Последний шаман Подкаменной Тунгуски - глава 8

 

   ПОСЛЕДНИЙ ШАМАН ПОДКАМЕННОЙ ТУНГУСКИ


    
         Глава 8



   Когда наши древнейшие предки пришли на Подкаменную Тунгуску, они принесли с собой умение изготавливать бубны. Местные шаманы бубнов не делали, так как свои камлания проводили в одиночку. Бубен же, во время сугланов – особых встреч, так сказать, сборов - помогал проводить совместное камлание с участием многих шаманов. На простых людей, больных, действовал очень положительно, при умелом пользовании, конечно. То есть можно и травой вылечить или еще как, но при камлании с бубном одного камлания часто вполне достаточно – если проще сказать, то хватает изгнания злобных духов подальше от человека, и он сам легко поправляется.

   И еще наши предки – это уже в тайне от прочих – делали бубны большого размера, а иногда очень большого. Сначала были ограничения на шкуру: один бубен  из одной шкуры, а затем научились скреплять шкуры по несколько штук. Некоторые бубны носили по несколько человек, а при камлании закрепляли его неподвижно.

   Здесь было ограничение. Нельзя делать сколько угодно бубнов, их у одного шамана не может быть в течении жизни более девяти. И бубен во время оживления – это то, что я тебе только что рассказал – должен иметь конкретного хозяина, общих бубнов не бывает. Но при общих камланиях каждый шаман может подвесить на бубен подвески со своего бубна – таким образом его духи – помощники делаются общими помощниками. Представляешь, какие силы собираются при общественном камлании! Но все это проводилось всегда в тайных неизвестных местах, ведь если раньше не думали о возможности предательства, то теперь все понимали, какой страшной силой может обладать группа предателей! Поэтому никто из обычных людей и даже не посвященных шаманов, не знал, что проводятся подобные камлания, и существуют подобные бубны.

- А зачем нужны такие общественные камлания?
- Все просто: чтобы жить. Чтобы наш народ процветал. Сначала пытались вспомнить, как делать железо, правда, это не помогло. Зато некоторое время спустя начали приходить к нам торговцы, скупали пушнину в обмен на железные вещи. Нам было это очень выгодно – Иван улыбнулся – это очень интересно с высоты двадцатого века смотреть: мы меняли соболей и горностаев на железные ножи, медные котлы, швейные иглы и прочее. С древнейших времен сохранилась цена шкур: сколько в котел входит соболей, столько он и стоит. Соболь у нас ничего не стоил, во первых, их очень много, а во вторых, только на одеяло годится – мех непрочный, то ли дело олений мех или лосиный. Вот так, то что у всех стоило очень дорого, нам было и не нужно. Даже до смешного доходило: обменяются двое – наш охотник и русский купец где-нибудь в фактории, разойдутся, и давай друг над другом смеяться и рассказывать всем, один, какой русский дурак, вон сколько ножей и котлов железных променял на паршивые шкурки, а другой, что вон, мол, сколько отличнейших соболей на какой-то котел поменял. И все довольны. Вот какие времена были.

   А вот что не получалось – это вернуть, найти свое древнее имущество, в том числе и таблички с записями. Сколько было послано экспедиций, сколько раз проводили камлания – бесполезно, оно все как в воду кануло. Сами мы не помнили, где искать, а духи помогать отказывались. Несколько шаманов умерло, не выдержав напряжения во время камланий о поисках места, и все безрезультатно. Из рода в род заучивали мы описание пути, как пройти к нашим тайникам, из рода в род отправлялись на поиски – и ничего не находили, я уже говорил об этом.

   А с бубнами получилось вот как: заметили, что иногда один бубен отзывается, когда бьют в другой, даже и довольно далеко от первого. Обыкновенный резонанс, но этого ведь никто не знал тогда. Однако незнание физических законов не помешало практически использовать это чудо – как не мешало незнание магнетизма пользоваться компасом многие века.

   Иван подождал, пока я допишу, и продолжил:
- Вот, я тебе, пусть и очень коротко, и довольно несвязно, но в общих чертах и про эвенков рассказал, и про своих предков – шаманов. Теперь же о том, как все это закончилось.

   У нас был опыт совместных камланий, касаемых нашего будущего – особенно, когда было предсказано нам о нашествии Орды. Тогда мы не сумели правильно оценить опасность, отчасти из-за предателей, а отчасти из-за того, что давно отвыкли от войн, да и не ожидали, что так далеко на север могут дойти захватчики. Приняли меры, оказавшиеся недостаточными, хотя вполне имели возможность всего этого избежать.

И вот около ста лет назад, на очередном таком общественном камлании, продолжавшемся три дня без перерывов, было вновь нам открыто о грядущей катастрофе.

