Шесть чемоданов компромата 2

2

А что – потом? А потом пропел петух, и, как учит церковь, «свое троекратное отречение от Господа <…> апостол Петр омыл горькими слезами раскаяния».[1]

Климент, ученик апостола Петра, повествует, что он всю жизнь при полуночном пении петуха становился на колени и, обливаясь слезами, каялся в своём отречении и просил прощения, хотя оно было дано ему Самим Господом вскоре после Воскресения. По сказанию Никифора, глаза св. Петра «от частого и горького плача казались красными».[2]

Трогательная история, не правда ли? Одна ночь малодушия – и покаяние всю оставшуюся жизнь!  Его пример – другим наука, но, Боже мой, какая… неувязка, однако! Разве не учит нас церковь, что возвращение к исповеданным грехам происходит по наущению врага? Идя у него на поводу, мы, по сути, проявляем сомнение в том, что прощены. В наставлениях священникам по проведению исповеди говорится:

«Нередко исповедник многократно сообщает на нескольких исповедях об одном и том же единичном грехопадении <…> Следует в таких случаях разъяснить исповеднику, что благодать, даруемая Богом в Таинстве Покаяния, очищает от всех исповеданных с чувством раскаяния грехов. Это делает излишним повторное упоминание их на последующих исповедях, если, конечно, грехопадение не повторилось».[3]

У Петра, вроде бы, не повторилось. Так чему же умиляться? Но, может быть, утверждение церкви, будто грехи, исповеданные и разрешенные ранее, повторять на исповеди не следует, ибо они уже прощены,[4] есть не что иное, как самочинное нововведение нынешних (или средневековых) священнослужителей, а во времена первых христиан покаяние понималось как-то иначе? Никак нет. И кому, как не Петру, этого не знать? Ведь ему лично Иисус сказал:
 
Что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах».[5]
 
Да и товарищ его, Иоанн, пишет:

Если исповедуемся мы в грехах наших, то Бог неизменно и со справедливостью прощает нам грехи наши и очищает нас от всей неправедности.[6]
 
Идем дальше: Господь,

приняв слезное покаяние Своего ученика, удостоил его первым из апостолов лицезреть Себя Воскресшего.[7]

И что же – Петр?

Петр увидел воскресшего Иисуса и… вернулся в Галилею к рыбацкому своему занятию: видимо, решил, что если Господь воскрес, то и нечего беспокоиться, а дела не ждут.[8]
 
Ну и ну! Какие такие дела? Воду таскать на тещин огород? Подстригать лужайку? Нечего сказать: высший пилотаж богословия!

Нам твердят:

Троекратное свое отречение святой Петр окончательно изгладил своим троекратным исповеданием любви к Спасителю. Господь Иисус Христос восстановил его в апостольском достоинстве, троекратно, по числу отречений, поручив ему пасти ягнят и овец Своих.[9]
 
Не слишком ли просто? Неужели Иисус, не раз упрекавший учеников в маловерии и предрекавший, что все они соблазнятся о Нем [10], простил Петра, не преподав ему урока? Не будем строить домыслов на этот счет. Процитируем фрагмент из проповеди Митрополита Ташкентского и Среднеазиатского Владимира:

«Спаситель воскрес! Он снова с нами!» – эта радостная весть ликовала и пела в сердцах апостолов на берегу Тивериадского озера. Как и прежде, как до Распятия Своего, Иисус Христос преломлял и благословлял для них земной хлеб и сладчайшими словами утолял их духовный голод. Среди общего счастья только один человек оставался унылым, и во взгляде его сквозила тоска. Это был Петр, отпавший.

На душе Петра лежал страшный грех – он трижды отрекся от Господа. Он, восклицавший, что больше других любит Спасителя, что готов за Него на смерть, – он оказался жалким трусом, из страха перед иудеями клялся и божился, что не знает Сего Человека (Мф. 26, 74). И вот теперь крик петуха, возвещавший о его позоре, эхом отдавался в сердце отступника. Преступление, совершенное Петром, стояло стеной между ним и Божественным Учителем.

Скажите ученикам Его и Петру (Мк. 16, 7), – такими словами Ангел призвал жен-мироносиц поведать о Воскресении Спасителя. Это был приговор отпавшему: Петр исключался из числа учеников Господа, от Которого отрекся. И на Тивериадской трапезе изменившее, но все же пылко любящее сердце Петра переполняла горечь.

Только что Петр, узнав, что Спаситель стоит на берегу озера, бросился с лодки в воду и поплыл к Нему. В глубине души Петр надеялся, что Учитель оценит этот внешний порыв, этот жест – и простит. Но Иисус словно бы и не заметил ревностности Петра. И вот, в мокрой, медленно сохнущей одежде сидел Петр у костра вместе со всеми – несчастный среди счастливцев и время от времени бросал на Спасителя жалобные взгляды.

Наконец Сын Божий обратился к Петру с вопросом, звучащим скрытой, но строгой укоризной: Симон Ионин! Любишь ли ты Меня больше, нежели они? (Ин. 21, 15). Отпавший ученик был уже не тем, кто на Тайной Вечери горделиво восклицал: Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь (Мф. 26, 33). Все апостолы во дни Голгофские проявили малодушие, но только один Петр, так тщеславившийся своей любовью, отрекся. Теперь этот самый пылкий и самый нестойкий из учеников Спасителя уже не смел говорить, что любит Его сильнее, чем кто-либо еще. Но любовь к Господу, преданная и поруганная самим Петром, плакала в его кающемся сердце. И смиренно склонив голову, уже не упоминая ни о ком, кроме себя, Петр отвечал на вопрошание Господа: Ты знаешь, что я люблю Тебя (Ин. 21, 15)…[11]
 
Пришла пора вернуться к эпизоду, который мы – с известной долей провокации – переиначили в сцену из «мыльного сериала». Справедливости ради следует отметить, что не мы первые обратили внимание на двусмысленность ситуации, в которой оказался Петр. Раньше нас о том же писал Евгений Поляков . Пришли ли мы к тому же выводу самостоятельно или воспользовались результатами чужого труда, решай, уважаемый читатель, сам. Мы на приоритете не настаиваем. К тому же, несмотря на принципиальные разногласия с г-ном Поляковым по ряду основополагающих вопросов, мы не можем не признать, что текст Библии он знает неизмеримо лучше нас, а посему предоставим слово ему.

