Обрыв

Мы познакомились совершенно случайно – вместе ехали в одном поезде. Как-то получилось, что она выбрала меня, подошла и сказала:

– Мне сейчас так плохо. Можно с Вами поговорить?

Много лет спустя я спросила, почему из такого количества людей она подошла именно ко мне. Таня ответила:

– У тебя глаза такие – видно, что умеешь слушать. Я сразу тебе поверила и поняла, что только ты сможешь мне помочь. Так ведь и было тогда.

В этот раз она спросила, что ей делать: выходить за него замуж или нет, как у них сложится?

– Таня, но я ведь даже не знаю его, ни разу не видела. И вообще, как я могу тебе в этом советовать?

– А я знаю, что тебе это и не требуется – ты ведь можешь и так сказать.

– Ты пойми, я не умею это делать по чьему-то заказу – это либо есть, либо нет. Оно приходит само, когда хочет. Это совершенно не зависит от меня.

– Ну ты попробуй, я очень тебя прошу! – она так умоляюще заглядывала мне в глаза, что я решила попробовать – в конце концов, не получится, значит, не получится.

Я попробовала настроиться на нее, на ее не известного мне парня, но тем не менее уже связанного с ней той невидимой ниточкой, которая перекидывается от каждого из нас друг к другу, когда что-то, пусть еще незримое и малоощутимое для нас, уже зародилось где-то там, в другом мироздании.

Мало что ожидая в данном случае от своих попыток, я собиралась уже сказать ей об этом, как вдруг начала говорить нечто другое:

– Таня, это только твой выбор, но если ты все же выйдешь за него замуж, не могу сказать, что ты будешь очень счастлива. Между вами нет сильных чувств, но он будет единственным твоим мужем. Жить вы будете и не хорошо, и не плохо – все будет: и радости, и ссоры, и даже серьезные скандалы. У вас родится сын. Андрей.

– А дальше? – с придыханием в голосе спросила она.

– А дальше я почему-то не вижу его рядом с тобой.

– У него что, появится другая? Он бросит нас?

– Нет, что-то не то. Не знаю. Андрею будет пять лет. До этого все будет так, как я сказала. А потом... Обрыв.
– Обрыв... – снова повторила я, сама не до конца понимая значение произнесенного мной слова. Но что бы я ни пыталась еще добавить, лишь оно одно продолжало, как шарик, крутиться у меня на языке.

– Какой обрыв? Почему обрыв?

– Танюша, я правда больше ничего не могу тебе сказать! Это все. Извини, я устала. Не спрашивай больше.

Через некоторое время она вышла замуж за него, и жизнь разбросала нас в разные стороны. За новыми встречами, какими-то своими жизненными проблемами я, казалось бы, забыла об этом нашем с ней разговоре. Если бы она вновь мне  о нем  не напомнила.

Мы встретились, вернувшись обе снова в тот же город, спустя несколько лет.

Передо мной была, вроде бы, все та же Таня, и лишь глаза очень сильно изменились: совсем потухшие, они  полны были грусти и какой-то скорбной печали.
За руку она держала мальчика лет пяти:

– Знакомься, это мой сын. Андрей. Ему пять лет.

Постепенно она начала рассказывать о том, как вышла замуж, как они уехали отсюда, про мужа.

– Помнишь, ты мне тогда сказала? Ты знаешь, все сбылось: слово в слово. И про нашу с ним жизнь, и про отношения.

Немного помолчав, она добавила:

– И про обрыв – тоже. Нас друзья пригласили, мы поехали с ними на машине на речку позагорать, ребятишек с собой взяли. И там был такой небольшой совсем обрывчик. Муж подруги прыгнул, и мой муж прыгал не один раз. А потом вдруг нырнул – и что-то случилось. Вытащили его на берег, а у него позвоночник сломан – там на дне коряга торчала. Трое суток в реанимации лежал, так и не пришел в себя. Мы с Андрейкой теперь одни остались.

В ее глазах стояли привычные для нее слезы – сколько она их вылила за последнее время.

– А вот теперь не могу там оставаться – вернулись сюда. Здесь все же сестра, отец.

Через много-много лет Таня по-прежнему одна. Она так и не вышла замуж.