Зеленые петухи. Часть 3. Изабелла

Действующие лица:
Парикмахерская:
Изабелла, высокая, крашенная блондинка, эффектная – 38 лет, парикмахерша
Луиза, замужняя женщина – 40 лет, парикмахерша
Ниночка – 25 лет, парикмахерша
Мариетта Самсоновна, старая дева – 43 года, парикмахерша
Грета, ученица в парикмахерской – 17 лет
Петрос Петросович, директор парикмахерской, - 50 лет
Толик, парикмахер, мужской мастер – 45 лет
Жасмена, бухгалтер парикмахерской - 40 лет
Другие:
Мадлен маленькая, полненькая, 40 лет, жена Толика
Клиентка
Участковый, муж сестры Луизы
Блондинка
Время действия – Ереван, 1992 год


ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

В парикмахерской. Грета, напевая что-то, вытирает пыль со столиков. Видя, что на нее никто не смотрит, крутит кресло, радуясь тому, как оно растет. Когда ей надоедает это занятие, девушка начинает причесываться и строит себе забавные рожицы. В это время в парикмахерскую входит невысокая Мадлен. Из трех свободных кресел, Мадлен выбирает то, с которым игралась Грета. Она пытается влезть на него, смешно задирая ноги. Наблюдая за происходящим, Грета прыскает в кулачок и оглядывается в поисках свидетеля этого неповторимого действия.

МАДЛЕН: Я хочу быть красивой!

ИЗАБЕЛЛА (только что подошла, сухо): Что надо?

МАДЛЕН: Я должна быть сегодня красивой!

ИЗАБЕЛЛА: Я не Бог! И у меня клиент, я не могу сейчас… Кстати, вам не высоко?

МАДЛЕН (царственно возложив руки на подлокотники): Сегодня я хочу быть красивой, займитесь мною.

ИЗАБЕЛЛА (невозмутимо): Я вами довольно долго занимаюсь! Как видите – никакого эффекта! (добавила) Вам не высоко?

МАДЛЕН (оглядываясь, словно ища поддержки): Вот люди а? Вот я что сейчас сказала? Что я сказала? (накручиваясь довольно быстро) Я что говорю – мне высоко или низко? Я что говорю?! Я что жалуюсь? Я говорю – хочу быть красивой! Хочу быть красивой! Кра-си-ва-а-ай!

ИЗАБЕЛЛА (в унисон): А-ай!

Мадлен удивленно смолкает.

ИЗАБЕЛЛА (другим, спокойным тоном): Подождите минут пятнадцать, у меня клиент, или садитесь к другому мастеру.

МАДЛЕН: Я хочу к вам!

ЛУИЗА: Гони ее, все равно не заплатит! (В сторону) крысиное отродье!

ИЗАБЕЛЛА (так же спокойно): Пересядьте на диван, вам придется подождать… у меня клиент.

ЛУИЗА: Мазохистка!

МАДЛЕН (не двигаясь): Хорошо, я подожду.

ИЗАБЕЛЛА (сдержанно): Здесь три свободных кресла, а у меня клиент… Так что освободите место…

МАДЛЕН (трагично): Меня бросил муж, и у меня нет денег ни на что! Я не так много прошу у вас!

ИЗАБЕЛЛА (растерянно): Но… я еще не кончила… у меня клиент ждет с мокрой головой…

МАДЛЕН: Кончила?! Это ты мне говоришь? Мне? Ах, бесстыжая! Мало того, что ты детей без отца оставила, так еще и хамишь?! Она, видите ли, не кончила! Так ты на работе кончаешь?!

На крики из мужского зала в женский заходит Толик.

ТОЛИК: Это кто у нас здесь такой скандальный?!

МАДЛЕН (присмирев, и, втянув голову в плечи): Что-то цирюльники сегодня не в духе… Толик, ты не проводишь меня?

ТОЛИК: Конечно, провожу…

ИЗАБЕЛЛА (возмущенно): Толик!

ТОЛИК (галантно помогая Мадлен спуститься с кресла): Изабелла! (уходит с Мадлен).

ИЗАБЕЛЛА (плачущим голосом): Ты видела?! Вот так всякий раз, когда она хочет моего Толика! Толик (передразнивая), проводи меня… Ну что это такое?!

ЛУИЗА: Сегодня она недолго. А вообще, ты сама виновата, на голову себе посадила и ее, и Толика, мол, я - добрая! Причеши меня (садится к Изабелле).

ИЗАБЕЛЛА (задумчиво, расчесывая и накручивая плойкой волосы Луизы): Ты права! Где это видано, чтобы бывшая жена надоедала бывшему мужу?!

ЛУИЗА: Они ж не развелись!

ИЗАБЕЛЛА: Все равно! Вот отец ушел от матери, а потом как ни встретятся – так скандал!

ГРЕТА (подметающая вокруг кресел): И я не пойму, чего это Толик ее провожает?

ИЗАБЕЛЛА И ЛУИЗА (одновременно): Мала еще, понимать!

ЛУИЗА: Ты мне не рассказывала об этом!

ИЗАБЕЛЛА: О чем?

ЛУИЗА: Ну, о своих…

ИЗАБЕЛЛА: Что рассказывать?! В свое время весь Ереван гудел, об их разводе.

ЛУИЗА: Убери челку, она меня раздражает. И что особенного было в их разводе?

ИЗАБЕЛЛА (вздохнула, наматывая очередную прядь на плойку): У моих все, не как у людей. Они ж развелись, потому что мать у отца ус выбрила.

ЛУИЗА: Зачем?