(Почему-то не отобразились слова, набранные греческим шрифтом. Прошу прощения за неудобство. - В. С.)

… взглянем на эпизод последней главы Евангелия Иоанна. Для правильного ее пони¬мания напомним, что «Иисус от начала знал, кто суть неверующие и кто предаст Его» (Ин 6:64), что Иисус видел людей насквозь, «зная помышления их» (Лк 11:17). Итак (Ин 21:15–18):

Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих. Еще говорит ему в другой [или второй] раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих. Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня? и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь.

Прочтя этот отрывок, можно задать себе вопрос: настолько ли уж удовлетворяла Иисуса любовь к Нему Петра, если Он, зная «от начала» ответ на Свой вопрос, все¬-таки задает его трижды, как бы ожидая, что Петр во второй раз ответит не так, как он отвечал в первый. И для чего спраши¬вать в третий раз?

А может быть, все проще гораздо? Прочитаем текст, записанный Иоанном на греческом. Иисус спрашивает в первый раз: «Любишь (;;;;;;) ли Меня?», используя в своем обращении глагол ;;;;;; (агап;о).  Но Петр отвечает: «Ты знаешь, что я люблю (;;;;) Тебя», но притом использует совсем другой глагол: ;;;;; (фил;о). Иными словами, в диалоге Иисуса с Петром — два различных глагола, переводимых на русский и на многие другие языки как «любить».
Но глаголы сии смыслоразличимы, и, приняв во внимание их смысловые тонкости, надо понимать, что Иисус спрашивает Петра: «Ценишь ли ты Меня превыше всего? — а Петр отвечает: «Ты знаешь, что я поклоняюсь Тебе». Любовь — «;;;;;» — всего лишь образ любви — «;;;;;». <…> Любовь — «;;;;;» ценна лишь тем, что без нее человек не имел бы даже отдаленного представления об истинной любви. Петр любит Иисуса не так, как надо. Петр отвечает на вопрос, который ему не задавали, а на постав¬ленный вопрос так и не дает ответа. Вовсе не удивительно, что Иисус переспрашивает. [14]
 
А между тем Петр является краеугольным камнем церкви [15], и в символическом смысле замена глаголов в ответе Петра весьма характерна для последней.

Только на третий раз, в Своем третьем вопросе, когда качество Петровой любви уже продемонстрировано, Иисус заменяет и в своем вопросе ;;;;;;;на ;;;;;;, давая тем самым возможность Петру быть по крайней мере правдивым.

Кроме сего, в последней фразе цитируемого отрывка скрыта мало кем (если вообще кем-то) замечаемая тайна, настолько важная для нашего нынешнего повествования, что мы обязаны вновь выделить ее: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь» (Ин 21:18)».[16]
 
Приносим благодарность Е. Полякову и продолжаем рассуждения.
 
Вопрос: почему в Конкордансе Стронга [17] слова ;;;;; и ;;;;; названы синонимами? Ну, ладно – я, неуч. Ладно – Поляков, физик по образованию. Но – чтобы за две тысячи лет ни один богослов-профессионал не заметил столь многозначительного «нюанса», как разницу в смыслах двух греческих слов, переводимых на современные языки одним – «любовь»? «Не верю!» – снова воскликнул бы Константин Сергеич. И был бы прав. Ибо об этом писали еще в 1947 г.

Петр появляется вместе с учеником, которого любил Иисус, и неизменно оказывается ниже его: ниже по вере, по любви, по верности, по духовному зрению. Сравнение — не в пользу Петра. Притязая на великое — на первенство? — он падает так низко, как никто другой.

XXI. 15. Господь спрашивает Петра: «...любишь ли ты Меня более, чем они?» (ст. 15). Перевод есть толкование. Речь идет о любви к Христу, и только о ней. ;;;;; ;;;;;; (славянское «более сих») не может значить «больше, чем их» (других людей, его собратьев по апостольскому служению), и тем менее «больше, чем эти вещи» (лодку, сети и прочие снасти). Господь употребляет глагол ;;;;;;. Мы знаем, что именно он выражает любовь ученика. Первый вопрос отвечает первому отречению: перед служителями, которые заподозрили в нем ученика (ср. XVIII. 17). <…> Петр исповедует свою любовь, но употребляет другой глагол: ;;;;;. Он не дерзает на ;;;;;, любовь отрешенную, основанную на уважении. После отречения он может притязать только на ;;;;;: смиренную любовь в кругу друзей. И Господь поручает ему пасти его стадо.

XXI. 16, За первым вопросом следует второй (ст. 16). Тот же глагол ;;;;;;, но уже без сравнения; в словах Иисуса было и второе отречение — отречение ученика (ст. XVIII. 25). Тот же глагол ;;;;; в ответе Петра, то же поручение пасти стадо.

XXI. 17. Третий вопрос (ст. 17) вызывает огорчение Петра. В переводе на русский, да и на другие языки, выходит, что Петр огорчен тем, что Господь в третий раз вопрошает его о его любви. Но уже Ориген объясняет его огорчение тем, что Господь в третьем вопросе изменил глагол любви. Вместо ;;;;;; ;; он сказал ;;;;;; ;;. Это — тонкость, которая почти не поддается воспроизведению на другие языки. Только латинская Вульгата передает ;;;;;; через diligos а ;;;;; через аmо и выдерживает различие глаголов в ст. 17. Огорчение Петра понятно. Он не притязал на ;;;;;, но в своем праве на смиренную ;;;;; он не сомневался. Однако столь же понятно изменение глагола и в устах Иисуса. Его третий вопрос отвечает третьему отречению Петра. В третий раз Петр отрекся не как ученик. Его спросил родственник усеченного им Малха, не видел ли он его с Иисусом в саду (ст. XVIII. 26-27). Нанося удар Малху, Петр действовал не как ученик. Совсем наоборот, он поступил вопреки воле Иисуса (ср. XVIH. 10-11). <…> не может быть сомнения в том, что три вопроса следуют один за другим в порядке нисходящем.

Оценка вопросов.

Первый вопрос: Петр не может притязать на любовь ко Христу большую, чем любовь других учеников <…>

Второй вопрос: Петр не может притязать на любовь ученика вообще.

Третий вопрос: отречение Петра было отречением и от чисто человеческой любви. Строго говоря, он потерял право называться и другом Христовым, на чем он так упорно настаивает.

