Неведомо о чем молим

Ольга металась по дому, хватаясь за тысячу дел и не заканчивая ни одного. Сегодня Николай должен приехать. Он обещал. До Нового года осталось всего неделя и она предвкушала праздник. Наконец то, они вместе проведут несколько счастливых дней. Мысль о том, что дома его ждет жена и ребенок,  всеми силами отодвигалась подальше. Да, да, она знает, что там (где-то в другой его жизни) есть жена. Но она, Оля, уже полтора года любит и ждет его так, как никогда не могла делать та женщина. И, конечно, она знает, что на чужом несчастье счастья не построишь. Она все-все знает. Но сделать уже ничего невозможно.
Она вспомнила, как однажды он примчался к ней из командировки среди ночи, встревоженный и  смущенный. Не понимая причин, она, как обычно, приготовила ему ванну, достала его любимое полотенце, чистое белье. Николай пошел мыться один, не позвав ее с собой. Это было странно, но и тут  она молча подала ему вещи, лишь удивленно посмотрев на него. Несмотря на то, что он приехал ночью, он не забыл зайти в магазин за продуктами на ужин. Привычно доставая еду, разогревая, расставляя на столе приборы, она чутко прислушивалась к шуму в ванной, надеясь, что он позовет ее. Они всегда очень любили эти моменты его приездов.  Истосковавшись, они не торопились, наслаждаясь, лаская тела взглядами, едва слышными касаниями рук и губ. Они целовали и ласкали каждый миллиметр кожи друг друга, разжигая и так всегда пылающий огонь в крови,  вызывая все более сильные и густые приливы желания. И вот не в силах сдержать себя, они становились обладателями ценности, которой нельзя дать имя.
Они хорошо понимали друг друга и то, что он не захотел ей сразу же сказать, что его тревожит, ничего не означает.
- Оля, иди ко мне. Пожалуйста.
Она не заставила его повторять дважды. Он сидел полностью в воде, что тоже было странно, и не поднимал на нее глаза.
- Я должен тебе признаться, - с трудом вытолкнул он слова.
Оля приподняла брови в знак того, что она слышит и ждет.
- Я изменил тебе, - голос у него дрогнул.
- Нет, это не совсем так. Я хотел изменить тебе. Но не смог.
Она молчала. Буря в душе, пронеслась шквалом чувств и мыслей. Что он хочет этим сказать? И зачем вообще об этом говорит? Но все вопросы остались незаданными.
- Я должен тебе объяснить. Так получилось. Ребята позвали меня на вечеринку. Мы выпили и много. И я остался на ночь с девушкой. Честно признаюсь - я хотел с ней переспать. Пока не оказался в постели. Я смотрел на нее и не понимал, зачем она со мной и зачем я там. И все же, я не мог подняться и уйти, признаться, что я не мужчина. Она делала все, чтобы возбудить меня. Но все ее старания были напрасны. Понимаешь, я просто НЕ МОГ. Я ничего не мог сделать. Мне было ужасно стыдно перед нею. Я молча оделся и ушел. А потом мне стало еще больше стыдно за себя перед тобой. Я же хотел изменить тебе.
Ольга не проронила ни слова. Она просто не знала, что сказать. Обида? Нет, не было обиды. Злость? И злости тоже не было. Она сейчас ничего не испытывала.
- Знаешь, почему я все же остался там? Я все время мог думать только о тебе. Ни одна другая женщина не вызывала у меня уже никаких эмоций. Я не хотел ни одну из них. И я испугался. Испугался, что больше никогда ни с кем не смогу быть полноценным мужчиной. Прости, но я решил проверить себя. Проверил. Я не смог изменить тебе. Но теперь я испугался еще больше. Я что теперь только с тобой смогу быть? Ты может что-то сделала со мной? Может, ты меня приворожила? Скажи мне, пожалуйста. Честно скажи, что со мной?
Теперь все стало понятно – и его приезд среди ночи, и смущение и тревога в его глазах. И что же ему сказать? Что она так сильно любит его, что не одна из женщин не сможет с нею сравниться? Что она так ждет его, как не умеет никто другой? Что он для нее глоток воды в пустыне? Что он для нее вдох и выдох, что она может жить, думая только о нем, только любя его? И что может быть сильнее этой магии? Магии любви! Магии верности и ожидания!
- Клянусь небом, что никогда не сделала ничего, что могло быть понято, как ворожба. Я люблю тебя. И в этом все! – спокойно произнесла она.
- Но, ты меня простишь, Оленька? Я знаю, что это все гадко. И все же, прости.