ИЗАБЕЛЛА: Отцу вздумалось усы отпустить, а маме не понравилось. Щекотно, непривычно… потом крошки в них застревали, мама рассказывала - неприятно было смотреть как отец ест… И вот она его стала просить, чтобы он сбрил усы, но отец наотрез отказался… Вот тогда-то мама и решила состричь один, чтобы он вынужденно побрился...

ЛУИЗА: И как он дался?

ИЗАБЕЛЛА: Мать выбрила один ус у отца, когда он спал!

ЛУИЗА: Побрился?

Изабелла помотала головой.

ЛУИЗА: Ходил с одним усом?!

ИЗАБЕЛЛА: А как же! И все его поддержали, ведь он не пошел на поводу у женщины! Маму, конечно, никто не одобрил: родственники чуть со свету не сжили своими поучениями да издевками.

ЛУИЗА: А отец так и не простил, не вернулся?

ИЗАБЕЛЛА: Ему бы и не дали к ней вернуться. Как же! Папины усы в одночасье стали его честью и достоинством, чуть ли не смыслом жизни! Вот… А через год его женили… но маму он все-таки любил… Часто приходил меня повидать, деньгами помочь… А когда заставал маму, то все время ругался: зачем ты это сделала? Как ты могла? До сих пор не может ей простить, жизнь мою, говорит, перевернула (всхлипнула)…

ЛУИЗА: Ты чего?

ИЗАБЕЛЛА: Болен он… рак легких… За эти годы выкурил столько, что врачи говорят, нет даже смысла бросать… не поможет…

ЛУИЗА: Да-а… Бедная твоя мама! Так одна и осталась…

ИЗАБЕЛЛА: Кто б с ней жил?! Такой сварливой стала… всех ненавидит, особенно мужчин. Всю свою злость вымещает на мне, отце и внуке… Вот к примеру возьмем Толика. Он же тихий, слова не вытянешь. Толик не обращает на нее внимания? Благо? Нет! Она не унимается, отыгрывается на котенке, которого он притащил из дому. Все норовит тапком в него запустить или (всхлипывает) оттаскать бедняжку за уши! Они у него (начинает плакать) вытянулись как у зайца…

ЛУИЗА (в недоумении): Ты чего ревешь?

ИЗАБЕЛЛА (вытирая слезы): Ой, не знаю (шумно переводя дух), нервы ни к черту!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (язвительно): Какая душещипательная история! Прямо таки выворачивает все мое нутро!

ЛУИЗА: Это ты верно заметила – нутро, потому как души у тебя-то и нет!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: А у вас этой души столько, что работать, как вижу, не дает!

ЖАСМЕНА (неслышно подошедшая в середине разговора): Вот именно. Я здесь стою, и полчаса слушаю весь этот треп, и хоть бы одна из вас оглянулась посмотреть – может, клиент пришел?! Может надо его обслужить?! Нет! Они больше переживают о длинноухих котах, чем о выполнении плана! Все потому, что вас работа не интересует!

ЛУИЗА: Где ты видишь работу? С утра одна клиентка и все! Что нам делать? Тебя стричь?

ЖАСМЕНА: Я бы вам не доверилась! Обкорнали бы так, что…

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (язвительно перебивая): Сам Петрос Петросович бы в темноте, да впопыхах не заметил бы с которой по счету (закатила глаза, загибая пальцы) он!..

ЖАСМЕНА (не менее язвительно): Завидно? Ну уж ты-то можешь быть спокойна по этому поводу! На твои кости и собака не кинется!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (не найдясь, что ответить, буркнула): Дура…

ЖАСМЕНА: Что-о-о?

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (входит): Что-о-о? Что опять?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Ничего…

ЖАСМЕНА: Ничего…

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: А почему я здесь?

ЛУИЗА (вмешиваясь): Вам виднее…

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Я не просто пришел, я на ваше кудахтанье пришел, чтобы клиентов не распугали, потому что я, да будет вам известно, болею за план всей душой!

ЛУИЗА: И где ты клиентов увидел?!

КЛИЕНТКА: Я уже полчаса стою с мокрой головой и жду, пока меня начнут стричь!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Извините, нас, пожалуйста, за причиненное неудобство. Вас постригут совершенно бесплатно (обращаясь к парикмахершам), но в плане эта стрижка будет числиться. Жасмен, проследи за этим!

ЖАСМЕНА: Конечно, Петрос Петросович (уходит с ним)…

ИЗАБЕЛЛА (клиентке): Ой, вы извините меня. И вправду, за разговорами начисто о вас забыла. Садитесь, вам что, форму придать?

КЛИЕНТКА: Да, как всегда. Вы не переживайте, я сама заслушалась. Это моя вина, так что за стрижку заплачу.

ИЗАБЕЛЛА: Не надо… вы же слышали, что он сказал.

КЛИЕНТКА: Ну, а вы ему не говорите.

ИЗАБЕЛЛА: Как же, не скажешь! Посмотрите на наши халаты!

КЛИЕНТКА: А что?

ИЗАБЕЛЛА: Вы ничего не замечаете?

КЛИЕНТКА: Нет.

ИЗАБЕЛЛА: Петрос Петросович запретил нам иметь на халатах карманы, мне некуда будет положить деньги…

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Ну уж и некуда, ты кому пыль в глаза пускаешь?! Меня никто не проведет!

НИНОЧКА: Она же у нас честная, вы ж знаете, Марие Самсо…

ИЗАБЕЛЛА: Та-ак! Еще и сопля мне здесь будет выступать! Дожили…

Ниночка неопределенно хмыкает и пожимает плечами.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Я тебе вот что скажу – ты только говоришь о честности, а сама, случись что - ничем не побрезгуешь!

