Надежда

Вот и опять пришла весна-красна, теплые, ясные денечки. Идет Надежда Сорокина открывать рано утром свой магазин, похрустывая ледком по лужам и поглядывает по сторонам на недалекие синие горы: «Господи, до чего хорошо-то – сердце радуется!» Радует ее и весна с ее погожими солнечными днями, а там и лето не за горами, когда можно будет поднарядиться да потом и тряхнуть стариной, а она ведь еще ничего, никакая не старуха. Надежда – женщина видная – одна грудь высокая чего стоит, а если выпьет немного – так самую малость, да разрумянится – глаз не отведешь, хотя жизнь ее и не баловала вовсе.
Двоих детей одна вырастила – какое уж тут счастье. Старшенький ее Павлик совсем случайно получился – присылали в то время в их колхоз командированных – вот один из них и оказался отцом ее Пашки, шофером работал на хлебоуборочной, а парней и тогда у них в деревне – раз, два и обчелся – да и те алкаши в основном. И получился у них с Сергеем недолгий летний роман.
Только вот после уборочной вернулся красавец Сергей к своей жене и детям, а Надя осталась одна, а вскоре оказалось, что она беременна и через положенный срок родила сына Павлушку, такого же черноглазого, как отец. Она было на радостях написала ему, что у него родился сын, но ответа так и не получила.
Хорошо еще, что на первых порах тогда ей помогла мать, хлопотливая и добрая старушка Афанасьевна. Пока подрастал сын, Надежда жила тихо, как мышка – не ходила никуда, кроме как в кино изредка в сельский клуб на индийские фильмы, которые она очень любила, а после сеанса бегом домой – строга была мать. Замуж Надежда так и не вышла во многом благодаря ей. Посватает кто: тот нехорош и этот неподходящий. И только после смерти матери блеснул в ее жизни лучик женского счастья.
Как-то весной в начале перестройки, приехали к ним переселенцы из Казахстана и среди них зоотехник Василий. Он и пришелся Надежде по сердцу. Ох и люб ей был! Чернобровый, высокий, косая сажень в плечах, а улыбка такая, что сердце у Надежды замирало.
Только вот было одно «но» – она оказалась старше Василия на целых восемь лет, но и это не помешало их любви: жаркими летними ночами на сеновале под звездами она чувствовала только его руки и губы… Но и эта любовь оказалась такой скоротечной! Неожиданно за Василием приехала жена и увезла его обратно под Усть-Каменогорск, а Надя опять осталась одна, и опять не пустая – через семь месяцев у ней родилась Настенька – детка ее милая.
Было обидно, что без отца, но что поделаешь? Если стоящих мужиков на этой земле видно немного осталось. И опять после рождения ребенка она затаилась не только на месяцы – на годы, сдерживая в себе бушующую женскую плоть, а было-то ей тогда всего тридцать лет с небольшим. Ничего не жалела Надежда, жила ради сына и дочери, водила в садик, потом собирала в школу, крутилась, как могла. Как началась перестройка стала торговать всякой мелочью: жевательной резинкой, шоколадками, а потом вещами. За товарами ездила в Алма-Ату, в Новосибирск, оставляя детей на попечение соседки, а еще выручал дом, построенный отцом после войны – крепкий, просторный – она пускала жильцов – благо места в их поселке красивые, необжитые, как магнитом притягивали туристов, особенно в последние годы. При доме был сад, огород, держали кур, коз. Все свое, не купленное крепко выручало, да еще жильцам летом продавали всякую всячину: молоко, яйца, овощи, каждый год варили помногу варенья, делали разные заготовки на зиму.
Но почему, почему – все вроде есть, а на душе пусто? Мать, когда еще живая была, понимала ее состояние и иногда гладила ее по плечу, приговаривая: «Ничего, держись, Надюха, ты у меня сильная, как и я, а сильной бабе и мужик не нужен. На что он ей? Так уж видно бог распорядился, что сильная и красивая женщина должна одна вековать, а ты не одна – ребенок у тебя. Вот и живи ради него!»
И Надежда жила, скрепя сердце, и только деньги время от времени откладывала, а потом взяла да на удивление и зависть всем магазин свой открыла. Торговля пошла ходко – ассортимент у Надежды был хороший, продукты всегда свежие, а люди при любой власти пить, есть и одеваться хотят. Давала Надежда кое-кому и в долг: была у ней под прилавком заветная толстая тетрадь, куда она записывала своих должников – давая в долг тем, кому доверяла и знала, что отдадут, и ее чутье редко ее обманывало.
Вот только личного счастья не было, хотя оставалась в ней еще женская привлекательность – тело тугое, ядреное, в меру большая, тяжелая грудь и гладкая кожа, но в деревне каждый человек на виду – никуда от чужих взглядов не спрятаться. Вот и живет Надежда без мужа и ухажера даже нет. А на работе каждый день одно и то же, с самого утра слышит голоса сельчан: «Наденька, хлеб свежий привезли или вчерашний остался?»
- Надя! Свешай-ка мне два килограмма лапши да помельче, я мелкую люблю.
- Надя, а ты обувь-то когда будешь завозить? Привези моему Сергею сапожки на весну, за зиму вытянулся весь, ничего на ногу не лезет.
- А мне калоши глубокие теплые привези, я видела зимой в городе такие на базаре.
- Ладно, ладно, - улыбается всем Надежда, - она знает, как покупателя привлечь, хотя курсы по маркетингу не заканчивала. Да и все образование у нее – девять классов.
Целый день крутится она, как белка в колесе, развешивая, примеряя, отмеряя – магазин у ней универсальный: тут и ткани, и обувь, и одежда, и продукты само собой, только отделы разные. Недавно вот девочку-продавщицу приняла – трудно стало одной управляться. Да и понятно – за каждой мелочью в райцентр да в город не наездишься. Вот и старается Надежда для своих сельчан, хочет всем угодить своим товаром.
Вечером идет она домой по селу и, глядя на розовый закат, радуется каждому прожитому дню и еще надеется, все надеется найти свое женское счастье. А кто его знает? Вдруг повезет. А за ужином сын поглядывает на мать и находит ее еще очень привлекательной женщиной – статная, румянец во все щеки, седых волос и морщин почти нет – прямо хоть замуж отдавай и сын не удерживается: «А ты так хорошо выглядишь, мама». На что она улыбается: «Спасибо, сынок».
А сама с замужеством не торопится – детей надо определить. Павел вырос немного замкнутый и суровый – сказалось безотцовское детство, а Настенька наоборот - ласковая, приветливая. Несмотря на свои 26 лет, Павел жениться не собирается. Теперь он ездит с матерью за товаром на стареньком своем «жигуленке», который они по дешевке купили несколько лет назад, помогает торговать, а еще заочно учится на экономическом факультете. Настя заканчивает школу и собирается поступать в университет. Надо думать о детях, об их будущем. Но почему-то часто, готовясь ко сну, Надежда придирчиво осматривает себя перед зеркалом и, убедившись, что совсем не плоха для своих лет, сама себе улыбается и ложится в свою одинокую постель. А за окном весна, слышится шум капели и уже засыпая Надежда говорит себе сквозь сон: «Ничего, мы еще повоюем».