Жесткий анализ. И кто это пишет? Сектант какой-нибудь? Нет. Человек, чьи труды рекомендуются к изучению на Высших Богословских Курсах при Московской Православной Духовной Академии, учрежденных по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия для православных мирян, имеющих высшее образование [18], и с чьим мнением о несущественности расхождений между евангелистами в описании отречения Петра мы позволили себе не согласиться.

КАССИАН (Сергей Сергеевич Безобразов), епископ. (1892-1965), русский православный экзегет. С 1917 г. читал лекции по истории Церкви в Петроградском университете, а в 1920-21 гг. был профессором по кафедре истории религии в новообразованном Туркестанском университете. Летом 1921 вернулся в Петроград и занял должность проф. в Петроградском богословском. институте. В 1922 г. эмигрировал в Югославию и до 1924 г. преподавал в Русско-сербской школе (Белград). В Париже стал одним из основателей Свято-Сергиевского богословского института. В 1925 г. получил кафедру Священного Писания Нового Завета. В 1932 г. принял монашество. В июне 1947 г.. защитил докторскую диссертацию под названием «Водою и Кровию и Духом» (о 4-м Евангелии), а через месяц был хиротонисан во епископа Катанского (юрисдикция Вселенского Патриархата). В том же году избран ректором Свято-Сергиевского богословского института [19].

Продолжив поиски, мы обнаружили, что еще раньше на разницу между двумя пресловутыми словами указывал А. Лопухин. Правда, как-то походя. Ему, как и другим православным авторам, полемика с католиками по поводу примата папу представлялпась делом более важным и актуальным, нежели смысл сказанного Иисусом:

Христос спрашивает его, любит ли он Его любовью, которая основана на убеждении в высоких достоинствах любимого лица, которая есть дело воли человека (такой смысл имеет употребляемый здесь Христом глагол ;;;;;;). Петр же в своем ответе говорит только о дружеском сердечном расположении своем ко Христу (в таком смысле употребляется им глагол ;;;;;; ср. Ин. 11:3,11). Однако Господь принимает это исповедание Петра и поручает ему пасти Своих агнцев. <…> Спрашивая Петра в третий раз, Господь употребил для обозначения понятия любви тот же глагол, какой только что употреблял Петр (;;;;;;). Этим Господь поставил под сомнение и то дружеское расположение, какое имел, по его собственному признанию, Петр. Это очень огорчило Петра <…> Петр сам почувствовал, насколько тяжело положение слабых характером — не верой, потому что в отречении своем Петр проявил не слабость веры, а именно недостаточную твердость характера — и поэтому ему именно Господь поручает укреплять и утешать тех людей, на которых он сам прежде походил [20].

Вот такие дела. Какой там приоритет? Оказывается, то, о чем мы говорим сейчас, было известно еще Оригену! И вовсе не за это «открытие» его осудила церковь (кстати сказать, через триста лет после смерти). Почему же Е. Полякову, а затем и нам пришлось «изобретать велосипед»? А потому! Зачем широким массам трудящихся знать, что пишет Оргиен или, тем более, какой-то ректор какого-то богословского института, будь он хоть трижды епископом, если они пишут не то, что надо? Невозможно опровергнуть – можно игнорировать. И продолжают втюхивать народу умилительную байку:

Он вручает Петру попечение об овцах всей вселенной, вручает попечение не иному кому, а ему, во-первых, потому, что он был избранным из всех и был устами всего лика апостолов; потом для того, дабы показать, что он должен иметь дерзновение, так как отречение его заглажено. Об отречении не воспоминает, не порицает за оное, а говорит: если любишь Меня, позаботься о братьях и докажи теперь ту горячую любовь ко Мне, о которой ты говорил, что готов и умереть за Меня. Трижды спрашивает его частью для того, чтобы показать, что Он столько заботится о верующих и столько любит Своих овец, что попечение об овцах Его служит признаком любви к Нему Самому; частью троекратным вопрошением и исповеданием врачует троекратное отречение и словами исправляет падение, бывшее на словах [21].

Дескать, «пипл всосёт»? Или, говоря политкорректно, цель оправдывает средства? Да... Как не вспомнить фразу, приписываемую доктору Йозефу: «если повторять одну и ту же ложь десять тысяч раз, она станет правдой»? Ну-ну… Иисус, помнится, говорил иначе:

нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы.[22]

Итак, тот же эпизод – еще раз, только в другом, современном дословном переводе с греческого:

Когда же они обедали, говорит Симону Петру Иисус: «Симон Ионин! Любишь Меня больше этих?» Говорит Ему: «Да, Господь! Ты знаешь, что я дружески отношусь к Тебе». Говорит ему: «Питай ягнят Моих». Говорит ему опять <во> второй <раз>: «Симон Ионин! Любишь Меня?» Говорит Ему: «Да, Господь! Ты знаешь, что я дружески отношусь к Тебе». Говорит ему: «Паси овец Моих». Говорит ему <в> третий <раз>: «Симон Ионин! Дружески относишься ко мне?» Опечалился Петр, что Он сказал ему <в> третий <раз>: «Дружески относишься ко Мне?» – и сказал Ему: «Господь, Ты все знаешь. Ты знаешь, что я дружески отношусь к Тебе». Говорит ему Иисус: «Питай овец Моих». [23]

На наш взгляд, при таком переводе разница между словами  «филия» и «агапэ» чересчур утрирована, но как быть, если на современные языки оба переводятся как «любовь»? Но экзегеты-профессионалы ее игнорируют напрочь. Затем Иисус предсказывает финал жизненного пути Петра.

