дррррррррррробь.
Нина Григорьевна открыла глаза, ее шею прохладной тяжестью оттягивала камея. Она расплакалась так, как плачет только очень счастливый человек. Никогда за свои более чем полвека, ни во времена преследований со стороны партийной лысины, ни во время развода, ни в день отъезда детей она не плакала так, как в тот момент, увидев в отражении карманного зеркальца дивную камею.

Первым кинулся обниматься с любимым руководителем Бухенвальд.
- А мы тут собирали!
- Да, Нин Григорьн!
- Ну чего вы? Это старшие придумали!
- Да, Нин Григорьн.
- Ну не плачьте вы! Знаете как мы вас любим?
- Да, Нин Григорьн.
- Здорово, да?
Она даже не могла сказать спасибо, обнимая детей.

...
- Не ожидала,- у Нинон тряслись руки, слезы все текли и текли,- Я и предположить не могла... Откуда это у них, я столько их ругала, была к ним так несправедлива...
Быстрова молча курила рядом, кивала в ответ.

...
- Асенька?
- Иди-иди,- заржал Бухенвальд,- Камбала тебя зовет.
Асенька молча зыркнула в ответ и подлетела к Быстровой.
- Ты ведь ничего никому не сболтнула? - строго посмотрела на юную красавицу женщина с бульдожьей челюстью.
- Что вы,- зашептала Ася,- Я никому! Просто сказала что нашла подарок и на каждого человека по столько-то рублей, все были в восторге от идеи. Слушаете... А вы откуда знали что она обожает камеи? Откуда? А?