   Был объявлен день, месяц и год, когда должно было это произойти. Вот как это выглядело:
   «Через три раза по девять лет, через девять дней после первого дня летнего солнцестояния, выйдут из под земли Харги с Бальбуккой, Кандыках и Чулугды, выйдут не одни, а выведут с собой множество духов из всех трех миров Нижнего мира, и возьмут с собой всех чудовищ, какие только есть в Нижних мирах всех народов, выйдут, чтобы погубить навсегда всех людей. Они уничтожат Серединный мир без следа, сожгут землю со всеми людьми, а погибших людей утащат в Нижний мир. Не будет ни деревьев, ни птиц в небе, ни рыб в реках. Не будет самих рек. Не будет зверей в лесу и людей, и самого леса не будет. Не будет облаков в небе, и самого неба не будет, только звезды будет видно и днем и ночью. Ни будет ни травы, ни мха, а только песок и камни. Не будет океана, а только лед как земля. Останется на всей земле только лед и камень, и никто не согреет землю своим дыханием. Люди же пропадут в Нижнем мире, и не будет у них возможности вырваться из него, потому что не будет Серединного мира, а только Нижний и Верхний, которые станут недосягаемыми друг для друга. И будут души человеческие мучится в вечности, потому что даже самого времени не будет.

   И только те, у кого есть алмазный змей, могут уговорить его помочь людям, потому что не хочет он ничего делать сам от себя, а только по особой просьбе. Змей Дябдар ушел на Чолбон, и никто не может его уговорить спуститься вниз, только девять по девять алмазных амулетов, говорящих одновременно, способны изменить его решение. И никто, кроме Дябдара, не способен помешать этим чудовищам уничтожить мир, потому что без него силы Верхнего мира и Нижнего равны.»

   Был 1881 год.

   Мы в то время уже давно пользовались принятым в России юлианским календарем. Само то камлание проводилось как раз из-за мистического соотношения цифр в году: 1 и 8, 8 и 1, то есть 9 и 9.

После этого откровения камлание продолжалось еще шесть дней, и под конец было открыто, что нужно сделать, чтобы попытаться спастись самим и спасти всех людей.

   Самое важное отличие этого откровения от предыдущих – оно касалось не только эвенков, оно касалось всех людей, всей Земли. Почему оно было открыто нам – никто не знал и вряд ли когда это станет известно. Я могу лишь предположить с мистической точки зрения, что это именно наш, эвенкийский, Харги нашел способ выбраться из Нижнего мира, потому что Дябдар ушел в Верхний мир и очень долгое время не показывался. А подобного существа в мире больше нет ни кого, все живут либо, так сказать наверху, либо внизу, либо в раю, либо в аду, а Дябдар – не забыл? – живет, где хочет. Вот мне и кажется, что это Харги с Кандыкахом выдумали, нашли возможность выбраться, и сумели привлечь в свои сторонники многих обитателей Нижних миров других народов, всю нечисть, которая хотя у всех разная, но цели у них одни – погубить людей, если только есть возможность.

   
   И мы начали готовиться. Провели особый суглан - встречу всех обладателей амулетов, то есть всех тайных шаманов. Продолжался он несколько недель, пока не стало ясным, что нужно делать. С этого времени такие встречи проводились ежегодно до самого конца.


   Как мы могли помочь? Мы должны были уговорить Дябдара, нашего покровителя. То есть мы должны были провести такое камлание, чтобы в результате он согласился нам помочь. Самая главная трудность была в том, что он находился на звезде Чолбон, а это – не забыл? -самое дальнее место во вселенной, это Высший мир Верхнего мира. Чтобы добраться до него, шаману надо сделать двадцать семь остановок, по девять в каждом из верхних миров, помнишь? Тем труднее, что попасть туда должны были не один человек, а все девять по девять – восемьдесят один обладатель амулетов. В общем, это должно было быть не простое камлание. Подобного не было никогда прежде, и теперь уже не будет никогда.

   Было время на подготовку. За двадцать семь лет можно сделать очень многое.

   Решено было, что участвовать будут все восемьдесят один человек, и больше никто даже знать ничего не будет, потому что если получится – очень хорошо, а если нет – о конце света лучше не знать заранее. Всю подготовку к камланию проводить должны были только эти посвященные в тайну шаманы, так, чтобы заранее никто ничего не заподозрил. Довольно трудная задача, потому что в те года нас, эвенков, было больше ста пятидесяти тысячи человек, в тайге куда не пойди – везде поселки, стойбища, русские фактории, это сейчас там никого не осталось, тайга практически безлюдная. Зато с другой стороны – и задача наша облегчалась, все необходимое мы могли легко найти, а если шаман говорит человеку – делай так-то и так-то, туда не ходи и прочее, то обычно все слушаются, не слушаться – себе дороже.

