Вспышка

…Говорят, что американцы изобрели новое оружие, еще более мощное, чем ядерное оружие. Прошли успешные испытания. Оружие «умное», совершенно не вредит природе, уничтожает только людей. Психоволны заставляют мозг человека убивать себя. Во все эти слухи, я не верил. Такие слухи ходили в течение года, а потом случилось это ужасное. И мне пришлось поверить во все это, когда по телевизору показали ужасные видеосъемки мертвой столицы, когда сам проснулся в безжизненном городе. А начиналось это так…
Проснулся от сильной боли в голове. В ушах шумело. Посмотрел время. Циферблат показывал 07:25.

«Что это было?» – спрашиваю я сам себя, пытаясь заснуть. Но сон уже не шел.
«Неужели у меня такие проблемы со здоровьем, что просыпаюсь ранним утром от дикой боли?» – опять спрашиваю сам себя. А ответа нет. Я пока еще ничего не знаю, о том, что произошло вокруг меня. За окном начал заниматься новый рассвет. Еще раз смотрю в окно. Но нет, свет не только от зари. Странные огненно-оранжевые лучи проникают в комнату.
«Авария? Война? Ядерный удар?» – теряясь я в догадках, поспешно одеваюсь. Поспешно спускаюсь по лестнице, выскакиваю из подъезда, чтобы не пропустить огненное сияние в небе. Гигантское тусклое солнце гаснет. Очень странное и даже страшное явление. Но я еще не знаю, насколько страшное оно. Поглазев еще пару минут в небо, я понял, что это явление не повторится. Пора бы идти домой, да нет. Насторожила меня необычная тишина в это время. Обычно прохожие спешат на работу в этот час, дороги забиты. Но только не сейчас.

Я прислушался. Было действительно очень тихо, и только ветер шумел в поднебесье. Никакого городского шума не было слышно.
«Странный ветер», – подумал я, опять смотря на светлеющее небо. По телу пробежала легкая дрожь от утренней сырой прохлады. А ветер никак не унимается, треплет деревья, гонит по улице газеты.

На лавочке, среди детских каруселей сидел дед. Похоже, что он спал. Однако его неестественное положение головы немного насторожило меня. «Может, что случилось с ним?» – подумал я, и какое-то нехорошее чувство похожее на предчувствие беды закралось в сердце.
– Эй, дедуль! С вами все в порядке? – крикнул я, не очень желая разбудить старика.
Старый человек по-прежнему не двигался.

«С ним явно что-то не так», – понял я, и пошел к нему быстрыми шагами. Однако меня ждало еще большее потрясение, когда начал обходить припаркованную возле дома машину. С ключами в руках на асфальте лежал  сосед из моего подъезда. Он так и не дошел до своей машины.

– Александр, – окликнул я его. Проверил пульс. Он был уже мертв.
«Нужно вызвать скорую!» – мелькнуло у меня в голове, и я начал щупать себя по карманам в поисках телефона, сразу же поняв бессмысленность попыток в данной ситуации. Человек умер, и никто ему не поможет уже. Потом я опять переключился на поиск телефона. Мобильник остался дома. С досадой я помчался по улице в надежде встретить кого-нибудь. Уютный двор, окруженный пятиэтажками, остался позади. Выбежал на улицу. Движение было здесь парализовано. Машины неподвижно стояли, и водители все как один уснули, и, похоже, что вечным сном. Светофор, как ни в чем бывало, мигал своими лампочками. Пешеходы, которые еще несколько минут назад куда-то спешили, кто на работу, кто в школу, кто так по делам, в один миг умерли, у всех у них забрали жизни. Две школьницы лежали на асфальте с ранцами на спинах. На лице ни тени страха или боли. Спокойные и даже веселые они так и умерли, ничего не поняв. На остановке старик с белой бородой сидит на лавке, его руки все еще сжимают, свежую газету. Глаза слегка приоткрыты, и кажется, что он за кем-то наблюдает. Но нет, жизнь покинула и его. Молодая парочка так и умерла в объятьях. «Может быть, им повезло больше чем мне» – прокралась в мою голову мысль. Остаться одному в мертвом городе – это, пожалуй, одно из сильных испытаний для человека. Хотя с другой стороны может быть, в этом проявилась моя удача. Я все еще жив. Однако особой радости поводу этого я не испытывал сейчас, скорей ужас, перед тем неизвестным и глобальным, что пришло в мой город. Кажется, что я сошел с ума. Или весь этот мир катится к своей гибели.

Без какой-либо определенной цели я помчался по улице к скверу. Мертвые люди лежали везде, сидели в машинах, на лавочках. Пробегая мимо магазинчика, я вдруг услышал обрывки человеческой речи. Сердце замерло в надежде, что кто-то  еще жив в этом городе. Но, увы. Каково было мое разочарование, когда я увидел включенный телевизор на прилавке маленького супермаркета.

