Близкие контакты пятого уровня

   В конце 80-х я, как и некоторые из не пришей к …. рукав, откликнулись на призыв: «Ваше время пришло. Теперь всё можно, что раньше запрещалось.» Разрешить то разрешили, но с оглядкой на прошлое необходимо было действовать, аккуратно. От работы, от этой проклятой пуповины, никак не мог оторваться. Пришлось совмещать призыв и необходимость хоть что-то в клюве домой приносить.
       Подвернулся мне, уж не помню каким макаром, псих один с английским уклоном. Имел два диплома – психотерапевта и учителя английского языка. Сгоношили кооператив в Севастопольском исполкоме. Хотели его «Стартом» обозвать, но их в московском реестре больше сотни оказалось со всевозможными приставками спереди и сзади от аз до ижицы. Стали окучивать ближайшее Подмосковье: дома отдыха, санатории, пансионаты, клубы… Показывали разные чудеса гипноза и под его воздействием учили английскому языку. Потихоньку брали и Москву.
       Больше половины приходящих на наши сеансы были женщины. Псих мой, этакий мышиный жеребчик, влияние на них мог оказывать. Они его после сеансов до машины на руках выносили.
       Сезона два гастролировали. Я уже было собрался писать заявление по собственному желанию, но не судьба. Перекупили моего психа. Да оно и к лучшему. Гонора в нём было три мешка и две сумочки. Обожания требовал. Гладишь его, он из рваного рубля в стольник превращался. Утюг убрал – тот же рваный рубль.
       Я к бирже стал прибиваться. Утречком съездишь к почтамту, купишь пачку с предложением и спросом, а на работе за телефон. В неделю две-три сделки мимо биржи делал.
       К весне биржа стала пробуксовывать. Но к тому времени я уже вышел на Тольятти. Подобрал бригаду водил и стал с партнёром «Жигули» и «Лады» в Москву гонять. Весёлое время было. На ВАЗе шестую копию платёжки отоваривали, которая без печати и с двумя следами подписей. Потом с этим строже стало. Вокруг сборочного фирмы образовались. Завод на куски разодрали и каждый участник дележа своё ТОО оформил. Хочешь, допустим, кузов получить – выдели квоту машин по цеховой цене для кузовно-прессового производства. Крышу починить – опять квота, но уже для ОКСа. Но мы к тому времени растолкали все торусы на колёсах и получали машины по минимальной оптовой цене, прямо со стапеля. А за воротами главное – из Самарской губернии выехать…
       Организовались, заказали печать, открыли счёт в банке, сняли контору со всеми онерами напротив Первой градской, но, видимо, рано расчирикались.
       Контора наша, о двух комнатах, располагалась в издательском доме «Пальмира», на входе охрана, пропускная система.
       Сидим как-то с партнёром в дальней комнате и подводим итого за месяц, ну как мы сейчас с тобой. Даже не обратили внимания на голоса в предбаннике. Сразу и не поняли, что под каток попали.
       Дверь открылась, и вошли двое.
       - Хорошо устроились. Плакатики, календари вазовские. Касса. Сколько машин за последний квартал продали?
       - В чём дело?
       - Не слышим ответа.
       - Мужики…
       - До первого с каждой машины по сто тысяч переведёте. Вот договор, подписывайте.
       - Какого чёрта? На каком основании?
       Основание было предъявлено в виде упёртых в нашу сторону стволов. Но деньги мы не перевили. Думали, что всё это нам привиделось после принятого.
       Десятого утром с партнёром в банке должны были встретиться. Но я напрасно прождал его, напрасно звонил по всем известным номерам его возможного пребывания. Его нигде не было. Канул в воду.
       Около 12-ти был в конторе и сразу звонок.
       - Я в банке. Приезжай скорее.
       Через четверть часа был снова на Пресне возле банка.
       - Знакомься. Ребята хотят подписать договор по машинам. Наши условия их устраивают.
       - Погоди с договором. Сделаем свои дела, а потом и до ребят очередь дойдёт.
       - Они отличные парни. Я их знаю.
       - Тебя что, мёдом намазали? Потом поговорим.
       Мы вошли в банк, а отличные ребята остались на улице.
       В обмен на платёжки я получил пачку резанной бумаги: банковские меморандумы и прочую бумажную мишуру. Мы снова оказались в компании отличных ребят. Поведение партнёра показалось мне странным. Он то перешёптывался с одним из потенциальных клиентов, то уверял в их благонадёжности, и всё время теребил браслет от часов.