Как ни странно,  но Ольга не обижалась на него. Ей даже стало чуточку смешно и пришлось опустить голову вниз, чтобы он не увидел веселых чертиков в ее глазах. Она то знала, что соединив в себе искусство гетеры (ей однажды приснилась ее прошлая жизнь в этом облике) с искренним чувством любви к нему, не даст ему ни малейшего шанса когда-нибудь забыть себя. Даже, если они не будут вместе, он не избавится от воспоминаний и всю свою жизнь будет грезить ночами о ней. Она знала это. И теперь и он это знал. За это она его и простила.
- Оля, ну почему ты молчишь? Умоляю, прости меня.
- Да, - коротко сказала она и, взяв их любимое душистое мыло, провела рукой по его груди.
И вот сегодня он должен приехать. Они не виделись уже четыре месяца и 17 дней. Он в этот раз был далеко на Севере и не мог приезжать на выходные или в отгула. Все это время были не частые телефонные переговоры. И миллиарды секунд ожидания. День перевалил на вторую половину, а его все не было. Не было и звонка. Оля начала волноваться, в душе выросла жгучая боль и тревога. Она пыталась послать ему свой зов, веря, что он сможет если не услышать, то почувствовать его. Мысли путались и сосредоточиться не получалось. В конце концов,  в голове остался и бил острым молоточком единственный вопрос – где ты? Время стало резиновым и противно тягучим, она увязла в нем, как муха в паучьей паутине. И только бесконечный вопрос: «Где ты?» удерживал ее в сознании.
Трель телефонного звонка, разорвав тишину дома, ворвалась в мозг, остановив ее кружение по дому. Это он. Она знала это. И знала, что сейчас ее ждет боль.
- Да, я слушаю, - подняв трубку аппарата, произнесла она.
- Это номер 531-58-72? – профессиональной скороговоркой пропел женский голос.
- Да.
- Вас вызывает Саратов. Будете говорить?
- Да.
- Соединяю.
В трубке что-то щелкнуло, потрещало и сквозь помехи прозвучал голос Николая.
- Алло. Оля, ты меня слышишь?
- Да, Коленька. Как ты? Что-то случилось? Когда ты приедешь?
- Ну, что ты мечешься? Я еще в Хабаровске. Приехать не смогу. Не успеваю. У нас сдача объекта.
Ольга онемела. Она ощутила кинжальный удар в солнечное сплетение и согнулась от боли. Боль парализовала не только тело, но и мозг. Она уже ничего не могла ни сказать, ни сделать.
- Алло. Извини, что не смог раньше позвонить. И я не могу долго говорить, тут требуют телефон. Я позвоню позже. До встречи.
Раздались гудки, возвестившие конец связи. Не разговора. Связи. Больше нет их. Есть он и есть она. Но эти величины никогда более не совместятся. Боль ушла также мгновенно, как и появилась. Она усмехнулась и как-то обыденно произнесла вслух:
- Ну, вот дорогая, ты же хотела знать где он. Вот и узнала. Все остальное уже не важно. Тебе следует сделать вывод – надо уметь правильно формулировать свои мысли и вопросы.
Она не слишком удивилась, что он не приехал и тому, что он обманул ее о своем местоположении. Прислушавшись к себе, к тому, что происходило глубоко внутри нее, спрятанное ото всех и вся, она поняла, что была готова к этому. Она слишком любила его. А слишком – это всегда трудно. Он, не умевший ранее любить сам, не смог бы выдержать долго ее любви. Такой огромной и всепоглощающей. На нее надо было отвечать либо такой же страстной и безоглядной, либо убегать. Он бежал. Что ж, это его выбор.
- Господи, отдаю себя в твои руки! Не ведаю, что меня ждет и не смею просить тебя о нем. Сделай так, как должно быть! Я буду ждать. Ждать его. И ждать Твоей воли, Господи! – с этой молитвой она теперь засыпала и просыпалась.
Она ждала. Мечтая ночами о его ласках, порой даря подушке влагу глаз, мечтала о встрече с ним и тут же вновь останавливала себя, не позволяя выйти за рамки, установленного собой,  допустимого предела мечты.
Ночью пришел ответ на ее молитву.
- Дитя мое, ты, в самом деле, не ведаешь о чем молишь. Этот человек не для тебя. Он не тот, за кого себя выдает, кем хотел бы быть. Посмотри его душу.
Перед Ольгой раздвинули темные шторы и там, в центре комнаты стоял он, ее Николай. Но он ли? Черный измученный, скорчившийся скелет с пустыми глазницами. Ей стало страшно. Она хотела крикнуть:
- Нет, не правда. Он не такой, - и даже во сне смогла остановить себя.
- Благодарю тебя, Господи. Ты услышал меня. Я могу лишь повторить, что подчиняюсь Твоей Воле. Только молю об отсрочке. Я, даже зная теперь его истинное лицо, не смогу пока забыть его и перестать ждать. Это выше моих сил. Помоги выдержать этот урок.
Утро наступило, как всегда в положенное время. Ольга открыла глаза и облегченно вздохнула.