Господь, сказав Петру о любви к Себе, предсказывает ему и о мучении, которое он претерпит. Говорит это с тем, чтобы показать, что если Он спрашивает его о любви, то спрашивает не по недоверию к нему, но по уверенности, что он любит, ибо как не любит тот, который будет и замучен за Него? Спрашивал для того, чтобы более обнаружить любовь самого Петра и всех прочих научить, что если мы желаем любить Его, то должны доказать любовь к Нему попечением о братиях. Как же предвещает ему мученичество? Слушай. "Когда ты был молод, то препоясывался сам", и прочее. Так как, говорит, ты любишь Меня и не раз обещался в опасностях за Меня положить душу свою, то будь спокоен; Я исполню твое желание, так что, чего ты не потерпел в молодости, то потерпишь в старости. Напоминает ему о прежней жизни, дабы показать, что духовное с плотским находятся в обратном отношении. В житейских делах полезен молодой, а состарившийся бесполезен; в духовных делах, напротив, подвиг блистательнее тогда, когда наступит старость. Говорит это с целью возбудить его любовь и воспламенить к мученичеству. Намекает ему и на то, что и он будет распят. Ибо слова: "прострешь руки твои, и другой препояшет", указывают не на иное что, как на простертие на кресте и на узы. Словами: "когда ты был молод" и опять: "а когда состаришься" показывает, что Петр тогда был ни молод, ни стар, а совершенный муж. Для чего Господь сказал ему, что "другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь"? Хотя Петр желал мученичества, и желал его пламенно, но слова Господа указывают на сочувствие нашего естества к жизни и на то, что душа неохотно разлучается с телом. Ибо Бог так устроил, и устроил на пользу, чтобы мы не убивали сами себя. Посему-то никто, хотя бы и свят был, не отлагает тела бесстрастно [24].

Мы тоже обратили внимание на противопоставление: «когда ты был молод – когда состаришься». В момент, когда произносятся эти слова, Петр – мужчина в самом расцвете сил. Следует ли из этих слов Иисуса, что сейчас, в зрелом возрасте, Петр действует не по своей прихоти – как в молодости и не вынужден подчиниться чужой воле – когда будет старым и больным, а и исполняет волю Божью? Это мы и пытаемся понять.

При словах Феофилакта «никто, хотя бы и свят был, не отлагает тела бесстрастно» и «никто, хотя бы и свят был, не отлагает тела бесстрастно» нас охватывает недоумение: Он – что? Житий святых не читал? Как же тогда Петр желал мученичества? Более того, далее Феофилакт, фактически, обличает Петра: «если душа не убеждена вполне, что Он есть истинный Бог, то человек и не умрет за Него» [25]. Если это – не саморазоблачение, то, по логике архиепископа, Петр не был убежден вполне, что Иисус есть истинный Бог? Помнится, Иисус как-то задал вопрос, за кого почитают Его ученики, и за ответ Петра: «Ты – Христос, Сын Бога живаго» [26] пообещал ему ключи от Царства Небесного. (В скобках заметим, что в формулировке, более соответствующей той, что приводит Феофилакт, а именно, «Господь мой и Бог мой» эти слова произнес другой апостол – Фома [27]. Но мы сейчас говорим не о Фоме).

Мнение о том, будто «Петр не боится физической смерти <…> и, палач поведет Петра именно туда, куда он хочет, — на крест» [28] настолько привычно, что, похоже, никто не задумывался: а на чем оно, собственно, основано?

Действительно, общеизвестно, что первые христиане с радостью не только сами шли, но и отдавали на мученическую смерть своих малолетних детей – вспомним хотя бы Софию с дочерьми, Верой, Надеждой и Любовью. По нынешним меркам – вопиющее нарушение прав ребенка, да и попросту, изуверство! Но с христианской точки зрения  их жертвенность выглядит совсем иначе. Апостол Павел пишет:

для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение. [29]

А Петр? Принято считать, что и в этом отношении он был примером для христиан, которых распинали, бросали на растерзание диким зверям и потехи ради устраивали из них живые факелы. В Житии говорится, что

по сошествии Святого Духа на апостолов <…> любовь апостола Петра к Господу возвысилась настолько, что не замедлила проявиться <…> в его радости претерпеть любые скорби, гонения и лишения, в его готовности принять крестную смерть за Учителя. Преследуемый синедрионом, апостол Петр безбоязненно, с великим дерзновением проповедовал Христа Воскресшего перед лицом тех, кто распял Его и запрещал о Нем проповедовать, а за проповедь среди язычников он был гоним и подвергнут многократному тюремному заключению.

Александр Мень тоже пишет, что после сошествия на апостолов Святого Духа с ними произошло чудо, и

чудо заключалось в полном перерождении учеников: еще вчера боязливые и нерешительные, они стали отважными благовестниками Мессии. [30]
 
А что – на самом деле? В сорок втором (по другим данным, в сорок четвертом – для нас это значения не имеет) году внук Ирода Великого, Ирод Агриппа Первый воздвиг гонения на христиан и убил Иакова Зеведеева, брата Иоанна. Автор Деяний уточняет: «убил мечом». Считается, что отдал приказ обезглавить, но не исключено, что лично, в порыве гнева, в ответ на дерзость Иакова [31]. Мог ли мудрый политик казнить без суда и следствия нищего проповедника без того, чтобы преподать урок подданным? Не стал же он убивать более осторожного (трусливого) Петра, а заточил его в темницу для последующего суда и казни – по закону! И вот, в ночь перед судом происходит удивительная история. В Житии она изложена довольно скупо:

Во время своего третьего пребывания в темнице он был чудесным образом освобожден из нее Ангелом Господним, который отворил пред ним тюремные двери, снял оковы и провел мимо спавших охранников (Деян. 12, 7-10). [32]
 
А Лука приводит столь удивительные подробности этого чудесного избавления, что считаем своим долгом воспроизвести их на этих страницах. Но – погодите...
 
Когда мы вставляли в текст цитату из Жития, что-то нас смутило Ах, да! Почему «третьего»? В энциклопедии архимандрита Никифора написано:

Заточенный вторично в темницу и обреченный уже на смерть, он был чудесно освобожден ангелом из темницы». [33]
 
В других источниках вообще не говорится, каким по счету было это заключение. Копать, так копать! Лука подождет. Обратимся к истории взаимоотношений Петра с правоохранительными органами и изучим его криминальное досье. Что там написано о многократном тюремном заключении? Сколько у него было «ходок» и которая из них завершилась чудесным освобождением? Проверяем.