       - Чудило ты. Подписывать на улице договор на несколько лимонов как-то не принято.
       - Зачем на улице, у них и печати при себе нет. Офис у них в Строгино. Съезди с ними, а они потом тебя назад привезут. Они уже завтра сделают 100%-ю оплату.
       Машина, коричневая копейка, мне сразу не понравилась. Задняя левая дверца заблокирована, вместо баранки – кусок круглого железа. До Строгино мы, конечно, не доехали. Покрутив по Пресненским переулкам, машина остановилась.
       - Это ваша подпись? Ваша печать? – Пачка бумаги уткнулась мне в лицо. – По этому договору вы должны десять лимонов. Подпишите платёжку. Ваш партнёр уже подписал.
       Светило солнце. Шли мимо прохожие, до которых мне было также далеко, как и близко. Страха не было. Ну, никак не могло быть такого, чтобы я сидел в машине и не мог из неё выйти. Шутка какая-то, первое апреля посреди лета. Тем не менее, немного позже меня подвезли к банку, провели мимо охранника, которому я сказал: они со мной, довели до окошечка и операционистка приняла платёжку.
       Когда «клиенты» уехали, я никак не мог оторваться от небес – не пролетит ли тарелочка. Посмотрел на часы. Четырнадцать тридцать. Операционный де6нь закончился в тринадцать ноль-ноль. Да, по всем примета нужно гнать к едреней фене партнёра, сменить контору да и банк до кучи.
       В желудке было пусто как на расчётном счету. Где-то здесь был подвальчик.
       Крутые ступеньки под чугунным козырьком. В маленьком зале несколько посетителей.
       Минут через сорок, отодвинув пустую тарелку, расплачивался с официантом.
       - Вы чем-то озабочены? Что случилось?
       - Ерунда, в карман залезли.
       - И много взяли?
       - Десять лимонов.
       - И ты отдал?
       - Что было делать? Обстоятельства-с…
       - Иди туда.
       - Куда?
       - Пойдём, не обидим. Два раза в одну могилу не попадают.
       Официант провёл меня через широкую дверь-распашонку, мимо кухни, мимо закрытых и распахнутых дверей, в самый дальний и тёмный угол подвала. В узенькой комнате за столом, за которым во дворах берут конца и делают рыбу, сидел земляк официанта.
       - Казбек, - обратился к сидящему мой поводырь, - если можешь, - помоги…
       В окне, от пола до потолка, - средние этажи чётной челюсти Калининского проспекта, За столом в полкомнаты нас было пятеро: трое земляков Казбека и я.
       - Очень похоже на Ведьмедя, - после некоторого раздумья изрёк сидящий в торце. – Где они тебя взяли?
       - На Пресне, у банка.
       - Совсем совесть потеряли. Рядом с нами, а мы ничего не знаем. Саламбек, что у тебя под носом творится? Машинами торгуют, на честных людей наезды делают. Эти азики совсем обнаглели. Клянусь, наказывать надо. Ты на машине? Тебя отвезут. Казбек, с ним поедешь. Положи там мясо-лясо, фрукту-мурты… Всё будет нормально. Позвони мне завтра, ближе к вечеру.
       Сидящие за столом выключили меня из беседы, перейдя на местный диалект.
       Весь следующий день я принимал визитёров. Первым приехал компаньон.
       - Меня у самого дома взяли. Тётку в заложницы оставили.
       Но я не стал интересоваться судьбой тётки в залоге и указал на дверь.
       После обеда приехал Ведмедь. Этакий баро-шеро в зелёной атласной рубахе с якорной цепью из золота вокруг шеи. Молча, положил пачку «капусты» и отбыл.
       Перед его приездом позвонили из банка. Посетовали, - по последней платёжке деньги перевести не смогли, а также сообщили, что на мой счёт выпал выигрыш внутрибанковской лотереи, весьма кругленькая сумма.
       В шесть часов позвонил Казбек. Попросил приехать к нему.
       В глухой, без окон, подвальной комнате, где когда-то большевики прятали взрывчатку и оружие, Казбек угощал меня чаем.
       - Казбек, мне как-то неловко. Деньги не ушли, а с этими что прикажешь делать?
       - Я не приказчик. Хочешь, проешь. Хочешь, пропей или бедным отдай. Мне ничего не нужно. Что положено, я сделал и получил всё. И даже за беспокойство тоже получил. – Казбек хитро улыбнулся. – Эй, кто-нибудь. Ещё чаю. Я тебя прошу, позвони. Он просил…