Глава 15. Чайный магазин, как повод для разговора

  Она шла по району площади Ленина мягкой, грациозной походкой большой кошки. Борис завороженно смотрел на эту фигуру, продолжая шествовать за ней со всей возможной аккуратностью - он всё ещё не забыл ту историю с Шакирой (узнал, наконец-то, что её на самом деле зовут Света - Катя рассказала). Брюнетка шла в сторону Дома Союзов. И она была не просто симпатичной - Прекрасная Дама, иначе не опишешь. Была она одета в безукоризненный брючный костюм, такого непрактичного, в общем-то, белоснежного цвета, а её роскошные волосы, ровной волной пересекающие границу пояса, были подвязаны красным шёлковым шарфом, причём, довольно изящно. В одной её руке был пакет в духе тех, которые используются в подарочных отделах - сделанный под позолоченную фольгу. Другой рукой неизвестная придерживала изящную сумочку миндального цвета с блестящей на солнце фурнитурой. Тонкие черты лица, причём, какие-то восточные, наверное, арабские - что точно, брюнетка явно не была русской. Макияж предельно минимальный но, что называется, снайперски точный. Ну, картинка просто. Единственное, что нарушало эту абсолютную безупречность этакой преуспевающей бизнес-леди - она шла босиком, причём, мало обращала внимание на то, как на неё смотрят прохожие. "Вот это да", - подумал Борис. Подобная абсолютная раскрепощённость для этих мест была крайней редкостью - не Австралия какая, да и не Германия, где барефутинг уверенно шёл по умам и улицам городов.
  Брюнетка шла так, как будто в этот момент мир принадлежал ей. Невольно Борис вспомнил прочитанную им не так давно на досуге "Бегущую по волнам" Грина - как на Гарвея произвела впечатление прибывшая в порт Лисса Биче Сениэль. Только выглядела Биче Сениэль куда скромнее. И толпа там была страшная. А здесь народ всё-таки был основательно рассредоточен. Борис усмехнулся и двинулся вслед за очаровательной брюнеткой, стараясь не ускоряться: если эта прелестная арабка средних лет (ну, примерно) относится к тому же лагерю, что и Шакира, то она, в принципе, и так его уже отследила, то есть ускорением он только подтвердит свои "нехорошие" намерения, и неизвестно, как может пойти диалог. Что он может быть совсем не милой беседой, это точно. Так что нужна была осторожность.
  "Объект" действительно направлялся в "Унцию". Борис подумал: "А почему бы не воспользоваться ситуацией и не оказать помощь? Так и заговорили бы". И он тут же направился в сторону чайного магазина, благополучно сумев добраться до двери и открыть её прямо перед брюнеткой.
  - Благодарю вас, - ответила та. Но следующую дверь она открыла сама. - Вы так торопитесь, как будто вам что-то срочно понадобилось?
  - Настоящий мужчина должен помогать даме, если ей нужно зайти в дверь, а руки заняты, - ответил Борис. - Простите, если это выглядит как-то не так, но я так воспитан.
  - Добрый день, - продавщица, не очень высокая, худощавая блондинка, одетая в светло-коричневый жилет с пёстрым рисунком и тёмные брюки, обернулась к Борису. - Вам чай, кофе?
  - Чуть попозже, девушка, - ответил Борис, - пусть сначала дама. Я могу немного подождать.
  - Добрый день, - сказала брюнетка продавщице. - Я бы хотела у вас купить кофе. Не молотый, без добавок. Если у вас есть швейцарская обжарка, то её.
  - У нас цены в унциях, - проговорила продавщица, - Примерно тридцать граммов.
  - Я помню, - ответила брюнетка в белоснежном костюме. - Десять унций, будьте добры. И я бы хотела купить у вас зелёный чай, можно с добавками.
  Блондиночка за прилавком выставила перед обладательницей белоснежного костюма три или четыре банки с чаем, давая понюхать, а попутно объясняя, что это за чай. Другая продавщица, тёмненькая, более плотная, занялась Борисом, который начал разглядывать бутылочки с сиропом.
  - Это сиропы на фруктозе, - говорила тёмненькая, - там нет спирта вообще. Можно добавлять в кофе, в чай, в мороженое. А вам, кстати, чай нужен или кофе?
  - Кофе, - ответил Борис. - Желательно тоже вот швейцарскую обжарку, но можно и что-нибудь другое. Лучше без кислинки, я предпочитаю всё-таки классический вкус.
  - Тогда берите швейцарскую обжарку, - посоветовала тёмненькая. - Цены у нас в унциях, унция - это вот, двадцать девять граммов.