Итак, в первый раз Петра арестовывают вместе с Иоанном:

Священники и начальники стражи при храме и саддукеи <…> наложили на них руки и отдали их под стражу до утра; ибо уже был вечер <…>

На другой день собрались в Иерусалим начальники их <…> и прочие из рода первосвященнического <…> приказали им отнюдь не говорить и не учить о имени Иисуса. Но Петр и Иоанн сказали им в ответ: «Мы не можем не говорить того, что видели и слышали». Они же, пригрозив, отпустили их, не находя возможности наказать их. [34]

И это называется «заточением в темницу»? По нынешним меркам – рядовое задержание! Причем, без сколько-нибудь серьезных последствий. К заключенным не применили никаких административных (не говоря уж об уголовных) мер. Не то, что по пятнадцать суток не дали: даже не оштрафовали! И это – с учетом того, что им говорят: «Больше так не делайте», а они в ответ: «А мы, всё равно, будем!». В свое время в аналогичной ситуации оказался Сократ. Обвиненный в том, что, якобы, учит молодежь не тому, что положено, он заявил:

 «Желать вам всякого добра – я желаю, о мужи афиняне, и люблю вас, а слушаться буду скорее бога, чем вас <…>. Ведь я только и делаю, что хожу и убеждаю каждого из вас, молодого и старого, заботиться раньше и сильнее не о телах ваших или о деньгах, но о душе, <…> Отпустите меня или нет – поступать иначе, чем я поступаю, я не буду, даже если бы мне предстояло умирать много раз» [35].

И был осужден на смерть. Демократия, понимаешь!

А наших апостолов пожурили и отпустили. Это как же понимать? «Да здравствует наш советский... пардон, суд Cинедриона, самый гуманный суд в мире!»? Нет:

Они же, пригрозив, отпустили их, не находя возможности наказать их, по причине народа. [36]

Что ж, судей можно понять. Видимо, проблема независимости судей возникла одновременно с появлением суда как института власти.

Со вторым арестом – еще интересней:

Первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к ереси саддукейской, исполнились зависти, и наложили руки свои на Апостолов, и заключили их в народную темницу. Но Ангел Господень ночью отворил двери темницы и, выведя их, сказал: идите…

Между тем первосвященник и которые с ним, придя, созвали синедрион и <…> послали в темницу привести [Апостолов]. Но служители, придя, не нашли их в темнице и, возвратившись, донесли, говоря: «Темницу мы нашли запертою со всею предосторожностью и стражей стоящими перед дверями; но, отворив, не нашли в ней никого». Когда услышали эти слова первосвященник, начальник стражи и прочие первосвященники, недоумевали, что бы это значило.
 
Пришел же некто и донес им, говоря: «Вот, мужи, которых вы заключили в темницу, стоят в храме и учат народ». Тогда начальник стражи пошел со служителями и привел их без принуждения, потому что боялись народа, чтобы не побили их камнями.
Приведя же их, поставили в синедрионе; и спросил их первосвященник, говоря: «Не запретили ли мы вам накрепко учить о имени сем?». Петр же и Апостолы в ответ сказали: «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам».

Слышав это, они разрывались от гнева и умышляли умертвить их. Встав же в Cинедрионе, некто фарисей, именем Гамалиил, законоучитель, уважаемый всем народом, приказал вывести Апостолов на короткое время, а им сказал: <…> «Отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо если это предприятие и это дело - от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его» <…>

Они послушались его; и, призвав Апостолов, били их и, запретив им говорить о имени Иисуса, отпустили их. Они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие.[37]
 
С ангела свидетельских показаний не получишь и, тем более, к уголовной ответственности не привлечешь. Придется ограничиться фактической стороной дела. А факты таковы: групповой побег. Причем, либо при содействии (в лучшем случае – попустительстве) охраны, либо у заключенных на воле были сообщники, которым удалось подмешать охранникам в пищу снотворное зелье. Организатор побега неизвестен. А беглецы, вместо того, чтобы скрыться, устроили несанкционированный митинг и – не где-нибудь, а в храме. Чудеса, да и только! Судьи оказались перед дилеммой: либо смириться с тем, что задержанные оказались на свободе по воле Божьей, либо признать бессилие закона перед волей народных масс. Противиться воле Божьей? Это, знаете ли, чревато… Пойти на уступки толпе – хоть и унизительно, но менее рискованно. На всякий случай, применять по отношению к беглецам насилие не стали, хотя имели на то полное право – по закону. Вежливо так попросили: «Будьте любезны, если вас не затруднит, пройдемте с нами: мы вас, если не возражаете, судить будем».  Попробуйте мысленно представить подобную ситуацию в наши дни! К тому же, как мы помним, однажды их уже судили – по той же статье (рецидив!), но тогда, учитывая, что прежде они к судебной ответственности не привлекались, проявили снисхождение. И вот, они снова дерзят и открыто заявляют, что исправляться не собираются. И за всё это, по совокупности, включая побег, их... опять отпускают! Может, и правда, самый гуманный суд в мире? Нет, скорее, действительно, воля Божья. Но – для очистки совести – выпороли. Инцидент исчерпан. Они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие. И всякий день в храме и по домам не переставали учить и благовествовать об Иисусе Христе. [38] Удивительные люди! – Что те, что другие...

Третье столкновение Петра с правоохранительными органами. Вот как описывает его Лука:

В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло, и убил Иакова, брата Иоаннова, мечом. Видя же, что это приятно Иудеям, вслед за тем взял и Петра – тогда были дни опресноков, – и, задержав его, посадил в темницу, и приказал четырем четверицам воинов стеречь его, намереваясь после Пасхи вывести его к народу.

Итак, Петра стерегли в темнице, между тем церковь прилежно молилась о нем Богу.

Когда же Ирод хотел вывести его, в ту ночь Петр спал между двумя воинами, скованный двумя цепями, и стражи у дверей стерегли темницу. И вот, Ангел Господень предстал, и свет осиял темницу. Ангел, толкнув Петра в бок, пробудил его и сказал: встань скорее. И цепи упали с рук его. И сказал ему Ангел: опояшься и обуйся. Он сделал так. Потом говорит ему: надень одежду твою и иди за мною. Петр вышел и следовал за ним, не зная, что делаемое Ангелом было действительно, а думая, что видит видение.
 
Пройдя первую и вторую стражу, они пришли к железным воротам, ведущим в город, которые сами собою отворились им: они вышли, и прошли одну улицу, и вдруг Ангела не стало с ним.
Тогда Петр, придя в себя, сказал: «Теперь я вижу воистину, что Господь послал Ангела Своего и избавил меня из руки Ирода и от всего, чего ждал народ Иудейский». И, осмотревшись, пришел к дому Марии, матери Иоанна, называемого Марком, где многие собрались и молились.