«Черт бы побрал тех, кто все это сотворил с этим городом», – подумал я, стараясь вникнуть в слова репортера. Очередной экстренный выпуск новостей был посвящен именно новой атаке американцев по территории западной Сибири. Россия предприняла попытку ядерной атаки по территории агрессора, но она почему-то так и не свершилась. Возможно, что уже не было никого, даже тех, кто должны были нажимать на кнопку в бункерах. 
Сейчас я уже ни в чем не уверен. Я не знаю, ударят ли еще раз американцы по этому городу или это больше не повторится. Нужно уходить из города. Знаю, только одно знаю, что Россия все равно будет жить. Невольно думаю, что возможно я последний житель этого города. Сердце неприятно сжимается. Останавливаюсь. Пустынное шоссе скрывается за горизонтом. Зеленый хвойный лес обступил дорогу впереди. Нужно идти дальше. А перед глазами опять ужасное зрелище мертвых людей, которые куда-то шли, отдыхали, спали. У всех у них враз забрали жизни. Поднимаюсь, быстро иду по направлению к лесу. Он вызывает у меня чувство какой-то безопасности, но хотя это довольно глупо. Он меня не защитит от второй волны.   

Прятаться бессмысленно. Здесь не помогут бункеры, защитные костюмы. Остается только ждать, смотреть на небо. Говорят, что яркая вспышка первичный эффект действия оружия.  Американцы объявили русским войну, поэтому ждать очередного удара вполне вероятно. Они пока всю страну не уничтожат, не успокоятся, слишком много им «насолила» Россия в свое время. Во времена холодной войны США строила планы по уничтожению СССР, где целями для ядерных ударов должны были стать военные объекты и просто мирные города. И сейчас Москва уже стала первой мишенью психоатаки, представляла собой мертвый город без жизни. По телевизору показывали репортаж. Какие-то отчаянные репортеры приехали в Москву после нападения американцев, снимали безжизненный город. Горы трупов, мертвая цивилизация – все это невольно вызывает шок. И это делает цивилизованное государство, которое традиционно было борцом за демократию. Это такие демократические методы?! Лучше бы молчали бы про свою демократию. Но с другой стороны, это понятно, американцы всегда так поступали. Когда они изобрели атомное оружие, то, что они первым делом сделали? Они сбросили бомбы на Японию, – врага номер один в те времена. Вьетнам, еще одно темное пятно в истории американцев, где они немилосердно бомбили все и всех, вынуждали вьетнамцем прятаться в подземных лабиринтах. Бывшая Югославия запомнилась всем нам, когда по новостям каждый день сообщали об американских бомбардировках. Ночной Белград вспыхивал огнями смерти, а в небе кружили железные птицы американцев. В Ираке США тренировали свои войска, пичкая свою пехоту новыми военными штучками, насаждали там свою «демократию». Во время «холодной войны» США на полном серьезе разрабатывала планы по нанесению по территории Советского союза ядерных ударов. А сейчас они изобрели психооружие, и противником номер один стала – Россия, окрепшая после кризиса 90-х, которая и стала очередным полигоном испытаний. Это бы произошло и раньше, но паритет в стратегических вооружениях не давал полномочий американцам на такие действия.

Я стою, смотрю на восток, там начинает загораться странный огненно-оранжевый свет, кажется, словно это солнце размазалось по небу, увеличилось неимоверно в размерах. Телеграфные столбы, фонари и пустынная трасса растворяются в этом сиянии. Жду, когда дойдет до меня эта смертоносная волна. Я на окраине города, около лесочка, сижу на поваленной сосне. Свет разливается по горизонту. Сердце бьется сильней. Зрачки сужаются. Боль в глазах от яркой вспышки.

«Скоро все закончится,  – думаю я, – Второй волны я уже наверняка не переживу». Эта психоатака еще более мощная, голова начинает раскалываться, словно в ней что-то взрывается. Перед глазами светлое пятно. Бессильно падаю на жухлую хвою. Сильный запах сосны приятен, напоминает мне о чем-то далеком и прошлом, чего я уже не могу вспомнить сейчас. Едва уловимый ветер что-то шепчет мне на ухо голосами умерших людей. Крики отчаяния, боли, возмущения и страха ощущается в их голосах. Это те, которые еще час назад были живы. Мысли шебуршаться в голове. Тело не слушается. Я бессильно лежу, смотрю в небо, в котором еще полыхают неприродные огни. Боль постепенно утихает. “Неужели это все?!” – думаю я, сознание опять проясняется.

  «Жив! Жив!» – радостно бьется в висках мысль. Поднимаюсь, ощущая в теле слабость. Колени дрожат, словно я работал целый день без отдыху. Из ушей и носа течет теплая кровь.
А где-то вдалеке уже слышен усиливающийся шум моторов. Это ехали американские военные на джипах, танках и грузовиках. Без единого выстрела они покоряли Россию. «Не бывать тому!» – в отчаянии кричу я. Что могу я сделать один, против хорошо вооруженной армии агрессора. Ответ – ничего. А как же наш принцип: «Кто на нас с мечом пойдет, то от меча и погибнет…»? Бегу прочь от плотного соснового леса к шоссе, навстречу армии США. Пусть знают, что не всех они уничтожили. Еще есть хозяева этой северной огромной страны.

Американцы, похоже, заметили меня. Главный из них что-то говорит остальным, жестикулирует. Удивление читается на лицах врагов. После такого ада здесь не выжить никому. Но я жив, назло им…
Еще одна вспышка, на этот раз из дула автомата американского солдата…   

(2007).