ИЗАБЕЛЛА: Я только и сказала, что мне некуда будет поставить деньги! Каждый из вас думает в меру собственной (подыскивает слова), собственного взгляда на мир!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (с издевкой): У тебя такой добрый и милосердный взгляд на мир, что лучше и не придумаешь! Ты-то у убогого и последнее отнимешь!

ИЗАБЕЛЛА (вскипая): Кого это я обделила?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Бедную Мадлен, которой этот негодяй четверых детишек сделал, а теперь вот бросил!

ИЗАБЕЛЛА (плачущим голосом): Сами вы (входит Толик, она кидается к нему)… Толик, она тебя негодяем обозвала!

ТОЛИК (возмущаясь, но с некоторой ленцой, растягивая слова): Кто-о посмел?!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (томно): Она у тебя такая фантазерка, Толик!

ТОЛИК (с той же ленцой в голосе, растянувшись в кресле Самсоновны): Ты на меня глазки-то не выкатывай, я – человек верный, во-первых, и подругу мою не обижай, во-вторых… Да вот что, и постриги меня чуток, в смысле, убери лишнее…

НИНОЧКА (прыснула): Она на это как раз и настроена!

ИЗАБЕЛЛА: Толик! А почему ты меня не попросишь постричь?

ТОЛИК (галантно): Я свою женщину утруждать не могу!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (прижимаясь к Толику, нацеливаясь на макушку): И здесь я с тобой полностью согласна! (умело выбривает небольшую окружность на темени).

ИЗАБЕЛЛА (растерянно): Ты что это делаешь? Толик, что она делает?!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Придаю этому (подчеркнуто вежливо) уважаемому человеку святости, (другим тоном) может, поможет…

ТОЛИК (трогая голову): А? Что? Что? (прощупывая образовавшуюся лысину, растерянно) Ты это зачем?!
Изабелла, сначала недоуменно наблюдает за происходящим, потом медленно подходит к Мариетте Самсоновне, и начинает пихать ее.

ИЗАБЕЛЛА: Ты это зачем?! Зачем?

Мариетта Самсоновна ойкает и размахивает руками, Толик по-прежнему сидит в кресле, лицо у него вытянулось, он что-то бормочет, пытается разглядеть лысину и прикрыть волосами. Изабелла пихает все сильнее, а Мариетта Самсоновна ойкает все громче и громче. Парикмахерши собираются вокруг, комментируя происходящее.

НИНОЧКА: Надо же, чего только здесь не увидишь!

КЛИЕНТКА: Кто-нибудь постригите меня!

ЛУИЗА: Изабелла! Довольно! Тебя же потом и виноватой сделают!

ИЗАБЕЛЛА: Зато я этой швабре покажу ее место! Я ей (выхватывает как фокусник из рукава неожиданно появившуюся половую тряпку и, надевая Мариетте Самсоновне на голову, пытается пропихнуть сквозь облепивший их коллектив к шкафчику, где хранятся веники, тряпки, швабры и прочее)...

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (вбегающий в сопровождении Греты): Хулиганьё (голос перекрывает весь гвалт)! Я вас всех поувольняю, сукины дети! (Пытается вцепившуюся намертво Изабеллу отодрать от Мариетты Самсоновны).

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (еле слышно из половой тряпки): Милиция… милиция…



ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

За столиком маникюрши сидит участковый. Он курит, важно стряхивая пепел в блюдечко, и неторопливо пишет. Собравшийся вокруг коллектив парикмахерской терпеливо ждет. Наконец, поставив точку, участковый поднимает голову и оглядывает всех.

УЧАСТКОВЫЙ: Ну что, граждане разошедшиеся, кто еще что припомнит?

Сгруппировавшиеся вокруг столика парикмахерши пожимают плечами.

УЧАСТКОВЫЙ: Кто-то ведь вложил в руки сей неразумной гражданки, конфискованное мной (поднимает с пола тряпку) поломоющее средство, превращенное в орудие (осматривает многозначительно и кидает обратно на пол), перекрывающее дыхание (выдохнул). Налицо – заговор двух и более лиц с целью избавления от конкурента, а это отягчающее действие.

Поднялся гвалт, который, впрочем, быстро унялся сдерживающим жестом участкового.

УЧАСТКОВЫЙ: Да-да, отягчающее! Но жертве повезло, так как, в некотором роде пострадавшему (показывает на Толика), удалось, приняв крайние меры, воздействовать на (немного помявшись)… злоумышленника.

ИЗАБЕЛЛА (держась за голову): Я ведь для него … за него… а он?! А он? А ты? (обращаясь к Толику) Как ты мог меня ударить?!

ТОЛИК (мягко): Дорогая, если бы тебя… остановил этот человек (указывая на участкового) было бы… хуже…

УЧАСТКОВЫЙ: Что верно, то – верно! У меня разговор короткий. Предупреждающий - вверх, и далее (прицелился ручкой, которой писал) - на поражение – паф-ф! (Изабелла вздрогнула).

ЛУИЗА (возмущенно): У тебя сроду кроме этой ручки, оружия не было, алкоголик!

УЧАСТКОВЫЙ: Попрошу обойтись без оскорблений, задевающих честь мундира!

ЛУИЗА: Ах, честь мундира! Ах, как мы красиво говорим! А кто чистит тебе эту честь, когда ты пьяный все подъезды обтираешь, пока свой не найдешь и облюешь так, что его три дня вымывают?! А?

УЧАСТКОВЫЙ: Ты чего так беспокоишься? Ты что ли вымываешь?

ЛУИЗА: Не я, но моя сестра, так что, без разницы!

УЧАСТКОВЫЙ: Без разницы?! Хочешь сказать и постель со мной делишь?

ЛУИЗА (заикаясь): Па-па-пастель? (Возмущенно) Да как у тебя язык повернулся…

ТОЛИК (шепотом): Не в ту степь пошла! Отмазывай подругу!