Когда же Петр постучался у ворот, то вышла послушать служанка, именем Рода, и, узнав голос Петра, от радости не отворила ворот, но, вбежав, объявила, что Петр стоит у ворот. А те сказали ей: «В своем ли ты уме?» Но она утверждала свое. Они же говорили: «Это Ангел его». Между тем Петр продолжал стучать. Когда же отворили, то увидели его и изумились.

Он же, дав знак рукою, чтобы молчали, рассказал им, как Господь вывел его из темницы, и сказал: «Уведомьте о сем Иакова и братьев». [39] Потом, выйдя, пошел в другое место. [40] По наступлении дня между воинами сделалась большая тревога о том, что сделалось с Петром. Ирод же, поискав его и не найдя, судил стражей и велел казнить их. [41]

Какой сюжет, какие детали! Настоящий триллер [42]. Или – саспенс [43]? Блокбастер [44]? Неважно. Интересно другое. Как мы имели возможность убедиться, всякий раз, когда Петру предоставлялась возможность освободиться, он этой возможности не упускал. И сравним его поведение с поведением Павла в аналогичной ситуации.

… схватили Павла и Силу и повлекли на площадь к начальникам. И, приведя их к воеводам, сказали: «Сии люди, будучи Иудеями, возмущают наш город и проповедуют обычаи, которых нам, Римлянам, не следует ни принимать, ни исполнять». Народ также восстал на них, а воеводы, сорвав с них одежды, велели бить их палками и, дав им много ударов, ввергли в темницу, приказав темничному стражу крепко стеречь их. Получив такое приказание, он ввергнул их во внутреннюю темницу и ноги их забил в колоду.

Около полуночи Павел и Сила, молясь, воспевали Бога; узники же слушали их. Вдруг сделалось великое землетрясение, так что поколебалось основание темницы; тотчас отворились все двери, и у всех узы ослабели. Темничный же страж, пробудившись и увидев, что двери темницы отворены, извлек меч и хотел умертвить себя, думая, что узники убежали. Но Павел возгласил громким голосом, говоря: «Не делай себе никакого зла, ибо все мы здесь». <…>

Когда же настал день, воеводы послали городских служителей сказать: «Отпусти тех людей». Темничный страж объявил о сем Павлу: «Воеводы прислали отпустить вас; итак выйдите теперь и идите с миром». Но Павел сказал к ним: «Нас, Римских граждан, без суда всенародно били и бросили в темницу, а теперь тайно выпускают? Нет, пусть придут и сами выведут нас». Городские служители пересказали эти слова воеводам, и те испугались, услышав, что это Римские граждане. И, придя, извинились перед ними и, выведя, просили удалиться из города. [45]

А ведь могли уйти, как в подобных случаях поступал Петр. Но – не ушли.

По человеческим меркам, разницу в поведении Петра и Павла, в сходных – грозящих жизни – ситуациях можно объяснить хотя бы тем, что у первого была семья, а у второго – нет. Но, думается, для человека, исполняющего великую миссию, подобный аргумент не может служить оправданием. Впрочем, это – всего лишь наше мнение.

Еще одна деталь: нам говорят, что после чудесного избавления из темницы Петр окончательно покидает Иерусалим. Выходит, он покидал его и раньше? И, действительно:

Когда был убит св. Стефан, ап. Петр начал проповедь по городам Палестины: благовествовал у самарян (Деян 8:14 сл.)…[46]
 
Где был убит Стефан? В Иерусалиме. И сразу после его смерти Петр начал проповедь по городам Палестины. Иными словами, покинул Иерусалим? Какой напрашивается вывод?

Стоп! Похоже, мы вступаем на скользкую дорожку, начиная – в угоду некой концепции – подменять факты домыслами, ибо в Деяниях говорится вполне определенно:

В те дни произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме; и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии. [47]

И на помощь (или – с инспекторской проверкой?) к Филиппу Петр с Иоанном приходят не откуда-нибудь, а именно из Иерусалима. [48] Так что в этом случае обвинять Петра в трусости у нас оснований нет.

И, наконец, четвертый арест и финал жизненного пути Петра, известный широкой публике по роману Г. Сенкевича «Камо грядеши» Петр с легкостью поддается на уговоры друзей (ибо их слова падают на хорошо подготовленную почву) и, как только возникает угроза его жизни, бежит из Рима. Добавляет ли этот фрагмент новые штрихи к создаваемому нами поведенческому портрету Петра? Вроде бы, нет: Петр снова (в который раз!) проявил трусость, малодушие и сомнение. Разве что Сенкевич (скорее всего, сам того не подозревая) изобразил его еще и лицемером. Текст романа говорит сам за себя:

... Он сказал мне: "Когда ты был молод, ты препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки свои, и другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь". Посему надлежит мне идти вслед за стадом моим. [49]

Куда так не хочется, но надлежит идти Петру – по слову Господа? На мученичество и смерть. Что Петр говорит «своему стаду»?

– Да будет прославлено имя Господне и да свершится воля Его! [50]

И на другой день… опаньки! – бежит из Рима. Ибо – сомневается, а потому – поступает по СВОЕЙ воле.

Уважаемый читатель!

Если тебе до сих пор не стало скучно, и ты дошел до этих строк, автор приносит тебе искреннюю благодарность за терпение. А теперь остановись на минутку. Прежде чем продолжить чтение, подумай: не придется ли тебе пожалеть, что взял в руки эту книжку, не всплывает ли в памяти: «Начало слов из уст его – глупость, а конец речи из уст его – безумие» [51]. Ибо ее автор – непроходимый, безнадежный тупица. Он не понимает элементарных вещей. Например, как можно, став свидетелем Воскресения и получив от Иисуса не только полное и окончательное прощение трусости и малодушия, но и огромную власть и невероятную силу, когда по твоему слову обличаемые в преступлении испускают дух, а мертвые воскресают, расслабленные исцеляются, больные получают помощь даже от прикосновения твоей тени, а краткая проповедь обращает в новую веру тысячи людей... [52]
 
КАК МОЖНО - ПОСЛЕ ВСЕГО ЭТОГО - СОМНЕВАТЬСЯ В ТОМ, ЧЕМУ САМ ЖЕ И УЧИШЬ?

Пусть меня называют дилетантом, который взялся рассуждать о делах, в которых ничего не смыслит. Приму этот упрек как справедливый: богословского образования не имею, Библию знаю слабо, а иврита и новозаветного греческого не знаю, вообще (чтение по складам да со словарем – не считается).