  - Пять унций кофе, помол - для электрической кофеварки, - сказал Борис. - А у вас чёрный чай можно глянуть? Лучше всего индийский или цейлонский.
  Тёмненькая начала знакомить его с имеющимся ассортиментом и давать понюхать образцы чая, как без добавок, так и ароматизированного. Борис полюбопытствовал и относительно образцов зелёного чая, не забыв извиниться за беспокойство перед брюнеткой, которая уже выбрала пару сортов чая и решила купить также фрукты, кажется, засахаренные. Взяла она ещё и пару бутылочек сиропа - ванильный и шоколадный. Борис же прикупил к чаю три кулёчка сахара (тёмненькая заверила его, что тростниковый сахар лучше обычного, потому что не "убивает" вкус). Брюнетка же меж тем взяла под конец банку мёда, и когда она рассчиталась, на кассу пошёл Борис. Продавщица, которая обслуживала её, пожелала ей приятного чаепития и кофепития. Кстати, Борис заметил, что товар ей распаковали в два фирменных пакета, таких же, как у того неформала, которого он видел, когда они с Катей, Мариной и Андреем сидели в "Провианте". В такой же пакет ему упаковали и его товар, а поскольку общая стоимость приобретённого была весьма приличной, то ему была предложена дисконтная карта, дающая скидки до десяти процентов. Кстати, и кофе ему помололи, причём, никакой платы за эту услугу не взяли. Теперь можно было идти домой, хотя раньше было бы неплохо поговорить с той брюнеткой. Если она уже не ушла далеко.
  Он вышел из магазина и поискал глазами свою Прекрасную Даму, боясь, что она уже ушла. Это было бы досадно... Хотя нет, она стояла неподалёку - правая нога на носок через ступню, взгляд такой изучающий, причём, направленный на него, и улыбается так хитровато. Борис подошёл к брюнетке.
  - Прошу прощения, с вами можно поговорить? - начал он.
  - Разумеется, можно, - ответила та. - Я уже сама хотела вас позвать, но вы подошли первым. Кстати, вы никуда не торопитесь?
  - Нет, у меня много свободного времени. Вам куда?
  - Пойдёмте туда, - она махнула рукой в сторону дороги, ведущей к Свято-Никольскому собору. - Я всё равно сейчас поеду через тот мост к одной хорошей знакомой, я, собственно, часть продуктов купила для неё. Впрочем, начнём с ваших вопросов, я очень внимательно вас слушаю.
  - Я просто удивился, - сказал Борис. - В городе, не особо близко к пляжу, направляясь отнюдь не в сторону реки - и босиком. В наших краях такое пока ещё редкость. У нас всё-таки, как ни крути, не Австралия. И не Германия.
  - Ну, если уж сравнивать, - рассмеялась брюнетка, - то в моём родном городе так не походишь - не принято. И вы, друг мой, не смогли бы со мной вот так вот просто заговорить, там это тоже не принято.
  - Простите мне моё любопытство, - начал Борис, - а что это за город?
  - Джидда, это в Саудовской Аравии, - пояснила брюнетка. - У меня там мать живёт, но я сейчас туда езжу только, чтобы её навестить... Прошу простить меня, но я тоже хотела бы вам задать несколько вопросов. Если вас это обижает, или это слишком личное, можете не отвечать. Кстати, как вас зовут?
  - Борис, - ответил Борис.
  - Очень приятно, - ответила его спутница. - Меня зовут Зарифа, так что будем знакомы. Так вот, Борис, скажите мне, если это не секрет, вы ставите женщину выше себя, ниже или на равных?
  - Всё-таки на равных. А почему вы спрашиваете?
  - Я вам со временем всё объясню, - Зарифа обаятельно улыбнулась. - Вы мне скажите, Борис, вот эта галантная сцена в магазине ведь была поводом для дальнейшей беседы, так ведь?
  - От вас, моя дорогая, ничего не скроется. Я не мог упустить такой случай отношения к обуви и общественным установкам.
  - Прошу прощения, Борис, я не очень вас поняла, - обезоруживающе улыбнулась Зарифа. - О каком отношении к обуви и общественным установкам вы говорите? Да, к слову, не придумывайте, будьте так любезны, сложных объяснений простым вещам.
  - Что вы имеете в виду? - удивился Борис.