ЛУИЗА (сдерживаясь): Ты чего там написал? Ну-ка дай мне.

УЧАСТКОВЫЙ: Не сметь прикасаться к протоколу! Я при исполнении нахожусь, и ни на какие родственные связи не посмотрю!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (с надрывом): Правильно, а то вообразили, что все дозволено! На людей кидаются… душат… (всхлипывает, пытаясь вызвать жалость)… убить хотят!

КЛИЕНТКА (продолжая перечисление): Не стригут!

УЧАСТКОВЫЙ: Возьмите себя в руки, гражданочка, и ответьте (пауза) на ряд (пауза) составленных мною вопросов (пауза), возникших у меня со времени нашей… нашего… моего появления здесь. (Задумывается) Нет, я не просто так появился, - меня вызвали (прерывая себя), однако не будем отвлекаться.

(Луиза, слушая участкового, время от времени крутит у виска пальцем за его спиной.)

НИНОЧКА: Я не понимаю, что он говорит!

УЧАСТКОВЫЙ: И не понять. Итак, гражданка Симонян, были ли ранее в ваш адрес высказаны угрозы со стороны обвиняемой?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Да она работать не хочет! Целыми днями напролет: жу-жу-жу, жу-жу-жу. Достала всех своими проблемами! Мужика себе выискала так же, под ухом ему жу-жу, да, жу-жу: «ах, я бедная, несчастная, ах, пожалейте меня»… вот и пожалели ее.

УЧАСТКОВЫЙ: Вы по существу, гражданочка.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Так я по существу!

УЧАСТКОВЫЙ: На ваш взгляд, чем была вызвана агрессия этой (смерив взглядом Изабеллу)… гражданки?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Вот вы и разберитесь! Она совершенно неадекватна: то (противным голосом) «Мариетта Самсоновна, похлопочи, чтобы план снизили», а то (плачет)...

ИЗАБЕЛЛА: Ах… Это было один раз сто лет назад!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (перестав плакать): Один раз сто лет назад у тебя другое было, когда ты непонятно от кого, родила непонятно что!

ИЗАБЕЛЛА (захлебнувшись от возмущения): Да как ты… можешь?! Как ты можешь такое говорить?! (Кричит истерически) Прошмандовка!

Изабелла кинулась было на Мариетту Самсоновну, но внезапно побледнела и пошатнулась. Луиза и Толик бросились к Изабелле и усадили на диван.

ТОЛИК: Ну, Самса, я тебе это припомню!
Вид у Толика настолько угрожающий, что Мариетта Самсоновна пятится назад.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Вы видите, видите?! Он мне угрожает! Товарищ милиционер, запишите: их угрозы имеют место быть!

УЧАСТКОВЫЙ: Все запишем. Ну-ка, гражданин, ответьте мне на ряд вопросов.

Толик подсаживается к участковому, и тот шепотом задает вопросы, а Толик так же тихо отвечает.

НИНОЧКА: Будь я на месте Толика (кокетливо смотрит на Толика) я бы тебя Марие Самсо убила бы!

ЛУИЗА: Молодец, Ниночка! А как же?! Выстригла на голове у человека черт знает что, и хотела, чтобы ей спасибо сказали?!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Кто бы говорил! Ты Ниночка и не то делаешь с клиентами!

ЛУИЗА: Вот как ни крути, а она повернет все-таки к тому (многозначительно), чего в ее жизни не хватает!

ИЗАБЕЛЛА (раздраженно): Не хватает! Это ты перегнула! Не то что не хватает, а нет этого у нее! Вот она и бесится!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: С больной головы на здоровую! Я-то вижу – Толик тебя скоро бросит! Вот ты перед ним и так, и этак, а он скоро к семье вернется (пригрозив пальцем) попомни мои слова, бешенная!

КЛИЕНТКА (кричит): Кто-нибудь меня сегодня уложет?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: А как же! Они-то хоть кого уложат!

ЛУИЗА: Я же говорю, у нее мысли только в одну сторону работают!

КЛИЕНТКА: Господи, боже мой, зачем я пришла к ним?! Зачем?!

НИНОЧКА: Во-первых, мы близко от вашего дома, а во-вторых, других дураков работающих в воскресенье не то, что в городе, в мире не найдется!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (появившийся, словно призрак из воздуха): От имени руководства приношу вам глубочайшие извинения, вам сделают все, что вы захотите и (грозно оглядев всех) бесплатно!

КЛИЕНТКА (обрадовавшись): И химию?

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Все, что пожелает ваша душа! А если они вас обидят (снова грозно оглядев всех), одно ваше слово, и я их со свету сживу! Я их (распаляясь) всех сошлю! Всех, до единой! В Сибирь!

НИНОЧКА (кокетливо): Петрос Петросович, у Армении нет Сибири!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Я для вас, сукины дети, место похлеще найду! (пошептавшись с участковым, исчезает так же тихо, как и появился).

НИНОЧКА: Фи, хам!

КЛИЕНТКА: Кто мне сделает химию?

ИЗАБЕЛЛА (вздохнув): Я тоже приношу вам извинения, садитесь.

Клиентка послушно садится в кресло, и Изабелла начинает ее расчесывать.

УЧАСТКОВЫЙ (язвительно): Можно прервать вашу работу, а то мне бы закончить…

НИНОЧКА (прыскает в кулачек): Слово за Марие Самсо…

УЧАСТКОВЫЙ (укоризненно): Протокол!

ЛУИЗА: Дома закончишь!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Нет, я требую здесь кончить… (запнулась) закончить, и наказать!

УЧАСТКОВЫЙ: Я так и сделаю, гражданочка, только, смею сообщить вам, что выдвинуто встречное обвинение.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (возмущенно): Какое?