 Что же мы решили сделать для такого невероятно сложного камлания: решили изготовить два огромных бубна, которые откликаются друг другу, оживить их переселить в них всех своих духов – помощников, проводить камлание девять дней, а начать его на следующий день после летнего солнцестояния, чтобы успеть ко времени, обозначенном в откровении. Конечно, был придуман специальный порядок, так сказать, чин, для такого случая, и множество всевозможных тонкостей, о которых я умолчу.

   Но была одна проблема. Заключалась она в том, что не сохранились наши записи, наши таблички. Хотя практически все знания выучивались наизусть, и передавались из поколения в поколение, кое-что пропало. А именно вот что: не очень точно сохранилось знание, как делать эти самые большие бубны. Но сохранилось предупреждение, об опасности, которую они могли нести в себе при неправильном изготовлении. Каждое знание обычно сохраняли девять шаманов – для надежности. Выслушав каждого по отдельности, старейшины пришли к выводу, что сохранившиеся в памяти шаманов  знания позволят произвести задуманное, хотя и была опасность. Итак, решено было делать эти бубны, других вариантов не было.

   Место для камлания выбрали на самом первом месте, куда пришли наши прародители – в тайге, на берегу реки Кимчу, там, где когда-то был поселок Уэнь.  Это место было удобно тем, что там проходило несколько троп, по которым гоняли оленей, причем буквально от Байкала до самого океана.

   Нужно было набрать и сохранить множество оленьих шкур, а затем скрепить их. Довольно долго не могли определиться с размером бубнов. Даже одно время хотели сделать каждому из шаманов по большому, из десяти – двенадцати оленьих кож, бубну, но не получалось того порядка в камлании, который должен был быть.

   И тогда решили, что каждый шаман должен принести три раза по девять – двадцать семь - оленьих кож, и из всех собранных кож сделать два гигантских бубна: из первой и второй части сами бубны, а третья – на скрепление кож и последующего натягивания.  Вообще, называть  это бубном язык не поворачивается, но никто не называл их по другому, и это правильно: пусть эта конструкция с ним ничего общего и не имеет, но служит она для того же самого, что и самый маленький бубен.

   Конечно, не могло быть и речи, чтобы сделать подобный бубен обычным образом, как его маленького брата. Но наши шаманы уже делали несколько раз довольно большие, если можно так сказать, стационарные, непереносные, бубны, правда, очень редко: я говорил, у одного шамана в течении жизни не может быть более девяти бубнов, но ведь он может и порваться, и еще что угодно с ним может случиться! Если же шаман использовал все свои возможные девять бубнов – он умирает, хотя, к счастью, это бывает очень редко: девять – это довольно много. Тем не менее, отдавать свою силу Мусун на бубен, который делается лишь на одно камлание – очень расточительно, поэтому и делались они нечасто.

   Но сейчас случай был экстраординарный. Никто не возражал отдать свою силу Мусун на этот бубен, который еще и тем отличался, что должен был быть общим – раньше так никогда не делалось, бубен всегда принадлежал одному шаману. Сейчас же он должен был принадлежать всем, все должны были принять участие в его оживлении, и все должны были принять участие в этом камлании.

   Теоретически такой бубен сделать несложно: сшить и склеить кожи, найти поляну подходящего размера, окруженную деревьями, лучше сухими, и определенным образом натянуть между ними скрепленную кожу. После этого деревья специальным образом подрубались, но не до конца, а чтобы отзывались на удары – как современный человек, я могу сказать, что выполняли они роль резонатора – как дека в пианино или корпус гитары. Вот, в общем, и все. Теоретически. Практически же предстояло сделать дело, которое никто никогда не делал. Но по порядку, как все это делалось.

   Кожи начали собирать сразу же. Сначала боялись, что не удастся собрать нужное количество, и в результате собрали почти втрое больше. Как только люди узнавали, что шаману нужна оленья кожа – и несли, и несли. Подрезали, сшивали и склеивали их сами шаманы, по столько штук, сколько можно донести или довезти на оленях.

   Нашли место для будущего камлания – старейшие шаманы указали, где делать бубны и какая нужна подготовка. Это были две больших поляны в форме пиалы, с понижением к середине, окаймленные вековыми соснами. Вокруг – болота и озера.

   Деревья на полянах  оставили так, что они стояли практически правильным кругом, центр освободили от деревьев и кустарника.

   За  три года до намеченного срока подрубили на деревьях кору, чтобы они засохли.

   За год до срока на всех деревьях срубили ветки и макушки, оставив голые стволы. Такой ствол гудел, если по нему ударить. Подрубили стволы так, что все деревья говорили одним голосом - гудели одним тоном то есть, если стукнуть по одному – начинали гудеть все. Гудели так низко, что не все слышали, но зато некоторые вдруг чего-то пугались, им казалось, что от этого рева деревьев прямо из под земли выглядывает Харги с Бальбуккой. Доходило до того, что некоторые убегали в тайгу и прятались, приходилось их разыскивать.

