А по ночам здесь соловьи...

Сергей по кошачьи потянулся и открыл глаза. Он был абсолютно счастлив. Влюблен и любим! Объект по имени Клавдия сладко посапывает рядом. А за окном, в лесопарке соловьиные страдания вместо сочувствия заставляют восторженно трепетать сердце. Он осторожно поднялся с кровати и подошел к окну.

Солнце еще не проснулось. Цивилизованный запад еще дрыхнет, натянув на себя темно-синее покрывало. Но изумрудный хлопотливый восток просыпается.  Появилась вначале оранжевая полоска. Затем все ярче и  ярче  заполыхало зарево. А вот и край солнца, Раскаленные  светилом длинные узкие облака проплывают японскими рыбками. Полыхнули и стволы сосен.   Водная рябь, вдруг выстрелила сотнями солнечных осколков...

Три недели назад Сергей заглянул в атлас и нашел ранее отмеченную авторучкой точку. Взял отпуск, удочку и рюкзак. Сел в поезд. И вот он здесь. В первый же день снял комнату и девчонку, которая заставила его напрочь забыть о хищнической мужской природе.

Сергей  раздвинул створки окна и замер от восхищения. Переполнявшие чувства требовали немедленной материализации. Он подсел к ноутбуку. Пальцы уверенно забегали по клавишам:

А по ночам  здесь – соловьи.
Природы музыка святая...

Вдруг в лесопарке, начинающемся метрах в ста от дома, орудийным выстрелом грянул первый проснувшийся грач, за ним второй...  И вот уже барабанные перепонки сотрясает мощная канонада сотен голодных глоток.  Летний утренний ветерок донес приторно сладковатый запах растревоженной гнили со свалки на опушке. Сергей поморщился, прикрыл окно и дописал:

Но по утрам кричат грачи,
На свалке мусор разгребая.

Вопли  и запах ослабели. Сергей остановился теплым благодарным взглядом на спящей Клавдии. Вчерашняя прогулка по лесопарку. Да и впрочем какой это лесопарк?! Прекрасный, без аллей, лавочек и торговых точек, смешанный лес. Какие-то свежие воспоминания украсили лицо смущенной улыбкой. Он продолжил:

Березы парка от жары
И от нескромных глаз укроют...

Но тут нестерпимо зачесалась спина. Сергей поднялся и тут же наткнулся взглядом на свое странно располневшее, усеянное красными выпуклыми пятнами зеркальное отражение. Досадливо крякнув, достал одеколон. Вновь опустившись на стул, он честно дописал:

Но вечерами комары
Кого угодно вмиг построят.

Зуд сходил на нет, вместе с ним и чувство дискомфорта. Квартирант  довольно оглядел маленькую, но уютную комнатку:

Приятен дом, сомнений нет...

Опять растревожил, было, притихший зуд. Прервав творческий процесс Сергей подошел к умывальнику. Ледяная вода вместо бодрости принесла легкий озноб.
Поглядев на висящие на стуле, вдребезги перепачканные мокрым песком джинсы, дописал:

Лишь без воды горячей драма.

В это время проснувшийся обитатель застенной  квартиры - бывший алкоголик, ныне полный идиот, взятый матерью из психбольницы под подписку, привычно  заорал во весь голос. Сергей вздрогнул, но мужественно продолжил:

Да вот еще козел-сосед
Весь день орет истошно: «Мама!».

Крики временно затихли. Он взглянул на сладко посапывающую во сне Клавдию. Она лежала в беззащитной вызывающей одновременно чувства жалости и умиления позе эмбриона. К сердцу подкатила сладкая волна:

И не во сне, а наяву
Я счастлив как никто, ребята!

Сладкие муки творчества затянулись. Было уже около десяти часов, когда в дверь неожиданно требовательно забарабанили. Он отсутствовал в коридоре минут пять, а по возвращении, сильно  погрустневший,  бегло закончил:

А в это время... Ну и ну! -
Пришла хозяйка за квартплатой.

А все-таки Сергей  действительно счастлив! И я ему по-хорошему завидую.

А абсолютного счастья нет и быть не может. Ведь оно подразумевает полное отсутствие желаний. Но это же... Страшно и подумать.