УЧАСТКОВЫЙ: О хулиганстве. Вы же не отрицаете, что нахулиганили на товарище Толике.

НИНОЧКА (вырывается победный клич индейца): У-у-у-у-у-у… Yez!

УЧАСТКОВЫЙ (поморщившись): Тише, тише. Так вот, или я уношу с собой два протокола о хулиганстве, или иду смотреть по телевизору футбол, который начнётся (смотрит на часы) через полчаса.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (немного подумав): Смотрите свой футбол!

УЧАСТКОВЫЙ (грозно): Но, если у вас еще что-либо подобное произойдет, я вам припомню все, что было сегодня! Потому что правосудие не забывает ничего! (Уходит.)

Снова появляется Петрос Петросович.

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Ну-ка, живо за работу, и чтобы, я сегодня слышал только клацанье ножниц!

КЛИЕНТКА (виновато): Чего-то мне химию долго делают…

ЛУИЗА: Клацать можно зубами, Петрос Петросович!

ИЗАБЕЛЛА: В особенности, когда в воскресный день, спеша утром на работу, не успеваешь позавтракать, хотя клиентов обычно не бывает!

НИНОЧКА (предположила): Может быть лязг ножниц.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Вы все такие умные-умные, в особенности…

НИНОЧКА: Сейчас она скажет о том, что ее гложет!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Постеснялась бы… болонка!

НИНОЧКА: Ах!

ЛУИЗА: Справедливо, в смысле, похожа.

НИНОЧКА: А я вас защищала!

ЛУИЗА: И мы тебя защитим от злобного монстра!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Объединились? Я на вас управу-то найду!

ЛУИЗА (игнорируя): Кстати, куда делся Толик?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Вы еще помните, что здесь Петрос Петросович?

Все картинно, как по команде всплеснули руками: Ах!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (багровый от возмущения): Значит так, су…

НИНОЧКА: Не надо, мы знаем!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Если через секунду вы не перестанете болтать всякую ерунду, и не отпустите эту нашу достойнейшую женщину – клиентку, я вас всех разгоню, я вас, поувольняю, я вас… (хватается за сердце)…

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (бросается к Петросу Петросовичу): Ах, не сердитесь, я вам сейчас валерьяночки накапаю… Ну что ж вы так застегиваетесь (расстегивает ему верхнюю пуговицу на рубашке, тот дергается), ах какой вы недотрога… Сейчас…. Сейчас… Кто-нибудь… Грета… Накапайте 30 капель, скорее… Петрос Петросычу плохо… Грета, скорей…

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Да-да, мне плохо… дышать нечем…

ГРЕТА (протягивает кофейную чашечку): Вот, тридцать капель…

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (томно подносит чашечку к губам Петроса Петросовича): Выпейте… вам станет легче… Ой, вы так раскраснелись…

НИНОЧКА (тихонько Луизе): Как красна девица…

ЛУИЗА (шепчет): Посмотри, как она на него навалилась…

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Вы такая… добросердечная… Почему я раньше не замечал этого?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (многозначительно): Вы многое не замечали, Петрос Петросович!

ЖАСМЕНА (появляясь в сопровождении Греты): Пока я там считаю – подсчитываю, пока я всю бухгалтерию веду, можно сказать, на своих хрупких плечах, здесь, кажется, что-то происходит…

ГРЕТА (язвительно глядя на Мариетту Самсоновну): Я же говорю, Петрос Петросычу плохо.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (нехотя отодвигаясь): Молодец, Греточка, вызвала подмогу… Ой, Жасменочка, Петрос Петросовичу дурно …

ЖАСМЕНА (игнорируя Мариетту Самсоновну): Петрос Петросович, вот ни на секунду нельзя вас оставлять! Пойдемте со мной, я вас вылечу (уводит Петроса Петросовича).

Все молча возвращаются к рабочим местам. Ниночка не выдерживает и начинает хохотать, к ней присоединяются остальные. Хохочут до изнеможения, пока Изабелла, резко прервав смех, не спрашивает у хихикающей Мариетты Самсоновны.

ИЗАБЕЛЛА: А ты-то, Марие Самсо, над кем смеешься?

ЛУИЗА: И вправду, над кем?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Над вами! Над кем же еще?!

Раздается телефонный звонок. Грета кидается к аппарату. Все смотрят на Грету.

ГРЕТА: Алё… Да… Сейчас… Изабелла.

ИЗАБЕЛЛА (в трубку): Да (пауза)… Не может быть (пауза)… Я рада… Правда… очень. Так и сказал?.. Странно… Рада, конечно… Можно сказать, я счастлива.

КЛИЕНТКА (робко): Вы мне только полголовы накрутили…

ИЗАБЕЛЛА: Мама, я не могу долго говорить (кладет трубку и возвращается на рабочее место).

ЛУИЗА: Что опять?

ИЗАБЕЛЛА: Что «опять»?!

ЛУИЗА: Не притворяйся – на твоем лице все написано!

ИЗАБЕЛЛА (задумчиво): Отец вернулся к матери…

ЛУИЗА: Да-а? (пауза) Ты не рада?

ИЗАБЕЛЛА: Я даже не знаю, что думать. Наверное, это хорошо…

ЛУИЗА (мечтательно): Все-таки, она вертится!

ИЗАБЕЛЛА: Что вертится?

ЛУИЗА: В смысле, есть любовь на свете!

ИЗАБЕЛЛА (медленно накручивая бигуди на редкие пряди клиентки): Какая-то странная у вас фактура волос…

КЛИЕНТКА: У меня тонкие волосы.