   В это же время начали собранные и скрепленные по десять – двадцать оленьих кож соединять друг с другом. Соединяли прямо на месте, непосредственно на полянах. К зиме частично закончили, все кожи скатали и убрали до весны. Продолжили весной, и к началу лета все было готово. Кожи специально увлажнили, и натянули между подготовленных деревьев, повыше человеческого роста. Кожи на ветру начали сохнуть, и очень скоро даже на несильный удар рукой начинала гудеть сначала одна, а за ней и другая поляна. Эти два невероятных, огромнейших бубна только и ждали, чтобы их оживили!

   Они оба были правильной круглой формы и имели от края до края восемьдесят один шаг: девять раз по девять шагов.

   Оживлять бубны решили непосредственно в первый день камлания, в день летнего солнцестояния. Обычно оживление бубна требует отдельного, особого камлания, но здесь случай был исключительный: все участвующие шаманы были очень сильны и опытны, почти все имели или седьмой, или восьмой уровень, каждый уже обладал огромнейшей силой Мусун

   Заранее, еще с начала лета, часть шаманов была отправлена для предупреждения людей о возможной опасности. На несколько дней пути не осталось ни одного человека, ни домашних оленей, а дикие сами ушли, они опасность чуют. Вообще, один человек остался, не поверил, я о нем еще расскажу. Знаешь, что еще удивительно – оказалось, не только наши шаманы ходили, предупреждали людей, но и обычные, те, кто ничего не знал о готовящемся камлании. Тоже почувствовали опасность. Имею в виду, удивительно с обычной, логической точки зрения, с нашей – ничего удивительного, ведь любой шаман может и Верхний мир, и Нижний посещать. Шаман – это обитатель трех миров.

   В назначенный день, в день летнего солнцестояния, 22 июня, никто не спал. Предстоящее девятидневное камлание не позволило никому сомкнуть глаз. Все ждали. Разводили костры. Одевали костюмы. Проверяли свои шаманские атрибуты. Разогревали каждый свои личные бубны на кострах, хотя в этом не было необходимости, но таков обычай.

   Начали, когда солнце уже высоко поднялось над деревьями, часов в шесть утра. У каждого из шаманов было свое особое место, где он должен был стоять – у первого бубна сорок один человек, у второго сорок. У каждого свой костер, свои принадлежности, все, что положено. Начали камлание каждый со своим бубном. Каждый шаман должен был попасть в Верхний мир и обратиться к Энекан – Буга. Восемьдесят один шаман почти одновременно оказались в верхнем мире! Такого не было никогда за всю историю человечества. Каждый из шаманов получил от Хозяйки мира разрешение на обладание частью большого бубна, и от Севеки они получили силу Мусун для возможности выполнить задуманное. Она же ободрила шаманов, пообещав благоприятный исход, правда, с одним предупреждением: чтобы все закончилось благополучно, в камлании должны были участвовать все девять по девять шаманов. Если же уйдут до девяти человек, то судьба шаманов может стать трагичной, ибо слишком велики силы, собравшиеся в одном месте. Если же уйдут более девяти человек, то миру придет конец – как и было сказано в откровении.

   Когда шаманы вернулись в Серединный мир – они буквально светились от полученной силы. Хотя прошел почти целый день, но благодаря полученной силе Мусун никто не ощущал усталости. И под вечер продолжили камлание, то, ради чего все и затеяли.

   Первая часть продолжалась три дня, в ней использовались обычные бубны, потому что у каждого была своя особая задача. Если сильно упростить, то во время первой части камлания шаманы обследовали Верхний и Нижний мир, чтобы знать, чего им ожидать, что их подстерегает. И часть шаманов отправлялась на Чолбон к Дябдару, предупредить его о своих намерениях. 

   К концу третьего дня все было готово. Солнце заходило за горизонт, когда затих последний бубен.  Костры прогорели. Как статуи стояли восемьдесят один человек в шаманских костюмах, и смотрели на север, куда зашло солнце. Темноты не было – белые ночи. Ждали, когда покажется солнце. Жуткая тишина окружала их. Не было ни птиц, ни зверей. Не было даже комаров и гнуса – все живое покинуло эти места.
 
   Когда показалось солнце, началось движение. Разжигали из заранее припасенных дров костры. В костры клали специально подготовленную смолу, наподобие канифоли – в качестве благовония. И когда солнце поднялось над землей, старейший из шаманов первый ударил в большой бубен. Впереди было еще шесть дней камлания.



Глава 9


   С первыми же ударами из под земли начали показываться обитатели Нижнего мира.


    Продолжение следует.