  - Я же вижу, какое удовольствие вам доставляет то, что я босая, - ответила на это арабка (если она действительно арабка). - И, поверьте, я в этом разбираюсь, у меня за плечами долгая жизнь и опыт работы. А что касается ваших рассуждений относительно моего отношения к обуви и общественным устоям, то я, наверное, вас немного огорчу. Я не хожу босиком постоянно, хотя дома у меня обуви нет - только для улицы. Да и вопрос потрясения общественных устоев или их стабильности, по большому счёту, меня не слишком волнует. Если мне доставляет удовольствие ходить босиком - это моё право, и пусть тот, кто против, поступает иначе. А на улице это происходит или нет - это не имеет значения. Но если ситуация требует того, чтобы я обулась, я это сделаю. Хотя вернусь к вам, Борис. Вы можете пытаться отрицать мои предположения, доказывать, что мне показалось, что я что-то додумала за вас, но от этого ваше влечение не прекратится. В принципе, я могу и обуться, чтобы вас не смущать...
  - О нет, ни в коем случае, - Борис развязал шнурки теннисных туфель и быстро разулся. - Теперь мы на равных. Просто сегодня я был на одной встрече, и мне тоже пришлось прийти в обуви, потому что пока в нашем обществе тебя босого воспринимают несерьёзно...
  - Борис, а вот это - на ваше усмотрение, - ответила ему Зарифа. - Только не надо, умоляю вас, пытаться меня обмануть. Я всё прекрасно вижу.
  - Зарифа, а вы, простите, часом, не ведьма? - спросил Борис.
  - Вас это раздражает?
  - Нет, но вы не ответили на мой вопрос.
  - Да, я практикую викканскую магию, - арабка усмехнулась. - А что, у вас с кем-то из наших кругов была подобная ситуация?
  - Честно говоря, да. Света, её у вас Шакирой называют, учительница она.
  - Понятно, - Зарифа рассмеялась. - Собственно, это неудивительно. С вашим напором можно подумать, что угодно. Ладно, не будем об этом, Борис. Вы всё равно не захотите признаваться в том, что вас на самом деле привлекает.
  - Почему только это? - недоумённо спросил Борис. - Да, у вас потрясающе красивые ноги, но и остальное в полном порядке. Но я начал не поэтому. Я действительно начал именно потому, что не так много людей позволяет себе подобное.
  - Хорошо, будь по-вашему. Я не буду вас опровергать. В самом деле, я ведь немного лишнего себе позволила, когда сделала то, что сделала. Извините.
  - Зарифа, вот что здесь действительно лишнее, - произнёс Борис, - так это ваши извинения. Вы сами сказали, что это ваше право. И, поверьте, разговор со мной - не повод обуваться. Я не отношусь к числу тех ханжей, которые смотрят на босого человека так же осуждающе, как на голого, не знаю... Это викторианское чванство, драпировка мебели и роялей, чтобы не было намёков на ноги... Это не по мне.
  - Возможно, Борис, - ответила арабка. - Спешу вас обрадовать. Я выступаю с танцами в одном из омских ресторанов. Кажется, улица называется "Думская". Я не совсем хорошо разбираюсь, увы, что и где у вас в городе.
  - Да, у нас есть улица Думская, там есть ресторан "На Думской", моя хитрая колдунья. Теперь вы решили ввести меня в заблуждение?
  - Я рассчитала именно так, чтобы вы это поняли, - рассмеялась Зарифа. - Вы угадали, в этом ресторане я выступаю не первый раз. В принципе, вы можете прийти туда завтра вечером, программа начнётся в двадцать два часа по вашему времени. Но если вам неудобно, то...
  - Я обязательно приду, - ответил на это Борис. - Непременно. Вы меня сильно заинтриговали.
  - Ну, хорошо, - сказала на это арабка. - Возможно, я порадую и лично вас, но имейте в виду, что я не выношу плохо воспитанных людей, считающих, что можно распускать руки, если я танцую для них. И сколько денег было уплачено за танец, значения не имеет.
  - Я знаю, - Борис глянул зачем-то на небо. - Я знаю об этой традиции... В любом случае рад был познакомиться. Не смею больше вас задерживать, - он пошёл в сторону, всё же послав арабке малозаметный со стороны воздушный поцелуй. Ответом ему был несколько церемонный поклон, после чего Зарифа всё-таки достала из сумочки упаковку влажных салфеток, тщательно протёрла ноги и обулась в лёгкие туфельки с ремешком на заднике, полностью открывающем пятку. Каблучок всё-таки был очень маленьким, это Борис отметил напоследок. Сам он так и пошёл дальше босиком, машинально вскочив в автобус, который направлялся в сторону Кордного посёлка, где Борис снимал квартиру всё это время...