ИЗАБЕЛЛА: Они у вас от корней сантиметров на десять истончены настолько, что боюсь даже трогать их… Вам химия не нужна…

КЛИЕНТКА: Как не нужна?! Я здесь с самого утра сижу! Всю вашу жизнь узнала! Не (выставив вверх указательный палец) по своей воле!

ИЗАБЕЛЛА (вяло): У вас поврежденные волосы, их сначала надо восстановить, Луиза, объясни ей ты.

КЛИЕНТКА (возмущенно): Что же это такое? Держали-держали, а теперь и вовсе лень?!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (словно выткался из воздуха): Что такое?

КЛИЕНТКА: Они не хотят мне химию делать!

ИЗАБЕЛЛА: Петрос Петросыч, понимаете, у нее слабый волос, ей нельзя химию!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (не слушая): Не понимаю! Они не хотят привлекать клиентов. Они сами себе враги. Сами себе…

ИЗАБЕЛЛА (взорвавшись): Чего не понимаешь? Тебе говорят ей нельзя! Нельзя!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (истерически): Вы меня в могилу загоните! Разве я вам должен объяснять, что есть щадящая завивка?! Почему я не могу спокойно работать?! Почему?! Почему вы сегодня как с цепи все сорвались?! Что за день такой? Что это за день такой? Ах (хватается за голову). Я понял, я понял, у вас у всех в один день начались месячные. Все, я понял. Сукины дети, истекающие кровью, и желающие меня довести до могилы, вампирши чертовы!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (тревожно - слащаво): Не нервничайте Петрос Петросович, я все сделаю как надо, присаживайтесь.

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (истерически): Нет, пусть она исполнит желание клиентки. (Обращаясь к клиентке) Все будет в порядке, я обещаю. Ваше желание – закон для нас, не беспокойтесь.

ИЗАБЕЛЛА (продолжив накручивать волосы на бигуди): Как хотите, я свое мнение высказала!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Ой, что-то вы побледнели, Петрос Петросович, лучше я вас доведу до вашего кабинета.

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (потрясая пальцем, назидательно): Учитесь такту, станьте, наконец, женщинами!

Уходят вместе.

ИЗАБЕЛЛА (задумчиво): Он побрился.

ЛУИЗА: Кто?

ИЗАБЕЛЛА (клиентке): Все. Идите на десять минут под сушилку. (Луизе) Отец.

ЛУИЗА: Вот это да! А мама твоя? Она приняла его?

ИЗАБЕЛЛА: Да, наверное, она тоже любила его все эти годы. Отец сказал, ему все равно умирать, а она… (Изабелла запнулась)… ускорит этот процесс… (на удивленный взгляд Луизы) своим сварливым характером… Вот только как отец с Толиком уживется, не знаю. Мама Толика еле выносит…

НИНОЧКА: Интересная штука – жизнь! А кстати, Марие Самсо отсутствует уже минут десять. Петросыч видно, мужчина, что надо!

ЛУИЗА: А где Толик?

ИЗАБЕЛЛА (раздраженно): А черт его знает, паразита этого. Смылся так, что я и не заметила.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (входит, слышит последние слова Изабеллы, и прилаживая на ходу волосы): Он у Мадлен.

НИНОЧКА: О, Марие Самсо! Что-то волосы у вас взлохматились…

ИЗАБЕЛЛА: Это почему он у Мадлен?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: А ты посчитай сколько с ним живешь, и если, конечно, не дура, то все поймешь.

ИЗАБЕЛЛА: Что пойму?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Он живет с тобой уже полгода.

ИЗАБЕЛЛА: Ну и что?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: В прошлый раз он от Мадлен уходил тоже на полгода, а потом вернулся.

ИЗАБЕЛЛА: В какой прошлый раз?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Десять лет назад он ушел к этой… забыла как зовут… ну к этой, к крашенной… Тебе ли не помнить?! Такая же расфуфыренная как и ты была!

ИЗАБЕЛЛА: О ком ты?

ЛУИЗА: Надо же… и здесь без твоего участия не обошлось! (Обращаясь к Изабелле). Работала у нас одна… ветреная особа… Изольда… Вот… Потом она уволилась…

ИЗАБЕЛЛА: И что?

ЛУИЗА (нехотя): Ничего… Что-то такое было у них с Толиком, он уходил, а потом вернулся к Мадлен.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Вот-вот! Вернулся к жене! Бедная Изольда уволилась, а потом тебя взяли на ее место! Поэтому ты ее не помнишь.

ЛУИЗА: Бедная?! Ты ж с ней каждый день грызлась!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Видишь? И она помнит! Мы знаем, что Толик все равно вернется к Мадлен!

ИЗАБЕЛЛА: Почему?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Потому что у него четверо детей! И раз, хотя бы, в десять лет нужна разрядка! Да и в первый раз он уходил на полгода!

Входит худая высокая блондинка лет тридцати.

ЛУИЗА: Садитесь ко мне, я свободна.

БЛОНДИНКА: Нет-нет, спасибо. Мне бы к начальству.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (ревниво): Зачем это?

БЛОНДИНКА: По поводу работы. Я – парикмахер высокого класса, и хотела узнать есть ли вакансия.

ВСЕ ДРУЖНО: Нет!

НИНОЧКА: Какое единение! А, Марие Самсо?

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Могу подтвердить, никаких вакансий в ближайшее время у нас нет, и не будет!

БЛОНДИНКА: А можно я сама у вашего директора спрошу?

ВСЕ: Его нет!!

Блондинка, отшатнувшись и пожав плечами, ушла.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Кажется, для полноты картины не хватает телефонного звонка Толика.

ИЗАБЕЛЛА: Типун тебе на язык.

Раздается резкий звонок телефона, Изабелла вздрогнула.

Жасмена входит и садится на диван, однако внимания на нее никто не обращает.