Так что, уважаемый читатель, брось-ка ты эту книжку и займись каким-нибудь общественно-полезным делом. Разве что… и тебя охватывает подобное недоумение. Тогда давай вместе продолжим поиск, и пусть нас не смущает, если находки наши будут противоречить устоявшимся представлениям и разрушать стереотипы. А почему бы и нет? Ведь, в конце концов, предмет нашего исследования, как отмечал еще Павел,

для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие. [53]
 
Однако, успокоимся и продолжим расследование. Повторим еще раз: с человеческой точки зрения Петра понять можно. В том смысле, что его поведение было бы естественным и логичным для человека, не имеющего ни малейшего опыта богообщения. И совершенно невозможным – для  одного из ближайших учеников Иисуса.

Но мы договаривались, что попытаемся воссоздать поведенческий портрет Петра на основе текстов Нового Завета и церковного предания, не прибегая к сторонним источникам, а потому готовы считать этот эпизод художественным вымыслом (хотя он и основан на церковном предании). У нас и без него достаточно свидетельств, позволяющих  сомневаться в его

радости претерпеть любые скорби, гонения и лишения, в его готовности принять крестную смерть за Учителя [54].

Писание недвусмысленно говорит об обратном. А посему мы настаиваем на том, что Иисус, предрекавший Петру:

Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда НЕ хочешь, [55]
 
имел в виду именно его мученическую смерть на кресте. А чтобы тот  (и мы вместе с ним) не сомневался, добавил: «Иди за Мной» [56]. Из изложенного следует вывод о незавидном приоритете Петра: он был первым христианским иерархом, считавшим, что живым принесет церкви больше пользы, чем отдав жизнь за Христа. Первым, но не последним.

В свое время Петр, недоумевая, почему Учитель не предрек той же судьбы ученику, которого любил Иисус, с обидой спросил: «Господи! А он – что?» Иисус ответил:

Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? Ты иди за Мною [57].

И как откликнулся на этот призыв Петр? А так, что понадобилось Второе Пришествие – лично для него!– чтобы в нем проснулась совесть, и он сам, наконец, исполнил то, на что – поверив его проповеди! – шли тысячи и тысячи...
 
Нам скажут: «Покаяться никогда не поздно», и будут правы. Мы помним о  работниках одиннадцатого часа. Но ведь то, о чем мы только что говорили – еще не конец. Ибо обстоятельства казни Петра как раз и не позволяют говорить о его смерти как об оптимистической трагедии. Видимо – как художник – это понимал и Сенкевич. Потому-то, дабы не омрачать мажорный финал сонаты о Петре диссонансом, он завершает его ферматой. А может – и не понимал.

Да-да, мы имеем в виду именно следующие строки:

перед мученической кончиной, считая себя недостойным принять такую же казнь, какой подвергся его любимый Учитель, апостол Петр просил мучителей распять его головой вниз, желая даже во время смерти преклонить свою голову Господу. [58]

Кто я такой, чтобы учить церковников азам христианской терминологии? Но – почитайте святых отцов и поймете, что под осознанием недостоинства в христианстве понимается совсем иное. Судите сами: Иисус Христос не настаивал на Своей исключительности и не требовал для Себя особой – пусть даже более жестокой, чем для других – казни. Сотни и тысячи первых христиан почли за счастье умереть той же смертью, что  Спаситель. Но Петр – не таков. Он так и не смог изжить в себе чувства собственной важности. Качество, проявленное  Петром – это… не хотелось бы выносить суровый приговор – гордыня... Ограничимся более мягким термином: своеволие. Учитывая специфическую направленность работы, откуда мы взяли определение этой страсти, приводим его с некоторыми купюрами:
Своеволие – желание поступать по своей личной воле. При этом предполагается, что своя воля должна отличаться от воли других людей, должна быть на нее непохожей. В душе человека своеволие рождает ощущение собственной необычности, отличности от других людей. Своеволие не так заметно, как жадность или осуждение, но с большей силой разрушает любовь. Своеволие занимает место среди качеств, которые можно объединить одним понятием «самости». «Самость» объединяет в себе грехи: саможаление, самолюбование, самозаботливость, самоугодливость, самооправдание и им подобные. Идеи величия или преследования являются результатом ощущения собственной необычности и желательны для него, поскольку позволяют, хотя бы мысленно, удовлетворять описываемому качеству. К оправданию перед людьми своевольный прибегает крайне редко, а сам себе объясняет собственную необычность особой одаренностью, гениальностью. Своевольный может вынужденно, подчиняясь обстоятельствам, следовать обычному ходу жизни, может подчиняться чьей-то воле, но внутренне никогда с этим не соглашается, и как только представляется возможность, ведет себя «по-своему». [59]

Этот грех за Петром признают даже католики:

Настолько Петр чувствует себя отличным от прочих, что впадает иногда в грешное самомнение ( Мф 16,33 («... я никогда не соблазнюсь». = Мк 14,29 = Лк 22,33).) [60].

Но, в отличие от всех прежних инцидентов, времени на покаяние уже не было. Или… всё-таки, было?

Другое предание утверждает, что из-за того, что его распяли таким необычным образом, гвозди выпали, и Петра хотели освободить, на что он не согласился, и потребовал, чтобы его вновь распяли со своим Господом, но все так же, вниз головой [61].

Господь давал Петру еще один шанс: «Одумайся!». Бесполезно…

Поверь, читатель: эти строки дались мне нелегко. Не буду говорить, как долго я колебался, прежде чем написать их. Этот – последний – «взбрык» Петра угнетает меня гораздо больше, чем «чемоданы компромата», которые мы с тобой уже собрали. Давай, просто – минутку помолчим…

=====

 1. Православный календарь 2008, http://days.pravoslavie.ru/Life/life6793.htm
 2. «Последние дни…»
 3. Таинства и обряды православной церкви.
 4. Чинопоследование исповеди. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2005
 5. Мф 16:19
 6. 1 Ин 1:9
 7.Яков Кротов. Словарь святых. Апостол Петр.
 8. Там же.
 9. Апостол Петр. Православный календарь 2008, http://days.pravoslavie.ru/Life/life6793.htm
10.  Мф 26:31
11.  Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким). Проповеди на воскресные евангельские чтения. Издательский совет Русской Православной Церкви, 2002 http://www.pravoslavie.uz/Vladika/mitropolit_title.htm
12.  Е. Поляков. Одна версия предательства Иуды. Гл. 12 М., «КРАФТ+», 2004. Далее – «Одна версия…»
13.  В приведенной ранее цитате мы выделили курсивом слово «любишь», когда оно является переводом греческого ;;;;;; – прим. Е. П.
14.  Мы как¬-то уже отмечали, что скорее всего Иисус разговаривал со Своими учениками по¬арамейски или по¬-сирийски. Однако не стоит делать из этого абсолютное правило. И уж коль скоро особый смысл отыскивается именно в греческом варианте данного диалога, то и вовсе приходится согласиться, что он велся на греческом – прим. Е. П.