МАРИЕТТА САМСОНОВНА (язвительно): Может это Толик хочет сказать о возвращении домой? Бедняжке Изольде он сообщил об этом по телефону, и сразу же ушел «в отпуск на недельку за свой счет».

Телефон разрывается. Грета бежит к аппарату.

ИЗАБЕЛЛА (резко): Не бери трубку! Ну-ка иди отсюда!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Великая вещь – предчувствие!

ИЗАБЕЛЛА: Заткнись, а то я тебя опять поколочу!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Тогда я позабочусь, чтобы небо для тебя, в ближайшие как минимум три года, было в клеточку.

ЛУИЗА: Чего это ты стала такой смелой? Известно ли тебе, что те, кто проходит через кабинет Петросыча, сами, больше чем на месяц, не задерживаются! Потому что Жасмена с потрохами сжирает!

ЖАСМЕНА (вмешиваясь в разговор): Подтверждаю! И значит, что ты, неблагодарная, станешь Изабелле подружкой по несчастью! Обещаю, это будет очень скоро! (Уходит, но, словно что-то вспомнив, останавливается в дверях). Кстати, Изабелла, Толик взял отпуск за свой счет, на месяц. Говорит, хочет подлечиться. С чего бы это? (Уходит.)

Немая сцена. Снова зазвонил телефон. Изабелла со страхом берет трубку.

ИЗАБЕЛЛА: Алло… Да… я поняла… можешь не говорить… Да… На месяц… Да уезжай (не дослушав, кладет трубку, и стоит застыв словно статуя)...

ГРЕТА: Клиентка спит под сушилкой уже час.

Луиза всплеснув руками бежит к клиентке. Когда они входят, то у обеих испуганный вид. Луиза держит в руках несколько бигуди, с намотанными на них волосами. Клиентка в шоке убирает с головы бигуди, которые легко снимаются с волосами, оголяя голову. Клиентка в ужасе кричит и падает в обморок. Луиза и Ниночка успевают подхватить клиентку и тащат ее к дивану. Изабелла начинает тихонечко выть.

ИЗАБЕЛЛА: За что? За что это мне?

Вбегает Петрос Петросович.

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (глядя на клиентку): Ах вы, сукины дети! Что вы наделали?! Изабелла, твою мать, тебе человека можно доверить? Увольняю со статьей, чтобы ты никогда рядом с парикмахерской даже не стояла! Сукина дочь! Как она все назло сделала! И так клиентов нету! Специально распугать всех хочешь?! Ты у меня попляшешь! Попляшешь ты у меня!

ИЗАБЕЛЛА (с плачем): Это я виновата?! Я же говорила, что нельзя! Я же говорила!

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Убирайся отсюда! Нет, вызовите милицию! Изолируйте эту хулиганку от общества!

МАРИЕТТА САМСОНОВНА: Петрос Петросович, а меня Жасмена хочет уволить…

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ: Молчать! А ты хулиганка… Ты … Ноги твоей рядом не будет… От всех парикмахерских поганой метлой будут тебя гнать! Уж я постараюсь!

ЖАСМЕНА (вторит): На пушечный выстрел подпускать нельзя! Их всех надо уволить, а эту развратницу, от которой мужчины потом (подчеркивает) лечатся, взашей надо гнать! Взашей!

ИЗАБЕЛЛА: Лечатся?! Вот как?! (Кричит) Вот как?!..

Изабелла с криком хватает по очереди стулья, и запускает ими в окна парикмахерской. Стекла со звоном падают, разлетаясь на мелкие кусочки. Все начинают бегать вокруг Изабеллы и кричать, пытаясь удержать ее за руки. Но Изабелла, с силой выворачиваясь от них, пытаясь сломать все, что попадается ей под руку.

ПЕТРОС ПЕТРОСОВИЧ (с истошным криком): Вызовите милицию, вызовите кто-нибудь… кого-нибудь…



ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Дворик психиатрический клиники. На лавке сидят Луиза и Изабелла в халате. Она не ухожена, черные корни некрашеных волос неряшливо выглядывают.

ЛУИЗА: Петросыч все-таки, мужиком оказался. В суд подавать не стал, ущерб поделил на тебя и Толика.

ИЗАБЕЛЛА: Много оплачивать?

ЛУИЗА: Отец твой уже оплатил. Ты не знала?

ИЗАБЕЛЛА (покачала головой): Уеду я.

ЛУИЗА: Куда?

ИЗАБЕЛЛА: Пока не знаю. Но твердо решила - возьму сыночка и уеду.

ЛУИЗА: А как же твои?

ИЗАБЕЛЛА: Пусть разбираются в своей жизни сами. Им и так мало осталось.

ЛУИЗА: А я? Ты ж моя лучшая подруга…

ИЗАБЕЛЛА: Мне остаться нельзя. Натворила столько, что перед людьми стыдно…

ЛУИЗА: Люди посплетничают, да перекинутся на что-нибудь другое. Не ты первая, не ты последняя.

ИЗАБЕЛЛА: Успокоила…

ЛУИЗА: Я с врачами говорила. Они тебя через недельку отпускали, а ты уже вторую кукуешь здесь. Понравилось?

ИЗАБЕЛЛА: Думается легче.

ЛУИЗА (покачала головой): Не дури…

ИЗАБЕЛЛА: Послушай, а как уладили с клиенткой?

ЛУИЗА (нехотя): Толик взялся за ее укрощение, чтоб она в суд не подавала… вот… мы ей парик подарили, пока свои волосы отрастут… ха-ха… извини… ха-ха-ха… (закрывая руками рот), извини, что-то на меня напало непонятное, ха-ха-ха… извини…

ИЗАБЕЛЛА: Уеду я…

ЛУИЗА: Не надо… ха-ха… ой, извини…

ИЗАБЕЛЛА: Чего ты?

ЛУИЗА: Просто Толик теперь у нее…

ИЗАБЕЛЛА: Ка-ак?

ЛУИЗА: Не знаю… ха-ха… говорит, втянулся…

ИЗАБЕЛЛА: О чем ты?!

ЛУИЗА: Как о чем? Толик-то уламывал ее, чтобы она в суд не подавала, уговаривал, уговаривал и уговорил… Да-а… ну и живет он теперь у неё…

ИЗАБЕЛЛА (риторически): И куда сейчас ходит Мадлен?!

ЛУИЗА: Вопрос, как нельзя кстати, ха-ха-ха…

ИЗАБЕЛЛА (невольно улыбаясь): Ну чего опять? (Луиза только машет рукой и хохочет).

ЛУИЗА: Ха-ха… Извини, но, видела бы ты Мадлен! Ха-ха… У нее теперь колбасы, - завались!

ИЗАБЕЛЛА: Может и тебя ко мне на недельку?

ЛУИЗА (замахала руками): Лучше все-таки, Мадлен… Клиентка наша, лысая-то в магазине работает, и не в каком-нибудь, а в продуктовом!

ИЗАБЕЛЛА: Уж не хочешь ли ты сказать…

ЛУИЗА: Хочу… ха-ха… хочу…

ИЗАБЕЛЛА: А этот?

ЛУИЗА: Толик? (Изабелла кивнула) Ругается на Мадлен, «я ей и так достаточно денег даю»… Этой своей говорит, - гони ее, не отпускай товар. А Мадлен приходит, стоит минут десять, глядит жалобно, а потом просит – взвесьте мне палку колбасы для детей (жалобным голосом, подражая Мадлен)… так тяжело накормить четверых малышей!

ИЗАБЕЛЛА: Малышей?!

ЛУИЗА: Угу. Если учесть, что дочки замужем, а сыновья только школу заканчивают…

ИЗАБЕЛЛА: У него это серьезно?

ЛУИЗА: Да сам черт в нем не разберется, говорит, что для семьи пойдет на любую жертву.

ИЗАБЕЛЛА (задумчиво): Только жертва у него теперь – лысая!

ЛУИЗА (смеясь): Вот-вот… (попросила) Не уезжай, а?

ИЗАБЕЛЛА: А что мне здесь делать?

ЛУИЗА: Жить.

ИЗАБЕЛЛА: Как?

ЛУИЗА: Мой уехал на заработки, мы с Асмик одни остались, а дом у нас большой – на всех хватит. Вот и переезжай к нам с сыном.

ИЗАБЕЛЛА: Что я буду у вас делать? Что?

ЛУИЗА: Вино пить.

ИЗАБЕЛЛА (укоризненно): Я ж серьезно!

ЛУИЗА: И я… Помнишь, в нашем районе завод шампанских вин был? Им работники нужны…

ИЗАБЕЛЛА: Его ж закрыли!

ЛУИЗА: А теперь открыли! Американцы с полгода как его купили. Внутри такой ремонт сделали!

ИЗАБЕЛЛА: Откуда ты знаешь?

ЛУИЗА: Я уже была там …. вот… заявление подала от твоего и моего имени.

ИЗАБЕЛЛА: А чего ты заявление подала?

ЛУИЗА: Я не сказала, что и меня уволили?

ИЗАБЕЛЛА (изумленно): Нет.

ЛУИЗА: Значит, старею. Где-то я вычитала, что старость приходит вместе со склерозом…

ИЗАБЕЛЛА: За что, Луиза?

ЛУИЗА: По собственному желанию… (протянула) во-от… а инициатором моего «желания» была Жасмена…

ИЗАБЕЛЛА: А ты что? Не сопротивлялась?

ЛУИЗА: Я не была против. Мне до смерти надоело стричь всяких дур!

ИЗАБЕЛЛА (глядя испытывающе): Колись, подруга.

ЛУИЗА: Поедем ко мне, все по порядку расскажу.

ИЗАБЕЛЛА: Долго ждать придется.

ЛУИЗА: Часик – другой, думаю, для меня обременительными не покажутся!

ИЗАБЕЛЛА: Хочешь сказать неделя – другая? До выписки далеко.

ЛУИЗА: Нашла, где спрятаться!

ИЗАБЕЛЛА (закрыла лицо руками): Мне так стыдно, ты не представляешь!

ЛУИЗА: Еще как представляю, если ты собираешься гноить себя здесь еще четырнадцать дней! Не свихнулась еще?

ИЗАБЕЛЛА: Не надо…

ЛУИЗА: Хорошо, не надо… Я говорила с врачом. Она тебя готова выписать в любой момент. Состояние твое опасение у них не вызывает, но я переживаю. Ты куда хочешь загнать себя?

ИЗАБЕЛЛА: Не знаю, что делать… не знаю…

ЛУИЗА: Зато, я знаю! Доверься мне! Так что, иди собирать вещи…

ИЗАБЕЛЛА (вспомнив): А как поживает Самсоновна?

ЛУИЗА: Ну нашла кого вспомнить! Нет, чтоб спросить меня, как я, почему отпустила мужа уехать? Нет, она волнуется за эту дуру, Самсо!

ИЗАБЕЛЛА: Я не волнуюсь, я знаю, что она живет с тобой по соседству.

ЛУИЗА: И что?

ИЗАБЕЛЛА: Это значит, что вино не мы одни будем пить! Так ведь?

Луиза кивнула в ответ.

ИЗАБЕЛЛА: Кстати, я ужасно выгляжу?

ЛУИЗА: А как же!


КОНЕЦ.