     Со своей стороны, считаем своим долгом отметить, что четкое различение смыслов этих двух слов прослеживается только в Новом Завете. В Ветхом Завете такого различения, насколько нам известно, нет – прим. В. С.
15.  Та же ошибка, что и у В. Кузнецовой (см. прим. 16 к первой части этой главы6)
16.  «Одна версия…», с. 366
17.  Конкорданс Стронга – полный словоуказатель, выполненный по переводу Библии короля Иакова под руководством доктора экзегетической теологии Иакова Стронга (1822-1894) и впервые опубликованный в 1890 г. Это был полный список всех слов в Библии Короля Иакова с перекрёстными ссылками на соответствующие слова в оригинальном тексте. Все слова оригинальных текстов были отсортированы в алфавитном порядке, и каждому из них был присвоен уникальный номер. Эта система нумерации слов стала известна как «Номера Стронга». Конкорданс Стронга до сих пор переиздаётся. Нумерация Стронга стала популярна применительно и к переводам, выполненным на другие языки. – Симфония номеров Иакова Стронга, http://www.superbook.org/UBS/S/S/main.htm
18.  Сайт: http://www.kursmda.ru/
19.  Из «Библиологического словаря священника А. Меня.
20. Толковая Библия или комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Заветов А. П. Лопухина. 2004. Интернет-версия под общей редакцией Его Преосвященства Александра (Милеанта), Епископа Буэнос-Айресского и Южно-Американского:
21.  Феофилакт (Архиепископ Болгарский). Толкование на Евангелие от Иоанна, гл. 21. Далее – «Феофилакт. От Иоанна».
22.  Лк 8:17
23.  Подстрочный греческо-русский Новый Завет. Украинское Общество Благодати. Житомир, Украина, 2005
24.  «Феофилакт. От Иоанна».
25.  Там же.
26.  Мф 16:16
27.  Ин 20:28
28.  «Одна версия…», с. 367
29.  Флп 1:20-21
30.  А. Мень. История религии, т. 2
31.  Деян 12:2. Александр Мень считает, что Иаков, сын Зеведея, был арестован и казнен по доносу. «В чем заключался донос, неизвестно, но мы знаем, что Иаков, как и его брат, был человеком пылкого характера (откуда и их прозвище “Сыны громовы”). Возможно, доносчик воспользовался каким-нибудь неосторожным словом в адрес властей» – А. Мень. История религии, т. 2.
32. «Житие…»
33.  Архимандрит Никифор (Бажанов). Библейская энциклопедия. М., Локид-Пресс, 2004 (переиздание «Иллюстрированной полной популярной Библейской энциклопедии». М., 1891–1892)
34.  См. Деян 4:1-21
35.  Платон. Апология Сократа.
36.  Деян. 4:21
37.  См. Деян 5:17-41
38.  Деян 5:41-42
39.  В этом рассказе обращают на себя внимание слова об “Иакове и братьях”. Очевидно, уже тогда Иаков занял ведущее место среди назарян. Теперь, когда Петр вынужден был покинуть Иерусалим, руководство общиной легло на плечи Брата Господня, который стал фактическим ее главой. – А. Мень. История религии, т. 2
40.  Скорее всего, апостол. Петр вместе с неразлучным Иоанном нашли убежище в своей родной Галилее. С этого времени они будут появляться в Иерусалиме лишь как почетные гости –  А. Мень. История религии, т. 2
41.  Деян 12:1-19
42. Триллер (от англ. thrill — трепет) — фильмы, стремящиеся создать у зрителя ощущение напряжённого переживания, волнения. Часто к триллерам относят фильмы, акцент в которых смещён на подготовку к какому-то уникальному преступлению. К триллерам также часто относят фильмы ужасов – Википедия.
43.  Сасп;нс (англ. suspense — неопределённость, беспокойство, тревога ожидания, приостановка; от лат. suspendere — подвешивать) — состояние тревожного ожидания, беспокойства. В русском языке словом «саспенс» обозначают особое продолжительное тревожное состояние зрителя при просмотре кинофильма. Саспенс в основном применяется в триллерах и в фильмах ужасов – Википедия,
44.  Блокб;стер (англ. blockbuster — мощная бомба, авиабомба) Термин унаследован от одноименной бомбы времен 2-й мировой войны, взрыв которой приводил к уничтожению целых кварталов. С начала XXI века блокбастерами стали называть популярные и высокодоходные произведения в литературе, и вообще в поп-культуре.
45.  Деян 16:19-28, 35-39
46.  А. Мень. Библиологический словарь
47.  Деян 8:1
48.  Деян 8:14
49.  Г. Сенкевич. Камо грядеши. Тула, НПЦ «Арктоус», 1993, с. 391
50.  Там же, с. 394
51.  Еккл 10:13
52.  «Житие…»
53.  1 Кор 1:23
54.  «Житие…»
55.  Ин 21:18
56.  Ин 21:20
57.  Ин 21:21-22. Известные слова. Но что именно сказал Иисус: «ТЫ иди за мной», «Ты ИДИ за Мной» или «Ты иди за МНОЙ»? Всякий раз оттенки смысла будут разными. Но – увы! – логическое ударение в тексте не проставлено…
58.  «Житие…»
59.  Гурьев Н. Д. «Страсти и их воплощение в соматических и нервно-психических болезнях», http://www.pravoslavie.by/podpod.asp?id=1452&Session=110
60.  Свящ. кн. А. Волконский. Католичество и Священное Предание Востока, ч. 2, пар. 4. http://www.apologia.ru/eccl-08.htm
61.  «Д. Хистер», гл. 2